Почему первую книгу не стоит показывать читателям
“Тёмных дел мастера” Алексей Берсерк
Я свободен от любви,
От вражды и от молвы,
От предсказанной судьбы
И от земных оков,
От зла и от добра.
В. А. Кипелов “Я свободен”
"Тёмных дел мастера" - первая книга фэнтези-дилогии А. Б. Берсерка (Nocturnwarlock) , опубликованная издательство "Ридеро" (ссылка на книгу в "Ридеро").
Название
Джейн: Звучное и с претензией. Мастер предполагает высокий уровень какого-то навыка, к тому же здесь мастеров явно больше одного. Другое дело, что высокий навык у них достигнут в делах темных. И это тоже интересно. Темные дела, не делишки, а дела. Масштаб побольше, так и просятся ассоциации с могучими темными, простите, властелинами. Но авторская идея посерьезнее.
Как человек, который никогда не перестанет покупаться на все, однокоренное слову “тьма” в названии, я легко прониклась названием.
Название эффектное, с толикой пафоса, что в эпическом фэнтези очень уместно. Но вот обыграно в тексте не очень ярко, что за мастера станет понятно уже под самый конец.
Скарлетт: Как человек, которому плевать, тёмное оно там или светлое, я напомню автору, что название должно ещё и запоминаться, и быть лёгким для повторения. Благодаря инверсии (которая красива, но утяжеляет), а также непривычному для современного человека множественному числу слова «мастер», название не запоминается совсем. Я не раз в беседах с Джейн ловила себя на том, что язык не поворачивается его сказать, и книга в итоге переименовалась в «Та, с лысым на обложке». Проще и ярче, а?
Сюжет
Джейн: Магическая школа, где худо-бедно учится студент Альфред…
Скарлетт: Худо, ему там очень худо, бедняге, причём в шаблонном смысле худо: не шпыняет его только ленивый. Альфред же терпит, но злится. И здесь любопытный психологический момент: учится он уже долго, несколько лет, и терпит тоже. Почему? По натуре он не из терпеливых, раз ищет способ сбежать. Так почему до сих пор не сорвался? Что-то должно его отвлекать. Что? Учёбой он не увлечён. Друзей у него нет (тот приставучий «товарищ» Альфреду не нравится, друг из него никакой). Тогда что? Любопытный момент, который было бы неплохо прописать получше. Но автор решил уйти в шаблон. Проторенная дорожка удобнее.
Джейн: Итак, школа подвергается нападению таинственных, невероятно могущественных колдунов. Нападающие, перебив почти все руководство школы, почему-то забирают Альфреда с собой.
Скарлетт: В этой сцене, кроме полного не владения автором стилистикой, видно, что психологию он всё-таки понимает. Даже несмотря на ритм сцены, о котором мы подробнее ещё поговорим, когда будем обсуждать язык (видите, автор, я утяжеляю предложение, и для экшена это убийство, потому что вы уже наверняка забыли, о чём я говорила в его начале; о ритме, да), эмоции Альфреда показаны весьма достоверно. Как и кровь, на которую автор не скупится. Впрочем, для эффекта шока это, скорее, плюс.
Но вернёмся к сюжету.
Джейн: Правительство, не намеренное спускать преступникам подобное непотребство, решает привлечь к охоте на колдунов наемников. В их число входит следопыт Гортер, человек выдающихся талантов.
Скарлетт: И высокой морали. Как Марти Сью.
Джейн: Следопыт, прибыв на место нападения вместе с другими наемниками, первым начинает подозревать, что дело пахнет жареным. Гортер обнаруживает на руинах школы некие следы, точно такие же, как те, что встретились следопыту на месте гибели его семьи.
Скарлетт: На этом месте Джейн прервалась на вопль. О мотиве Гортера – мести за гибель семьи – сказано три предложения. Три! Это в сто раз меньше экспозиции в данном романе.
