Homo homini lupus est

Homo homini lupus est

Ярко-синие всполохи плазменных турбин затмили звезду, плывущую к закату. Двенадцать мощных сопел медленно опускали многотонный металлический кирпич на землю, выжигая и без того безжизненную и сухую почву. Из основания механического монстра вылезли ноги-буры и нещадно впились в грунт. Извиваясь, словно слепые змеи, щупальца с вращающимися наконечниками вгрызались всё глубже, создавая надёжную опору для автоматизированной колонии.
            Двигатели затихли. В ту же секунду исполинский монстр начал трансформироваться. Основные блоки под действием программной логики и мощнейших сервоприводов раскладывались и преобразовывались в нечто иное, грандиозное по размаху и возможностям. Вот уже и забор вырос по периметру, появились четырёхэтажные жилые дома, развернулись скрытые в недрах колонии теплицы, зашумели конвейерами роботизированные заводы, а станция связи отправила первый сигнал на родную Флотилию – «Турцию».
            Из гаражей, шагая на восьми синтетических лапах, подобно гигантским паукам, отправились на охоту полчища Добытчиков. Их цель – месторождения полезных ископаемых: вода, газы, металлы, минералы: подойдёт всё, что может использовать человек в условиях дефицита первичного сырья.
            Закатное небо вновь озарилось яркими огнями. Точно метеоритный поток, разрывая тонкую планетарную атмосферу, неслись десятки транспортных кораблей с колонистами, нашедшими наконец-то новый дом. Люди работали слаженно, будто репетировали это событие изо дня в день. Каждый знал своё место и, едва коснувшись земли, тут же спешил занять позицию, подготовленную для него в автоколонии. Лица людей преисполнились радостью. Планета RT5027G, окрещённая «Новой Землёй», была наградой за лишения и века скитаний по бескрайнему космосу.
            Вместе с транспортными кораблями, сопровождая поселенцев, к поверхности планеты мчались лёгкие бомбардировщики Флотилии. Затмив небосклон, эскадрилья из пятидесяти боевых машин зашла на позицию.
            – «Отец-небо», мы на позиции, – отрапортовал голограмме седовласого адмирала один из лётчиков.
            – Наконе-е-ец-то, – протянул с виртуального экрана председатель адмиралтейства Василий Стрельников. – «Маяк-1», начать операцию!
            – Есть, – кивнул лётчик и, переключившись на канал эскадрильи, добавил: – Давайте, парни, очистим наш новый дом от инопланетного мусора.
            Бомбардировщики ровным строем воспарили над землёй. Они сбрасывали на поверхность напалмовые заряды, зачищая территорию в радиусе сотен километров от автоколонии.
            Последними на планету спустились челноки с десантом Торговой Флотилии «Турция». Адмиралы не поскупились, экипировав солдат по последнему слову техники. Военные были оснащены мозговыми имплантатами, ускоряющими реакцию. Новейшие синтетические экзоскелеты жёлто-коричневого окраса по весу и удобству не отличались от одежды начала третьего тысячелетия. Сотни интегрированных в костюм датчиков отслеживали температуру, давление, мышечный тонус и мозговую активность. Фильтры дыхательной системы обеспечивали чистым воздухом при любом его загрязнении. Квантовый микрокомпьютер с дополненной реальностью выводил на экран глухого шлема множество графиков, отображающих состояние и боеспособность отряда. В верхнем правом углу виртуального монитора располагалась тактическая карта. Помимо всего прочего, шлем давал широкий обзор и доукомплектовывался тепловизором и датчиком движения. Гордые бойцы десанта Торговой Флотилии «Турция» были вооружены передовыми инопланетными автоматическими винтовками, не использующими патронов. Скамдарийские контрабандисты, продавшие оружие, не стали объяснять людям принцип его действия. Эти серокожие коротышки лишь пробурчали что-то о маленьком радиаторе и законе электромагнитного гравитационного отталкивания. Адмиралу «Турции» Томасу Ниммуру, занимавшемуся закупкой, было достаточно знать, что оружие дорогое и на рынке его так просто не заполучить, из чего следует: оно непременно наилучшее.
