Вириллиум (части первая и вторая)

15. Без надежды на рассвет.

– Сестричка, – чуть слышно прохрипел больной. – Водички бы, а?

– Нельзя, – тихо сказала Анжелика, вытирая испарину с лица и груди мужчины. – Вы же знаете – доктор запретил…

Больной обессилено закрыл глаза. Анжелика сделала ему укол, вводя в вену препарат. Только много ли толку от него?

Новый вид лихорадки гулял по Страскору уже с полгода. «Как бы не началась эпидемия», – со страхом перешептывались медики: вслух говорить такое было опасно уже не для больных, а для себя.

И эпидемия потихоньку начиналась. В немногих больницах, количество которых за последние сорок лет и не думало расти, а только уменьшалось, уже не оставалось места для новых больных. Медики не справлялись своими силами, а никакой помощи от власти не следовало. За полгода нормального лекарства от лихорадки так и не смогли придумать. Сколько еще все это будет продолжаться – оставалось только гадать. Но возникали большие сомнения, выдержит ли Страскор до юбилея Переворота? Времени что-либо исправить оставалось катастрофически мало…

Смена Анжелики заканчивалась. Была уже почти ночь. Собравшись, Анжелика Арьен вышла из больницы. Как же жалко всех пациентов, которым она не в силах помочь!

На улице уже стемнело – купол затемнялся исправно и точно вовремя. Вот и в жизни Анжелики было сейчас так же темно. Только в отличие от света на улице, у нее не было никакой надежды на рассвет…

После исчезновения Джулии и ареста Люси квартира Арьенов совсем опустела. Анжелике иногда даже не хотелось возвращаться домой, который когда-то был таким родным и уютным, а теперь стал холодным и почти чужим…

Все, что Анжелика делала в этом доме, она делала для семьи. Когда-то для мужа, сына и дочерей, а после первого ареста Люси и Джулия стали главным смыслом жизни матери. Оставшись одна, Анжелика не понимала: а что дальше? Зачем? Дома сейчас все причиняло боль, напоминая о самых родных и любимых, которых рядом уже не было. Джека и Люси уже не вернуть, где Джулия, неизвестно, а Иммануил… надежду еще хоть раз снова встретиться с ним Анжелика оставила уже давно.

Как же не хочется снова быть одной в собственном доме! Хотя назвать его своим Анжелика не могла: ведь все в ее жизни было общим. Принадлежало их семье. Которой больше не было… И чтобы не чувствовать так остро своего одиночества, Анжелика после очередного рабочего дня, несмотря на всю свою усталость, накопленную за долгие годы работы практически без выходных, не пошла домой, а решила прогуляться по Историческому кварталу – там все же не так больно находиться… те места больше напоминали Анжелике о ее юности, чем о семье – во всяком случае, так она думала раньше. А сейчас…

…В этом самом месте она когда-то впервые повстречала Иммануила… ей ведь было тогда всего лишь двенадцать… насколько они оба тогда были молоды – она ведь вообще была почти ребенком. Но тогда уже они всерьез мечтали о свободе – еще не о революции, но уже о независимости от законничьего произвола. Ему всегда удавалось увлекать ее идеями… и она всегда ему безоговорочно верила. И любила.

Анжелика сама не заметила, как вернулась в квартал, где стоял их дом. Вот здесь… да, так и есть – в этом самом месте она четыре года назад встретила Джека… точнее, того, кто когда-то был Джеком. Сердце болезненно сжалось от этого воспоминания. А ведь тогда ей на секунду показалось даже, что он – все еще он, что он прежний… но она поспешила отогнать эти мысли. От переформата невозможно спастись, это известно всем без исключения. А форма законников, которая была на Джеке, говорила сама за себя. А ей, скорее всего, просто привиделось то, на что она хотела надеяться…

Анжелика решила все же пойти домой. От своих мыслей ей никуда не спрятаться, а этими воспоминаниями она только сама делает себе больнее.

Дома все было без изменений: так же пусто и одиноко. Так же закрыта дверь в комнату дочерей… но…

В первый момент Анжелика не поверила своим глазам. Но и потом «галлюцинация» не исчезла: дверь в комнату Джека была приоткрыта, чего не бывало уже восемь лет. Но не могла ведь она сама открыться!

Анжелика зашла в комнату сына. На глаза навернулись слезы при виде таких знакомых, но давным-давно запертых здесь фотографий. В этой комнате все дышало прошлым, от которого из-за законников пришлось просто закрыться.

А это что? Анжелика была уверена, что тогда, восемь лет назад, абсолютно все фотографии она сложила на кровать. Но сейчас одна лежала на столе. Практически единственная фотография, где все трое ее детей вместе… а рядом лежала бумажка, на которой было написано: «Мы существуем. Мы живы». Неужели это значит… но поверить в свое смелое предположение Анжелике было практически невозможно: ведь еще несколько секунд назад у нее не было никакой надежды…

Анжелика машинально взяла со стола карандаш и дописала на той же бумажке: «Мы будем свободны». Значит, она все же не зря недавно приняла решение и вернулась…



Отредактировано: 14.06.2017