Тени холодного солнца

Главы 8 и 9

Глава 8. Рассказ Лысого Гюнтера. Бунт "Добрых христиан"и блокада замка. Дьявольский план отца Пауля. Я впервые слышу о "Пророчестве".

- Господин барон! Господин барон!- стоявший надо мной Гюнтер, видимо уже отчаялся меня разбудить. - Пора вставать, господин фон Хагендорф. Уже половина двенадцатого. За вами прислали экипаж из замка, господин барон. -Пробуждение было тяжёлым, голова раскалывалась на части. - Может молочка или рассольчику,- участливо спросил Гюнтер. - Где Алоис?- спросил я у него. - Где этот чёртов трусливый пьяница? - Если вы имеете в виду вашего денщика, то он очень плох, господин барон. Очень плох. Утром его сильно рвало и Магда целый час отпаивала его разными отварами. - Понятно. Но где он? - я оглядел трактир но никого не увидел. - Так сидит он и спит в экипаже, ваша милость. Уже час как Их Сиятельство господин граф прислали за вами экипаж с Карлом. Ваши чемоданы уже погрузили, и... денщика тоже. Изволите приказать вам подать завтрак? - А где другой офицер?- спросил я имея в виду славного парня Олава Христиана. -Вышли во двор проветриться. Господину офиицеру тоже было... нехорошо. Нельзя в их, столь юном возрасте, столько пить. - Нельзя поить господ таким убийственным пойлом которое ты тут держишь для мужичья! Вели скипятить воды, я буду умываться и бриться. - В этот момент вошёл, изрядно потрёпаный и взъерошенный Струэнзе и сразу набросился на меня с упрёками. -Чёрт вас побери, Людвиг, в какие дебри вы меня завезли? И что это за дикий, взрывоопасный напиток который мы с вами вчера пили. У меня с самого утра голова гудит будто церковный колокол. -Чем же вы недовольны, мой друг? Сами напросились в это путишествие. - Подошедший Михель поставил перед нами тарелки с амлетом и по большой кружке молока. - И потом - как будущий писатель, вы должны интересоваться различными народными традициями, и их гастрономическим разнообразием. Тот напиток, от похмелья которым вы сейчас так страдаете, представляет из себя сливовый самогон, и поэтому зовётся сливянкой или сливовицей. А ещё у нашего радушного хозяина где-то припрятана грушовица. Тоже, говорят, весьма убойная вещь. - Ковыряясь, без особого аппетита, в амлете, я спросил оказавшегося рядом Гюнтера. - Скажи-ка мне, братец, что за человек, этот господин Бруно? Тот что вчера ночевал здесь и который носит охотничий костюм? Гюнтер замялся. - Ах этот... Да, странный он человек, господин барон. - Чем занимается? - Вот чем он занимается никто не знает. Приехал в наши края он месяца два назад, вроде бы как поохотиться. Снял гостевой домик у лесника, и с тех пор всё ходит с ружьишком по округе. Только не такая у нас здесь охота что-бы специально приезжать. А так... человек он, по всему видимому, из благородных, вежливый, и прошу заметить, сливовицу мою он очень даже уважает,- добавил трактирщик с искренней гордостью. - Лесник наш говорил что он писатель, книгу пишет про старинные замки Богемии. - Вы слышали, Струэнзе,- хлопнул я по плечу датчанина,- ещё один соченитель в нашей округе. Так-что вам здесь точно не будет скучно. - Но он только отмахнулся и поморщившись схватился за виски. - Вот я и говорю,- продолжал Гюнтер,- сразу видно что он благородный человек. И наверняка бывший военный, это сразу по выправке видать. А книжку он точно пишет, сам не раз наблюдал как он что-то в блокнотике своём записывает. Ещё он стариков распрашивал про былые времена, иногда даже деньги им давал. - Сказав это он будто поперхнулся. - А что, господин барон, уж не шпион ли он?- произнёс он с испугом. - Разберёмся, Гюнтер, во всём разберёмся,- успокоил я трактирщика. - И вот ещё, скажи-ка откуда у твоей жены православная икона? Ведь вы с ней, кажется, католики? - Точно, католики, господин барон. Только у Магды бабка была православная, родом из русин. Так икона эта от неё осталась, уж очень, говорят, берегла она её. Бабку ту тоже Магдой звали. В своё время она работала кастеляншей в замке. Кстати, господин Бруно когда увидел нашу икону так очень заинтересовался. Предлагал продать её, и деньги большие давал, только моя Магда не в какую. И мать и бабка завещали ей беречь эту икону как зеницу ока. Вроде как чудодейственная она и нечистую силу отгоняет. Чепуха конечно это всё, господин барон, но жена верит,- усмехнулся Гюнтер собирая со стола пустые тарелки. - А сегодня ночью ты ничего не слышал?