☆ Почитаем-поиграем?☆

Автор: Рин Серидзава / Добавлено: 25.09.20, 14:46:24

`Дорогие друзья!`

Уже сентябрь, а значит пришло время нашей ежемесечной рубрики "Почитайка или свидание вслепую!"

Отличный шанс найти для себе хорошие книги на осень!

А правила у нас простые:

➽ Перед вами появится несколько эпизодов.

➽ Вы не будете знать ни названия книги, ни имени автора. Не увидите аннотацию или жанры/теги. И даже обложку)

➽ Все, что у вас будет - это текст и некоторых атмосферная картинка.

➽ В последних строках сцены скрывается ссылка на книгу, из которой она взята. Картинки кликабельны, оф корс:3

➽ВПЕРЕД!

Ами знал и помнил. Но ни одна женщина за всю его бесконечно долгую, по человеческим меркам, жизнь не сводила его с ума так, как Вера.
Его человеческая половина тянулась к ней и ничего не хотела знать. Женщины... блестящие, роскошные, неистовые в любви, умные, за которых были готовы отдать жизнь тысячи мужчин, проходили через его постель, не задевая сердце.
Нефертити, Айседора Дункан,самая блестящая шпионка и авантюристка двадцатого века Мата Хари.
Все они оставались лишь в горячечных воспоминаниях неистовых ночей страсти. Холодной страсти жарких любовных утех, когда тело безумствует, а сердце спит. Страсть нелюбви: скомканные простыни, мокрые от пота тела, стоны, хриплые от сорванного в животных выкриках голоса. Эти женщины помнили ласки Ами до самой смерти. Те из них, кто доживал до старости, еще чувствовали этот особый трепет в сморщенных, усохших телах. Ощущали эту сладкую истому, ни с чем несравнимую, которую дает каждой женщине лишь один мужчина в ее жизни. Тот, который создан только для нее.
А он, Ами, забывал их, едва получив желаемое. Они нужны ему были лишь для блестящих многоходовых игр. Профессиональный разведчик, он с одного взгляда понимал как, в какой позе и при каком антураже можно быстро уложить женщину в постель, чтобы она сыграла роль послушной пешки в его комбинации
А сердце дремало. Старое сердце закрывало глаза и позевывало, скучая в безделье.
И вдруг оно проснулось и властно сказало:
– Ты мне должен, Ами Росс. Плати по счету!
Что в этой девочке такого особенного? Ами в который раз подивился юмору Всевышнего. Тоненькая тростинка. Резко обозначенные, но трогательные ключицы, как еще неразвившиеся крылья у птенца. Лицо миловидное и детское. Женщина-девочка. Такие никогда не стареют. Так интересно в ней смешались русская молодая кровь и кровь древняя, с Востока, что тысячелетиями, без устали, течет по венам.
На первый взгляд миленькая, но не более того. Вроде ничего особенного. А глаз не оторвать!

Кузнец, тяжело дыша, отворачивается, а дочка его смотрит на меня с восторгом ребёнка, которому посчастливилось увидеть фокус.
Дурнота отходит, но всё же я понимаю, что потратила много сил. Хорошо, что сегодня от меня требуется только сказать «Да» и потом несколько часов сидеть за праздничным столом и улыбаться.
— Вельера, — осторожно зовёт мужчина, — верните, пожалуйста, молот. Ваш отец просил подковы сегодня до церемонии поменять…
— Ой, — прижимаю ладонь к губам.
Молотка уже нет, и вернуть его из бревна я не в силах. Как и кузнец не в силах закончить задание вельера. Я совсем забыла, что наша кобыла вернулась хромой из очередной поездки по деревням. Похоже, нам придётся идти к месту церемонии пешком…
Кузнец хватается за голову, Мариска с интересом разглядывает дом. Я же собираюсь с силами, чтобы выполнить данное нянюшке обещание и быстро вернуться в замок. Мне ещё нужно привести волосы и платье в порядок. И пусть на это требуется не так много сил, как на укрепление гнилой кокоры, всё же хоть какие-то нужны.
Но больше усилий потребуется для того, чтобы объяснить отцу, почему кобыла до сих пор хромает.
— Орелия!
Суровый окрик заставляет меня сжаться от ужаса. Медленно поворачиваюсь и встречаюсь взглядом с отцом. Холодея, подыскиваю слова для оправдания поступка, который наверняка кажется ему безрассудным. Да, повозкой теперь не воспользоваться, но не вмешайся я, произошла бы беда. Как бы это сказать, не напугав впечатлительную Мариску?
— Отец, я…
— Прибыли стражи лорда Тьмы, — с непроницаемым лицом говорит отец, и к горлу подкатывает ком.
Не оттого, что в замок ввалились проклятые завоеватели, а потому что подобное выражение у отца было только один раз — когда мы узнали о гибели моего старшего и единственного брата. Становится нечем дышать, ощущение неотвратимой катастрофы леденит кровь. Я смотрю на вельера, а реальность будто расползается перед глазами.
— Зачем они здесь?

