Тесный рай

Тесный рай

 Просторная бамбуковая хижина утопала во тьме. Тихо стучали редкие капли дождя по тростниковой крыше, да по пальмовым листьям. За перегородкой чуть слышно шуршит сколопендра. Окон нет, ведь жители острова боятся пускать в дом злых духов. Изредка сквозь мелкую сетку на входе задувает внутрь влажный воздух с лагуны, обдавая свежестью разгорячённое после мужской ласки тело юной Сани. Она лежала, чуть дыша, возле спящего темнокожего мужчины. Тяжёлая рука, с тремя бронзовыми браслетами на запястье, покоилась на её упругой татуированной груди, то и дело, сдавливая, когда он просыпался, но тут же засыпал. Сани не могла поверить, что лежит в чужой хижине, которая на другом конце острова - так внезапно изменилась её жизнь. И эти люди другие, совсем. У них даже нет татуировок, А тело Сани сплошь покрыто изображениями тотемов, даже лицо - иначе не признают предки. 
   Ещё утром она плыла в маленьком каноэ по тихой лагуне, привычно и размеренно опуская лопасти весла в светло-голубую воду. Мужчины Зелёной лагуны замерли на берегу, позабыв о сетях и рыбе, уставились на плывущую девушку с восхищением. Их женщины, глядя исподлобья, нарочито громко застучали о воду недостиранными тряпками. Нет, такая женская доля не для неё... Ведь она из рода воинов! 
   Сани улыбнулась. Неудивительно, что её появление потрясло − таких красивых и упругих грудей нет ни у кого на всём острове. Да и жёлто-светлых волос, как солнце, она не встречала . Пусть завидуют! Загорелое, поджарое тело прикрывала лишь набедренная ритуальная повязка, на которой вышит тотем луны. Сейчас голову Сани украшал венок из цветов лотоса - знак, что девушка ищет жениха. 
   Да, так решила община... 
   Накануне, в день пятого полнолуния, Сани возвращалась от горного родника. Тяжёлый кувшин холодил макушку. У хижины вождя толпились старейшины: приплыли два чужака из Зелёной лагуны. Темнокожие, в отливающих медью браслетах на запястьях, они бесцеремонно зацокали языками ей вслед, заставив обернуться. И болью предчувствия кольнуло сердце, когда чужаки вошли в жилище вождя. "Покоряющая мужские глаза, лишь горе несёт твоя красота", - сказал когда-то оракул. И вот пророчество сбывалось. 
   "Отдаст! Ведь отдаст - зарыдав, не разбирая дороги, Сани бросилась к своему дому. - Выторгует для себя тридцать коз или пару увесистых кусков железа... Не пощадит! Отыграется, что не пошла к нему третьей женой!" 
   Ведь время сейчас трудное. Что будет с общиной? С западной стороны острова бросил якорь большой корабль. Там высадились узкоглазые люди с жёлтой кожей. У них оружие предков - громыхающие длинные трубки, убивающие издалека. 
   А вещуны знай, повторяют слова предания: "Бойтесь желтолицых пришельцев с узкими глазами, они истребят всех..." 
   Изредка по вечерам Сани слушала рассказы стариков и легенды острова. Их предки приплыли с большой земли ещё в незапамятные времена. Бежали от ужаса Большой войны и голода. Им казалось: они нашли рай... Девственные лагуны, полные рыбы. Козы и овцы быстро жирели на сочных травах и давали хороший приплод. Но и здесь стало людям тесно. За годы много костей человеческих покрыло остров. Теперь нужно быть воином, чтобы выжить, а женщине стать женой. Но только не Старка − вождя общины, люди которой сделали Сани сиротой! Вместе со старшим братом она поклялась быть воином, пока не отомстит. Потом сама выберет своего мужчину согласно обычаю. 
   Деревня спала, только иногда издалека доносился глухой лай собаки. Выскользнув из-под тяжёлой руки, Сани встала с ложа. Склонилась над сопящим Старком. Утомлённый вином и весельем, он ушёл далеко в царство сна. Сани пальцами шарила по полу - искала нож, который Старк туда положил. Её глаза сейчас можно было назвать одним словом - лють, так они сверкали злобой в полумраке. Ладони вспотели... Пока рукоять оружия не в руке - она лишь безобидная женщина. А если нож взят, тогда лишь пытка и смерть. Если поймают... Быть может смириться? Она - четвёртая жена. Да, не так уж и плохо было этой ночью с ним... 