- спросил я его, как-бы между прочим. Но он лишь пожал плечами в недоумении. - Нет, господин барон. Этой ночью я спал как убитый. А что, по вашему, я должен был слышать? - Ну мало ли...- продолжал я его пытать. - Допустим прошлой ночью кто-то стучал в окно, ломился в дверь снаружи, сильно напугал лошадей. - Нет, ваша милость,ничего такого я не слышал. Я же говорю - спал как младенец. - Убеждал меня Гюнтер. Только голос его звучал как-то неуверенно и в глаза мне он старался не смотреть. - И ты значит не слышал как ночью твоя жена выносила икону, и с её помощью отогнала некую силу, что ломилась к нам сюда? - Да ничего я не знаю,- Гюнтер почесал свою лысую голову. - Вы уж извините если что не так. Там вас, господин барон, экипаж дожидается. - Ничего подождёт. Ты мне лучше скажи - чеснок ты повсюду развесил, тоже просто так, ради украшения? - Гюнтер заметно покраснел, замялся и опустил голову. - Хватит юлить, Гюнтер! Рассказывай что за чертовщина у вас тут происходит. Чего все бояться? - Бедняга трактирщик только развёл руками. - Да я сам не верю во всю эту чушь... То есть до последнего не верил... Я же родом то, не из этих мест, переехал сюда из Штирии. У нас там в такие легенды не очень-то верят. А неделю назад весь народ в округе, будто с ума сошёл. Все как один принялись твердить о пробуждении в замке некой бессмертной сущности, а точнее сказать вампира, или там вурдалака. И что вурдалак этот живых людей убивает, и кровь из них сосёт. Ну я вот по этому двери укрепил, чеснок повесил, окна и двери святой водой окропил, всё как Магда сказала. Если бы я это не сделал то никто на ночь в моём трактире не стал бы останавливаться. А это деньги терять. Ведь у меня почитай, каждую ночь человека по четыре а то и пять ночуют. Только я всё равно в эти россказни не верил. - Ну а теперь как, веришь?- спросил я насмешливо. - Да уж и не знаю...- Гюнтер опять почесал лысину. - Только вчера он... уж такие страсти стал наводить. Не привиди Господи. Когда кони то начали ржать и метаться в конюшне, я из окна спальни выглянул во двор, а там... Ох. спаси нас Господь!- при этих словах Гюнтер обречённо махнул рукой. - Ну-ну, и что же вы там увидели? - спросил заинтригованный Струэнзе. - Неужели прекрасную даму в белом платье? - Да, сначала я вообще ничего не увидел, хотел уже спать ложиться, но потом... - Тут голос нашего хозяина понизился до шёпота. - Потом, откуда не возьмись, появился человек... Вернее я видел только силуэт человека, странного такого, в длиннополой одежде. - И что же в нём было странного, в этом человеке? - Да он как-бы и не настоящий был. Вроде даже светился изнутри, зеленоватым таким тусклым светом, подобно как светлички в саду. И ещё, человек этот, или призрак, кое-где просвечивался насквозь, я через него лунный свет видел. Чистый ужас, господа! Видимо недалёк уже Страшный суд, раз мертвецы стали из земли подниматься! Человек этот, то замерал посреди двора, делая какие-то размашистые движения руками, то начинал метаться между конюшней и трактиром. Причём перемещался он по двору так быстро что за ним невозможно было уследить. Он просто исчезал в одном месте, и в ту же секунду вырастал в другом. Видимо он искал способ войти внутрь, но распятья с заговоренной верёвкой и святая вода его всякий раз отталкивали. А он злился, трясся весь, уж очень ему христианской кровушки хотелось. Изголодал наверное лёжа в своей могиле. И тут, благородные господа, такой ужас на меня напал что не попусти Господь Праведный. Ведь я понял, господа, что это и есть та бессмертная сущность о которой шептались люди: