Вязь времен-1. Игра воображения

7. Осколки

Неожиданным результатом моего отъезда в компании Шметтерлинга было то, что он несказанно возомнил о своей персоне. Мало этого, он почему-то решил, что моя безопасность теперь полностью находится в его ведении.

Я едва умом не тронулась, когда он принялся рассуждать о моей неосторожности. Послушать его, так выходило, что Генрих – и есть та темная личность, от которой меня следовало спасать.

-Он же не человек, он чудовище! - жарко нашептывал мне на ухо пиит, - У него нет ни одной слабости. Вот вы, госпожа, можете назвать хоть одну?

Я только презрительно скривилась от этого "токования". Воистину, творческое существо все делало вдохновенно, даже «стучало» хозяйке. «Очки набирает», - брезгливо подумала я и впервые пожалела о том, что мы спасли Шметтерлинга от уготованной ему участи.

-Слабости? Могу перечислить некоторые, но не вижу повода, - отрезала я с самой пренебрежительной улыбкой.

В общем, пиит угадал верно. У Генриха хватало маленьких пристрастий, которые он ревниво оберегал от окружающих. Он не отказался бы от них ни за что на свете: ведь они заменяли ему все большие привязанности на свете. Я с легкостью избавила бы его от этого комплекса, боюсь вот только, сам он не желал с ним расставаться.

Нам пришлось проезжать через земли фон Вольфа, и я опять подивилась их нежилому спокойствию. Все живое, населяющее эти места, как будто затаилось в опасении за свою жизнь. Мне тоже захотелось побыстрее убраться с недружественной территории, и, похоже, мой придворный бард был того же мнения.

Однако на этот раз нам помешали. Из густого кустарника по обе стороны дороги внезапно появились люди в черном, и рассыпанным строем в одно мгновение окружили нас. Круг они смыкали в полном молчании, и совершенно не собирались обнародовать свои планы.

-Что происходит? Объяснитесь, господа, - мой голос мог бы послужить образцом аристократической надменности.

Переплюнуть меня в данной ситуации сумел бы разве что Генрих, но он обживал родовое гнездо, и я только сейчас поняла, что напрасно заставила его заняться хозяйством. Однако жалеть было поздно, оставалось как можно дольше держать «хорошую мину» в этой, как теперь выяснилось окончательно, «плохой игре».

-Чей приказ вы исполняете? – задавая этот вопрос, я отметила неловкие попытки Шметтерлинга передвинуться за мою спину.

Противник обступил нас со всех сторон, а потому его действия напоминали легкую форму идиотизма.

-Прошу вас следовать за нами, господа, - произнес кто-то из всадников, - С вами желает говорить герр Иоганн.

-Прекрасно, - у меня мелькнула надежда разойтись миром, - А что по этому поводу сказал бы граф?

-Граф отправился на охоту, - великолепная ирония прозвучала в этих словах, жаль, я не в силах была ее оценить.

Делать нечего, пришлось воспользоваться приглашением загадочного лекаря. Я надеялась только, что слишком дорого заплатить за наш визит не придется.

На пороге дома мы со Шметтерлингом расстались: нас со всей вежливостью и непреклонностью поволокли в разные стороны. Меня препроводили в гостиную, где ожидал Иоганн, учтивый и невозмутимый, как всегда.

-Прошу вас, госпожа графиня, - он указал мне на кресло, стоящее в углу, в которое я с некоторым облегчением опустилась.

-Объяснитесь, любезный, чему обязаны таким настойчивым гостеприимством? – мой голос прямо-таки сочился ядом…

…На который лекарь совершенно не отреагировал. Он стоял ко мне спиной, презрев всякие правила приличия, и преспокойно наливал что-то в высокий хрустальный бокал. Внезапно меня посетила отчетливая мысль: именно так ведут себя душевнобольные. Целеустремленность Иоганна, категорическое невнимание к моим вопросам, и явно занимающая все его сознание, пока неизвестная мне, идея – это явно смахивало на характеристику личности с психическим расстройством. С чего, в таком случае, пригрел у себя подобную персону фон Вольф, оставалось для меня загадкой.

-Выпейте это, - он протянул напиток мне.

Но уж чего я не могла себе позволить – так это даже самого ничтожного помрачения сознания.

-Что вы, дорогой мой, - фамильярно усмехнулась я, - выпив вина, я становлюсь разнузданной и неуправляемой, как дикая кобылица…Национальная черта русских – вы не знали? Нам бы только дебоши, знаете ли…

И опять никакой реакции на мои провокационные речи. Никакой другой мужчина не пропустил бы их мимо ушей. Но «космополит» держался по-прежнему бесстрастно, и я еще укрепилась во мнении, что передо мною законченный псих.

-Выпейте, - повторил он, - Как знать, возможно, вы узнаете о себе что-нибудь новое.

И придвинул бокал к самым моим губам. Поняв, что сопротивление бесполезно, я приняла предложенный напиток, и медленно выпила его, прислушиваясь к ощущениям. Я ничего не почувствовала, и так и не узнала, было ли питье безвредным, или защитные системы моего организма как-то его обезопасили. Вроде бы это был самый обычный травяной настой, чуть вяжущий, и очень приятный на вкус. Разве что голова немного закружилась, и реакция ослабла…И я пропустила момент, когда ловкие руки Иоганна мгновенно привязали меня к креслу.