Ангел с "Люцерна"

Ангел с "Люцерна"

Море переливалось всеми оттенками синевы. Огромный круизный лайнер «Люцерн», обогнув Африку, двигался по Средиземному морю к Гибралтару. В порты не заходили – заправщики заполняли необъятные топливные баки на ходу, а пассажиров на борт доставлял и забирал дирижабль. Им был обещан безмятежный отдых в морских просторах, и они его получали сполна.

- Ты уверен, что это она? – Марунов скосил взгляд на женщину лет тридцати пяти в костюме из шелка цвета маренго. Та сидела за столиком, безмятежно потягивая коктейль и, казалось, не обращала на окружающих никакого внимания. Но впечатление было обманчивым. Глаза цвета грозового неба неотрывно наблюдали за девочкой лет десяти-одиннадцати,дремлющей в плетеном шезлонге на палубе неподалеку от бара. Стоило кому-то приблизиться к ребенку ближе, чем на три метра, как женщина настораживалась - словно тигрица, готовая в любое мгновение броситься на защиту детеныша.

- Она, - вздохнул Рузанский. И кивнул бармену: - Водки. Две.

- Жаль… - пробормотал Марунов. Ему и в самом деле было жаль. Но Рузанский не ошибался – они заранее вычислили момент появления ликвидатора на «Люцерне».

Вчера, когда дирижабль-челнок прижался боком к причальной мачте лайнера, они ещё сомневались. С палубы было хорошо видно, как в лифт вошли трое – коренастый лысый мужчина с огромным кофром и эта самая женщина с девочкой. Марунов и Рузанский в небольшой толпе зевак встречали прибывших. И до последнего надеялись, что лысый и есть тот, кто им нужен. Но,едва вручив стюарду свой багаж, он направился в ближайший бар и принялся наливаться беспошлинным виски. Так что к ночи уже не мог самостоятельно передвигаться. Хотя это могла быть ловкая игра.Но громко храпеть все два часа, которые Марунов провел, слоняясь у дверей каюты лысого… Нет, на такое не способен ни один даже самый изощренный ликвидатор.

Зато женщина и девочка, которых взял на себя Рузанский, повели себя образцово – салоны, ресторан, прогулка по палубе, вечерний концерт приглашенной звезды с терменвоксом. Как звезду зовут-то?.. С утра - экскурсия в машинное отделение. На первый и даже на второй взгляд – обычные богатые отдыхающие.

- Внимание, - буркнул Рузанский в стакан, где на дне плескалась нетронутая водка.

Женщина встала и бросила короткий взгляд за окно бара. Словно почувствовав этот взгляд, девочка оглянулась и улыбнулась – так умеют улыбаться только любимые родителями дети – легко и светло. Они обменялись кивками, и девочка побежала к бассейну.

- Отбой, - выдохнул Марунов,глядя, как женщина медленно прогуливается вдоль бассейна, наблюдая за девочкой.Женщину звали Фаина. Фаина Лацис. Путешествует с дочерью Валентиной одиннадцати лет. Отличное прикрытие.

- Схожу, проверю объект. –Рузанский потянулся и неспешно поднялся. Он казался грузноватым и неуклюжим, но Марунов знал, что мешковатый полотняный костюм скрывает не лишний жирок, а стальные мышцы. И ещё пару револьверов «билли» - один в подмышечной кобуре,второй пристегнут к лодыжке. Рузанский любил эту систему – компактное и безотказное изделие канадских оружейников. Марунов предпочитал для скрытого ношения «бульдог» и метательный нож. Он поежился от мысли, в кого им придется стрелять.

Само существование ликвидаторов вычислили не сразу. Первыми ласточками стали странные смерти нескольких политических истериков в России и США. Особенно, Ульянова. Жертва ограбления. И где – в сонном и тихом Гельсингфорсе! Так не бывает, ворчал Главный, наугад шаря в протоколах местной полиции. Да, этот тип был одержим, но казался неопасным. Просто комплекс психических отклонений на фоне семейной трагедии. О нем тогда на время забыли, не до того стало - в Лионе взорвали автомобиль с Пуанкаре. И это неудачное покушение на Франца-Фердинанда. Простреленная рука эрцгерцога едва не вызвала международный скандал. Едва…

Вот тогда-то и появилась теория двух кукловодов. Один рвался к европейской, а лучше – к мировой войне, второй – устранял тех, кто мог спровоцировать её. Второй превентивно гасил то, что раздувал первый. Им оставалось только выжидать, определяя, где может рвануть по-настоящему, и охлаждать желание толстосумов заработать на военных поставках и банковском кризисе.Ротшильд оказался умным мужиком. Гогенцоллерны и Морганы тоже в конце концов прижали уши, поняв, что никакие бронированные сейфы эти самые уши не защитят. Пары показательных смертей в кланах хватило.

Непонятной личностью остался все тот же Ульянов, ведь движение революционных фанатиков не могло повлиять на ход мировой истории. Или все-таки могло? А, может быть, есть и третий? Кто ещё играет в это запутанное политическое лото?

Марунов развернул газету и принялся разглядывать фотографии коронации нового российского императора.Алексей II на них выглядел задумчивым и отрешенным. После смерти отца он некоторое время колебался, не отказаться ли от престола в пользу кузена Георгия Михайловича. Об этих метаниях знали, да Алексей их и не скрывал. И вот – решился. Главный считал, что это к лучшему, а покушение на кортеж императора они пресекли довольно легко – на него послали не профи, а студента-фанатика.Почему – так никто и не понял. Ведь могли направить другого. Вернее, другую.Значит, не очень-то и хотелось…

Марунов поморщился, вспомнив голову дурака-студента, разнесенную картечью, незаметно достал пару фотоснимков и вложил в газету. То же лицо, словно с картины Боттичелли, то же изящество и изысканность нарядов. Безупречная прическа. Для сравнения он перевел взгляд на Фаину Лацис. Её тщательно уложенные с утра кудряшки успел встрепать морской ветер, но похожа. И в отделении финской жандармерии - как главная свидетельница, и на Сенной площади, застывшая в ужасе неподалеку от изуродованного трупа некоего Бронштейна, была заснята она – Фаина Лацис. Но как, черт побери,ей удается оставаться неизменно молодой и красивой? Ведь снимки были сделаны двадцать и пятнадцать лет назад.

- Тина, хватит! – послышался мелодичный голос. – Выходи, у тебя уже губы посинели.