Джейн: Теперь дело для следопыта становится личным, и он решает разбираться самостоятельно, без участия правительства.
Однако от властей ещё никто просто так не уходил, поэтому за отправившимся в «самоволку» мужчиной снаряжают погоню.
Скарлетт: Одной мне любопытно, почему личное нельзя смешивать с государственным в данном случае? Ах да, Гортер вообще резко против современной ему политики. Странно, что такого диссидента вообще наняли, несмотря на его мартисьюшность. Проблем от него ого-го, так ещё и напоследок колобок ушёл от бабушки, сиречь, Гортер от короля. Вывод: Гортер крут, правительство – идиоты.
Джейн: Поскольку преследователей следопыт водит за нос с неизменным успехом, правительство привлекает к его поискам все больше и больше людей.
Скарлетт: Логика-а-а-а! Зачем, ну скажите мне, зачем нанимать следопыта, от которого такие проблемы? Причём сразу видно, что они будут – чтобы заставить его помочь магию используют, чтобы подчинить. Нет, правда, других наёмников в королевстве нет? Ах да, он же Марти Сью. А королю с его советниками надо дать премию Дарвина.
Джейн: Забавно наблюдать, как ближе к финалу армия магов, вооружившись передовыми разработками, гоняется за одиноким героем по лесам. Спойлер - безуспешно.
Скарлетт: Ма-а-арти Сью! Менеджмент у них, как и логика у автора, кажется. На том же уровне. А ведь такой мог быть конфликт человека и системы!
Джейн: Гортер непрост, у него есть защита от чар, чего в принципе быть не должно. Поэтому он так и интересен властям.
Скарлетт: Почему его раньше в клетку не сунули? На опыты?
Джейн: Почти так же интересен и колдун, которого ищет Гортер. Тот пытается воспитать из похищенного Альфреда преемника, получается не очень, но колдун старается.
Скарлетт: Обучение строится на методе кнута. Наверное, колдуну тоже интересно, когда это нелогичное чудо психологии по имени Альфред сорвётся?
Джейн: Колдун с пленником идут по своим делам, за ними гонится движимый местью следопыт, а за следопытом вся королевская рать. То ли ещё будет?
Сюжет логичен, строен и понятен.
Скарлетт: С точки зрения жанра сюжет действительно логичен. Что бы там ни считал автор, пока у него выходит чёткое героическое фэнтези. Для героического фэнтези Марти Сью – персонаж распространённый. И, когда автор ещё не дошёл до уровня Сапковского или Говарда, получается что получается. А именно: в этой истории правительство и маги – идиоты. Потому что. Если принять эту концепцию на веру и не думать, как такое количество идиотов вообще справляется с королевством, то сюжет действительно логичен.
Джейн: Зато композиция… у книги очень, очень, очень долгая экспозиция. Почти вся первая половина книги, по сути, вводная. Долгий процесс знакомства с миром и героями. Риск заскучать очень велик. Зато к середине сюжет раскачивается до приличной динамики и читать становится достаточно увлекательно.
Очень много внимания автор уделяет рассуждениям о роли магии в мире, о прогрессе и личном выборе каждого. Вложенные в уста персонажей точки зрения сильно отличаются друг от друга, они контрастны и дают пищу к размышлению.
Скарлетт: Но плохо вставлены в текст: это лекции. Особенно плохо они смотрятся в пресловутой экспозиции. А если вспомнить о полной языковой слепоте автора… вы вряд ли захотите это читать. И точно не доберётесь до динамичной середины книги.
Герои
Джейн: Гортер – следопыт, охотник за головами. Дитя природы, не ценит человеческую цивилизацию в нынешней ее форме. Гортер чуткий, быстрый, решительный и безжалостный человек с огромным презрением к миру обывательскому и недоверием к власти. А еще он жуткий грубиян, постоянно нарывается на конфликт. Дипломатия - это от лукавого, считает герой. Он умен, хитер и сообразителен. Есть что-то почти комическое в том, как персонаж оторван от жизни города, этакий Крокодил Данди в средневековом антураже и повышенным уровнем гнева. Его сложно назвать симпатичным или располагающим к себе. Слишком скрытный, пассивно агрессивный и непредсказуемый. Переживший потерю близких герой жаждет возмездия.
