Вторая жена

Пролог

Два месяца назад.

У шеста с закреплённым белым флагом их ждали враги.

Каждый шаг громовым раскатом отдавался в переносице и ушах, будто Маджайра до сих пор шла по гулким дворцовым коридорам. Ладони предательски вспотели. Стало трудно дышать. Она уставилась Гивуру в спину, скрытую за круглым щитом, и тяжело вздохнула.

Вот кто был спокоен, так это он. Собранный как пальцы в кулаке — и такой же несокрушимый.

Гивур остановился на приличном расстоянии от гердеинцев, перекинул щит вперёд и знаком приказал: «Больше ни шагу». Маджайра не стала спорить. Если они сейчас не проявят осторожность, то выдадут свои намерения, а в её плане многое зависело от внезапности.

Джи Саар прекратил расхаживать вокруг шеста и бесцеремонно уставился на неё. Маджайра стойко вынесла и этот взгляд, и отголосок самодовольства, промелькнувший у мужчины в мыслях. Хочет считать Джотис павшим, а её — своей законной добычей, пусть считает. Сейчас это лишь на руку.

Джи Саар не представился, но правителя-полукровку сложно было с кем-то спутать. Смешение кровей сыграло с мужчиной дурную шутку: с одной стороны,  для гердеинца он был невероятно высок, статен и широкоплеч, а с другой — имел характерное круглое лицо с плоским носом, узким разрезом глаз и редкими светлыми усиками.

Окончательно впечатление портили спускавшиеся до плеч кудри палевого цвета. Из-за них лицо казалось невыразительным и блёклым, даже в чём-то болезненным.

На его спутника Маджайра поначалу не обратила внимания. Для гердеинца он выглядел весьма заурядно: худощавого телосложения, темноволосый, с извечными глазами-щёлочками, — но отчего-то казался ей смутно знакомым.

Взгляд, как привороженный, возвращался к нему снова и снова, пока Маджайра не отыскала в чертах лица слабый отпечаток морнийской крови: у юноши был крупный прямой нос и широкий рот. Но это, пожалуй, и всё.

Неужели Джи Саар привёл на переговоры сына? 

— Ещё немного, и стерва третьего сына глазами съест. Никак чует, морнийская гнида, кровь предателя?

Маджайра внутри содрогнулась, но не подала вида, что понимает по-гердеински.

Юноша от слов Джи Саара вытянулся до звона в спине и застыл с непроницаемым лицом. В ответ он едва шевельнул губами. На таком расстоянии невозможно было разобрать ни слова, но Маджайра легко прочла его мысли:

«Досточтимый отец знает, что ей не знакомы ни я, ни моё имя».

— Ну так назовись! Увидишь, стерва быстро сообразит что к чему.

Маджайра ничего не понимала. Они не могли быть знакомы! Гердеинские послы сменяли друг друга с завидной регулярностью, но никто из них не был настолько молод.

— Досточтимая дива Маджайра, дочь императора Гардалара Фориана Язмарина и наследница императора Талиана Шакрисара, — произнёс юноша по-морнийски с едва заметным акцентом, — от лица Джи Саара из династии Ти, сына неба и светлоликого правителя Гердеина, я счастлив приветствовать тебя. Моё скромное имя Фа Лонь. Я буду переводить речь пресветлого моего владыки на морнийский язык, а ему — твою речь на гердеинский.

Маджайра опустила ресницы. Скромное имя. Ага, как же!

По злой иронии судьбы, он действительно был ей знаком. Точнее, не он сам, а его отец, одаривший юношу четвертью морнийской крови. 

И как теперь быть? 

Если она убьёт Фа Лоня... Анлетти никогда ей этого не простит.

— Неужели Джи Саар забыл морнийский язык? — спросила Маджайра и чуть приподняла бровь. — Или тебе, Фа Лонь, больше нравится язык отца?

Она не надеялась, что её выпад достигнет цели, но Фа Лонь дёрнулся, как от удара, и оцепенел. Его взгляд стал бессмысленно блуждать по полю, не находя, за что зацепиться. В мыслях же воцарился хаос. Образы сменяли друг друга так часто, что Маджайра не могла уловить смысл, и лишь непонимание, граничащее с детской обидой — Почему не я? Чем я хуже? — сквозило во всём.

— Морнийский язык прекрасен, — наконец вымолвил Фа Лонь и поднял на неё ненавидящий взгляд. — Достаточно прекрасен, чтобы его уничтожить. — Губы юноши исказила некрасящая его жёсткая усмешка. — Ты пригласила нас на эту встречу, чтобы обсудить условия сдачи. Так говори! Джи Саар не будет ждать тебя вечно.

— Мы готовы сложить оружие при условии, что женщины, дети и старики получат еду и тёплые вещи. После чего им беспрепятственно дадут уйти.

— Куда?

Вопрос её обескуражил.

— В ближайший город на восток по имперскому тракту.

— Исключено.

Фа Лонь отвечал холодно и бесстрастно. А вот Джи Саара ситуация явно забавляла. Маджайра раз за разом ловила на себе его насмешливый взгляд.

— Скажи ей, что ближайший город на имперском тракте, где беженцы смогли бы найти приют, находится восточнее Амиса.

Слова ещё не отзвучали, а картины опустевших городов и деревень, завалов на дороге, вездесущего воронья и мёртвых тел, всплывшие из памяти Джи Саара, уже встали у Маджайры перед глазами — безжалостные в своей правдивости и до тошноты подробные.