• Литнет
• Литературные блоги
• Формула патриархата

Формула патриархата

На днях мне под руку попала книжка про цивилизацию бабочек. Если нужно – Буркин, "Цветы на нашем пепле". Книжка, на мой вкус, так себе, картонненькая, начинается с того, что вот живет себе цивилизация бабочек в состоянии матриархата. Бабочки-самцы ("он очень красивый и дисциплинированный") скромно сидят по семейным ячейкам, воспитывают гусеничек и отличаются мягкостью, покорностью и стеснительностью. Бабочки-самки учатся, путешествуют, ведут войны с соседним племенем по идеологическим причинам, создают и дегустируют утонченные ароматы, расширяют свой город и вообще прекрасно себя чувствуют. Мужей холят и лелеют, потому что они, в общем, лапочки. 

И вот во время опасной экспедиции (состав, разумеется, чисто женский) одна из бабочек после всяких долгих коллизий становится женой дикаря. Ну не совсем дикаря, а своего соплеменника, с младых ногтей воспитанного дикарским племенем и культурной матерью, которая вместе с сыном сбежала из города по личным причинам. Морально этот недодикарь благороден и прекрасен – влияние матери, видимо, но в вопросах социальных груб и ужасен. И если попавшая в переделку бабочка-самка еще кое-как может простить ему широкую грудь, мускулистые плечи и глаза, подобные сапфирам (или изумрудам?), то патриархальность его взглядов приводит беднягу в натуральный шок. Как так – самец выбирает самку? Это невозможно! Это противоестественно! Этого не может быть, потому что не может быть никогда!

Что-то тут было знакомое, и я вспомнила, что. Незадолго до того мне попалась еще одна книжка, про вполне человеческую, но тоже матриархальную цивилизацию далекого будущего. Правда, больше похоже на средневековье, но вполне себе просвещенное – женщины ездят верхом, бьются на мечах, занимаются наукой и искусством, двигают религию и прогресс, а нежных и покорных мужчин держат во внутренних покоях замков. И тут в пространстве-времени что-то перещелкивается, и буквально под ноги одной такой храброй воительнице вываливается наш с вами современник, мужчина хоть в самом расцвете сил. Естественно, придя в себя, он начинает рекламировать патриархат, естественно, воительница в недоумении и даже гневе, естественно, как и бабочка абзацем выше она не понимает: с какого дуба рухнул этот ненормальный, если думает, будто женщина может добровольно отказаться от всех нынешних свобод и возможностей и отправиться украшать собой те самые внутренние покои?!

И в обоих случаях века матриархата оказываются перечеркнуты очень быстро. За одну ночь. Ну вы понимаете – он властно, она страстно, они воедино, известная картина. И вот брезжит утро. Проповедник патриархата спит, утомленный любовным безумием, – а она!

А она нежно стережет его сон и вдруг понимает! Что на самом деле все должно быть совсем по-другому, не так, как она привыкла! Эта феерическая ночь открыла ей глаза на истину – что она, женщина, природой предназначена покориться и радостно удалиться во внутренние покои, ожидая там господина и повелителя. А ведь если бы он не соизволил ей этой ночью страстно и властно, о ужас! – она так и оставалась бы дикой и до конца дней своих исследовала бы, строила, училась, наставляла оруженосцев, писала, занималась спортом и могла бы без сопровождения выходить за пределы внутренней ячейки, вместо того, чтобы предаться тихим радостям варенья супов и созерцания мира через узкое окошко внутренних покоев.

(Кажется, та героиня, которая человек, а не бабочка, чем-то похожим и закончила – стала брать у "правильной", найденной в глуши женщины уроки здоровой домашней кухни.)

Такой нечаянный мужской дуэт авторов не может не восхищать своей слаженностью. Оба исполнителя, в сущности, исполняют одну и ту же мелодию: если женщина не стелется у ног ковриком, значит она... ну да, скажем изящно, лишена радостей секса. Не попался бедняжке Настоящий Мужчина. Потому что Настоящий Мужчина – это тот, кто может за два часа разрушить даже самую стройную и устойчивую картину мира и заменить ее другой, разумеется, единственно правильной.

Собственно, поют и пусть их – все то же самое любая из нас может услышать да хоть в общественном транспорте, только в менее литературной форме. Я тут думаю о другом: поскольку картина явно допускает симметричность, какое аналогичное по силе и разрушительности воздействие должна произвести на мужчину женщина, дабы он мгновенно уверовал в сладостную прелесть и незаменимость матриархата и взмолился о предоставлении ему уютных внутренних покоев. (Дались эти покои! Сколько уже можно!)

А впрочем, какая разница, чем она там на него должна действовать. Фишка-то в другом. Ей оно просто не нужно. В [ее внутренних покоях] доме и так уже живет орава детей, и добавлять к ним еще одного иждивенца нет никакого совершенно смысла. Не говоря уже о том, что как-то приятнее жить рядом с человеком, которого, помимо всего прочего, уважаешь как равного. Пусть даже ночной кошмар этого равного – те самые внутренние покои и суроволикая садистка с плеткой, охраняющая выход.
Источник: http://autumn-flavour.livejournal.com/512114.html