Скарлетт: Типичный герой героического фэнтези, простите за тавтологию. Тут и Конан-Варвар вспомнится и… Что вы там ещё из жанра читали. По сути автор сам убивает героя тем, что даёт ему таких мелких врагов. Да, я не о том будущем Главном Враге, Большом Боссе и т.д., а о мелких пакостниках вроде королевских слуг. С ними Гортер справляется одной левой и, простите, автор, но читать это совершенно не интересно. Интересно, когда есть конфликт. А конфликт есть, когда герой превозмогает. Вспомните Геральта из Ривии. Из сюжета ушла бы львиная доля интересности, если бы с королевскими слугами ведьмак справлялся так же просто. И открывал ворота дворца ногой.
Джейн: Альфред – ученик школы магии. Альфред большую часть истории инертная, аморфная масса, сгусток нытья. Жалеть себя любимого, пребывать в прострации и витать в облаках - вот распорядок дня юноши. Даже попав в плен, подвергаясь унижениям и пыткам, герой не спешит встряхнуться, и начинает казаться, что силы воли у него нет совсем. Но потом любовь к жизни, побеждает, прям как у Джека Лондона. В юноше просыпается любознательность, пытливость и интерес к миру. Отчасти причиной тому харизматичный похититель, иногда даже подозреваешь наличие у Альфреда стокгольмского синдрома. Открывая для себя мир заново, Альфред заметно меняется, даже непонятно, сколько в нем нынешнем осталось от Альфреда прежнего. Рост персонажа налицо, осталось только понять - к худу или к добру.
Скарлетт: И здесь я ещё раз хочу спросить: почему эта волшебная перемена не произошла с героем раньше? Прогибали его все, кому не лень. Он по жизни жертва? Нет, потому что жертва не станет злиться на других, только на себя. И станет принимать всё, что с ней происходит, как должное. Почему за все годы в школе магов он к ней не адаптировался? Это правда странно.
Джейн: Джаргул – темный колдун, похититель Альфреда. Поначалу кажется безумцем-садистом главное развлечение которого – шпынять пленника. Как выяснится потом, это скорее маска, надетая в воспитательных целях. Добившись желаемого результата, Джаргул, конечно, не превращается в белого пушистого наставника, но становится заметно понятнее. Колдун циничен, любит сквернословить, не лишен чувства юмора. Взгляд героя на мир сильно отличается от общепринятого. Философия Джаргула жестка и жестока, но он не навязывает ее силой каждому.
Скарлетт: Любопытный персонаж, но преподаватель во мне протестует против подобной педагогики. Советую автору поинтересоваться, как воспитывали императора Петра III. И что из этого вышло.
Джейн: Джаргул воздействует на Альфреда практически как Тайлер Дёрден, только без саморазрушения. Он мотивирует юношу выйти за привычные рамки, подвергнуть сомнению привычные истины, иначе смотреть на мир. Больше всего важны те границы, которые ты устанавливаешь внутри себя. Близкий по своим взглядам к анархизму, колдун не отрицает ради отрицания, не призывает разрушить старый мир. Нет нужды отрицать законы, если это верные законы.
Скарлетт: Идея интересная, но то ли исполнение, то ли психологические перегибы не дают ей в тексте полностью раскрыться.
Джейн: Каждый из героев по-своему противопоставлен миру, в котором живет. Каждый из них в чем-то лишний человек.
Скарлетт: И это интересно, потому что это конфликт. Вот только автор эти конфликты вытягивает на уровне «белое» - «чёрное». Сразу ясно, кто прав, кто виноват. А это легко и скучно.