   Нож оказался тяжёлым, да и лезвие широкое. Ступая по рассыпанным лепесткам голубого лотоса, Сани достала из своей корзины толстые кожаные ремни, намотала на левое запястье по самый локоть, зацепив петлю на предплечье - это защита против собак. А они будут... 
   Все здесь думают, что она женщина. Но в ней дух воина, и клятва предкам! Ещё при вечернем свете Сани видела большую шипастую ракушку, лежащую на полке в дальнем углу хижины. Достав несколько набедренных повязок, Сани искала приготовленную для пращи. Пальцы быстро нащупали нужную, ушитую мешком. Положив ракушку в неё, Сани завязала узел и присоединила к ткани ещё одну повязку. 
   Тёмную одела на себя, чтобы сливаться с ночью. В одном из мешочков находились шарики коки. Сани достала три, разжевала и запила водой из небольшого глиняного кувшина. Рядом стоял ещё один, с вином. Но его пить нельзя, она и вечером не пригубила алкоголя, чтобы не потерять выносливость. Это было на руку: почти вся деревня вечером выхлебала немало бочек спиртного, шум и танцы у костров не затихали долго. Пальцы нащупали на дне корзины гладкий мешочек с перцем. Натёртый воском с двух сторон, он не пропускал воду, если затянуть шнурком. Привязав его у бедра, Сани взяла обеими руками нож. 
   Всё... Сани медленно поцеловала острие лезвия, подошла к ложу. Старк спал безмятежно, раскинув руки. Широкоплечий, мускулистый. Лицо немного суровое, мужественное. В свои тридцать с хвостиком он выглядел моложе своих лет. 
   Сани занесла нож, до боли в пальцах сжав рукоять. Острие нависло над глазом под наклоном, чтобы попасть в мозг. Но руки замерли, не хотели опускаться. 
   Когда Сани днём подплывала в каноэ к берегу, в ней был дух воина. Она бросала косые взгляды на деревню, которая разрослась на возвышенном плато, у скалы. Отмечала всё: торчащий остриями частокол, обрыв у воды. Но когда ступила на берег, увидела среди зевак Старка. Сразу поняла, что это он, ведь шёл как хозяин всех этих людей, и смотрел на Сани, как на свою собственность. 
   − Приветствую тебя, новая жена вождя, − сказал он, улыбаясь, и широко раскрыл объятия. 
   Сани молча стала на колени и склонила голову в знак покорности. Недлинные волосы скользнули по плечам. Больше Сани состричь не могла, для женщины короткие волосы - позор. Взгляд уставился в песок, а в глазах стояло лицо Старка, приветливое и счастливое. А ведь именно с таким мужчиной она мечтала создать семью. Представляла, как будет задыхаться в его объятиях, а об этом так соблазнительно рассказывали старшие женщины. И она словно позабыла всё: и что она воин, и что Старк - заклятый враг. 
   Закрыв глаза, она представила детей, бегущих у воды. Волны, пенясь, бьют их по ногам, а они довольные и смеются. Сани даже увидела их, светловолосых, счастливых. За ними появился Старк, лицо его менялось, вот уже на неё смотрит отец. Во взгляде укор. Сани тихо вскрикнула и открыла глаза. С этого мгновения Старк уже не был приятен, она лежала, стиснув зубы. Казалось, что мать с отцом стоят у ложа и смотрят, как она лежит в объятьях человека, который пролил их кровь. 
   Сани не могла осознать, сколько вот так, с ножом, простояла над Старком. Когда поняла, что долго, опомнилась... Надо действовать, уходят время и силы. А они будут нужны сегодня, как никогда. Сани вдруг почувствовала прилив бодрости - начинала действовать кока. 
   − Это будет для тебя слишком легко, − еле слышно прошептала она. Перевела острие ножа к горлу, к ямке ниже кадыка. Ударила изо всех сил: острие упёрлось в шейный позвонок. Старк вскинул обе руки, как птица крылья. Кисть ближней руки ударила по женской груди. Сани, выдернув нож, отскочила в сторону. Враг тихо хрипел, попробовал встать, но бессильно упал обратно. Хрип переходил в бульканье. 
