Зеркало

Самарская область, Елховский район... 1995 год.

- Вера, Вера, ну постой! - запыхался Сережа, еле догоняя подругу.

Оставив новенький уазик возле заброшенного дома, Вера со своим другом решили заглянуть внутрь, переждать время до вечера. Когда стемнеет, ближе к ночи, они должны были забрать председателя деревни. Бывшего председателя. В деревне оставалось всего немного жителей, в основном это были старики. Здесь уже не осталось ни магазинов, ни школ, ничего, даже председатель уже уезжал.

- Убегаешь с моими деньгами, - пошутил он, едва догнав девушку возле двери. Осмотревшись, он заметил, что дом был из потемневших от времени бревен, а окна были небрежно заколочены, как у всех поблизости зданий.

- Ты сам их на меня повесил, - стукнула рукой по сумочке, висевшей у неё на поясе, Вера, - Можешь забрать, сам носи.

- Да я пошутил, - смутился Сережа, - А ты куда?

- Тут дверь открыта, - Вера показала на раскрытую дверь, на которой не было ни замка, ни простой защелки.

Вздохнув, Сережа зашел в дом. Внутри он сильно отличался от первого впечатления снаружи. Свет, пробиваясь сквозь щели неаккуратно прибитых снаружи досок, падал на покрытые пылью старинные скамейки, на стены, расклеенные потрепанными листами, оторванных от журналов. На них красовались полуголые девушки, обрывки новостей и много незнакомых улыбающихся лиц. Они бумажными глазами смотрели на гостей. Дом выглядел так, словно опустел много лет назад.

- Почему эта деревня и этот дом стали заброшенными? Все уезжают в города? - прошептал он, рассматривая картинки на стенах интересного содержания. Больше всего ему пригляделся портрет телеведущего Листьева, который был среди всего прочего приклеенным к стенам дома. Насмотревшись, он подошел к печке с целью её растопить.

- Все умирают, - ответила Вера, осматривая дом. Вдруг она заметила, что в углу комнаты стоит высокое запылившееся зеркало с тумбой. Сначала ей показалось, что зеркало настолько потускнело от пыли, что она не видела своего отражения. Однако, уловив, как в зеркальной поверхности отразилось то, как ходит по комнате её друг, засомневалась.

Стоя возле зеркала, она пыталась найти в нём себя. И не находила. Вера молча продолжала смотреть, как в отражении за её спиной шевелится Сергей, затопивший печку каким-то мусором. Огонь мигнул в отражении. Словно атмосфера дома внезапно потяжелела и стало темнее. Вера растерялась, не зная как реагировать на то, что она не видела себя. Словно усомнившись в том, что она реальна, жива и находится здесь и сейчас, ущипнула себя за руку. Это не было сном. На неё накатила смесь необъяснимых эмоций, от которых на не могла отделаться и в итоге не реагировала. Здесь, в этом доме, время будто бы остановилось.

Противоестественно, - крутилось у неё сложное слово в голове.

Сергей, заметив, что Вера замолчала, подошел к ней и замер. Он, не двигаясь, смотрел на зеркало.

- Не подходи к нему, - вдруг прошептал он. Побледневший, он отошел, и ему стало не по себе от темноты. Начал нажимать на все выключатели, которые смог найти. Где-то мигнула лампочка и погасла.

Распахнув двери на улицу, Сережа впустил в дом скудный дневной свет. Словно выстрел в воздух и время начало движение. Веру отчего-то вдруг потянуло смеяться. Она залилась громким смехом, напугав до чертиков Сергея, от страха чуть не выскочившего на улицу. Не желая оставлять девушку одну, он собрался с духом и вернулся в угол комнаты. Стараясь не глядеть в запыленное зеркало, взял за руку Веру и вывел её из дома, на улицу. Где-то в дали прокричал петух.

Этот крик прервал гнетущую тишину, и Вера почувствовала, как на неё накатывает грусть. Присев на покосившийся порог дома, она уставилась в белое в пятно в небе. Это солнце пряталось за тучами. Она не понимала, почему её потянуло смеяться в доме, отчего её душа взлетела и наполнилась странными ощущениями того, что она на какой-то миг стала частью чего-то неведомого, дикого. Первобытного. И она ощутила, чем здесь пах воздух.

- Так одиноко, - вдруг сказала она, - Здесь.

Одиночество витало между небом и землей. Вера сидела, охватившая взглядом улицу, на которой, пригибаясь к друг другу, стояли деревянные дома. Заросшие травой ограды и заборы, с которых слезала блеклая краска, почти не было видно. Они то лежали, покосившиеся на земле, то так увязли в многолетней сухой траве, что за ними едва было различить калитку. Обломки домов, руины истории. Но осталось не только это.

Вера, поднявшись, быстро бросила взгляд себе за спину, в открытую дверь брошенного дома. Там в углу словно зашевелилась стеклянная душа в зеркале.

Уже не желая дожидаться здесь вечера, она взяла за руку молчаливого Сережу и повела его от дома, к машине.

«Никогда» - подумала она, - «Никогда сюда не вернусь».

Почувствовав, как сквозь щели прибитых окон домов их провожают взгляды, она вспомнила, что печку так и не затушили. И пусть. Здешнее место уже не принадлежало живым, и она хотела только уехать отсюда побыстрее. Чтобы отделаться от чувства, что не всё в мире подвластно живым. По правде, им ничего не подвластно.

Сергей тем временем, глядя на заросшую травой дорожку под ногами, думал точно так же. Ему уже не были страшны бандиты, которых он остерегался на каждом шагу, так как был довольно богатым предпринимателем, и, боясь носить с собой деньги, отдавал их Вере. Когда вдруг понимаешь, что жизнь не ограничивается только живыми и жизнью здесь и сейчас, страх перед житными делами отступает. Остается лишь первобытный ужас незнания того, как много мы не видим и не знаем. Например, того, что существует среди нас.

Увидев в зеркале лишь отражение Веры, но не свое, он подумал о том, как жизнь скоротечна. О том, как легко проскользнуть в невидимый мир и навсегда остаться там духом…