            – Докладывает капитан первого ранга Махсул Гокташ, – обратился к адмиралам солдат. – Пилигримы доставлены на «Матушку». Отряды десанта на позициях. Разрешите приступить к выполнению операции «День благодарения».
            – Отец-небо даёт добро. Приступайте к выполнению, – отозвалось в шлемофоне.
            – Есть, – коротко кивнул капитан Гокташ.
            – Да пребудет с вами Бог, – произнёс пожилой, похожий на крота адмирал, ¬– ведь наше дело – правое.
            – До окончания операции на связь с Флотилией и автоколонией накладывается вето, – добавил председатель Стрельников. – Будьте бдительны и не облажайтесь. Конец связи.
            Голограмма адмиралов погасла. Отныне и до завершения поставленной задачи десанту, в целях экономии энергии, придётся пользоваться допотопной радиосвязью. Размяв шею, Гокташ обратился к подчинённым по общему каналу:
            – Повторяю для тех, кто стукнулся головой во время спуска: директива первая и единственная: зачистить заданные сектора от остатков местной фауны. Бомбардировщики изжарили большую часть биологической ксеномассы, а нам необходимо подчистить то, что могло уцелеть. Как сказал Стрельников: «Нам тут конкуренты не нужны». И я, чёрт подери, солидарен с ним!
            – Капитан, сэр! – вперёд шагнул солдат. – У меня вопрос. О какой биологической активности идёт речь? Здесь голая земля и камни. На кого мы охотимся?
            – Как тебя зовут, малыш, – Гокташ вздохнул.
            – Майло, сэр. Майло Трумэн.
            – Только из учебки?
            – Так точно, сэр!
            – Теперь ты солдат, Трумэн. Учись хорошо стрелять, а не задавать глупые вопросы. Верха этого не любят.
            – При всём уважении, сэр. Вы так и не ответили на вопрос.
            – Повторять не буду: увидели не идентифицированную цель – пристрелили её. Точка. Вопросы будете своим мамочкам задавать, когда вернётесь. Всем понятно? Трумэн?
            – Так точно, сэр.
            – Отлично. Выступаем!
            Никто больше умничать не стал и все шестнадцать групп молча приступили к заданию.
            Ярко-красная звезда медленно скрылась за горизонтом. Стемнело. Первый разведотряд продвигался в заданном направлении.
            Махсул проверил температуру внешней среды: сорок семь градусов по Цельсию ¬– такие условия комфортными не назовёшь. Он внимательно глядел по сторонам. Ему как солдату не пристало бояться, но слова дотошного новобранца прочно засели в голове. Обозримая территория действительно была безжизненной. С чего дроны взяли, что тут кто-то есть? Или этот кто-то достаточно разумен, чтобы прятаться? Капитан нервничал, ведь нет врага опасней, чем тот, что затаился. Оставалось понять: где он и что задумал.
            Мысли и эмоции путались, наслаиваясь друг на друга. Вдруг подумалось: «А может, это волнение? Всё-таки впервые за сорок пять лет жизни я ступил на планету с гравитацией почти не отличимой от земной. Да ещё и датчики показывают, что воздух схож с родным, может, только чуть более разреженным, – Гокташ остановился. – Или дело в подчинённых? В настоящем, не виртуальном бою из девяноста человек бывали от силы двадцать. Молодняк из службы безопасности, просиживавший штаны на кораблях Флотилии, внезапно стал десантом. Хорошо, что хоть оружие в руки правильно взяли. Разумно ли было со стороны адмиралов направлять сюда дилетантов? Или я излишне волнуюсь?».