   − Это тебе за родителей, − сквозь зубы сказала она громче. 
   В ответ Старк только тихо просипел, затем пытался рычать, как собака, охраняющая свой любимый обгрызенный мосол. 
   Сани повернулась к столу, взяла пращу, намотала на кисть правой руки. 
   − Теперь ты знаешь, что такое боль, − она повернулась, Старк уже сидел, в горле клокотало, булькало, когда он дышал. - А знаешь, как было мне, когда я в девять лет назад сидела в потайной яме, а мать моя кричала от боли. Твои воины носились по деревне и орали победный клич. Спасибо брату, он зажимал мне губы, мокрые от слёз. 
   Старк неуверенно встал, держась руками за горло. Сани резко рванулась вперёд, выставив плечо. Толчка в грудь хватило: он упал на спину, головой сорвав входную сетку. Сани просела вниз, упав на одно колено, и опустила нож, погрузив всё лезвие в живот. Руки Старка задрожали, казалось, он не может вдохнуть. 
   Теперь надо исполнить обычай - нужно ощутить вкус крови врага. Язык прошёлся по зеркальному клинку. Солоноватый привкус во рту неприятен: не зря говорят, что морская вода очень похожа на кровь. 
   Душу почему-то охватила паника. Что она сделала? Что с ней будет? Сани осторожно выглянула на улицу. Вокруг темень, ни души. Когда вышла, лёгкий ветерок обдал тело, мелкие капли дождя изредка падали на кожу. 
   Вдали под навесом горел небольшой костёр, огонь высвечивал два силуэта стражей. Забрехала собака, но не возле них, а где-то внизу, на спуске. Там единственный вход на плато, по-другому сюда не попадёшь. За спиной отвесная скала, впереди тоже круто, а внизу камни. Выбраться отсюда можно только двумя способами: либо пройти мимо охраны с собаками, либо идти к обрыву и прыгнуть в воду. Какая там глубина - неизвестно. Есть риск разбиться, но других вариантов не было. Конечно, лучше бы не спешить с местью, втереться в доверие, но терпеть столько объятия Старка она бы не смогла, сдалась. 
   Закусив губу, пошла к обрыву. Главное, если побьётся о камни, не потерять сознание от боли. В руки его воинам лучше не попадаться, на острове врагов принято мучить месяцами. Лишь как милость, даруют смерть. 
   Здешняя деревня многолюдна, раза в три больше, чем родная. У ближней хижины затявкала собака, да так громко, что эхо отдавалось от скалы. Сани побежала, оглядываясь. Кто-то вышел из хижины. 
   − Эй! - окликнул негромко мужской голос. Чужаки говорили скороговоркой. 
   Но она уже набирала разгон перед чёрной бездной. Что есть сил, нога оттолкнулась в последний раз, и тело полетело вниз, откуда слышался слабый всплеск волн. Тело вошло в воду почти без брызг. Повезло, тут была нормальная глубина, ступни еле коснулись песчаного дна. Сани вынырнула, и огляделась. Плыть нужно в противоположную сторону лагуны. Если грести вдоль скалистого берега, то догонят на лодках. 
   Плыть не совсем удобно, мешает ракушка. Зато она не тяжёлая. С ножом хорошо идти на собак, но против воинов нужно что-то посерьёзней. Перевернувшись на спину, Сани плыла, экономя силы. 
   С плато доносились крики, изредка лай собак. 
   − Старка убили! - заорал надрывно мужской голос. 
   − Поймайте эту девку! - вторил ему другой, более властный. Затем ещё крики, но они постепенно удалялись. 
   − Ага, вы можете поймать только мой труп, − зло выдохнула Сани, глядя, как замелькали вдали факелы. Дело сделано, завтра все женщины деревни зарыдают, а у кого закончатся слёзы, будут пить по кувшину воды, затем получат от мужчин по спине колючими ветками с кустов стоп-стоп. 
   Сани перевернулась и посмотрела на берег, куда хотела выбраться. Там, недалеко от воды, стояло два воина, в руках у одного копьё. 
   − Эван, − шепнула Сани. Брат обещал, что будет ждать, но не здесь, а у водопада. И он там должен дежурить месяц, но никто не думал, что разрешится всё в первую ночь. 
