Анклав

1. Пролог

Ноги без устали молотили по схватившейся плотной коркой глине, шурша ботинками по мелким камешкам и уминая небольшие песчаные дюны, нанесенные ветрами с когда-то существовавшего рядом желтого плато. «Песчаный песок», - почему-то вспомнилось Степану местное название субстанции под ногами, некогда безраздельно властвовавшей в этих местах.

Рыжеватый оттенок земли усиливался скользящими лучами восходящего солнца, подкрашивающими и без того насыщенную суглинком землю. Пока еще почва сохраняла ночную прохладу, удерживая около себя остывший воздух, и Степан, не смотря на физическую нагрузку, даже не вспотел.

Сказывались тренировки – бежать давалось легко, а правильно подогнанный рюкзак за спиной сидел как влитой, лишь небольшим горбом искривляя спину. Амуниция была хороша. Нет, чертовски хороша! «Фирма, - с ударением на последней букве уважительно улыбнулся Степан своим мыслям. – Не какой-то там голимый Китай, заполонивший ширпотребом весь мир. Так, стоп!». Он еле успел затормозить перед торчавшей из земли ржавой железкой, которая словно вылезающий из земли покойник, попыталась зацепить корявой рукой за мешковатую штанину.

Камуфляжный костюмчик было жаль, а еще более было жаль себя любимого, если бы пришлось валяться с глупыми переломами.

«Медпомощи вам ждать не от кого, - сразу всплыли в памяти слова инструктора учебного центра, где он проходил предварительную подготовку, - Хотите вернуться здоровыми – смотрите в оба глаза, чтобы потом не пялиться на мир только одним.»

Степан замер, пытаясь понять, что чуть не оборвало его спокойный бег. Сразу же вспомнились занятия в учебке. Подумав секунду и усмехнувшись, он решил отрепетировать действия, привитые на тренировках. Прекратив всякое движение, одними глазами пробежался по площадке перед собой, а потом повел глазами по сторонам, срисовывая все детали местности.

Ближний план не радовал разнообразием – все та же потрескавшаяся корка высохшей глины, редкие, но крупные камни, хаотично разбросанные, а местами вросшие в землю, чахлый кустарник.

Чуть далее возвышались редкие деревья, словно выдернутые из земли и перевернутые кверху ногами. Их раскидистые корни упирались в небо, а у подножия растеклась по земле зеленая крона. Вот они были опасны, и Степан сосредоточился на них - внимательно, до боли в глазах, всматривался в зеленку, а потом и в голую сетку корней, пытаясь уловить хоть какое-нибудь движение.

Внезапно где-то совсем недалеко послышались сухие приглушенные выстрелы, потом коротко рассыпался дробью пулемет и все стихло. Степан напрягся и осторожно нащупал рифленую рукоятку глока под мышкой. Приятная тяжесть металла подействовала на него успокаивающе. Выждав пару секунд, он уже хотел двинуться дальше, как был парализован новой чередой быстрых сухих выстрелов, захлёбывающимся треском пулеметных очередей и уханьем ручных гранат. Сквозь эту какофонию прорезался исполненный боли долгий крик и снова все стихло.

Камень впереди пошевелился, обратившись в немигающий глаз, а на земле обрисовалось длинное прозрачное тело, угадывающееся только по тонким контурным линиям, изломавшим картину местности чуть ли не перед ногами Степана.

«Склер! – похолодел он. – Вот почему никто не мог его описать. Вовсе не потому, что он прозрачен, а потому, что встреча с ним была единственной и последней».

От земли приподнялось длинное поджарое тело и, переливаясь узорами местности, заспешило на кривых коротких лапах в сторону затихших выстрелов.

Степан еще долго стоял, не решаясь сдвинуться с места и ругая себя последними словами за невнимательность. Хотя какая тут может быть внимательность! Просто произошло чудо и ему очень повезло - сделай он шаг и поминай как звали!

Левую руку кратковременно ожгло чуть повыше запястья, словно заблудившийся муравей отчаялся найти выход из-под длинного рукава и отомстил негостеприимному хозяину капелькой муравьиной кислоты.

Степан почесал руку, успокаивая зуд, а потом закатал рукав. Так и есть - фосфоресцирующие символы поверх вен показывали рост его кармы на единицу. Это если верить инструктору. А Степану эта надпись ничего не говорила. Вязь неизвестного языка изменилась, перерисовав несколько символов. А может быть это означало рост уровня кретинизма? И почему обязательно рост? Может быть удача минус один? Вот выдали Степану кредит на три удачи, например. А теперь осталось только две. Если вообще осталось. Да и что дает эта единица?

- Эх, - Степан взъерошил волосы и решил не гадать понапрасну, - Бог не выдаст, свинья не съест.

Он хотел для верности еще трижды сплюнуть через левое плечо, но, повернув голову, заметил не характерный для местного ландшафтного дизайна блеск. А ведь готов был поклясться, что минуту назад ничего подобного здесь не было!

- Или до сего момента мне было не видно, - поправил он себя. - Хм, вот что плюс один животворящий делает.

Перешагнув на цыпочках через спасшую ему жизнь железку, он присел и потихоньку стал откидывать кусочки засохшей глины, стараясь добраться до заинтересовавших его предметов. И, хотя он уже сразу понял, что это такое, поверить в столь неожиданную удачу сознание отказывалось наотрез.

- Ведьмины пальцы, - прошептал Степан, все еще не веря своим глазам.

Непонятно кто дал им такое название, больше всего по виду они напоминали пальчиковые батарейки, только были прозрачными и заполнены вязкой субстанцией с синеватым отливом. Правда, иногда их форма не была прямой, и тогда они действительно могли напомнить скрюченные пальцы, ну а ведьмы или еще какой нечисти, то Степану было неведомо.