            Капитан посмотрел под ноги: обугленная от напалма земля казалась безжизненной. Ландшафт ничем не примечательный: чуть бугристый пустырь, простирающийся на тысячи километров. Ни высоких гор, ни глубоких впадин, лишь прямая, обнажённая и сухая почва, кремниевый песок да несчётное количество камней. А растительность? Трава, кусты, деревья, где они? Понятно, что напалм выжег всё, но должны же были остаться огарки или пеньки, да хоть что-нибудь. Может, причина беспокойства кроется в этом?
            На основе данных, полученных от дронов, квантовые компьютеры вмиг составили карты: по этим маршрутам и шли десантники. Настораживало то, что ещё ни одна группа не вошла в контакт с фауной или аборигенами. Внезапно датчики с ума посходили. Теперь они настойчиво твердили: всюду жизнь.
            – Хватит прятаться! Вылезайте из своих нор! Если это ваша планета – сражайтесь, чтоб вас! – выпалил Махсул, сорвавшись на секунду.
            Тревога нарастала, но Махсул не мог отменить операцию. Обход продолжился.
            – Блок, Керчек, Лесов, доложите обстановку.
            ¬– Тихо, – чуть ли не хором отозвались ведущие третьего и шестого отрядов.
            – Не понимаю, – вздохнув, добавил Лесов. ¬¬– Датчики зашкаливают, но кроме камней и песка я ни хрена не вижу!
            – Осмотреть каждый сантиметр почвы, – рыча от злости, произнёс капитан Гокташ. – Заглянуть под каждый, мать его, камень! Понадобится – копайте! Если адмиралы прикажут – вы будете жрать землю, переваривать и возвращать на место так, чтоб ни одна грёбаная бактерия не отыскала выхода из ваших задниц! Понятно?
            Молодняк потупился, тихо промычав, что сделает всё для процветания родной Флотилии. Махсул повторил приказ по общему каналу. Отозвались все, кроме девятого отряда.
            – Лилль, – помедлив, позвал Гокташ, – тебе что, отдельно разжевать? Лилль?
            Почуяв неладное, Махсул забегал глазами, передвигая окна виртуального интерфейса. Всплывший отчёт заставил его заскрипеть зубами от злости: двадцать четыре из двадцати пяти бойцов лейтенанта Лилля погибли. Пульс солдат девятого взвода оборвался с промежутком в одну - две секунды – практически единовременно. В живых остался только Трумен. Жизненные показатели новобранца падали с каждой секундой. Сейчас система защиты экзоброни ввела парню болеутоляющее, в критической ситуации она вгонит ему адреналин. Но, не смотря на это, время играло против дотошного Майло.
            – Лейтенант, – не показывая волнения, обратился к Блоку Махсул. – В твоём отряде медик. Бери парней и живо в шестнадцатый квадрат! Действуйте осторожно. Визоры переключите на максимальную чувствительность. При обнаружении потенциального врага – занять позицию и ждать дальнейших указаний. Если Трумен ещё будет жив, обеспечьте ему первую помощь. Поторопитесь.
            «Вас понял, – прозвучало в динамиках капитанского шлема. – Вперёд, бойцы!».
             Не теряя времени, Гокташ отдал приказ всем отрядам. Десант занял позиции, ожидая дальнейших указаний. Махсул нервничал. Он знал, что из всего третьего отряда лишь лейтенант участвовал в реальной операции. Поэтому надеяться оставалось только на Блока.
            Датчики движения оказались бесполезны, ведь на тактической карте, помимо десантных войск, перемещались тысячи объектов. Они были всюду, но при этом никто из солдат ничего не видел.
            Первопричина тому – отсутствие спутников у RT5027G. Ночи здесь темнее, чем где-либо. Этот аспидный мрак, словно чёрный кисель: фонари и приборы ночного видения прошибают максимум на три метра, а дальше хоть глаз выколи. От тепловизоров толку тоже нет. Взбесившиеся датчики, все как один, нагло врут. Эта тьма угнетает, будто подкармливает разум страхами.
            Махсул заметил: новобранцы из службы безопасности боятся, по правде, у него самого во рту сухо от волнения.