Джейн: Для следопыта очень чётко показана граница «свой-чужой», к своим он причисляет крестьян, селян, всех занятых простым трудом. Им он всегда готов прийти на помощь, без робингудства. Горожане для него слишком развращенные и жадные, поэтому никакой симпатии не вызывают. Разве что жалость, но изредка.
Скарлетт: Как я уже говорила, «белый/чёрный». Если бы автор показал, что следопыт прав не всегда, это было бы интересно. Или горожане тоже бывают белые… Вспомните «Ведьмака», там этого навалом! А здесь конфликт на уровне юношеского максимализма.
Джейн: Мотивация следопыта, его движущая сила - месть за родных. Это понятная идея, но почему бы не пояснить подробнее? Момент, когда для Гортера поиск нападавших на школу перестаёт быть просто работой, занимает считанные предложения. А как бы хорошо раскрылся персонаж, если бы автор прописал подробнее! Флэшбеком ли, воспоминанием, неважно. Но это дало бы нам просто тысячу очков сопереживания герою, который, будем говорить откровенно, симпатию к себе вызывает с трудом.
Характеры центральных персонажей прописаны ярко…
Скарлетт: Но довольно однобоко.
Джейн: А вот второстепенные особо ничем не примечательны.
Все противники, с которыми доведется столкнуться Гортеру и Джаргулу им, мягко говоря, не ровня. Оппоненты не столь хитры, сообразительны или искусны в магии. Поэтому противостоять главным героям на равных они не могут. Возможно, причина успеха одиночек в их противостоянии с государством ещё и в том, что они в своих действиях свободны, тогда как бюрократическая махина, в которую превратились и тайная служба и армия с внутренними войсками, неуклюжа и тормозится неумелым руководством. Однако печально раз за разом наблюдать избиение младенцев. Когда вся королевская рать регулярно терпит фиаско, становится скучновато. Равного по силе противника главным героям не хватает.
Скарлетт: А что? Они же массовка – все эти стражники. А зачем прописывать массовку, да, автор? Они противостоят герою, значит, точно плохие. Преподаватели академии, посланники короля… Чёрное должно быть чёрным, да?
Мир
Джейн: Некогда мир классического фэнтези, вставший на путь магическо-технического прогресса. Нелюдские расы почти полностью исчезли, превратившись в героев сказок. Люди уверенно осваивают земли, не дожидаясь милостей от природы.
Магия для державы Сентус теперь кормилица, поилица и высокая цель. Относительно недавно был принят пакет законов о приоритетном развитии магии, обучении магии и максимально возможном применении этой самой магии во всех сферах жизни.
С одной стороны, это очень даже неплохо. Свет, тепло, вода - все может дать магия. А вот с другой… а с другой высокие налоги на развитие отрасли чародейства, армия бюрократов в лучших традициях эффективного менеджмента превращающая хорошие начинания в тыкву.
Курс на развитие магии, принятый властью, устраивает в первую очередь сильных мира сего, они становятся все сильнее, все значимее. А простые люди запихиваются во все более узкие рамки обязательств и долгов. Реформы превращают Сентус в некое подобие капиталистической магической державы, причем капитализм там царит дикий.
Помимо “официальной магии” по лесам прячутся так называемые отлученные, не принявшие реформу, за их головы, само собой, назначены награды. Среди отвергающих государственную магию есть совершенно уникальные маги, которым для чар не нужны ни палочки, ни артефакты. Ничего, кроме собственной силы воли. Эти колдуны - предмет особой ненависти власти, неуловимые и практически непобедимые.
Колдуны и маги очень различаются между собой, маги кажутся бледной копией могущественных колдунов. Маги на коротком поводке власти, в тесном контакте между собой, орднунг и послушание приказам. Колдуны же легко отступают от принятых канонов чародейства, по своим убеждениям скорее анархисты и не имеют строгой иерархии.
