Ты заплатишь за всё

Пролог

— Руднева, стой! — нагнало её громкое и требовательное, но не остановило, а, наоборот, словно подстегнуло и даже вызвало желание не просто ускорить шаг, а побежать.

Хотя Яся удержалась и просто проигнорировала призыв, сделала вид, что не слышит. А следом снова прилетело, ещё более нетерпимое и раздражённое, будто камень, пущенный вдогонку, ударило между лопаток:

— Руднева!

Но она опять не отреагировала, только едва заметно вжала голову в плечи, понадеявшись, что криками всё и ограничится, что Арс не снизойдёт до преследования, самонадеянно уверенный: она не решится ослушаться. И ошиблась.

Спустя несколько секунд чужие пальцы вцепились в локоть, сжали его с силой, резко и умело дёрнули, вынуждая остановиться и развернуться, а слова ударили уже не в спину, а в лицо:

— Я сказал, стой!

Яся вскинулась, уставилась в льдисто-голубые глаза, только благодаря неимоверному усилию выдерживая тяжёлый пронизывающий насквозь взгляд, высказала с вызовом, в котором было больше безнадёжности и отчаяния, чем дерзости:

— Чего тебе надо от меня? Отстань уже наконец! Что я тебе сделала?

Бердников прищурился, словно прицеливаясь, поинтересовался хрипловатым неприятно царапающим по нервам голосом:

— А ты типа даже не представляешь?

— Не представляю, — выдохнула Яся с напором.

Арс вперился ещё пристальней, угол его рта несколько раз нервно дёрнулся, то ли обозначая скептическую ухмылку, то ли гримасу брезгливости и презрения.

— То есть ты совершенно не в курсе, что твой папаша, — проскрежетал он, будто вырисовывая железом по стеклу, умолк на мгновение, опять скривился, но теперь уже не просто озлобленно, а почти болезненно и затем резко вытолкнул из себя громким свистящим шёпотом: — спит с моей матерью? Реально?

И его слова, хотя Яся ещё не успела осознать до конца их смысл, обрушились уже не единственным камнем, а целым камнепадом, выбили из колеи, оглушили, придавили, размазали. И всё же, кое-как собравшись и взяв себя в руки, она не пробормотала растерянно, а проговорила достаточно твёрдо и даже возмущённо:

— С чего ты взял?

Арс придвинулся ещё ближе, навис, наклонился к самому лицу, так что Яся ощутила кожей его дыхание.

— Ру-дне-ва, — произнёс чётко, разделяя по слогам, — не придуривайся. Не строй из себя невинную овечку. Всё равно не поверю, что ты не знаешь.

Но ведь она не знала, действительно не знала, даже предположить не могла. Если честно, в тайне она надеялась, что мама одумается, вернётся, что папа её простит и примет, что всё опять станет как раньше — они снова будут жить вместе. А так, получалось, отец уже нашёл другую, и назад дороги нет. Ещё и не просто какую-то постороннюю женщину, а мать Ясиного одноклассника.

Какие же странные ощущения. Умом она допускала, что подобное могло случиться, и даже не считала чем-то ужасным. Но только умом. Точнее самой рассудительной, самой рациональной его частью, вполне согласной, что папа не обязан оставаться одиноким на всю оставшуюся жизнь, тем более после того, как поступила с ним мама, что он имел полное право на новые отношения, на любовь, на личное счастье. Но принять это и правда не просто. Тут Яся даже понимала негодование и раздражение Арса, но…

— А если это и так. Они же взрослые люди, — с нажимом напомнила она. — Это их дело.

Но Бердников даже не дождался окончания фразы, отрезал яростно и жёстко:

— Нет! — заявил убеждённо, без тени сомнения: — И моё тоже. Потому что касается моей семьи.

Семьи? А не только матери. Выходит, она не одна, не в разводе, а замужем. Скорее всего. А папа… он наверняка в курсе. И всё равно… с ней…

Яся мотнула головой, пытаясь избавиться от наполнявшего её смятения. Ей тоже не по себе. И что тут сказать?! А Бердников вскинул руку, обхватил пальцами Ясин подбородок, приподнял, опять прицельно уставился в глаза.

— Теперь уяснила, Руднева, чего мне от тебя надо? — Процедил сквозь стиснутые зубы: — И даже не надейся, не отстану.

— А я тут при чём? — пытаясь избавиться от его хватки, выкрикнула Яся. — Я чем виновата?

Но Арс ещё крепче стиснул пальцы, намеренно причиняя боль.

— Тем, что он твой отец, — прошипел прямо в лицо, а потом сам отпустил, даже оттолкнул, так что Яся покачнулась, и выдохнул с нескрываемой злостью: — Нахрена вы вообще сюда припёрлись? Кто вас звал?