            Глаза болели от напряжения, имплантат реакции серьёзно нагрелся, но Гокташ не отступал. Он продолжал всматриваться в экран дополненной реальности, стараясь найти хоть какую-нибудь зацепку. Он изучал шестнадцатый квадрат, усеянный огоньками, символизирующими жизнь. Разобрать в этой мультиспектровой солянке что-либо было невозможно. Даже наложение фильтров и отсечение доминирующих градиентов не давало результата.
            Концентрацию нарушило всплывшее на экране уведомление: «Температура внешней среды падает. Повышается влажность. Возможны осадки». Не успел капитан закрыть его, как появилось новое: «На территории с первого по тридцатый квадрат наблюдаются обильные осадки».
            Зашумел дождь. Тяжёлые капли ударяли о сухую почву, орошая изголодавшуюся по влаге планету. В экзоброне десанта тут же тихо зажужжали терморегуляторы: вероятно, температура опустилась до пяти градусов по Цельсию. От этих погодных метаморфоз тактическая карта вмиг изменилась. Из нескольких тысяч объектов на ней остались сорок шесть: Трумен, пятнадцать человек из отряда Блока и ещё тридцать, расположившиеся вокруг десанта.
             – Лейтенант, уходите оттуда! – выкрикнул Махсул по общему каналу, но тут же понял, что отступать отряду некуда. – Отыщите укрытие и займите оборонительную позицию! Мы скоро будем! Вы только держитесь! – но было уже поздно. Точки, обозначающие бойцов третьего отряда, гасли одна за другой. Хватило трёх секунд, чтобы живых не осталось. – Лейтенант, не дури. Ответь, Блок. Чёрт бы тебя побрал, Пашка! Ответь, мать твою!
            «Капитан, успокойтесь. Вы ведь понимаете, что их уже нет», – обратился к Гокташу Лесов по приватному каналу.
            – Заткнись, сержант, – огрызнулся Махсул. – Сам знаю.
            Терять солдат тяжело, ещё сложнее лишаться друзей. Гокташ с Блоком больше десяти лет служили вместе. Они прошли множество горячих точек, трижды буквально спускались в ад и возвращались обратно. Но в этот раз всё иначе – Паши больше нет. Остались только воспоминания.
            – Кем бы ни оказалась эта сволочь, – скрипя зубами, процедил Махсул, – я заставлю его страдать!
            Капитан задумался: «Прежде чем направляться в шестнадцатый квадрат, нужно определить неприятеля, понять, кто он и зачем вторгся в наши новые владения. Развед дроны, изучавшие планету, потенциального противника не определили. Поэтому встаёт вопрос: кто они и откуда пришли? Вариантов много – нужно сузить круг возможных противников. «Сомали»? Внезапная атака – это похоже на пиратов, но тактика – не их конёк. Они зачастую охотятся на малые торговые суда, там шансов больше, а брать штурмом планету – не настолько сомалийцы безумны. Противник умело использовал маскировку за счёт погодных условий, оставил раненого солдата как приманку – это скорей походит на работу ублюдков из свободной коалиции «Сыны Хельхейма». Наёмники используют уникальные камуфляжи. Ни радаром, ни сенсорами их не взять – будто с призраками воюешь. Хотя тут недруг засветился. Не ожидал смены погоды, или всё же это иной противник? Да и другие Флотилии, собственно, как и галактическое правительство, были поставлены в известность о прерогативе «Турции» на планету. Вариантов слишком много, поэтому придётся действовать по ситуации».
            – Лидерам групп, – обратился Махсул к подчинённым, сделав выбор. – В соответствии с параграфом 14–18 действующего устава, объявляю смену приоритетов. Мы потеряли достаточно людей. Пора уже надрать задницы тем ублюдкам, которые возомнили, будто десант «Турции» ничего не стоит. Сбор в пятнадцатом квадрате.
            Сбор в назначенном секторе занял около двадцати минут. Всё это время Гокташ внимательно наблюдал за тактической картой – вражеские объекты никуда не двигались. Десантные войска выступили к месту гибели третьего и девятого отрядов.
