Бывший на Новый год

1

Кто сказал, что Новый год - это пора счастья и чудес? Покажите Марине этого умника и она растерзает его голыми руками. Очень замёрзшими голыми руками, но сути дела это уточнение всё равно не меняло, так как её канун Нового года превратился в полный пиз... Девушка покосилась на сына. Услышать её мысли Лёвик, конечно, не мог, но рядом с ним даже про себя не хотелось материться. Хотя, если быть честной, у Степановой на языке крутилось много очень нехороших и в то же время максимально точно описывающих ситуацию, в которую она попала, слов.

И, если смотреть в общем и целом, то в её положении не было ничего нового. Миллионы мужей по всему миру выгоняли своих жён и детей на улицу ежедневно. При этом ещё и не считали зазорным поднять на них руку. Так что Марине в этом плане повезло. Артурик, выставив их на мороз, хотя бы её не бил. Иначе ситуация из полного пиз*ца сразу бы переквалифицировалась в глобальный. А ей этого, мягко говоря, хотелось в самую последнюю очередь. Поэтому хотя бы один плюс в этом положении какой-никакой, но всё же был, а это уже что-то.

Переступив с ноги на ногу и потерев ладони, Марина нажала на дверной звонок ещё раз, но, как и в прошлые двадцать, ничего не изменилась. Дверь оставалась закрытой, а из-за неё не была слышна даже пьяная ругань мужа. Уснул, наверное. Артур и в трезвом состоянии спал довольно крепко, а пьяный вдрызг и вовсе дрых, как убитый, так что можно было даже не надеяться на лучшее, но другого выхода у неё всё равно не было. На улице ночь, минус двадцать (а по ощущением все минус сорок), деньги, карточки и документы в сумочке, сумочка на тумбочке в прихожей, а в прихожую никак не попасть, так как дверь закрыта изнутри на ключ. Окна и те не выбить. Они находились достаточно высоко и к тому же были пластиковыми. Но самое страшное и так в не самой лёгкой ситуации было то, что Марине абсолютно некуда было идти. Единственный человек, который ей мог помочь, жил в городе, находящемся в тридцати километрах от посёлка, где они жили. И в принципе это не так далеко, всего минут двадцать-тридцать, но это если ехать на машине, а если идти пешком, то... То легче просто сесть в сугроб и смириться со своей незавидной участью, чего ей делать категорически не хотелось.

Степанова подышала на окоченевшие ладони.

И ещё год назад, слушая Артура, расписывающего ей перспективы переезда в новый регион, она понимала, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет. Их брак трещал по швам уже тогда и даже новое место жительства не было способно его реанимировать, скорее только ухудшить всё окончательно. Но почему-то все равно, глупая, подалась на его уговоры, за что теперь расплачивалась, оставшись на улице одна с ребёнком в едва знакомом месте. Без друзей, знакомых, связи и денег. Муж даже шапку с варежками не позволил ей взять. Хорошо, что хотя бы Леву удалось успеть одеть относительно тепло.

- Зайчик, ты сильно замёрз? - как можно спокойней спросила Марина, присев перед сыном на корточки.

- Неть, мама, - отрицательно покачал головой сын. - А ты?

Из-за шарфика, закрывающего его лицо ровно на половину, голос сына звучал приглушённо, но она всё равно услышала и улыбнулась.

- Нет, Левик.

Врать единственному и горячо любимому сыну было очень плохо, но эта ложь была во благо.

- У тебя носик класный.

Степанова потерла нос, кончик которого уже не чувствовала, и заодно пощипала щёки, пытаясь вернуть им чувствительность. Получилось так себе.

- Ничего страшного, милый. Я в порядке.

Лёва прижался к ней, обняв за шею руками, и Марина зажмурилась, не давая накатившим слезам волю. Сейчас был не лучший момент для жалости к себе. Вот окажется где-нибудь, где нет ветра, снега и темноты, и тогда можно будет и поплакать. От души так. Может даже навзрыд. А в эту секунду нужно было решить, что делать дальше. Потому что стоять под дверью и ждать, когда Артурик проспится было глупо. Даже если он проснётся и услышит, как она ломится в дом, то вряд ли запустит внутрь. Самым логичным было бы позвонить в полицию и позвать на помощь, но опять же, где взять телефон? И будут ли они в состоянии помочь? Всё-таки на носу Новый год и, наверняка, половина служителей закона уже это дело отмечали, а другая половина разбиралась с правонарушителями посерьёзней, чем её муж. Вполне вероятно, что у Марины даже не получится до них дозвониться. Так что надеяться на этот вариант тоже было нельзя. Может, попробовать наведаться к соседям? Девушка оглянулась. Их дом находился на улице, которая располагалась на самой окраине окраине поселка и была заселена постольку-поскольку. Одна часть домов стояли пустыми и продавались, другие только строились, третьи использовалась как дачи и зимой в них никто не жил. Нет, она, конечно, могла попробовать пройтись по ним всем и попытать удачу, но что-то, а именно темные окна и мертвая тишина вокруг, подсказывали Степановой, что эта затея - гиблое дело. Только силы и время зря потратит. Да и Лёва вряд ли выдержит такой забег. По этой же причине отметался вариант дойти до посёлка и поискать подмогу среди местных жителей. Идти нужно было мало того, что по не самой ухоженной и очищенной дороге, так ещё и через лес с кладбищем.

Марина мысленно выругалась. И угораздило же Артура купить дом именно здесь - у чёрта на куличках! Ни освещения, ни нормальной дороги, ни другой инфраструктуры! Лишь пустые дома в округе, лес, кладбище и трасса, до которой дойти было легче, чем до ближайшего продуктового магазина! Всего-то минут десять-пятнадцать пешком и...

Девушка замерла, ухватившись за внезапную мысль. Трасса, машины, заправка... Заправка! Точно! И почему она сразу до этого не додумалась?! Заправки работают круглосуточно и без выходных и вполне возможно, что там ей получится найти помощь! Или хотя бы телефон, чтобы попробовать дозвониться до Ольки.