   Сани оглянулась: огней у деревни стало много, но внизу, где ютились лодки, ещё больше. 
   − Долго вы чухаетесь, не успеете, − крикнула Сани. Эти огни для неё, и сейчас смерть будет хватать беглянку за пятки собачьими зубами. И сотни воинов горят желанием её поймать. И в этот момент больше всего хотелось жить... 
   Тёмная туча незаметно уползала вглубь острова. Дождь закончился, заблистали звёзды. 
   Когда Сани подплыла поближе, разглядела... Чужаки. Рослые, суховатые. Но что они здесь делают? 
   Лодки с преследователями уже отчалили, но плыли к обрыву, где она спрыгнула. Потом они разделятся, станут искать везде. Придётся выйти на берег и убить обоих - других вариантов не было. 
   − Что, не по душе тебе у нас? - грубым голосом спросил один из мужчин. 
   − Я костёр зажгу, − сказал другой и пошёл в сторону деревьев. 
   Теперь Сани поняла. Это дальний пост. Дозорные зажигают костёр, если грозит опасность общине. 
   Ноги коснулись дна, Сани не спеша выходила из воды. На ходу разматывала пращу, пряча за собой. Сейчас они удивятся, эти самоуверенные в своей силе мужчины. Сани тоже воин, но с женским коварством. 
   − Не вздумай убегать, − сказал тот мужчина, что остался. 
   − Убежишь тут... − её голос дрожал, выдавая волнение. Но, по тону говорившего было ясно: он думает, что девушка просто сбежала. Сколько здесь врагов? Если двое, то шансы спастись есть, а если больше... 
   − Придётся тебе вернуться, − воин захохотал. − Под Старка! 
   Сани молча вышла из воды. Противник почти рядом, сделал шаг. Она крутанула пращу над головой, разогнав. По инерции пустила ракушку дальше, целя в голову. Но враг отпрянул, выставив копьё. Сани решительно бросилась вперёд, сбив рукой с ножом копьё чуть в сторону. Второй оборот пращи заставил гудеть воздух. Ракушка шипами врезалась в лицо со стуком, да так, что голова повернулась. Пока он падал, Сани воткнула нож в песок, и одной рукой подхватила выроненное копьё. Возле деревьев разгорался костёр, а второй воин уже бежал к ней. В руке лёгкий боевой топор. Сани размотала на руке пращу до конца, чтобы бросить. Сделала круг над головой, отпустила. Ракушка полетела во врага, за ней трепетался хвост из двух набедренных повязок. Праща ещё не долетела, а Сани уже перекинула копьё из руки в руку и бросила. Она знала, что делает. Бегущий уклонялся от пращи, и рука отравила копьё куда надо. Оно воткнулось в живот. 
   Сани развернулась, даже не глянув, упадёт ли противник. Это было не важно, в любом случае не догонит. Подхватив нож, она рванула в редкую пальмовую рощу. За ней начинались крутые холмы с густым лесом, в котором папоротники стоят густой стеной. Туда она и должна завести погоню. Теперь от дышащей в спину ярости спасти могут только ноги, а от собак острое лезвие ножа. А они догонят, в этом сомнений не было. Огни становились ближе... 
   Редкие пальмы быстро закончились, Сани сняла с пояса непромокаемый мешочек, и перейдя на шаг, сыпала перец за собой. Когда последние крупинки упали на почву, Сани свернула влево и побежала мимо редких пальм, которые гордо возвышались над папоротником, пытающимся отбить у одиноких великанов территорию. 
   Сделав небольшой крюк, беглянка повернула обратно к океану. Где-то там, далеко, лаяли собаки. Вот и полоса прибоя. Сани побежала по мокрому песку, а волны зализывали следы. 
   Покажется коса, и надо сворачивать вглубь острова. Дорога пойдёт в гору - бежать станет тяжелей. Но сейчас решается главное, что может быть - жизнь или смерть. Даже по мокрому песку бежать трудно. Дыхание разрывает грудь. Страх скрутился внутри, гнал вперёд, и она мчалась, жадно хватая ртом воздух, и не забывая оглядываться. 
