Босиком по заснеженному мху

Озерки

Глава I

«Озерки»

Если ты думаешь, что судьба одинаково улыбается всем, то ты ошибаешься. Не веришь, тогда испытай на себе всю боль каждой частицей.

Я открыл глаза в пятом часу. На рассвете. С зажатым одеялом в кулаках. Снова душил приступ, который сопровождал ужасный кошмар… Или же, наоборот, кошмар сопровождал его.

В комнате мрак, темным пятном над головой свисала запыленная люстра, тонкой струей стекал пот,обтекая изгибы носа.

В отрезвляющем затуманенные мысли сне рыжая рыбка плавала в черной мраморной раковине, наполненной зеленоватой водой. Она была похожа на девчушку в огненно-красном платье, кружащуюся в зеленоватой дымке. Это все я видел в коридоре поезда, стремящегося во тьму. Вдоль теряющихся вдали железнодорожных путей мелькали лишь скорчившиеся деревья. Влажный плотный туман тянулся по рельсам,обгоняя поезд. Словно дым, влекущий на север, а вокруг мрак - скрестился фиолетовый с черным.

Резко сел, весь в холодном поту….

Cпина, как натянутая струна. Положил две таблетки под язык, нащупав пузырек, под подушкой. Загрудинная боль спустя полчаса утихла. Лишь бы не пришлось к врачу. Побольше свежего воздуха, побольше…

В страхе обхватил голову руками и убрал влажные волосы назад, расширив глаза, кинул взор на стены спальни, которые сжимали.

На работу сегодня не пойду, еле поднялся. В прихожей, по-прежнему, стояли аккуратно упакованные в пакеты новые вещи, которые купила и отправила мама, сообщив, что сама вернется из-за границы послезавтра. А брат приехал вчера, в родовой особняк своего покойного отца, он уже заселился.

Не видел мать с похорон папы, лишь раз, в аэропорту. Мне было двадцать один. У нее пересадка.Она позвонила, и я, примчался. Как умалишенный, с отдышкой, прижимая сердце, боясь, что оно выскочит от эмоций и моего состояния. Так хотел обнять и рассказать все, но..

Но и эта встреча была мимолетной и оставшиеся десять лет я тешил себя надеждой, что мама позвонит и сообщит: я вернулась, навсегда!

Прошло десять лет, увы..

Обдав лицо прохладной водой, зачесав назад темные густые волосы, приступил к разбору вещей.

Примерил новый костюм темно-серого цвета из вельвета, на нем и остановился, белая рубашка, не привык к таким тканям. Последний раз надевал костюм на выпускной в школе, и то, взятый напрокат, он был естественно великоват, так как из-за порока мой вес всегда не соответствовал росту в сто восемьдесят два сантиметра. Постоянная бледность и синеватость губ. Кожа просвечивала сосуды.

Пальто цвета песка, которое купила мама я не надел, рука потянулась к моему старому и любимому, цвета мокрого асфальта, и новые замшевые ботинки, прихватил на всякий шарф.

До приезда матери решил прогуляться в парке их cтариного района, так сказать, ознакомиться с местностью. В Озерках был пару раз проездом по работе и ни разу в гостях у матери и первого отчима. Привык к нашим суетливым Южным Липкам, с простыми душевными людьми, старыми кирпичными многоэтажками.

В семь доехал на такси в центральный парк«Озерки». Ненавижу леса и деревни, парки - терпимо!Одна только мысль, что умирать меня отправят в санаторий на окраине деревушки, бросает в дрожь. Не могу без суеты...

Строго оглядывался на людей, идущих навстречу и навязчиво рассматривающих мой внешний вид, почувствовал себя важным, особенным. Как дорогая и подобранная по размеру одежда может открыть дверь в мир человека, и сколько же таких миров остаются за закрытыми дверями нищеты. Ты прост, не интересен, ты - никто.

Здесь много деревьев, самое то, для моего здоровья.Дабы прибавить бледному лицу румянца, почему бы и нет. Еще и осень на носу.

Оранжевое пятно полусонного солнца, ленно подглядывало из-за блеклых облаков. Деревья, словно ржавые цепи растянулись вдоль парка. Удушающий туман, сырость и запах затхлых забродивших листьев рябины и клена.

Застегнул на две пуговицы пальто, заправил шарф,хотя не люблю, но ветрено. А еще, надо следовать новым канонам этикета, которые ввела временно мама,и обязала меня выполнять и готовиться. Как же некомфортна мне эта мнимая аристократия, раздумывал я, гуляя по третьему кругу возле огромной овальной клумбы, густо рассаженной озябшими оранжевыми дубками..

И на что пенсионеры так воодушевленно глядят, держась за руки, смотрят на одно дерево час к ряду.Психологи скажут: привязанность. Философы скажут: любовь. Я скажу: привычка…

Почти ледяной воздух с утра сменился духотой, у меня уже стала появляться одышка. Только не это…стал гнать тревожные мысли.

Кому вообще нужна эта осень, сразу бы зима, не люблю эти прелюдии и хождения по углям. Хочешь сказать – говори. Умереть – умри, не молчи, не тяни, нет его, этого времени.

Накрутил пять тысяч шагов, уже от усталости считаю тротуарную плитку. Мой шаг - полторы плитки,отлично для сорок третьего размера. Еще тридцать шагов, и та свободная скамейка заслуженно моя…Мечтай..

Внезапно, резкая боль в области сердца, где-то слева защемило, затрепетало, поднимаю глаза в небо, вокругсловно мгла, хотя еще утро, и вдруг вспышка, солнце словно ослепляет. Ватные ноги, колени обмякли,подкосились и только тупая боль в затылке от удара о бордюр, но все – ничто, по сравнению со жгучей больюв сердце, во рту пересохло.

- Воздуха, воздуха не… - шепчу, веки тяжелеют..

- Человеку плохо, врача, врач, врааа… - размытыми отрывками вижу лицо, девчушка с ржавой, как крона деревьев головой, истерично кричит на весь парк, наклонившись надо мной и размахивая руками, так, что клин каких-то птиц, тревожно, одним взмахом устремился в плотно-синее небо..

Новый приют

В палате ледяной воздух. Приплюсую ангину, точно.. Младший брат окрыленно шагает из угла в угол. Стуча демонстративно туфлями.

- Прекрати маячить, бесит, - cудорожно прошептал, губы слипшиеся и потресканные.

- Умудрился же ты слечь, – мне показалось, или он делает замечание? – В следующий раз прихватит на трассе, и на этом все. Не видать тебе наследницы модного дома, как ушей своих. Никто не должен знать о твоем заболевании. Никому не нужна дочь вдова. Тем более вторая, - ругался Богдан - мой брат.