Все люди как люди. Княгиня

Глава 1

-Твою ж дивизию! - вырвалось у меня, когда нас с Малышом сильно бросило вперед.

Я изо всех сих прижала пса к себе, и непроизвольно закрыла глаза. Как-то в прошлый раз я попала в 1812 год совершенно безболезненно, сделав всего пару шагов, а сейчас было такое ощущение, что мы падаем в бездну. Но все закончилась очень быстро - и калейдоскоп цветов, и туманный вихрь вокруг, хотя может все это было только в моем воображении, глаза-то закрыты были. И открывать их было откровенно страшно.

Но вдруг я почувствовала твердую почву под ногами и услышала как скулит Малыш.

"Я бы тоже заскулила, если бы в меня так вцепились", - подала голос ехидна и я открыла глаза...

Мы с Малышом стояли на невысоком, поросшим редким, низкорослым кустарником холме, окруженным вековыми соснами и елями. Под ногами лежала ослепительно-белая ледяная корка снега с частыми проталинами, на которых кое-где виднелись подснежники.

-Ну, хоть не Египет, - вздохнула я, поглаживая маламута. - Что скажешь, Малыш, куда это мы с тобой попали?

-Га-ав!

-Ясно, не в волшебную страну Оз. Значит так, судя по подснежникам мы в Европе, или в Малой Азии. Но такие ели в Турции, по-моему, не растут, значит Европа. Понять бы еще, что за время.

Я поежилась, солнце завершало свою работу и морозный воздух пробирался под куртку. Она хоть и была теплой, но на мороз не рассчитана. Надо было куда-нибудь двигаться, весь вопрос куда? Осмотрелась вокруг, но ни дорог, ни жилья видно не было, как и линий электропередач, вышек сотовой связи и прочих атрибутов цивилизации. Решила идти на юг.

-Двинулись, Малыш. Хорошо, что я куртку не сняла и мокасины высокие надела, а вот то, что рюкзак Илье отдала, это...

При воспоминании о муже все внутренности скрутило от тоски, боль была реальной, горькой и сильной, хотелось упасть на пористый, напоминавший сахар-песок снег и выть, катаясь от безысходности.

-Берегиня! Мать моя! Полина!

"Чего ты орешь, ненормальная? - взвыла ехидна в моей голове. - Неизвестно куда попали, сейчас как набегут...ну, кто-нибудь как набежит...".

Не успела эта мысль сформироваться, как и, правда, "набежали" - внизу послышался рев, слишком памятный по моим похождениям на Аляске и узнала я его я сразу. Медведь. И действительно, из-под кочки, рядом с поваленным деревом у подножия холма показалась огромная бурая туша. Я мгновенно ухватила Малыша за ошейник и приказала.

-Рядом!

Пес рычал, рыл лапами снег, но остался на месте. А медведь был громадным, больше гризли. Он отряхивался, принюхивался, а потом встал в полный рост и опять заревел.

-Мы что, в доисторические времена попали? - спросила я неизвестно кого. - Это пещерный медведь?

"Ага, из берлоги вылез пещерный медведь, - прокомментировала ехидна, - ты головой-то соображай, и не стой статуей, надо уходить отсюда, и побыстрей".

Разумность замечания моей вредной половины трудно было не признать, хоть индейцы и дали мне имя Сестра Уманги, но одно дело, когда у тебя в руках ружье, и совсем другое, когда руки пустые. Я медленно, держа Малыша за ошейник и приказав ему молчать, стала отступать в противоположную сторону и буквально скатилась вниз с холма. Бежать было трудно, ноги соскальзывали, но мы благополучно удрали от медведя.

-Фух, - выдохнула я, садясь на поваленное дерево, - повезло, не проснулся еще выдать мишка-то, да Малыш? - пес навострил уши и сосредоточенно нюхал воздух. - Ты только молчи, ладно? Не будем привлекать внимание.

Еще бы понять, где мы оказались и в какое время. Отсутствие признаков цивилизации ни о чем не говорило, мы могли быть где-нибудь в глухой тайге.

-Пошли, Малыш, - я встала с дерева и огляделась.

Куда идти? Ни дороги, ни тропинки, а день неуклонно клонился к закату и шастать ночью по лесу - это идея не из лучших. Надо устраиваться на ночлег. Я присмотрела огромное, в два обхвата дерево с огромными лапами, спускающимися до самой земли. Вот под эти ветви мы с Малышом и забрались.

Там было сухо и полно иголок, я наломала еще лапника, затащила в "шалаш" и мы с маламутом, прижавшись друг к другу попытались уснуть. Но это было не так просто, во-первых, донимал холод, во-вторых, печальные мысли. Я думала об Илье, представляла, как он разносит всю гробницу по камешку в поисках меня, как видит страшный, бездонный обрыв, упав в который выжить невозможно...

"Не расстраивайся ты так, - прошептала ехидна, - может еще не все потеряно, вдруг мы еще встретим твою ж мать, берегиню эту, Полину, а?".

- Ну, если я ее встречу, много она о себе нового узнает, - прошипела я.

Усталость и перенесенный стресс закрыли мои глаза и я все-таки уснула. Проснулась рывком, от того, что Малыш облизал мне все лицо.

Выглянула из-под веток - солнце уже розовело на горизонте, подкрашивая ноздреватый снег в розовый цвет. Потянулась и встряхнулась вслед за псом. Вспомнила плакат, который когда-то висел у меня в кабинете, там лягушка, которую почти проглотила цапля, душит ее лапами, и надпись "Никогда не сдавайся".

-А я и не сдаюсь! Никогда, - вспомнила монастырь, куда я скрылась после смерти Жан-Поля, моего первого, в этом времени, мужа, и добавила, - ну, или почти никогда.

Через два часа пути по лесу я уже хотела сделать привал, как Малыш насторожился, усиленно стал нюхать воздух, поднимая морду вверх. Я тоже принюхалась и уловила едва ощутимый запах дыма, как от печки. Я хорошо знала этот запах и спутать его не могла ни с чем. Значит, где-то недалеко жилье и люди.

-Веди, Малыш, - погладила я пса и со всей возможной скоростью поспешила за собакой.

Жилье показалось буквально через сотню шагов. Добротная приземистая рубленая изба с пристроенным сараем, крытая древесной корой, подслеповато смотрела на лес узкими щелками-оконцами, затянутыми, по-моему, бычьим пузырем.

"Это что такое? Стекла еще нет, или мы попали в... ", - додумать мне не удалось.

Навстречу нам из-за ограды, сделанной из жердей, со злобным лаем выбежали две похожие на лаек собаки серого окраса. Но, услышав рык Малыша, который был крупнее их в два раза, остановились. А следом я услышала старческий голос.