            Квадрат брали в кольцо, стараясь обхватить все яркие точки, обозначенные на тактической карте. Когда Махсул вместе со своим отрядом брал первый объект, он не мог предположить, что противник окажется настолько подготовленным: на пустыре вместо врага стоял тактический муляж с терморегулятором, он и выделял тепло, схожее с человеческим. Знать погрешность датчиков противник не мог, следовательно, кто-то дал им эту информацию.
            – Лесов, – не затягивая, Гокташ обратился к ведущему одиннадцатого отряда, – доложите обстановку.
            – Не нравится мне то, что я вижу, капитан, – тихо, так чтобы бойцы отряда не услышали, доложил сержант. – В точке назначения, на которую вы нас отправили, нет целей. Только грёбаные куклы. Не хочу никого очернить, но, кажется, нас…
            – Кинули, ¬– закончил вместо Лесова Махсул. – Слили нас, Митя. По-видимому, свои же. Без лишнего шума займите оборонительную позицию и сидите тихо, ¬– ответа не последовало. – Сержант? Как понял? Да чтоб вас всех!
            Гокташ даже не успел отдать приказ. Отряды просто гибли один за другим. Меж неплотных рядов «зелёного» десанта, невидимые, словно призраки, бесшумно двигались Хищники, вооружённые фотонными клинками. Плоть вместе с экзобронёй резалась на части, как масло. Кровь, отрезанные конечности, вопли, молитвы и ужас совершили главное – деморализовали и заставили двигаться солдат так, как желал агрессор. Короткий щелчок противопехотной мины под чьей-то стопой и, секундой позже, темноту ночи озарила изумрудная шапка высокотемпературной плазмы. Тела молодых десантников испепелило в мгновение. От них остался лишь запах горелого мяса и волос, да тёмные лужи с костями.
            Увидев тела, разрезанные на части, и то, что осталось от братьев по оружию после взрыва мины, некоторые из солдат попросту побежали, другие обделались от страха и потеряли сознание. Оставшимся бойцам ужас застлал глаза: они, будто обезумев, принялись палить во все стороны, не различая, где друг, а где враг. Неопытные десантники бездумно тратили бесценный запас гранат, швыряя их вслепую. Взрывы раздирали тела на части. Слышались истошные предсмертные вопли. Жаль, что под удар попадали лишь свои.
            «Сыны Хельхейма» не вмешивались – войска «Турции» перебьют себя сами.
            – Прекратить панику! – орал Гокташ по общему радиоканалу, продолжая отстреливаться от наступающих врагов. – Построение 7–3!
            Небольшой овраг стал прекрасной оборонной позицией. Махсул с приближёнными, более опытными солдатами вёл осторожный и результативный огонь. Простейшие навыки ведения боя и элементарная стратегия доказывали, что «Сыны Хельхейма», вопреки слухам, не бессмертны.
            Выгодная позиция упрощала оборону. Капитан считал минуты – осталось меньше часа до снятия вето на связь с Флотилией. Внезапно заклинило оружие – перегревшееся ядро отказалось генерировать снаряды. На восстановление нужно время, а его нет. Автоматические винтовки одна за другой глохли, а в табельном лишь по одной обойме.
            Десанта не осталось, сгинули все, кроме Махсула. Он понимал, что не даться в руки наёмникам – дело чести и безопасности. Из живого мозга легко получить любую информацию, но Гокташ – патриот родной Флотилии. Он сидел в овраге и ухмылялся, выжидал. Скинул шлем и закурил, подпустив неприятеля поближе. «Сыны Хельхейма» окружили, крича, чтоб поднял руки. Махсул повиновался и, разжав ладони, выпустил две противопехотные гранаты – наёмники отправятся в ад вместе с ним.

