Интервью с Пирсом Брауном (Алое восстание)

Браун: Оно пришло само. Я ходил в поход в Каскадные горы и перечитывал греческую пьесу об Антигоне. Я был поражен контрастом в истории — молодой бесправной девушкой, противостоящей холодной силе власти, и я подумал, что это прекрасно — такое хрупкое создание может стать семенем разрушения. Я размышлял: что Антигона оставила позади? Может, у нее был человек, которого она любила? Как могут ее действия преобразовать мир? История развилась независимо от меня. Эо была задумана задолго, задолго до Дэрроу. Она была первым символом. Эта история всегда была о ее жертве.

Goodreads: «Ты с самого начала планировал трилогию»?

Браун: Да, конечно. Я люблю эту структуру. Она позволяет четко спланировать всю арку истории, хотя многие трилогии отрицают подобное планирование. Не знаю почему.

Браун: Эта тема задела меня из-за разницы между греческим богом Марсом и римским Аресом, как римляне извратили его. Марс был придуман покровителем крова, а Ареса греки поносили. Также Марс является следующей логической точкой переселения человечества. И я был очарован этой планетой, когда посмотрел на нее в детстве в телескоп.

Goodreads: «Наверное ты много исследовал космос и Солнечную систему»?

Браун: На самом деле нет. Я достаточно изменил ее, мои книги не научно-фантастические, они ближе к фэнтези. Я хотел, чтобы планеты отличались с точки зрения этноса и культуры, но не стал слишком углубляться, потому что наши знания о космосе постоянно растут. Но если кто-то бы жил на Марсе, где сила тяжести лишь треть от земной, это бы сильно повлияло на строение тела и костей, и я должен был обыграть это в книгах.

Goodreads: «После того как ты придумал одного персонажа, как быстро вселенная развилась в твоей голове»?

Браун: Очень быстро. Я имею в виду, что написал книгу всего за два месяца. Я не стал делать изначальные наброски, а сразу приступил к делу, и это осложнило процесс, особенно к концу. Но мне помогло то, что Дэрроу изначально имел четкую мотивацию. Я всегда был поклонником мнения, что роман — это война между твоим сердцем и тобой целиком, и мне кажется, Дэрроу получился хорошо, потому что ему на самом деле ничего не нужно кроме любви.

Goodreads: «В «Алом восстании» общество разделено на касты Красных и Золотых. Как так вышло»?

Браун: Источник тут в платоновской «Республике», где он говорит, что в идеальном обществе должна существовать естественная иерархия мужчин. Есть мужчины, в чьих душах золото, железо или медь. Те, в ком железо — должны обрабатывать землю, а те в чьих душах золото — должны править городом. Проблема в том, что он не видел, что люди хотят накопить богатство или власть и передать ее тем, кого любят. Я подумал, что это может быть интересным — меритократия, но определенным образом извращенная.

Goodreads: «Когда ты писал, ты был в курсе, что можешь прокомментировать современное состояние общества»?

Браун: Я никому не пытался ничего доказать. Мне было 23 года, когда я написал первую часть, это довольно ограниченный жизненный опыт, так что я должен был подступиться к этому с изрядной долей смирения. Это необязательно говорит о том, что я думаю на самом деле, но о том, что реально в этом воображаемом мире. Я бы не хотел в своих книгах критиковать правительство. Что действительно мне интересно — это люди и экономика и как группы людей принимают решения. Мы довольно предсказуемы в общей дуге истории. Вот что я действительно хотел разобрать в «Алом восстании». Что их мир, параллельный, который существенно отличается от нашего, однако все так же презирает демократию. Вторая книга больше концентрируется на СМИ и пропаганде, возможностями которой я очарован.

Goodreads: «Кого бы ты назвал ключевыми писателями, повлиявшими на тебя»?

Браун: Из современных, очевидно, Дж. К. Роулинг, потому что она открыла новую эпоху фэнтези-культуры, которая не отрицается, а наоборот, поощряется в обществе. Я думаю, Джин Вульф, создававший твердую научную фантастику. Замечательный Стивен Кинг, я восхищаюсь его историями, но, чтобы писать столько же, сколько он, мне не хватит терпения. Джордж Р. Р. Мартин, потому что он может жонглировать огромным количеством сюжетов в рамках одной книги. Фрэнк Герберт. Классика тоже сильно повлияла на меня — будь то Толкин, Гомер или Софокл.

Goodreads: «Насколько трудно тебе отключаться от этого мира и думать о книге»?

Браун: Очень трудно. Невозможно отключиться, когда я за рулем и слушаю музыку, или делаю что-то, не требующее активного участия мозга. Я дрейфую прочь, отключаюсь и начинаю думать об «Алом восстании». Я чувствую настоящее просвещение, потому что могу думать об этих персонажах и мире, который их окружает. Когда вы прочтете вторую и третью книги, вы поймете, как мое письмо улучшилось, потому что я стал лучше понимать героев, лучше вникнул в их мир, мне все легче погружаться в него. И становится наоборот, труднее вернуться в реальность, настолько меня увлекает работа над персонажами.

Goodreads: «Как развивался Дэрроу, пока ты рос как писатель»?

Браун: Он стал более вдумчивым, стал заботиться о людях вокруг него, расширяет свое узкое мировоззрение. Он прогрессирует, и я слышал, что многим людям он не нравится, потому что он недобр ко многим людям. И читатели ошибочно считают, что я вкладываю в него свое отношение к людям. Нет, это Дэрроу. Он умнеет. И становится человеком.

Goodreads: «Читатель спрашивает: вы пишите потому что желаете поделиться историей со всем миром, или потому что хотите разобраться с миром внутри себя»?

Браун: Чтобы поделиться со всем миром.

Goodreads: «Каков твой обычный рабочий день»?

Браун: Я стараюсь писать по 8 часов в день. Я просыпаюсь, завтракаю, смотрю новости или читаю стихи, в частности, английских романтиков. Я пишу до обеда, потом делаю перерыв и снова работаю часа четыре. Стараюсь сделать все за день, иначе потом буду сидеть до 4 утра, пока не выполню норму. Я стараюсь относиться к писательству как к постоянной работе. Часы внутри меня тикают и постоянно говорят, что я недостаточно живу реальной жизнью. Это сродни католическому отречению от бытия.

Goodreads: «Есть ли у тебя привычки или ритуалы»?

Браун: Кофе. И я стараюсь блокировать все в зоне, где пишу. Поэтому работаю всегда в наушниках с шумоподавлением. И это довольно опасно, потому что кто угодно может забраться в твой дом и подкрасться сзади. Это достаточно опасный способ творчества.

Оригинал интервью: https://www.goodreads.com/interviews/show/993.Pierce_Brown