Думая обо всем, начинаю себя жалеть. Вспоминаю, кручу в голове события прошедшего времени и понимаю, что вот прямо сейчас хочется сесть здесь, посреди дорожки, обнять коленки руками и разреветься. Все же, к таким судьбоносным поворотам в своей жизни я не была готова.
Да и кто же к ним готов?
Судьба случается… Эта фраза как нельзя лучше передает смысл нашего существования. Жить для того, чтобы судьба случилась…
Останавливаюсь, чтобы перевести дух и… понимаю, что давно уже не видно ухоженной дорожки, вымощенной камнем, аккуратных деревьев мандаринового сада. Поворачиваюсь и смотрю на Дана, который все это время, оказывается, брел за мной. А я-то думала, что все так же и стоит, рассматривая небо и восхищается его красотой.
– А мы где? – задаю вопрос, хотя понимаю, что он звучит глупо.
– Мы? В окрестностях городка, – немного подумав, отвечает он.
– И как мы тут оказались? – еще глупее вопрос.
– Я думал, ты знаешь, куда идти, – усмехается Дан. – Потому просто шел следом.
– То есть, тебя не смущает то, что я тут впервые и по твоей милости, а значит просто не могу знать, где и что? – улыбаюсь я.
– Обо всем успела подумать? – переводит тему мужчина.
– Да, – киваю я. – Я хочу уехать, Дан. Отсюда. Я неуютно себя чувствую в этом доме.
– Что же… Хорошо, значит уедем, – пожимает плечами он.
И, прежде чем отвернуться, я успеваю заметить тень сожаления на его лице…

Стоило немного пошевелиться, как-откуда-то сзади раздался голос моего персонального «наказания»:
— Ксюша, слава космосу, ты очнулась, — тревога и одновременно облегчение, прозвучавшие в голосе напарницы, заставило поднапрячься и попытаться сесть или хотя бы встать на колени. — Ты очень долго не приходила в себя, и я начала волноваться.
Из всех приятелей и близких знакомых Эльга единственная, кто всегда называл меня полным именем, за что я ей была искренне благодарна. И истеричное «Ксюша» из её уст выдавало с головой всю степень волнения кольдки. Обычно она вела себя гораздо сдержаннее. Значит в пещере мы с ней вдвоем.
С одной стороны ‒ я не одна, и есть кто-то кто поможет восстановить пробелы в памяти, расскажет, что произошло после нашего пленения, а с другой…
— Как будто меня отымел весь флот Содружества, — наедине я могла позволить себе не подбирать слова, а Эльга поймет и не обидится. Не в первый и, буду надеяться, не в последний раз — Я долго была без сознания?
Моя попытка встать наконец увенчалась успехом. Ведь стоять на коленях, упираясь лбом и руками в стену, — это уже можно считать вертикальным положением?
И почему Эльга не помогла мне?
— Очень долго, Ксюш. Очень-очень долго, — я со стоном повернула голову на голос Эльги и наткнулась взглядом на сверкающие гневом аметистовые глаза моего личного кошмара.
Ван Кви Штар.
Паника накрыла меня с головой и заставила застонать от безысходности положения: командир отряда сопровождения и единственный, кто смог бы нас отсюда вытащить, висел напротив меня. Руки арайнца были вывернуты назад и скованные так же, как и его ноги. Но и это еще не все: металлические наручники соединены между собой цепью, а та в свою очередь крепилась к потолку. Мужчина фактически висел на этой цепи, и я представить не могла, какие мучения он испытывал, находясь в таком положении.
Пусть у меня окажутся зрительные галлюцинации.

— Ты вернешься домой. Как только выбудешь из отбора.
— Какого ещё отбора? — я удивлённо посмотрела на женщину. — Я ни в какие отборы не записывалась!
— Отбор для Повелителя, — с пафосом ответила доэнья и презрительно скривила губы. — Тебе нужно пройти первое испытание, а после, провалив второе, ты отправишься в свой развратный мир обратно.
Так-так. В свой мир? То есть это всё-таки не розыгрыш и не игра?
С недоверием покосилась на свою конвоиршу. Нет, всё выглядело до противного реальным. Это даже на псевдо-исторический квест не похоже.
Но если то, что сказала Марэль, правда, то…
Вот жеж, белый пушной зверь!
Я попала. Натурально попала!
Задышала часто-часто, почувствовав как закружилась голова от накатившего страха. В глазах заплясали чёрные пятна, а к горлу подступила тошнота. В ушах зазвенело, и я почти потеряла сознание. Почти, потому что мне не дали провалиться в благословенную тьму.
Очень грубо не дали.
Хлестнув по щеке холёной ручкой.
— Я не давала разрешения на обмороки. Соберись!
— Что вы себе позволяете? — мигом ожила я, но, наткнувшись на суровый взгляд женщины, осеклась. Что-то внутри меня протестовало против неуважительного отношения к ней. Словно та и вправду была королевой.
— Девочка, не стоит преувеличивать собственную важность. Напоминаю, ты здесь чисто для соблюдения формальностей. Твои желания, твои разговоры и мысли должны быть направлены исключительно на прохождение первого этапа. А потом ты отправишься обратно. Всё ясно?
— Куда уж яснее, — пробурчала я. — Сидеть и не отсвечивать. Всё понятно.