            ***

            Юноша с фонарём на лбу, в наушниках и с устройством, отдалённо напоминающим закреплённый за спиной пылесос, пробирался вглубь покрытой плесенью и синтетическим машинным маслом вентиляции. В ушах гремела тяжёлая музыка, а щётка, что крепилась на длинном шланге «пылесоса», не переставая, вращалась: Кирилл Кузьмин драил вентиляцию, ставшую бесконечной за эти шесть лет.
            АССА – Автоматизированная Система Социальной Адаптации – аббревиатура, ставшая для Кузьмина роковой. Не испытав и мимолётного угрызения совести, лишённая сострадания программная логика сломала жизнь окрылённому юнцу, сбросив с небес на землю. Этот компьютер был запрограммирован правящей верхушкой Флотилии на простой алгоритм: «Вам двенадцать? Пора приносить пользу Флотилии!» Именно в этом возрасте система определяет профпригодность и, руководствуясь физическими, интеллектуальными, а также, с чьей-то лёгкой руки, социальными данными, выбирает гражданину будущую профессию. Отец Кирилла был рядовым механиком, а мать – фермером: мальчишке не стоило надеяться на фортуну или на то, что в мире есть справедливость. Машина определила Кузьмина в Крысы – службу по отчистке вентиляций. С тех пор жизнь превратилась в кошмар, состоящий из бесконечных сквозняков, крепко осевшей в лёгких плесени и въевшегося в лицо и руки машинного масла. АССА сообщила, что решающими факторами для Кирилла стал невысокий рост и худощавое телосложение. По мнению машины, эти преимущества в разы уменьшают шансы застрять в бесчисленных вентиляционных шахтах, что положительно сказывается на «функционировании» субъекта. Можно ли это назвать жизнью?
            Кузе, как Кирилла прозвал наставник, не раз попадались полуразложившиеся туши тех, кто застрял в узких переходах шахт. Опыт показал, что врут все, даже следующий беспрекословной логике программный код АССА. Истина в том, что Крысы долго не живут. Человек взрослеет рано или поздно, становится больше и, в один прекрасный день, уже не может протиснуться через узкое сочленение. Кого-то рок застаёт раньше, других позже, но, безусловно, настигает. Это откровение становится своеобразным кредо службы по отчистке вентиляций. Уже в первый год у многих ломается психика и черствеют эмоции. Наставники всегда говорят молодняку: «Ты всё равно сдохнешь, как и они – смирись». Но Кирилл нашёл для себя то, что помогало ему не сойти с ума в бесконечных коридорах шахт. Маячком оказались знания – многочисленные книги и учебники обо всём на свете. Львиную долю дохода юноша тратил на них и теперь, изучив правовой кодекс, он обрёл надежду. Был шанс подать апелляцию на смену профессии, и Кузьмин не поленился им воспользоваться.
            Рутина заставила Кузю привыкнуть к нелицеприятным картинам раздутых трупов. Их вид и специфический запах больше не мешали есть и спать. Крысёныш разучился выказывать сочувствие и сострадание к бывшим коллегам. Те, кого он находил, представали перед ним не как люди – скорее как мусор, отходы, заграждающие проход и отравляющие воздух. Глядя на них, Кирилл надевал дыхательную маску, крепил тщедушное тельце крюком к крепёжному кольцу на стенке вентиляции и открывал ближайший люк, выпуская гниющие останки в космос.
            Вот и сейчас Кузя смотрел на дурно пахнущее тело мужчины с расцарапанным в кровь лицом. Несчастный застрял в узком сочленении между шахтами. Он даже пытался разодрать комбинезон. Глупец. У рабочей одежды особое плетение волокон, при кройке используют лазерные резаки – человеку не справится с ним вручную. Паника не подарила ему свободы, хотя, возможно и разнообразила предсмертные муки, приправленные голодом и жаждой. Всё, чего добился мужчина – это вырванные с корнями ногти и изувеченные пальцы.
