Хранитель Зеркал

Глава 8. Ханна

   - Артур, Артур, ты нас разочаровываешь. - Мужчина взял с полки статуэтку и повертел ее в руках. Я затаилась за занавесками, боясь дышать.

   Мужчины появились в комнате так внезапно, что я не успела вовремя сбежать из отцовского кабинета. Разумеется, меня не должно тут быть!

   Но мне хотелось подстроить пакость этой выскочке, моей сестре. Я рвала страницы ее любимой книги, страничку за страничкой, с яростью и гневом, которые не могла бросить ни Арианне, ни отцу в лицо. Что бы я им сказала?

   Сдались мне их тренировки! Сдался мне отец!

   Никто никогда не заподозрит меня в проделке, я была уверена. А если что - улыбнусь и скажу, что это не я. Отец слишком занят, чтобы меня наказывать, даже если поймет, что вру.

   Но он убьет меня, если здесь увидит. В святая-святых, в личном кабинете. Будто здесь есть, что делать. Ногти скребнули по цветной странице книги. Мне хотелось закончить дело и смыться отсюда.

   А я не могла. Сидела и наблюдала - в надежде, что занавески меня скроют.

   Взгляд отца лишь на секунду задержался на занавесках. Я отпрянула в тень, и отец чинно сел за стол. Не поймешь, увидел или нет.

   Его собеседник сел напротив отца, а мальчик, увязавшийся за взрослыми, забрался на табуретку и принялся играть чернильницей. Обычный мальчишка, правда, что-то с ним не так. Я бы не смогла и себе ответить, что именно.

   - Зачем ты пришел? Я же сказал...

   - Нас не волнует, что ты сказал, - внезапно мальчик взял инициативу в свои руки.

   Он сидел на стульчике, его короткие волосы обрамляли бледное лицо. Но глаза щурились совсем, как у отца, когда тот злился. По-взрослому, сурово. И в голосе звучал лед. Он отчитывал отца, надо же, какой смелый!

   Как странно... я заинтересованно подалась вперед. Мне захотелось познакомиться с мальчишкой, но, вспомнив о порванной книге и нарушении отцовского запрета, я притихла. Никакие мальчишки не стоят наказания.

   - Выполни условие Мессии. Ты знаешь правила Братства.

   - Я не подписывался на такое! - отец бросил перо на стол. Но в его голосе, кроме привычной выдержки проступил легкий страх. - Я не могу отдать ее вам!

   - Можешь, - вклинился мужчина в разговор. - И отдашь.

   - Вы не понимаете... она моя дочь, - отец уронил голову и сцепил над ней руки. Никогда не видела его таким. - Вы заставляете меня предать собственную дочь...

   - От тебя требуется совсем немного. Подтолкнуть ее к нам.

   - Я не могу!

   - Пусть не мешает, - равнодушно протянул мальчишка. - Оливия едва не испортила нам все планы. Я хочу быть уверен, что Братство мне верно. Будь в стороне, Артур. Остальное не твоя забота.

   - Я не позволю вам...

   - Или мы расправимся со всеми, кто тебе дорог. Со всей твоей семьей. Одного за другим. Решай, что выбираешь. Отдать одну дочь, или потерять всю семью? - Мальчик покрутил чернильницу, бросил ее на стол и спрыгнул с табурета.

   Вместе с мальчиком поднялось и его отражение в зеркале. Я испуганно вздрогнула, когда поняла, что в большом зеркале на стене отражаются три фигуры, и ни одна из них не принадлежит ребенку. Но так ведь не бывает! Я до боли закусила губу, чтобы сдержать возглас удивления и даже страха. Только плотнее забилась в тень, прижимая к груди растерзанную книгу.

   - Я хочу домой. И мороженое хочу! - капризно протянул мальчишка, дергая мужчину за рукав. - Пойдем скорее, я устал!

   Мужчина послушно поднялся, пристально посмотрел на моего отца и покачал головой.

   - Послушай... не делай глупостей. Ты ничего не изменишь, - тихо сказал он, будто боялся, что мальчик, убежавший к двери, услышит. И вышел из кабинета.

   Отец долго сидел с опущенной головой. Я заерзала, у меня затекли ноги, и я тоже, прямо как мальчик, устала. Уходи уже. Ну что ты сидишь?

   Отец внезапно поднял голову, поднялся, посмотрел прямо на занавески... Не успела я пикнуть, как он подошел и резко отдернул штору.

   - Ханна! - зарычал он в ярости, хватая меня за волосы и стаскивая с подоконника. Я пиналась, но только когда укусила его за руку, смогла вырваться и отскочить к шкафам.

   Я попятилась. Рука у отца тяжелая, а мне часто от него доставалось из-за Ари. Ари любимица. Не приведи духи, ее кто обидит! Пылинки сдувает, ни дать ни взять, любящий папочка.

   - Перескажи, что слышала, - четко потребовал отец. Я упрямо поджала губы, мечтая убраться из этого кабинета. Вопрос ведь с подвохом. - Ханна. Что-ты-слышала?

   - Ничего я не слышала! - закричала я, топая ногами. - Ничего!

   Обогнув отца, я попыталась кинуться к двери, но отец схватил меня за воротник, приподнял и опустил ровно на то же место, с которого я бежала.

   - Если кому-нибудь скажешь, Ханна, я накажу тебя. Никогда, никому, ни при каких обстоятельствах, не рассказывай, что слышала! Поняла?!