Вверх тормашками в наоборот

Глава 59 На перекрёстке дорог. Дара, Лерран

В Зоуинмархаг с нами увязалась Алеста. На ночь она устроила показательное шоу со вздохами, мокрыми глазами и детским голоском:

– Я никогда не бывала в городе, не знаю, что такое ярмарка. Геллан, мне так хочется увидеть другой мир. А ещё я хочу новое платьице.

И Геллан махнул рукой. И вот он мчится впереди на Савре, а я трясусь в повозке с Алестой и злюсь, как пантера. Едем мы быстро. Хотела рискнуть и впервые сесть на лошадь, а вместо этого еду в повозке и, кажется, меня укачивает.

– Не злись, Дара, – улыбается Алеста и заговорщицки подмигивает зелёным глазом:

– Никто не собирается отнимать у тебя драгоценного Геллана.

Я аж поперхнулась:

– Ты, видать, в горах пересидела, и тебе мерещится всякая чушь.

Алеста пожимает плечами и, хмурясь, разглядывает заусенец на пальце:

– Так, значит, он тебе не нужен?

Я откинулась на локти и весело посмотрела на чудо-деву:

– Геллан как-то, на минуточку, не моя собственность. Я его груз, понятно?.. Поэтому мы всё время рядом. А не то, что ты там себе навоображала.

Алеста аккуратно обкусывает заусенец и смотрит на меня не мигая.

– Груз… небесный, что ли?..

– Ага. Он самый, – продолжаю веселиться.

– Я знаю, что ты говоришь правду. Но никогда не слышала, чтобы грузами были люди. Хм…

– Скажи-ка лучше Алеста, почему это ты дева да ещё вечная. С прорицательницей всё понятно, – решила сменить я тему.

Алеста насторожилась, аж талия у неё тоньше стала. Видать подтянула внутренности, как меня мама учила.

– Потому что я дева. И… вечная, – нехотя ответила, не сводя настороженных глаз с меня.

Думала, наверное, что смеяться буду.

– Понятно. Тогда я тоже дева. И ничего в этом страшного нет.

– Ну… тебе положено, – поскучнела прорицательница.

Я с интересом окинула её взглядом.

– А сколько вечной деве лет, если не секрет?

– Сколько есть – все мои, – поспешно отрезала Алеста и отвернулась к окошку.

Ну и подумаешь…

– Моя бабушка говорит: «Всё тайное становится явным».

Алеста кинула на меня быстрый взгляд и снова отвернулась к окну.

В Зоуинмархаг мы приехали днём. Ярмарка развернулась не на шутку: мне показалось, что людей и галдежа стало больше. Алесту мы сплавили на двух медан, что ехали вместе с нами. Шумная троица сразу же отправилась за покупками, я краем глаза видела, как раскраснелась Алеста, перебирая платья и прочие девичьи радости, а мы отправились искать мага с рунами.

– Если мне суждено уехать, то я хотя бы сделаю всё, чтобы обезопасить Долину, – сказал Геллан вчера.

Продираясь сквозь ряды, мы снова столкнулись со странной лендрой. В этот раз приставать она не стала, только проводила долгим взглядом. Хотелось повернуться и показать ей язык, но я сдержала низменные порывы. Собственно, ничего такого городская ведьма не сделала.

Мага мы застали на том же месте. Не было никаких церемоний с посещением таверны: завидев нас, он сразу кивнул:

– Через полчаса. Я найду вас.

Через полчаса так через полчаса. Как раз Алеста успеет нагрести шмоток, а мы отдохнём и перекусим.

Назад шли не спеша, и я глазела по сторонам, правда, не высовывая носа из капюшона.

– Вот интересно: он здесь живёт? – спросила Геллана, заметив в толпе знакомую фигуру.

– Кто? – не понял он.

– Да слащавый хрен, мы его и в прошлый раз на ярмарке встретили.

– Лерран?

Я кивнула.

– У меня такое впечатление, что он следит за нами.

Геллан высмеивать меня не стал, только внимательно осмотрелся по сторонам.

– С год назад я продал ему почти все солнечные камни. Те, что остались в наследство от Дирмарра, – в голосе его скользнула змеёй горечь. – После смерти Пора Долина умирала, и стоило больших усилий хоть как-то наладить жизнь. Правда, я не очень многого добился: то, что удалось отвоевать, сожрала блуждающая буря. Мы почти не пересекались с Лерраном, так, товарно-денежные отношения. Но однажды видел его с Пиррией.

Я аж подскочила.

– Да?..

– Вспомнил сейчас.

– Не могу понять, за что она так тебя ненавидит.

– Давняя история. Пиррия слишком самолюбива, а я задел её невольно.

– И рассказывать об этом не желаешь, – я закатила глаза, в очередной раз поражаясь его благородству.