            Кирилл глядел на тело с безразличием, невзирая на то, что перед ним находился наставник. Сколько ему было? Кузя попытался вспомнить. Кажется, тридцать или тридцать пять. Хотя какая теперь разница? Считав с запястья мертвеца идентификационный номер, Кузя через личный терминал добавил запись о смерти рабочего на сервер Флотилии. Этот учёт – такая же важная работа, как и чистка вентиляций, он позволяет АССА контролировать количество Крыс и при необходимости запускать новых.
            Теперь, когда формальности соблюдены, тело наставника можно отправить в последний полёт. Кирилл надел маску, перекрыл шлюзы сектора номер, где застрял наставник, нажал необходимые кнопки на шлюзовой панели и открыл выход в космос. Металл заскрежетал. Загудел ветер. Давление, усиленное специальными турбинами для силовой прогонки воздуха, не жалея жертвы, ломало кости и разрывало плоть на части, проталкивая вонючий фарш к люку, в то время как юноша наблюдал за этим через маленькое окошко.
            Задача была выполнена. Кузя закрыл выход и разблокировал шлюзовой отсек.  Давление нормализовалось, а сырой, пусть и синтезированный, воздух вновь наполнил шахту. Крысёныш снял маску, выдохнул и собрался было двигаться дальше, но личный терминал вдруг зажужжал, известив о пришедшем сообщении. Крысёныш посмотрел на экран. От увиденного задрожали руки, заколотилось сердце и перехватило дыхание – давно вычеркнутые из памяти ощущения. Кирилл успел позабыть их. Сообщение было коротким, но какие горизонты оно приоткрывало – не укладывалось в голове: «Срочно! В течение часа явиться в административный корпус».
            Найдя ближайший люк, Кирилл выбрался из шахт. Глаза, привыкшие к полумраку, опалило лампами дневного света. Кузя закашлялся. Пошатнулся, опьянённый свежим воздухом, таким непохожим на тот затхлый и грязный, которым он дышал в вентиляции. Опёршись на стену, он постарался сконцентрироваться, привыкая к освещению. Цепляя руками прохожих, юноша пытался узнать, где находится и как добраться до административного корпуса. Но граждане «Турции» шарахались и сторонились грязной и вонючей Крысы так, словно он вовсе не человек. Должно быть, никакие беды и лишения не изменят людское естество. Древние говорили: Homo hominis lupus est – человек человеку – волк. Это как нельзя лучше отражало суть взаимоотношений между людьми.
            Потребовалось время, чтобы сфокусировать взгляд. Кузя выпрямился и, достав мобильный терминал, посмотрел карту. Нужно было преодолеть Узловой и Столовый сектора, а уже оттуда бежать в Административный.
            Отпущенное время неумолимо улетучивалось и, едва уложившись в поставленный срок, Кирилл добрался до места назначения. Он гордился тем, что справился с задачей. Но вдруг юношу схватили за плечо и потащили в сторону. Опомнившись, крысёныш отдёрнул руку и обернулся. Перед ним стояли двое здоровенных детин из охраны. Прижав Кузю к стене, они начали допрос.
            – Значит, правда, – напирая, заговорил первый. ¬– Крыса, без имеющихся на то прав, выбралась из норы и приставала к добропорядочным гражданам. Назовись, убогий.
            – Служба по отчистке вентиляций. Идентификационный номер РК-02177-Б-3502. Имя, вписанное при регистрации: Кирилл Кузьмин. Прибыл в Административный корпус по письменному требованию, – отчеканил испуганный юноша.
            – Доказательства, – влез в разговор второй.
            – Что? – спросил Кирилл.
            – Письмо покажи, – разъяснил второй. – Устав знаешь? Преступать рабочее предписание без соответствующих документов – грубое нарушение закона.
            – Подождите, – дрожащим голосом прошептал Кузя и медленно попятился. – У меня время на исходе. Если хотите, можете со мной пойти – сами всё увидите.
            – А ну стоять! – рявкнул первый. – Мне похрен, опаздываешь ты или нет. Закон для всех один: администрация, охрана, торгаши, рядовые граждане и даже такие отбросы, как ты – без исключений. Если не предъявишь документ – ты попал по-крупному! Молчишь? Оформляй его, Кокер! Пусть судебные органы разбираются.
