Чайки

Чайки

Я сегодня проснулся от крика чаек. Они громко хлопали крыльями и, со свойственной им наглостью, будто стремились разбудить всё живое вокруг. С неуклюжей сонливостью я подбежал к окну и раздвинул плотные шторы. В ту же секунду меня ослепило яркое утреннее солнце, сквозь которое сначала неясно, а затем все более четко и явно поступали залитые светом силуэты домов. Никаких чаек. С недоумением и странной, детской надеждой я пытался увидеть в высоком небе полет белых крыльев, но только голуби, словно насмехаясь надо мной, беззаботно курлыкали и делили старую корочку хлеба на крыше соседнего магазина.

Какая-то тягучая тоска наполнила моё сердце. Хотя о каких чайках может идти речь? Успокоив себя той мыслью, что всё это было лишь частью сна и богатого воображения, я поставил чайник и поспешил собираться. Оставшийся день прошёл без происшествий.

На следующее утро я снова слышал чаек. Они неистово бились в мое окно, будто стремясь пробить его своими маленькими телами. Испуганно соскочив с кровати, я поспешил раздвинуть шторы. Ничего. Все те же дома, те же глупые голуби. Досадно тряхнув головой, я пошел ставить чайник. Сегодня был важный день.

Так продолжалась месяц. Каждое утро я слышал их крики, и каждое утро они испарялись как ночной сон.

Я обезумел. Весь день я ждал, пока вернусь домой, лягу в кровать и проснусь утром, чтобы услышать чаек. С трепетом я ждал их появления, и когда, наконец, их громкие крики будили меня, то спешил скорее оказаться возле окна… Но всякий раз за ним было пусто.

Однажды я решил оставить шторы открытыми. В ту ночь меня мучила бессонница, а когда я, сонный и злой проснулся, оказалось, что давно уже опоздал на свою работу. Чайки так и не прилетели.

Иногда я просто лежал и наслаждался их криками. Порой, до меня доносится ропот волн и скрип корабельной палубы. Уж не знаю, откуда взялись такие иллюзии. Я вспоминал, как в детстве хотел стать моряком. Надевая слишком большую для моих тощих мальчишеских плеч полосатую майку, я гордо забирался на стол и с отчаянным криком прыгал в 'бушующее море' и затягивал 'корабельные тросы'. Тогда я чуть не сломал себе руку, но, ей-богу, это было одним из самых светлых и теплых воспоминаний моего детства, которое затерялось где-то в уголках моей памяти и вышло только сейчас, под неистовые крики призрачных чаек.

Я пытался игнорировать их: просыпаясь, сразу проходил на кухню, ставил чайник и пытался ни одним глазом не смотреть в сторону окон. Тогда чайки кричали еще громче, пока я не раздвигал шторы и не убеждался, что их нет и в помине.

Я устал. Я безумно устал просыпаться и видеть, что мои ожидания не оправдываются. Я устал слышать крики невидимых чаек. Я устал от той мысли, что эти кричащие птицы имеют надо мной власть. Своими утренними концертами они пробуждает во мне забытые воспоминания и мечты, что были надёжно спрятаны в глубокий чулан памяти.

Все чаще и чаще возникает мысль навсегда остаться дома и только слушать и внимать хлопанью их белоснежных крыльев. Я понял, почему каждый вечер я с замиранием жду утра: эти чайки дают почувствовать себя живым. Что-то неосязаемое коснулось моей души и навсегда осталось в моем сердце.

Я не знаю, сколько мне еще нужно просыпаться, чтобы понять, что эти чайки зовут мне прочь от этой жизни, прочь от серых многоэтажек, наглых городских голубей и до боли в голове не любимой работы. Я не знаю, когда, забыв поставить чайник и погладить рубашку, я соберу свои вещи и навсегда захлопну дверь своей квартиры.

Но я знаю, что где-то на старой пристани меня ждет корабль, которому так не хватает матроса на своей палубе.

А пока, я буду лежать в кровати, и слушать призрачные крики чаек за своим окном.