В мире романа четко прослеживаются два основных конфликта - противопоставление магов колдунам и реформированного общества Сентуса обществу традиционному.
Герои здесь - носители конфликта. Противоречие между обществом магического капитализма и обществом, близким к природе выражает следопыт. Колдун Джаргул и школяр Альфред - носители магического конфликта.
Мир романа полон противоречий, причем автор старается подчеркнуть их, обострить перед читателем, дать пищу для размышлений. Ко второй части романа ему это удается, особенно ярко прописаны различия магии и колдовства. А вот контраст между прелестями магической цивилизации и жизнью на лоне природы не мешает допилить и отполировать. Потому что в нынешнем исполнении он скорее напоминает пресловутое “раньше было лучше” без конкретных примеров. Да, магия уродует природу, так может есть надежда, что люди со временем озаботятся экологией? А уж описание жизни в городе - этюд в настолько черных тонах, что верить ему достаточно сложно. Понятно, что показано это все через призму взгляда героя, но его радикализм выглядит как «бросай город, живи в шалаше без теплого туалета, лечись травками и да, пока ты живешь в городе, я тебя не уважаю».
Скарлетт: В пересказе Джейн этот мир действительно интересен. На самом деле, автор старался его прописывать. Он придумал любопытную, пусть и не новую, концепцию. И населил этот мир картонными героями – магами, горожанами… Главные герои двигают сюжет, а вот мир оживляют второстепенные. И вы, автор, вашими пустышками свой любовно (это видно, он вам дорог, вы его продумывали) мир сами же гробите. Ну разве не иронично!
Язык
Джейн: Над языком надо работать. Над стилистикой, над ритмом. Уровень текста в первой половине книги сильно отличается в худшую сторону. Вторая половина заметно более гладкая и динамичная.
Читается тяжко. Первая половина просто как долгая дорога сквозь колючие кусты. Продираешься-продираешься, и во второй части книги, когда автор заметно расписался, ощущаешь себя так, словно на шоссе из бурелома выбрался. Вторую половину книги я прочла за два дня. Над первой страдала почти две недели.
Много неудачных словесных оборотов, много слов не на своем месте. Стремление рассказывать красиво порой играет злую шутку, порождая монстров типа “пренебрежительно жался”, “отшлифованный голос”, “обладатель шагов”, “морщинистые глаза”, “широкополые брюки”, “постыло протянул”, “Альфред округлился в глазах” и так далее. В определенный момент устаешь выписывать.
Кстати о “протянул”. Герои очень часто не говорят, а протягивают свои реплики. Слово “протянул” в тексте применимо к прямой речи используется 83 раза. И под конец оно заметно режет глаз. Вдобавок, когда персонажи тянут свою реплику, получается не протягивание, а заикание и спотыкач на последнем (безударном) слоге. Потому что именно на удлинение последнего слога и последней согласной сделан акцент. Попробуйте для себя вслух протянуть те же слова, которые тянут герои. Вы наверняка заметите, что тянутся в первую очередь ударные гласные, поэтому говорить “добиться-я” или “тратить-ть” не очень похоже на правду. Либо тут у всех прибалтийский акцент, либо все говорят так, как Высоцкий пел.
Дальше. Не стоит бояться коротких предложений. Понятно, что хочется рассказать как можно подробнее, чтобы читатель понял все досконально. Но. Во-первых, принцип не рассказывай, а показывай на самом деле работает. Лучше короче, но наглядней, фактурней. Во-вторых, в экшен-сценах длинные-длинные предложения - просто преступление против ритма истории, пропадает само ощущение быстроты происходящего, не удается погрузиться в текст и начать переживать за героя. В-третьих, длинное предложение должно быть гладким для чтения, чтобы читатель не вяз в нагромождениях причастных оборотов, уточнений, приложений и так далее.
Любовь к вычурным словесным конструкциям, в принципе, ничем не плоха, главное иметь чувство меры. Не везде уместно плести словесное кружево, где-то нужна отточенная лаконичность формулировки. С этим отлично помогает Нора Галь “Слово живое и мертвое”.
