Городской сумасшедший

Городской сумасшедший

Петр мелко дрожал. Это помещение само по себе нагоняло на него ужас: подрагивающие усики роутеров, странноватый запах в коридоре, беспорядочно блуждающие люди, внезапно замирающие, чтобы обновить данные о своем местоположении… Связь, как всегда, оставляла желать лучшего. Что возьмешь с государственного учреждения?

Нужный кабинет он нашел по-старинке — сверяя коды на дверях с записанным в телефоне. До слушания осталось еще сорок минут, но Петр всегда приходил заранее, если сильно волновался, а сейчас от волнения у него темнело в глазах.

Придет ли адвокат? Когда он придет? Сможет ли помочь? Все ли справки с собой? И самый главный вопрос — почему его вызвали в суд?

Петр переехал в глубинку всего год назад, спасаясь от вездесущей кибернетизации столицы. Психологи констатировали у него новомодное расстройство — невозможность психики управляться с мозговым имплантантом, который за последнее время чуть ли не новорожденным начали ставить. Ходили слухи, что буквально в ближайшие год-два эти импланты будут у всех поголовно вместо паспортов. Диссоциатам, или диссунам, как за глаза обзывали таких, как Петр, вместо имплантации приходилось проходить унизительную процедуру полного биометрического сканирования и всегда иметь при себе ворох идентификационных карточек. Но юноша всегда очень серьезно относился к закону и безропотно выполнял даже самые нелепые инструкции. Он и так чувствовал себя человеком второго сорта, неполноценным инвалидом, так что вел себя тише воды, ниже травы. И тут такое. Повестка в суд. Обвинение в нарушении общественного порядка. Злостном нарушении по пяти статьям!

Повестку прислали сразу на три почты: электронную, мобильную и бумажную. Бумажную! Да кем они его считают? Умственно отсталым или буйным психом, способным утопить телефон в своей слюне? Бумажную повестку Петр сохранил, как странную и пугающую реликвию, и теперь бездумно вертел в руках.

Где чертов адвокат?

До слушания оставалось всего десять минут. В коридор вошел полноватый, невысокий мужчина лет сорока. Он огляделся по сторонам и уверенно шагнул к Петру, на ходу протягивая руку для того, чтобы поздороваться. Петр невольно улыбнулся, приятно удивленный соблюдением устаревшего ритуала рукопожатия.

— Петя Камушкин? — жизнерадостно поинтересовался толстяк. — На всякий случай спрашиваю, а то ты тут единственный без маркера, угадать не трудно. Я — твой адвокат.

— Петр, — сдержанно улыбаясь, поправил его юноша. — Петр Камушкин. А вы?..

— Ты не волнуйся, Петька, есть у меня один приемчик, всегда работает. Выйдешь отсюда, как младенец с подчищенной историей, поверь мне! — игнорируя вопрос, мужичок ловко схватил Петра за плечо и развернул в сторону двери. — За полчасика справимся и по домам.

Но за полчасика не получилось.

Петр сидел, съежившийся, на своей скамейке, то бледнея от ужаса, то краснея от стыда. Вот выступил в качестве пострадавшего симпатичный хрупкий блондин, с которым он пытался познакомиться пару недель назад. Буквально трясясь от ярости, он тыкал в Петра пальцем, обвиняя в сексуальных домогательствах и неприличном поведении.

— У меня XL маркер специально для таких извращенцев, как этот! — разошелся юноша. — Трансгендер асексуал! И чип даже есть, чтобы не лезли всякие! Так нет же, маркера ему мало, лезет и лезет, животное!

Петр хотел взять слово, но рука адвоката мягко прижала его плечо, не давая вставать.

— Так делу не поможешь, — прошептал он. — Терпение! Я все разрулю.

— … нарушил установленный порядок идентификации в общественном месте, — гнусавил охранник из парка.

— … моей дочери всего 11, ей не положено знать карту выше индекса D! Девочка потом рыдала три дня, три дня, представляете! — подвывала дородная размалеванная дамочка.

Подумаешь, одному кофе выпить предложил, у второй дорогу спросил, не сфотографировался у входа… Да что за чертовщина! Не могут же они всерьез? Он же не хотел никому навредить! Он просто...

От нахлынувших эмоций Петр уже почти не осознавал, что происходит вокруг. Обвиняющие персты слились в один, вдавливая, вдавливая, вдавливая его все глубже в скамейку. Голос судьи вернул его к реальности.

— Теперь слово предоставляется защите. Уважаемая Мисс Лилит 2222, слушаем вас! — судья одарила адвоката внимательным взглядом.

С этими эмоциями Петр справиться уже не смог.

— Да это же мужчина! — заорал он. — Вы что не видите? Мужчина! Не… очень… худой…

Осознав, что он натворил, юноша прихлопнул рот рукой и рухнул обратно на скамейку. Теперь посадят, мелькнуло в голове. Точно посадят…

К его огромному удивлению, адвокат слегка обернулся к нему и подмигнул.

— Как видите, уважаемые пользователи, у нас здесь совершенно особый случай, — хорошо поставленным голосом начал Мисс Лилит 2222. — Суду были предоставлены все необходимые документы, но… Все мы знаем, что диссоциатов считают обычными полноценными членами общества, ничем не уступающими нам, простым людям. Но, к сожалению, конфузы неизбежны. Обвиняемый, милейший Петя Камушкин, не понимает зла, которое может причинить. При этом он совершенно безобиден! Уважаемые пользователи, уважаемый суд! Наказывать безобидное дитя за шалости, которых оно не понимает — неправильно и не по людски. Предлагаю присвоить ему маркер степени W14 с принудительным не инвазивным чипированием и отпустить домой отдыхать. Ведь для него это тоже стресс!

Окончание речи адвоката потонуло в одобрительном гуле.

В полузабытьи Петра вывели из зала. Бывшие обвинители приветливо улыбались ему, кое-кто тянул руку для шуточного рукопожатия. Юноша испуганно шарахался от непредсказуемых, чуждых созданий, которые окружали его.