Чёрный чешуйчатый красавец снова открыл глаза и встал на ноги. На его шее привычно зазвенели колокольчики на тонком ремешке. Кажется, малышке Розе понравился их звук. Девушка улыбнулась и прошлась вперёд, встав рядом со мной.
- Что за чудесный перезвон? - протянув руку, она осторожно коснулась ремешка.
- Разве вы не вешаете своим животным такое украшение на шею, - я был удивлён её вопросом.
- Нет. К чему это? - Мойко довольно сощурился и потянулся к моей жене за лаской. Кажется, она ему понравилась, хотя я в этом и не сомневался.
- Считается, что звук колокольчиков успокаивает драков, когда они остаются одни, - пояснил я. - К тому же выловленные на воле детёныши первое время часто нападают на ловчих со спины. Колокольчики предупреждают о том, что хищник вне поля твоего зрения. Правда, особоодарённые малыши срывают их первое время. И тогда ловчим приходится несладко.
- У нас нападений ещё не было, - она осеклась и пригладила ящера по носу. - Хотя однажды дикий драк напал на моего кота Мрака. Вообще, положа руку на сердце, он был единственным котом, который пострадал от когтей ящеров.
- Это тот кот, что был с тобой в лесу, - вспомнил я странного чёрного зверя.
- Да, он мой любимец.
Розанна с таким восхищением разглядывала Мойко, что я начал ревновать.
- Такого огромного драка я ещё не видела, - тихо произнесла она. - Он одолеет дикого козла?
- Легко, - засмеялся я. - Ваши ящеры рождены в неволе, поэтому и слабые такие. Это уже не охотники, а питомцы. Наши драки знают вкус свободы, они быстро понимают, что, только умерив свою гордыню и научившись взаимодействовать со своим пленителем, можно вновь познать вкус полётов и охоты, - я поймал себя на мысли, что мне интересно с этой малышкой. Любопытны её суждения. Я раньше, вообще, никогда не разговаривал с женщиной на равных. А теперь желаю этой беседы.
- Это жестоко пленить тех, кто рождён покорять небеса, - парировала она.
- Возможно, но реальность именно такова. Если драк желает расправить крылья в небе, ему придётся полюбить того, кто их подрезал. Иных вариантов у него нет. С годами привязанность становится неразрывной для зверя.
- Но не для человека, - подметила она. - Он должен любить и быть преданным, а вы в ответ кидаете ему в кормушку кусок мяса, которое он же и поймал, и позволяете надеяться на очередной полёт.
- Да, и тебе это не нравится, мой нежный цветочек?
- Нет, - она покачала головой. - Я считаю, что нельзя отнимать волю. Мы забираем животное, только если оно ранено. Но если его можно вылечить, то мы снова дарим драку свободу. Наши ящеры рождены в этих домиках. Они не ведают, что есть иная жизнь. Но всё же бывают случаи, когда детёныш не желает идти с ловчим на контакт, тогда мы относим его на скалу и оставляем, зная, что он рождён быть вольным.
- Какая глупость, к строптивому охотнику просто нужно подобрать подход. Одни драки хорошо реагируют на нежность, другие на строгость. Некоторых приходится жестоко ломать.
Воцарилась тишина, даже Мойко перестал урчать. Казалось, Розочка опешила от столь прямого и жёсткого ответа. Она смотрела в мои глаза и искала в них что-то. Не верила, что я искренен. Ну и правильно, за всю свою жизнь я ни разу не ударил животное, а сейчас откровенно лукавил. Я мог быть жестоким к пленным, к своим воинам, но к зверю никогда.
Ухмыльнувшись, я положил ладонь на грудь своего драка, пригладив чешую. Она проследила за моими действиями и вдруг засмеялась.
- Это неправда, Дьярви, ты его никогда не обидишь, так ведь?
- Да, Розанна, - я улыбнулся в ответ, - ты поймала меня на слабости. Животное для меня неприкосновенно. Послушай его сердце, моя красавица. В последнем полёте он еле преодолел реку с добычей в зубах. Я подозреваю, что ему нездоровится.