Дайкири с малиной и перцем от Громовой

Автор: Громова Ульяна / Добавлено: 19.04.19, 19:08:40

Вопросы задавала Ляна Вечер

Побеседовать с Ульяной Громовой, автором романа «Дело всей жизни», мне удалось не сразу. Читаю её книги на «Литнет» и идея интервью родилась давно, но Ульяна — человек занятой. Она корректирует и редактирует тексты коллег-авторов, пишет свои книги, занимается группой в соцсети, ведёт блог и кажется, летает на Марс. Однажды вечером ВКонтакте цокнул сообщением от Громовой: «Привет. Кидай вопросы», и теперь, уважаемые читатели, мы с вами имеем возможность заглянуть «за кулисы».

Ульяна Громова о языке, который не лжёт, воспитании героев через секс, ожившем Никите и нимфоманке Варе.

— Ульяна, ты выбрала смелую тему для романа. Было страшно, или ты уверенный в себе писатель?

— Страшно не было. Волнительно — да. Мне страшно писать о педофилах и издевательствах над детьми, физически плохо даже подумать об этом. Тут я трус. Это противоестественно, бесчеловечно и унизительно для тех, кто этим занимается — не пишет об этом, а именно делает это. А о сексе — нет. Это естественно, как есть, дышать, спать...

— Расскажи, как появилось название книги.

— Рабочее название романа — «Недотраханные люди», к истории о Варе этот вариант подходил больше всего. Именно Варя должна была стать главной героиней, но сейчас, когда Никита перехватил главную роль и заявил о себе, это название уже не годится… а «Дело всей жизни» — точное и, как я люблю, с двойным смыслом. Секс — им ведь занимаются всю жизнь, а ещё секс — главная проблема Никиты. Он говорил Несси: «Вся моя жизнь — это поиски способа перестать хотеть трахаться».

— Автор обычно готовится к старту, изучая «тему». Очень интересно послушать, как этот момент проходил у тебя. В романе затрагиваются и раскрываются весьма пикантные моменты. Как ты получала этот опыт?

— Я долго готовилась. Многие помнят, что об этой книге я заявила в кулуарах ещё год назад. К тому времени я уже её писала, и собрала килотонну матчасти от «сексуальных традиций пещерных людей» до исследований эротических сновидений. Вообще, тема мозга меня очень возбуждает — звучит двусмысленно в контексте темы обсуждения (смеётся. прим. автора). Я изучила лекции Натальи Бехтеревой и Татьяны Черниговской. Кстати, некоторые нюансы их исследований и станут для Никиты ключом к нормальной жизни. Ну и без психологии не обошлось — интерпретация скрытых смыслов поз, взглядов и жестов это вообще Библия для тех, кто пишет романы об отношениях.

А пикантные моменты... Пока всё перечисленное выше изучала, много чего узнала о человеческом теле. Кто читает в моей группе рубрику #полночь, могут видеть как раз те статьи, которые я штудировала.

— Что в написании книги давалось тебе сложнее всего, что проще?

— Легче всего я пишу секс. Пишу, как дышу — просто и естественно. Секс — это эмоциональный диалог, язык тела. Это единственный язык, который не лжёт. Красивый язык, чувственный и откровенный. И выразить эмоции персонажей, их отношения друг к другу, их внутренний мир со всеми конфликтами и триумфами, сорвать маски с героев и воспитать героев через секс мне очень просто. Один читатель в группе ВКонтакте выразил это точнее: «Всё что у Громовой не секс — это секс. И всё, что секс — это что угодно, но не секс». Спасибо читательнице за эти слова. Надеюсь, она читает это интервью. Приятно, когда тебя понимают.

А тяжелее всего — парадокс — даются реплики персонажей. Пару фраз могу искать неделю. Люблю, когда в репликах есть и подтекст, и отображение характера героя, и информация для развития сюжета, и атмосфера, настроение персонажа. Книга — ограниченный формат, пустые разговоры, как в жизни,тут неуместны. Поэтому очень тяжело даются именно реплики — вербальное выражение того же, что легко передаю сексом.

— Расскажи о пометке 35+ подробнее.

— Это субъективно, но мне кажется, что «Дело…» лучше читать в ту пору жизни, когда понимаешь между строк не только книги, но и отношения, когда собственные внутренние конфликты исчерпаны, но ещё не забыты. Когда ценишь тишину и стабильность — это главное. Никита ведь не просто так сказал: «Кто не знает, как изводит непроходящее возбуждение, никогда не поймёт, как это здорово — не хотеть». Ну и, конечно, герои с сексуальными расстройствами полностью раскрывают себя именно в сценах секса. Их много. Я сразу предупредила об этом. Может быть, их не 35, может быть, 36 или 33 — я не считала. Если герои хотят — они делают это.