Скарлетт: Другими словами, вот когда научитесь писать, как автор Конана-Варвара, тогда и стройте такие же длинные предложения, как он. А пока, автор, извините, но вы совершенно не чувствуете язык. Чтобы стать писателем, нужно уметь складывать слова в предложения так, чтобы эти предложения читались. Ваши – не читаются. В лучшем случае над ними можно посмеяться, и то недолго, потому что русский язык – он красивый, а вы его насилуете. Стыдитесь.
Писатели говорят: напишите три романа, выкиньте их, и с четвёртым уже можно работать. Да, иногда бывает языковой гений, который сходу овладевает стилистикой, но редко. Чаще всего получается как здесь: «сбивчивый тон», «засыпанный тетрадями стол», «возвышающаяся в сознании всех школа», «куча студентов», «аккуратно напористый профессор», «злостно блеснувшие глаза» «смутное подобие сознания»… и так далее. На каждую страницу вашего текста приходится пять-десять перлов. Добавьте к этому утяжелённые причастными и деепричастными (по три-четыре) оборотами предложения, огромное количество канцеляризмов, стилистическую безграмотность даже на уровне регистров (пафос рядом со сленгом), - и мне уже не нужно извиняться за то, что я была так резка с вами в этом отрывке.
Вывод
Джейн: Роман молодого автора, когда есть замысел, конфликт, герои и идея, а мастерства еще не хватает. Мужское (в хорошем смысле) серьезное фэнтези, с философским уклоном. Язык нужно совершенствовать, а над композицией работать, потому что на данный момент читается очень тяжко.
Скарлетт: Первый ученический текст, о котором может быть лет через пять автор сам будет вспоминать с ужасом. Может быть – в лучшем случае. Если сейчас продолжит работать в первую очередь над языком, потом над жанровыми шаблонами. Простите, автор, а как вы хотели: потрудиться над романом несколько лет и только на этом основании отдать его на суд читателям, потому что труд должен быть оценён? Ну вот мы его оценили. Вам хорошо?
Иногда нужно много, очень много работать бесплатно, чтобы хоть что-то вменяемое получилось. Профессия писателя, она такая. Раз уж выбрали… Нет, вы правда подумайте, оно вам надо? Потому что над языком вам придётся работать о-о-очень долго и о-о-очень много, здесь таланта вам бог, извините, не дал. И работа эта будет совершенно бесплатной.
Но искра в тексте всё же есть, не могу не признать. Где-то очень глубоко за перлами она всё-таки горит. Ведь во второй половине романа вы расписались. Ещё две-три книги, и вас можно будет читать.
Плюсы:
- Чёткая идея
- Проработанный мир
- Психология экшена
Минусы:
- Язык
- Стилистика (в этом случае это разные вещи)
- Второстепенные герои
- Убитые конфликты
- Логика
- Композиция.
Оценка: 2 из 10.
______________________
4 комментария
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарий
ВойтиСчастье молодых авторов - в способности учиться, если есть желание. И горькое "увы", когда молодой автор о своём дебютном детище заявляет, что вложил в него годы труда и не собирается ничего менять. Это сразу ставит на развитии автора жирный крест =(
Ну главное есть куда расти)))
А первый блин всегда комом)
Сейчас относительно своего первого тома я испытываю те же чувства -- что он практически целиком является экспозицией к последующим книгам цикла. Так что, думаю, это большая общая беда всех авторов, которые задумывают писать сразу эпопею.
ммм, давно хотела спросить, а вы платно тексты на рецензии сейчас берете?
Удаление комментария
Вы действительно хотите удалить сообщение ?
Удалить ОтменаКомментарий будет удален безвозвратно.
Блокировка комментирования
Вы дейтсвительно хотите запретить возможность комментировать ?
Запретить Отмена