Дочь, о которой ты не знаешь

Глава 3

Снова закрываюсь в кабинке туалета и, опустив крышку унитаза, сажусь сверху. Шмыгнув носом, достаю из сумочки тест на беременность и опять вперяюсь взглядом в две алые полоски.

Такая глупость… По размеру мой малыш еще меньше фасолины, а я уже безгранично его люблю. Это же моя плоть и кровь. Результат соития с человеком, которым я когда-то действительно всей душой восхищалась…

До сих пор в голове не укладывается, как наше красивое чувство могло превратиться в пепел. Всего два слова «я женат», а эффект как от разорвавшейся бомбы. Если честно, меня по-прежнему трясет. Прямо изнутри колотит, как в лихорадке.

Жизнь, зародившаяся во мне, совсем еще крошечная, но это жизнь. Самая настоящая. И я не имею права обрывать ее.

Никто не имеет.

Да, я взяла деньги у Стаса, но на аборт их не пущу. В моем положении нельзя разбрасываться финансами, в будущем пригодится каждая копеечка. Поэтому пусть Троицкий думает, что я избавилась от его ребенка. Но на самом деле я избавлюсь только от него самого.

Мама с детства меня учила, что нужно быть сильной, смелой и последовательной. Дескать, если веришь во что-то, надо придерживаться этого до конца. И я искренне верю, что мой долг как женщины и как человека – родить этого малыша. Подарить ему жизнь. Воспитать, одарить любовью и лаской, дать счастливое детство. По возможности, конечно. Ведь впереди у меня незавидная участь матери-одиночки…

Разумеется, прежде я совсем не так представляла свою личную жизнь. Думала, что стану мамой, будучи в браке. И что рядом всегда будет любимый и любящий мужчина.

Но, как видите, не сложилось. Не срослось. Я полюбила не того человека и теперь пожинаю плоды своих ошибок.

Я ношу под сердцем малыша, а его отец женат на другой.

По ту сторону двери раздается требовательный стук, но на этот раз я лишь раздраженно отмахиваюсь:

– Занято!

И плевать, сколько времени придется провести в этой кабинке. Мне нужно, чтобы бушующая в груди истерика сошла на нет, а глаза хотя бы немного высохли от слез. Не хочу, чтобы вся съемочная группа потом обсуждала, как Олеся Елисеева ревела прямо на площадке. Ни к чему это.

Горе должно быть тихим. Так же, как и счастье.

Спустя пятнадцать-двадцать минут я наконец нахожу в себе силы подняться на ноги. Высмаркиваюсь в бумажный платочек и, выбросив его в урну, покидаю место своего укрытия.

Судя по времени, у нас скоро обед, который я не намерена пропускать. Во-первых, в моем положении мне нужно хорошо питаться. Во-вторых, я вовсе не из тех людей, которые на фоне переживаний объявляют голодовку. В моменты душевной смуты у меня, наоборот, просыпается жор. Я не прорабатываю стресс, я его заедаю.

Вхожу в столовую и, окинув взглядом небольшое помещение, замечаю в дальнем углу Настю Ермолову, ассистентку художника-постановщика. Мы с ней неплохо ладим, поэтому, водрузив на поднос обед, я направляюсь к ней.

– Привет, – сажусь по соседству.

– Привет, – Настя окидывает меня внимательным взглядом. – Ты простыла, что ли?

– Нет, – напрягаюсь. – С чего ты взяла?

– У тебя глаза красные.

Черт…

– Эм… Нет, просто аллергия, – нахожусь я. – На цветение.

– Понятно.

Настя погружает ложку в жидковатое картофельное пюре, а я вдруг ни с того ни с сего вспоминаю, что приятельница – опытный специалист. Если я ничего не путаю, она работала с Троицким еще над позапрошлым его фильмом. А значит, в теории может знать про него что-нибудь интересное… Что-то такое, что не известно ни Интернету, ни широкой публике. Потому что в официальных источниках про жену Троицкого – ни слова.

Раньше я никогда специально не собирала информацию на Стаса у коллег. Не видела в этом нужды. Однако теперь, когда наружу всплыла внезапная новость о его браке, любопытство вспыхнуло во мне с новой силой:

– Слушай, Насть, а ты не знаешь, наш главный с кем-то встречается?

– Троицкий, что ли? – усмехнувшись, поворачивается ко мне. – Ну ты проснулась.

– В смысле?

– Ну мы уже половину первого сезона отсняли, – хихикает, – а ты только задалась этим вопросом.

– Да я как-то… Знаешь… Ну, не думала об этом всерьез.

– Да поняла я, поняла. Только достоверного ответа на твой вопрос все равно никто не знает.

– Это еще почему?

– Потому что Троицкий – скрытный тип. И его личная жизнь – это тайна, покрытая густым мраком.

– Даже так? – изумленно вскидываю брови.

– Нет, понятно, какие-то романы у него случаются, – продолжает рассуждать Настя. – Вокруг полно молодых актрис, а он красив как бог, чертяка… Но вот так чтобы прям серьезно с кем-то мутил – не слышала о подобном.

– Ему ведь уже много лет, – подмечаю как бы невзначай. – Он ни разу не был женат?

– Ой, там вообще мутная история, – Настя отпивает компот и увлеченно продолжает. – Вроде как была у него жена. Еще давным-давно, еще до времен великой славы. Но, по слухам, с ней какая-то драма приключилась. То ли она из окна выпрыгнула, то ли в психушку загремела, то ли еще что-то в этом роде…

– Да ла-а-адно? – я до глубины души поражена услышанным.

– Угу. Еще поговаривали, будто он сам ее убил. Но доказательств конкретных не было. В общем, это дело быстренько замяли, и с тех пор никто ничего не знает. То ли есть эта жена, то ли нет… А, может, это вообще такой пиар-ход был. Ну, чтобы окутать персону Троицкого ореолом некой таинственности.

– Жуть какая-то… – ежусь.

– Согласна, – кивает. – Жуть. Но одному богу известно, что из этого всего правда.

А вот это здравая мысль. Зная медийную тусовку, могу с уверенностью сказать, что раздувать слухи до вселенских масштабов – их любимое дело. Наверняка в жизни Троицкого все складывалось куда прозаичней, а тогдашняя желтая пресса подхватила обрывок какой-то сплетни и сделала из нее провокационный заголовок.

Скорее всего, жена Троицкого по сей день живет в его закрытом доме на частной территории. Отчитывает домработницу, выращивает цветы и не отсвечивает. Дабы избежать ненужной публичности и лишних пересудов.