— «Дело…» было в Нью-Йорке. Почему ты выбрала для героев именно этот город, а не романтичный Париж или вторую Венецию — Санкт-Петербург?

— Я люблю Америку. Это молодая страна по меркам истории, очень яркая и выразительная, противоречивая, с подростковым максимализмом, контрастная и неожиданная на каждом шагу, стремительно повзрослевшая и заявившая себя лидером. Но при этом ещё не наполнившаяся до краёв, ещё впитывающая, гибкая, хотя кажется, что консервативна и груба. Она вбирает всё лучшее. Америка по характеру напоминает мне горячо любимых читателями властных героев любовных романов, таких, немного шальных и отчаянных, способных на поступки — неважно, плохие или хорошие, главное — способных. На тех героев, что могут работать над собой, преодолевать трудности, воспитывать себя и набираться мудрости, признавать ошибки и открывать своё сердце. Эти качества, по моему мнению, сконцентрированы именно в Нью-Йорке, и этим он идеально подошёл Никите. Даже секунды не раздумывала. Первая строчка «Я люблю Америку. Нью-Йорк» легла на страницу сама — шла от сердца в полной гармонии с образом героя. Я просто не могу представить Никиту в эпатажном и хищном Париже. Не может Никита жить и в Питере — это слишком воспитанный и зрелый город, мудрый и немногословный. Он бы больше подошёл Экену.

— Откуда взялась идея умного дома Никиты? Что дом умеет кроме сканирования людей?

— Я вообще фантазёрка. Наверное, это странно, но я не читаю любовные и тем более эротические романы, не смотрю мелодрамы. Люблю научную фантастику и интересуюсь технологиями будущего. У меня есть два романа в этом жанре, там я отпускаю фантазию и придумываю много полезных штучек. Видимо, соскучилась по «очумелым ручкам», и «Аня» как-то сама просочилась в «Дело…». А вот что она ещё умеет — читатели узнают во второй половине романа, когда Никита улетит в Москву.

— Есть ли в книге герои, прототипами которых стали реальные люди? Может быть, у тебя появились «любимчики» среди персонажей?

— Есть. У Никиты это собирательный образ. А вот у Вари вполне конкретный человек. Но, конечно же, это не история чьей-то жизни. За основу взяты некоторые черты характеров и манеры поведения, и через их призму я раскрываю своих героев в придуманных для них ситуациях.

Любимчики… Очень люблю Никиту и Рассела. Ещё Маури.

— Опиши отношения Ника и Несси.

— Они любят друг друга. Их любовь такая же сложная, как они сами, как их прошлое. Она не линейна: полюбил, женился, родил и умер в один день. Может быть, такая любовь существует, но я таких историй в жизни не знаю. Любовь Никиты и Несси — дайкири с малиной и перцем, приправленное шоколадом и кусочками льда. Ну, вы помните, с чего всё началось, и что всё это значит.

— Как твой читатель не могу не задать этот вопрос. Все герои «Дела…» очень яркие, в литературном смысле «жирные», могут ли второстепенные персонажи стать главными героями в следующих твоих книгах?

— Думаю, да. Уже рождается сюжет, но не скажу, кто нашёптывает мне свою историю.

— Раскрой пару секретов сюжета, которые для читателя остались «за кадром». Возможно, ты планировала в сюжете одно, а потом изменила задумку? Или есть что-то, чего мы не знаем о героях?

— Это не я изменила. Это Никита. История задумывалась о нимфоманке Варе, а Никита был эпизодом в её жизни со схожей проблемой, для него был предусмотрен драматический финал. Первая часть уже полностью была написана, я села писать вторую — от Никиты. И вот тут он ожил. Причем с первого же листа. Несси тоже он нашёл сам. Я ему сказала: «Ладно, поматросишь и к Варьке полетишь». Он ответил: «Без тебя разберусь, сиди, смотри — записывай». Я и поняла, что сюжету конец, Никита полностью его перелопатил. И Несси ему под стать. Но я хочу сказать, что вариант Никиты мне нравится гораздо больше.

— Что же, хочу сказать спасибо от лица всех читателей за аккуратные спойлеры. Давай представим, что у нас виртуальная автограф – сессия с Ульяной Громовой. Какое пожелание ты бы написала на обложке «Дела всей жизни» своим читателям?

— Для тебя ничего невозможного нет.

Всем отличных выходных и дайкири!

— Держи. Фирменный.

Я взяла бокал и сделала глоток. Необычный напиток наполнил рот сладостью холодной малины и вдруг опалил нёбо, язык и губы острым перцем, тут же сгладив жар терпким шоколадом. Подруга, увидев моё ошеломление, хихикнула:

— Круто, да? Как секс. Сначала сладко и приятно, потом жарко и немного больно, а потом просто фейерверк ощущений!