Урок фортепиано

Урок фортепиано

Летний вечер. Один из репетиционных кабинетов. Распахнуто окно, вид на зелёные аллею.
Солнце уже начинает медленно проваливаться за линию горизонта.
Я сижу и жду её. Сегодня у нас первый урок.
Она почему-то опаздывает.
Я сел за рояль, открыл крышку, положил руки на клавиатуру и начал что-то наигрывать. Нет, играть совсем не хочется. Всегда, перед первым знакомством вечно испытываешь какую-то  нервозность. Встаю,  начинаю рассеянно ходить взад-вперёд по классу. Через минуту из коридора доносятся торопливые шаги.
Наконец-то я слышу долгожданный стук в дверь. Входит девушка, очень милая, с игривым взглядом, чёрными волосами и очень красивыми руками.
Сначала следуют первые, неловкие минуты. Мы скованны, неестественны. Но, через некоторое время мы становимся свободнее.  
Оказалось, что она уже когда-то играла на фортепиано, и хочет вернуть растерянные навыки. У неё слегка зажаты кисти, мышцы спины - знакомая ситуация.
 Я подхожу к ней и кладу свою горячую, широкую ладонь на её кисть, которая сразу скрывается под моей рукой.
 Её рука  приятно тёплая и мягкая.
 Я пытаюсь объяснить несколько пианистических приёмов, говорю ей попробовать самой, а сам украдкой подношу свою руку к лицу и вдыхаю лёгкий пьянящий аромат её слегка загорелой кожи.
 У меня начинает кружиться голова, и я спотыкаюсь о ножку стула.
Ругая в душе себя за не осторожность, я вижу, как она по её лицу пробегает едва заметная довольная улыбка.
 Это улыбка от осознания своей привлекательности, своих чар и сексуальности.

 С этого момента, мне начинает казаться, что на урок пришёл я. Она становится более активной, задаёт вопросы один за другим.
Играет. Но, у неё не получается извлечь полный, красивый и певучий звук.
 Я подхожу к ней сзади. Показываю, как добиться хорошего туше, как нужно погружать руки в клавиатуру.
 Я слегка нажимаю своими пальцами на её плечи.
Сначала одной рукой, потом двумя. Ловлю себя на мысли, что мне очень  нравится касаться её.
 Она смеётся и спрашивает, всем ли ученицам я делаю массаж на уроках фортепиано?
 Я говорю, что когда это требуется, то да.
 Она пробует ещё поиграть, это несколько лучше, но,  далеко не идеально.
Я сажусь рядом на соседний стул.
 Теперь наши плечи и  руки касаются друг друга.
 Я чувствую, как мой пульс начинает учащаться, и  пытаюсь скрыть это.
 Одновременно, я прислушиваюсь к её дыханию, но оно ровное…
Мы продолжаем заниматься, но мои мысли теперь заняты другим.
 Словно почувствовав какую-то неуловимую перемену во мне, она остановилась. Посмотрев на меня как-то странно,  попросила поиграть что-нибудь. Я сажусь и спрашиваю, что она хотела бы услышать. Она задумчиво произносит: «Clair de Lune».
 Я умничаю, говоря, что это далеко не самое лучшее и далеко не единственное произведение Дебюсси, после чего играю ей эту пьесу.
Она мечтательно произносит: «Как это прекрасно! Смотрите в окно - уже луна вышла»
 Я смотрю в окно, но луну не замечаю, я вижу лишь её. В длинном облагающем её фигуру платье, её манящую  голую, худую шею.
 Подхожу медленно к ней и кладу руки на талию.
Она слегка вздрагивает, но не отстраняется.
 Я чувствую мощный прилив возбуждения. Притягиваю её за талию к себе. Прижав крепко, одну руку оставляя на ней, другой скольжу вверх.
Пройдясь лёгким движением по груди, я провожу пальцами по её шее, поворачиваю голову к себе и смотрю в её бесподобные чёрные глаза.
 Вижу, как губы её приоткрылись, и я медленно провожу языком по ним, потом почти сразу же целую её.
Губы, шею, стараясь не пропустить не один миллиметр её влекущего и прекрасного тела.
Платье, лёгкое, атласное соскользнув вниз, обнажает её плечи, только плечи, так не хочется торопиться.
Я покусываю её плечи и слышу лёгкий стон, срывающийся с её сладостных уст, чувствую как её проворные руки, совсем еще недавно так невинно лежавшие на фортепиано, трогают меня в области живота.
 Слышу, сквозь шум в ушах, её сбившиеся дыхание и то, как расстегиваются кнопки на моей рубашке.
Чувствую её горячие руки на своем торсе.
 Теперь я срываю её платье и сажу её на тёплый подоконник.
 Очень медленно стягиваю белое, лёгкое бельё. Смотря ей в глаза, провожу пальцами там, в самом сокровенном месте.
Делаю это медленно-медленно, упоенно наслаждаясь каждым движением.
 Она хочет, чтобы я поцеловал её, но я отстраняюсь и смотрю пронзительно в её чёрные глаза.
Пальцами, продолжая ласкать её так нежно, как никогда и никто.
 Потом, я беру оставленный кем-то шарф и завязываю ей сводящие меня с ума глаза.
Несколько секунд она сладко томится в темноте, без желанных прикосновений. Я слышу, как колотится её сердце. И вдруг, она чувствует моё тёплое дыхание между своих красивых ног.
Комната, стены которой слышали лишь фортепиано и крики учителя, наполняется её  стонами.
Она берет меня за руки, так что оба больших пальца оказываются в её нежных ладошках. Это действует как масло для огненного пламя. Я прекращаю на время свои  ласки и, сорвав с себя белье вхожу в неё так, что её ротик очень широко открывается.
 Вхожу полностью и выхожу, потом опять и опять продолжаю эти движения.
 Потом я обнимаю её за талию и сажу сверху на себя, чувствуя её горячее, пылающее тело, тесно прижатое ко мне.
 Понимая, что она вот-вот приблизится к последнему сладостному моменту, я кидаю её на стол и снова впиваюсь в неё там... между ног.  Руками жадно гуляю по её лицу, груди, ногам, голове, роскошным черным волосам. Её блаженство длится ярко и продолжительно. Она долго лежит, положив голову мне на колени. Я роюсь в ее кудрявых волосах, играя густыми, душистыми локонами.

На небе показался месяц, звёзды заблестели. Пора покидать наш фортепианный класс.  

Теперь «Лунный свет» Клода Дебюсси будет связан невидимыми, но сильными узами с сегодняшним сумасшедшим и неповторимым вечером.