оживший мертвец! Я сразу окошко задёрнул и в своей коморке спрятался до утра. А уж туда он не войдёт. Я специально её оборудовал, и запоры там мощные и святая вода и чеснок. Есть и святые дары. Там я и ночевал, господа, а что жена делала и куда ходила я не энаю. Может быть и икону выносила. Покончив с завтраком мы вышли во двор. - Послушайте, Людвиг,- Струэнзе был явно озадачен. - А может быть все эти ночные происшествия с нами, просто дурацкий розыгрыш? - Ну конечно, дорогой мой будущий литератор,- съязвил я. - Конечно, и пьяница Ганс, на вокзале, и наш любезный хозяин Гюнтер, и те люди в трактире. Все они, за неимением других насущных дел, собрались и решили разыграть двух заезжих офицеров. Не говорите глупости, любезный Олав Христиан, вы же видели их рожи. Да они сами были досмерти перепуганы. Нет, здесь что-то другое. Анна-Мария писала мне в своём письме о каких-то странных и таинственных событиях происходящих в замке. Неужели она имела ввиду именно это? Но моя драгоценная невеста, это последний человек на земле который может поверить в вампиров или какую ещё чертовщину. - Тогда что это было, ведь не восставший же, в конце-концов, из могилы мертвец?- не отставал Струэнзе. - Вы уже в пятый раз задаёте мне этот вопрос. Незнаю! Я не знаю, дорогой Олаф Христиан, что всё это значит, и что за явление природы, или чего либо ещё, местные жители принимают за происки Носферату. Но мне кажется что всё это как-то связано с внезапным приглашением графа. Во дворе стоял экипаж присланный за нами из замка, в углу которого уже преспокойно дремал негодяй Алоис. Усевшись, мы уже готовы были тронуться в путь, как вдруг появился наш ночной товарищ Бруно. - Господин барон,- обратился он непосредственно ко мне. - Как я понял, вы прибыли по личному приглашению графа Траумберга? - Да, это так. А вчём дело? - С вашего позволения, я хотел бы поехать с вами. У меня есть неотложное дело к графу фон Траумбергу. - Разве он вас приглашал?- задал я вопрос не зная что подумает граф если я привезу с собой ещё одного постороннего человека. Хватит с меня и Струэнзе. - Нет но... - Послушайте, господин Бруно, насколько мне известно, вы находитесь здесь уже два месяца. Почему же за всё это время, вы не разу не нанесли визит графу? Если, как говорите, у вас к нему есть неотложные дела? - На то были причины, барон,- ответил он совершенно спокойно. - И, поверьте мне, чем быстрее я смогу переговорить с графом, тем лучше будет для всех. Я не шучу, господин барон, это действительно очень важно. - Ну что ж, извольте, места в коляске хватит. Только с графом будете разговаривать сами. И не представляйтесь ему в качестве моего знакомого или попутчика. Усадив Бруно рядом с похмельным Алоисом,мы наконец-то выехали со двора. Миновав деревню, мы вскоре увидели идущих невстречу нам трёх человек. Это были две женщины и мужчина - Похоже что слуги бегут из замка,- заметил Бруно. - Вы делаете скоропалительные выводы . Возможно эти люди просто решили навестить своих деревенских родственников,- возразил я ему. - Или идут на рынок,- предположил Струэнзе. - Нет-нет, господа,- откликнулся наш возница. - Эти трое, ещё вчера попросили расчёта: одна из горничных, младшая кухарка. и плотник Яромир. Если считать с этой троицей, то за неделю замок покинули уже восемь человек. Я вот теперь за кучера потому что прежний сбежал. Но если дела и дальше так пойдут, то и я навострю свои лыжи. - Да что же, чёрт возьми, у вас здесь происходит?