• Литнет
• Литературные блоги
• Дуэль, раунд 8. Тот, кто выпустил солнце (18+)

Дуэль, раунд 8. Тот, кто выпустил солнце (18+)

Воробыш - птица гордая:
В тавернах побирается,
Крылом да вострой мордою
Самих небес касается.
И крошки каждой точечку
Заглотит, не колеблясь,
А сверху - рома бочечку
Отправит он немедля.
А как настигнет хищное
Волчарство из лесочка,
Он волею Всевышнею
Метнется ввысь комочком
Да и рванет вниз вороном -
Пернатая засада.
Беги, живое, в сторону!
Кутх вышел, коготь Ада!

Именно кутх, а не ворон, предстал волчице. Тот самый, каким молятся северяне долгими полярными ночами. Тот, что само солнце баюкал на своих крыльях и воздвиг горы одну за другой, опосля в юрте лег спочивати. Ожившее божество или его подобие, перенявшее телесную форму, но не могущество. Однако это слово шло мужептице всяко краше, нежели могла измыслить врагиня во гневе своем.

Так и трепыхался рыцарёк, жирами покачивая да разевая крылья, куда переходила масса. Сразу стало ясно, на что он - брюшной жирок. Неисповедимы пути трансформаций, в которых жировая ткань станет мышечной, а спина пронзится сотнями перьев. Перья усыпали руки, виски усыпали, бедра. Гневный взор открылся навстречу врагине, вострые когти на кривых лапах взрывали почву, готовя ту для побоища. И кто здесь "трепыхается", скажите на милость? Уж не волчица ли?

Помимо каменюки волчица награждена была сапогами, прилетевшие следом. Один за другим, пропахшие кровью, потом и отборным носкаином воителя.

- Ууу, зверюга! Я сдеру твою шкуру дюйм за дюймом, пощаду вымаливать будешь! - каркал кутх, взметнув свои лапы-крылья. - Лишь подойди, не видать тебе света белого!

Да и черного, в общем-то, тоже. Как иссинее оперение ворона. Куда девался воробыш скромный да трепетный? Всегда, стоит мальца обидеть, на защиту приходит злобник сильный да могучий, готовый защитить бедолагу. Даже если и тот, и другое - частицы тебя самого.

Зашелестели крылья, рывком подымая над руинами, колено устремилось в горло зверице, левый коготь - в глаз, правая ладонь хватала звериную лапу, глубоко зарываясь когтем в сухожилья, дабы рассечь те, лишив волчицу конечности. Отомстить, вернуть боль, настигшую обращенное тело. Она настигала все время на протяжении поединка, и ныне был далеко не апогей. Слюбится-стерпится, однако ж. Вот и ему: стерпелось. Но не до предела, все ж: плечо левое, вполне человеческое, оказалось в доступности челюстей, готовое принять на себя волчьи зубы, если челюсть не закроется и не отпрянет, когда удар направится в горло.

Крылья взвыли. Еще выше, еще дальше, прочь от мощных лап и страшной челюсти. Они способны донести до самого солнца, искупать в его золоте и чистоте.

Только б успеть.