Я тебе нужен, ты мне нужна

Глава 1

Лина

— Гелька! Куда пошла?

Лина поморщилась, скорее всего, неосознанно. Просто такая форма имени бесила до зубовного скрежета. И мать прекрасно об этом знала, но в подобные моменты нарочно её использовала, тоже, наверное, неосознанно, чисто на автомате стараясь зацепить побольнее.

Рассчитывала на скандал? А то ей мало? И сама уже в неадеквате, и отец в неадеквате, и гости. И, как обычно, опять всё закончится дракой. Подобные застолья почти всегда так заканчивались, иногда даже выбитым окном или выломанной дверью. Про посуду и упоминать не стоило. Лина уже давно привыкла к чашкам и тарелкам с трещинками и щербинками по краю.

Да и плевать. Заколебёшься покупать новые. Лучше Лина на более-менее приличные шмотки потратится, чтобы не выглядеть по сравнению с остальными совсем уж убого. Потому что, да — кто бы что там ни говорил, а до сих пор и, наверное, всегда — люди будут оценивать, как ты одет. Причём красиво, удобно и аккуратно — вообще ничего не значит. Всё упирается в дёшево или дорого.

А какая посуда у них дома, всё равно никто не увидит. Потому что Лина никогда никого сюда не пригласит. Ни за что. Ни друзей, ни знакомых. Хотя друзей-то у неё тоже особо нет. Невозможно же бесконечно скрывать, что тебе настолько не повезло с семьёй, всё равно когда-нибудь это выплывет наружу, и тогда…

— Гелька, а ну стой! — это уже папочка.

Попытался встать, рискуя тут же опять рухнуть, но Лина не собиралась ни останавливать, ни наблюдать за происходящим. Она уже знала, досконально знала, что могло произойти дальше — до тошноты, до отвращения, до отчаяния.

Она, даже когда была гораздо младше, в такие дни просто сбегала из дома, не обращая внимание на время, не боясь вляпаться во что-то ещё более худшее. Потому что хуже просто не бывает. Дом, который по сути должен всегда оставаться твоей надёжной крепостью, вдруг превращался в притон, полный мерзких, пьяных, неконтролирующих себя людей, включая твоих родителей.

Вот он — её персональный ад, её реальная жизнь. Хотя с последним Лина ещё непременно поспорит, и не сдастся, пока не выберется из этой грязи. А сейчас — просто прочь, пусть даже в никуда. Главное, подальше отсюда.

Лина выскочила из квартиры, нарочно изо всех сил долбанула дверью.

Чтоб они все там попадали со стульев. Если уже сейчас не валяются под столом. А она и такое частенько заставала, когда возвращалась утром.

Ну почему? Почему? Почему другие жили нормально, и только ей вот так не повезло? За что? Что она натворила, отчего судьба обращалась с ней так? А ведь, главное, родители вполне могли быть нормальными. Когда трезвые. И после таких вот попоек они частенько чувствовали себя виноватыми, заискивали, оправдывались раскаянно: «Доченька, прости! Но ты же понимаешь, жизнь такая. Иногда хочется отдохнуть, расслабиться. Задолбала эта чёртова работа. А ведь деньги нужны, иначе ж никак».

Ну почему другие-то расслаблялись нормально, по-человечески? Не напиваясь до свинского вида, не приводя в квартиру ещё кучу таких же друзей, охочих до дармовой выпивки и жрачки. И с деньгами бы меньше проблем было, если бы родители периодически не спускали их на такой вот «отдых».

Они ведь даже не разбирались, кого тащили в гости. И, когда Лина стала постарше, время от времени в их компании оказывался урод, который напившись, начинал лезть к ней. А мамочка с папочкой просто ничего не замечали, даже если орать и ругаться.

Нет, она не придумывала, не предполагала, она это точно знала. В тот раз просто каким-то чудом удалось вырваться и сбежать. Поэтому сейчас она и предпочитала уйти, пока не стало поздно. И даже на улице чувствовала себя в большей безопасности. Если нарочно не лезть во всякие там закоулки и подозрительные неоднозначные места, не привлекать внимание неадекватов — а подобных людей она легко определяла, научилась, пришлось — то ничего плохого и не случалось.

Знала бы, вообще бы сегодня домой не приходила, но с утра ничего не предвещало. Лина поняла, только когда уже зашла в квартиру, услышала из родительской комнаты пьяные голоса, и чуть не разревелась от досады. Если бы не хотелось жутко в туалет, она бы просто развернулась и ушла.

Ну почему, почему всё настолько фигово? У неё. Что с ней не так? Ещё и погода мерзкая. Дождя нет, но в воздухе висит водяная морось, которая постепенно впитывается в одежду, волосы и, кажется, даже в кожу, выстужает. Щёки уже не пылают, как раньше, потому что злость и негодование сходят на нет, уступают место обиде и отчаянию. И уже давно хочется шмыгнуть носом, но Лина пока сдерживается.

Холод потихоньку заползал под одежду, поднимался по спине вдоль позвоночника, рождая зябкие мурашки. Даже быстрая ходьба уже не очень-то согревала.

Да и не получится бегать всю ночь, лишь бы не замёрзнуть. Значит, надо думать, куда бы приткнуться. И для начала сойдёт обычное кафе, а вот потом…

Но даже думать не хотелось, как будет потом. А судьбе, похоже, и того, что уже случилось, показалось мало. Решила добить?

Со стороны проезжей части раздался автомобильный гудок. Машина подкатила к краю тротуара, ещё немного проехала вперёд, обгоняя, и только тогда остановилась. Передняя дверь распахнулась, выпуская водителя. Тот в несколько стремительных широких шагов обогнул капот, остановился, перегородив Лине дорогу, протянул театрально:

— О-о-о! Как удачно я попал. Ангелочек, детка, не желаешь поговорить? Нам ведь есть о чём. — Он сделал короткую паузу, улыбнулся, уточнил: — Ты согласна?