- не вытерпел я. - Всего пол месяца назад я был здесь и тогда всё у вас было спокойно. Только не рассказывай мне сказок про оживших покойников. - Ох, господин барон, за это время здесь такие дела начали твориться, такие дела... что просто жуть. - Ну так рассказывай и не темни. - Так нельзя нам. Господин Граф строжайше запретили всем слугам говорить, с кем бы то ни было, о том что происходит в замке. За ослушание грозил сразу уволить. Так нам и сказал - "Не вздумайте сеять панику в округе. Если узнаю то вышибу в три счёта и без выходного пособия". - Ты непоследователен, братец, кто только что говорил что сам готов навострить лыжи? - Так ведь, из-за этих событий, Их Сиятельство, всем втрое зарплату подняли. Глупо сейчас место покидать, у меня две младшие сестры на выданьи, приданое надо готовить. А против упыря этого, говорят, чеснок хорошо помогает и святая вода. - Какого упыря? - я изобразил искреннее удивление. Парень только крякнул и обречённо махнул рукой. - Ох, господин барон, вы уж не выдавайте меня. А в замке страх что творится! Пробудился старый дьявол который жил в их семейном портрете, и теперь он по ночам кровь из живых людей сосёт. Уже человек десять таким образом заел, если не больше. Ужас что происходит, господа! - Ну вот, и здесь вампиры,- вздохнул Струэнзе. Опять таже история, и как при этом не сойти с ума? - Так ведь кто-то хотел приключений,- поддел я его. - Точно говорю вам, господа, каждую ночь старый упырь приходит и у людей кровь сосёт. Что ни ночь то кого-нибудь убивает. Вот уже девицу Катарину сгубил. Хорошая была девка, только уж очень правильная. Так, за разговорами, мы вьехали в, столь знакомую мне, Липовую аллею. Сколько бесконечных, упоительных часов провели мы здесь с Анной-Марией. Долгие часы пролетали подобно минутам и нам хотелось остановить каждое из этих драгоценных мгновений. Как она смотрела на меня своими огромными зелёными глазами когда мы спорили с ней о какой-нибудь очередной чепухе. Вспомнив это я невольно улыбнулся. Да, Анна-Мария любила спорить, и всякий раз старалась чтобы последнее слово непременно осталось за ней. Обсуждая какой-нибудь новый роман или сборник стихов, мы всякий раз выясняли полную различность наших позиций. Но я готов был спорить с ней сколько угодно долго, и даже всякий раз проигрывать, только бы слышать её голос. Помню как мы, три года назад, горячо обсуждали с нею противоречия между севером и югом в Северо-Американских Соединённых Штатах. Те самые противоречия из-за которых сейчас, уже несколько месяцев, там полыхает гражданская война. Анна-Мария была яростной противницей рабства, она давно восторгалась Джоном Брауном и прочими аболиционистами. Поэтому сразу и безоговорочно встала на сторону северян и была без ума от новоизбранного президента Аврама Линкольна. Я же, в своих симпатиях склонялся скорее на сторону южных штатов. Тогда она яростно накинулась на меня, обвиняя в реакционных взглядах, отсталом мышлении и поддержке рабовладельцев. Мы сильно тогда поспорили, были очень возбуждены что и привело, как это не пародоксально, к нашему первому поцелую. Это случилось здесь, возле той каменной скамьи у небольшого пруда. Тогда Анна-Мария испугалась этого внезапного проявления чувств, и сбежала от меня в свои апартаменты. И здесь же, на следующий день, произошло наше обьяснение в любви. И вот теперь, если верить письму графа, моей невесте грозит какая-то опасность. Если причина этой опасности таится в недрах замка, то я был готов тут-же, собственными руками разобрать его по камню. Тем более что он мне никогда не нравился. Рядом с бесконечно милой, почти домашней для меня липовой аллеей, замок выглядел очень мрачным и почти зловещим. Тем временем наш экипаж, прогрохотав по мосту, вьехал в открытые ворота замка. - А вы, господин барон, наверняка сюда приехали из-за дочери графа. Решать дела, так сказать, сердечные,- усмехнулся Бруно давольно бестактно. - Что ж, господин Бруно, вижу что за два месяца прибывания в этих краях, вы собрали множество полезных сведений. - Никогда не знаешь, барон, какие сведения окажутся полезными а какие нет,- подчёркнуто серьёзно сказал Бруно. - И здешние края мне далеко не чужие. В двух верстах отсюда родилась моя мать. А вот кажется и наш добрый хозяин,- прибавил он кивнув в сторону парадного входа. Там, между вычурных Коринфских колонн, перестроенной в прошлом веке в барочном стиле, части здания, действительно стоял, похожий на могучего поседевшего льва Вильгельм фон Траумберг. Отец моей