• Литнет
• Литературные блоги
• Бывшие не влюбляются. Или?..

Бывшие не влюбляются. Или?..

“Бывшие не влюбляются”

Но так ли это? 

История со вкусом терпких осенних ягод и имбирного чая ночью у камина. С запахом туманного утра, хвойного леса и шелестом дождя. 

Огненная романтика, искры в отношениях и до дрожи пугающая мистика…

*картинки и название кликабельны

______________________

Мне не повезло оказаться свидетелем убийства, и теперь от меня хотят избавиться. Чтобы спастись, я должна сбежать. По программе защиты мне положены: домик в чужом провинциальном городке, новая работа и фиктивный муж.

Но город пугающий, соседи странные, дом разваливается… И всё бы ничего, но подставным мужем оказался мой невыносимый бывший.

Черная огромная тень шагнула от стены и застыла напротив. Я почти потеряла сознание, выронила продукты на пол и приготовилась защищаться.
— Я не стал включать свет, — и голос низкий, с хрипотцой. — Не думал, что встречу здесь тебя.
— Ретт… Придурок, твою мать! — я всхлипнула, с силой сжимая грудь в области сердца. Оно грозилось остановиться. — Зачем подкрадываешься?!
— Хотел помочь, всего-то. Я был за столом, когда ты вошла. Наблюдал, как неуклюже перебираешься по стенке к холодильнику, и подумал…
— Да поняла я, поняла. Черт…
Глубокий вдох, и сердце забилось ровнее. Перепугалась до истерики, так и инфаркт может хватить.
Ретт быстро поднял продукты с пола, отряхнул от пыли и бросил на стол. В темноте я не видела, что он тянется ко мне, и оказалась схвачена под локоть.
— Просто помогу дойти до места, — проговорил мужчина. — Вот так, садись. Свет включим?
— Нет. — Видеть мне его все еще не хотелось.
Я уставилась в окно на мелькающие за стеклом ветки. Ветер усиливался и безжалостно срывал хрупкие листья, чтобы бросить на землю под ноги людям.
С тихим шорохом Ретт открывал упаковки. Подвинул ко мне чашку и налил из заварника кофе.
— Все еще пьешь кофе по ночам? — вырвалось у меня.
Щеки вспыхнули. Зачем я сказала это вслух? Не стоило вспоминать!
— А ты все так же нет? — спустя мгновение спросил мужчина.
Я промолчала, а он добавил:
— Я заварю чай. Ромашковый, так?
И он помнит.
Темнота спасла меня. Люблю темноту. В ней Ретт не мог видеть, как исказилось мое лицо от боли в сердце. Не мог заметить, как от слез блеснули глаза.
Я правда его любила. Сильнее всего на свете.
А он?
И он любил. Я знаю это. Я верю.
Но почему ушел?
Ноздрей коснулся запах сухой травы – ромашка. Ретт бросил в мою чашку щепотку соцветий и залил их кипятком.
— Чуть правее от тебя столовые приборы, — сказал он негромко, чтобы не нарушить вязкую, я бы даже сказала – интимную тишину.
Моя ладонь скользнула по шершавой древесине и пальцы наткнулись на холодный металл. Нож и вилка. Зачем? Мы едим бутерброды.
Тихонько звякнула тарелка, неосторожно коснувшись кружки с ромашковым чаем.
— Прости… Едва не разбил.
Разбил, – почти шепнула я, но вовремя прикусила язык. Прощения за разбитое сердце не попросил, а вот за тарелку – пожалуйста.