   Вот и коса, от неё старая каменная дорога, поросшая травой, уходила за холмы. Сани оглянулась. Солнце ещё прячется за горой, но уже виден далёкий пустынный берег. Значит, ей удалось обмануть собачьи носы. 
   Сани перешла на шаг, восстанавливая дыхание. Сердце гулко билось, отдаваясь пульсом в висках. Скоро водопад, у него должен быть Эван. Брат обещал ждать месяц. Там её лук и копьё с зазубренным наконечником, что легко ломает хребты псам. И там жизнь, потому что брат хороший воин, лучше женщины. Сани побежала, не забывая оглядываться. И не зря: две собаки уже догоняли. У бегущей впереди болтался длинный поводок. Видно, сорвалась с руки хозяина, так ей не терпится загнать зубы в тело жертвы. Вдалеке сородичей догоняла третья псина. Чёрная спина отчётливо мелькала в зелёной траве. 
   Сани остановилась - бежать нет смысла. Не раз она видела, как травили собаками врагов. Зрелище жуткое − зубы, что с лёгкостью перекусывают кости, вгрызаются в тело и треплют, стараясь оторвать кусок. 
   Руки дрожали от волнения. У этих собак нет страха. Одно неправильное движение, промах и будут рвать сейчас её. Сани сгруппировалась, приняв боевую стойку - чуть согнула ноги в коленях и подалась вперёд. Выставила согнутую левую руку, обмотанную ремнями, а нож спрятала за себя. 
   Псина уже близко, но вторая не отстаёт - и это плохо. Лучше с ними разбираться по очереди. Всё предсказуемо: с рыком, не снижая скорости, собака прыгнула. Сани увернулась, ловко ударив ножом в живот. 
   От второй увернуться времени не было, пришлось выставить левую руку в раскрытую пасть. Боль в запястье и удар тяжёлого тела... 
   Сани в падении, а потом лёжа на спине, била ножом в живот, пока клыки не соскользнули с руки. Но первая собака уже вгрызлась в ногу, даже сквозь ремни это было дьявольски больно. Сани била ножом, пока не увидела третью собаку, которая впилась в левое предплечье. И через адскую боль Сани поняла, что кричит. Она уже не осознавала, куда вонзает лезвие... 
   Только боль, крик и кровь. 
   Помнила, что первый раз ударила в шею, но собака зубов не расцепляла. 
   Сани опомнилась, когда её уже никто не трогал, а рядом сдыхала хрипящая псина. 
   Из лодыжки кровь текла струёй. Сани обрезала обмотку и туго перевязала ногу выше раны. Левая рука, почти не слушалась, отдавая при движении дикой болью, но с неё падали только редкие красные капли. 
   Сани с трудом встала и пошла. Знала, что не спастись - за собаками скоро догонят люди. Но нужно дойти, дойти до брата. Взять с него клятву, что он не станет мстить за её смерть жителям Зелёной лагуны. До этого утра в душе жило чувство мести, а сейчас она поняла, как это глупо - убивать друг друга. Вместо счастливой жизни, она сейчас бредёт по старой дороге вся в крови, а погрызенная нога уже немеет, начинает волочиться. Сани опустилась на колени. Всё... Дальше идти нет сил. Она взглянула на окровавленные руки, затем на мангровые заросли у болота, на слепящее солнце, выглянувшее из-за горы. Скосив глаза, увидела двух бегущих воинов. Начищенные браслеты блестели на их руках. Лица злые, разгорячённые. Враги бежали, не таясь, уверенные в своей силе. И они не будут убивать. Потащат в деревню и будут мучить, пока жертва сможет дышать. Сани взглянула ещё раз на солнце. Преследователям достанется только бездыханное тело. А жизнь продолжится и без неё. Пёстрые попугаи не перестанут мелькать в ветвях, а мужчины на праздниках по-прежнему будут ловить на приманку серо-пёрых акул и тащить верёвку из воды, под звук барабанов и восторженные возгласы детей и женщин. Она, плача, смотрела на нож. Недавно этим лезвием убит Старк... Тёмно-красное от крови, сквозь слёзы оно казалось зловещим. Крепко сдавив пальцами рукоять, Сани направила острие под челюсть, чтобы вошло за нёбом, внутрь головы. Резкий удар и... Не будет боли, ничего не будет, она даже не услышит своего хрипа...