ненаглядной Анны-Марии, и это, по моему мнению, единственное хорошее что в нём было. Рядом с ним стояли: управляющий замком Фриц и доктор-поляк которого я частенько видел в замке но ни имени его ни фамилии не запомнил. - Ну наконец-то, Людвиг, слава Богу ты приехал,- произнёс граф когда мы вылезли из коляски. - Приветствую вас, граф,- я слегка наклонил голову. - Приехал как только смог. Извините война. - Понимаю, понимаю. Вижу ты прибыл с друзьями,- он оглядел моих спутников. - Да, вот разрешите представить- лейтинант Олав Христиан Альберт Иоган фон Струэнзе,- мой датский спутник вышел вперёд и поклонился. - Граф Вильгельм Фридрих Август фон Траумберг,- представил я графа. -Добро пожаловать, господин лейтенант,- сказал он пожимая датчанину руку - Но... как... - граф несколько оторопел. - Но господин Струэнзе... собственно лейтенантом какой армии вы являетесь? Если я не ошибаюсь на вас датской мундир? - К сожалению господин фон Траумберг, я лейтенант проигравшей армии, - ответил Струэнзе изобразив скорбную улыбку. -Всё в порядке,граф,- вмешался я. Лейтенант является военнопленным, но отпущен под честное слово и под мою ответственность. Он здесь частично как мой трофей, частично как компаньон. Думаю, после того как будет подписан мирный договор, я смогу предложить ему дружбу. - А я со своей стороны почту за честь её принять,- ответил датчанин. - Сейчас же я действительно что-то вроде живого трофея, который Людвиг решил продемонстрировать своей невестее,- рассмеялся Струэнзе. - Ну раз так,- усмехнулся граф,- что ж, очень рад знакомству. - А это, господин Бруно, - представил я своего случайного спутника. Мы с ним познакомились только вчера и при весьма необычных обстоятельствах. У господина Бруно есть к вам какое-то дело. - Да, в самом деле? Ну что ж, буду иметь удовольствие,- несколько растеренно ответил наш хозяин. - Да, кстати, господа, позвольте вам представить доктора Бронислава Войцеховского. Он временно гостит у нас в замке и наблюдает за здоровьем моей дочери. Впрочем, Людвиг, ты же уже знаком с доктором. - Мы молча обменялись рукопожатиями, при этом доктор как-то очень внимательно посмотрел на Бруно. Казалось что он порывался о чём-то спросить его. Но тот опередил доктора. - Броник, друг мой, неужели я так постарел что ты меня не узнаёшь? - Корнелиус! Ну слава Богу, а то я всё думаю ты это или не ты!- с этими словами доктор кинулся к нему раскрыв свои широкие обьятья. - Так вы знакомы?- удивился граф. - Ну ещё бы! Друзья детства!- воскликнул доктор. - Позвольте вам представить, господа - профессор теологии и естествознания Лейденского, Кембриджского и Марбургского университетов. А так же мой старый друг - Корнелиус Ван дер Страатен. - Мне показалось что когда доктор произнёс фамилию Бруно, граф вздрогнул как от удара тока. - Да, только мы с Брониславом не виделись наверное лет одиннадцать,- добавил Ван дер Страатен. - Вы же господа можете по прежнему называть меня Бруно. Таково моё имя в "Братстве", и я к нему уже привык. - Что это за" Братство", он, впрочем, не уточнил. - Ах вот оно что,- сказал граф. Тогда милости просим. Полагаю что Иоганн Ван дер Страатен... - Да, Ваше Сиятельство, это мой покойный отец. И если вы слышали его имя, то полагаю знаете цель моего визита. Кстати, у меня сразу будет небольшая просьба к вам: Одолжите мне на пару часов свой экипаж с кучером. Я должен сьездить к вашему лесничему и забрать оттуда мои вещи. - Конечно, конечно. Экипаж в полном вашем распоряжении, господин Ван дер Страатен. И, господа, поскольку вас прибыло несколько больше, я сейчас-же дам распоряжение подготовить для всех комнаты. А пока вы сможете отдохнуть в главной гостиной. Я, вообще-то ждал одного Людвига, но то что вас прибыло больше, это очень хорошо в данной ситуации. - Фриц, немедленно займись комнатами для этих господ,- дал он указание своему дворецкому. - Чтобы не позднее чем через час всё было готово. Вас же, господа, в четыре часа я всех жду в своём кабинете.