Аритины рассказы

Рассказ пятый. Фанатка

В далёком детстве, когда Арита рыдала над фильмом про Каспера, она ещё и не знала, что за слово-то такое странное – «Фанатка». Но любила она всегда, многое и от всего сердца, стремясь подражать своим незамысловатым детским кумирам. Ну да, она была искренне уверена, что, затолкав две ноги в одну штанину и ползая так по комнате она становится безумна похожа на русалочку Ариель, а распущенная лента вокруг лохматой косички мгновенно превращает её в Белль. Современные косплееры даже не представляют, насколько они далеки от совершенной красоты тех костюмов. Играя в очередную диснеевскую принцессу и стараясь сделать ей пышное платье, она цепляла под него все свои (и мамины заодно) юбки, несмотря на то, что сие действо матушку нисколько не радовало. Но в целом всё было в рамках приличия.

Апокалипсис, однако, не заставил себя ждать.

В год десятилетия Ариты, на беду её родителей, на экраны мира триумфально выплыл непотопляемый «Титаник», и милый мальчик Лео завладел умами всех девочек от пяти и до пятидесяти.

Вот тогда-то всё и началось. Слёзы, мечты о замужестве, судорожные попытки выучить английский, чтобы общаться с будущим супругом на равных, и что самое страшное – развешивание плакатов по стенам маленькой девичьей комнаты.

Во всей этой любви в принципе не было ничего необычного, ибо начало пубертатного периода частенько этим грешит, а вот о плакате возлюбленного, вернее, его печальной судьбе, рассказать стоит.

Начнём с того, что в те годы про Интернет слышали только избранные, да и то в основном где-то за рубежом, а типографская продукция, только-только начавшая наполнять рынок, до отдалённых регионов страны доходила с солидным отставанием. В общем, уделом девочек-фанаток, влюблённых в медийные личности, было выуживание информации из  глянцевых журналов да драка за те пять плакатов, что привезли на почту на город с населением в пятьдесят тысяч жителей.  Так что заполучить в свои лапы плакат было делом не только чести, ни и определённой везучести, а уж если ты оказался в числе счастливиц, которым повезло его отхватить, оберегать свой экземпляр будешь аки зеницу ока.

Арита охотилась за своим счастливым шансов несколько месяцев, прежде, чем и ей улыбнулась удача.  В тот день, когда она, сияя от счастья, несла домой отвоёванный у конкуренток плакат,  свет её улыбки мог конкурировать с солнцем.  Такая редкость нуждалась в почётном месте, чтобы радовать свою обладательницу ежечасно.

По глупой ошибке, ещё не осознавая всех масштабов трагедии,  Арита уверенно водрузила лик любимого на шкафу, который стоял рядом с её ложем. Да-да, это всё тот же шкаф, на котором по-прежнему располагалось гнездо Ариты. Вот только к тому периоду жизни гнездо это ей пришлось делить с ещё одним членом семьи – котом по имени Север.

Забирался кот на шкаф классически, просто запрыгивая со спинки дивана наверх. А вот спускался он по-пластунски, скользя передними лапами по стенке шкафа.

То есть, вы уже понимаете, что произошло?

Несчастное животное, не ожидая никаких подстав, в очередной раз решило спуститься вниз. Откуда ж ему было знать, что, скользя по спинке шкафа, он попутно раздерёт когтями лик кумира своей хозяйки, в те роковые минуты находившейся на занятиях в школе?

А Арита, ни о чем не подозревая, как всегда вернулась со школы, и, на ходу переодеваясь в домашнюю одежду, направилась поприветствовать любимого мужчину…

Дальше – со слов мамы Ариты – было следующее.

Из комнаты дочери раздался истошный вопль, переходящий в завывания: «Северрррр!!!»

Кот, тёршийся у ног готовившей обед мамы, явно почуяв, что идёт его смертушка, мгновенно забился в самый дальний угол кухни, под шкаф. Дверь комнаты Ариты со смачным шмяканьем распахнулась, и оттуда, в наполовину стянутой колготке и с тапком в руках возникла юная фанатка, разбрасывая искры из глаз. Пришлось маме успокаивать свою кипящую дочь…

До сих пор непонятно, как выжил кот – кажется, он просто отсиделся в недоступном для людей месте под шкафом до вечера, так и не поняв, за что его, собственно, намеревались убить в изощрённой форме. Плакат Арита, мотая на кулак слёзы, по кусочкам склеивала скотчем полдня.

Правда, недоумевающий Север так и не сменил траекторию полёта со шкафа, так что вскоре несчастный Лео больше походил на Франкенштейна, а Арита – на истерзанную горем вдову.

А ещё через полгода у неё появилось новое увлечение, и плакат, кажется, доживал свои годы украшением самой интимной комнаты в доме. В общем, трудная была у него судьба, нелёгкая.

А Арита с тех пор никогда не была фанаткой. Исключительно – культурной поклонницей. Переболела, видимо. Но это – уже совсем другая история.