            – Да постойте же вы! – запаниковал Кирилл. – Я… я не могу опоздать! Вот, посмотрите! – юноша дрожащими руками протянул терминал с письмом.
            – Ну-ка дай сюда, – вырвав оборудование из рук, офицер незаметно разжал пальцы и дал терминалу упасть. – Похоже, у тебя нет доказательств, крыса.
            – Что вы наделали!? – Кузя подскочил к разбитому планшету и, увидев, что он не работает, тихо завыл.
            – Послушай, парень, – приобняв крысёныша, шепнул второй офицер – Кокер – и, подняв его, отвёл в сторону. – Я могу решить этот вопрос с офицером Ковальски, но ты же понимаешь, что для этого нужно?
            – Сколько? – Кирилл не задавал глупых вопросов – всё и так понятно.
            – Полторы, – спокойным тоном ответил Кокер. – Это, конечно, мало, но постараюсь разрулить.
            – Да вы с ума сошли! – взвыл Кузя – Это месячная зарплата!
            – Зато жив будешь. Как говорится, в своих грязных и уютных шахтах, а не в холодном космосе. Возьми в толк – нарушение грубое, – как будто с пониманием вздохнул офицер Кокер. – Глупый, тебе бы ещё пожить…
            – Нет у меня таких денег, – Кирилл опустил голову и поджал губы.
            – Может у друзей есть? – прищурившись, полюбопытствовал офицер Кокер. – Ты займи – потом вернёшь.
            – Шутите? Откуда они у Крысы? Мне руку никто не подал, когда я из шахт вылез. Ни одна тварь не спросила всё ли со мной в порядке. Людям откровенно насрать! Вы всё ещё думаете, что у меня есть друзья? – сдерживая накатившие слёзы, выговорился Кузя.
            – Раз так, – сквозь зубы процедил офицер Кокер. – Будем оформлять.
            – Что здесь происходит? – к охране подошла молодая женщина. Строгий костюм и аккуратно собранные волосы – явно из администрации.
            Глядя на неё, Кирилл отметил, что эта особа чем-то неуловимо напоминает ему молодую куницу из энциклопедии Земли, которую он недавно прочёл. Подобное сходство, скорее всего, возникло благодаря её ярко-рыжему цвету волос или, может, из-за больших миндалевидных карих глаз?
            – Почему молчим? – из-за бессмысленной траты времени женщина стала выходить из себя. – Мне повторить вопрос?
            – Да вот, нарушителя задержали, – Кокер покрылся испариной. Он вмиг изменился в голосе и поведении. Мотнув головой, офицер подозвал напарника. Семеня, Ковальски приблизился.
            – Вентиляционная служба? Назови личный номер, ¬– потребовала женщина.
            – РК-02177-Б-3502, Кирилл Кузьмин, – сглотнув, представился юноша и поднял взгляд.
            – Хм. Ты опоздал к назначенному сроку на три минуты, – её взгляд промораживал, словно вентиляционная шахта в районе холодильного отделения. – Не ты ли оставлял запрос о переводе? Или он тебе уже не нужен?
            – Нужен, конечно! – Кузя запаниковал. – Я пришёл вовремя! Просто меня охрана задержала.
            Женщина посмотрела на вспотевшего офицера.
            – Как это понимать?
            Но тот только чаще заморгал, продолжая беззвучно шевелить губами.
            – Ясно, – женщина недовольно скривила губы. – Вы, – она кивнула на охранников, – свободны. Чтоб через пять минут были на посту, – офицеры молча кивнули и попятились. – Теперь ты, – она обратилась к Кириллу.
            Глаза женщины забегали, словно ища что-то. Так ведут себя те, кто заменил глаза имплантатами дополненной реальности. Через мгновение старенький планшет Кирилла тихо завибрировал.
            – Это документы о переводе, – сообщила она. – Твоя задача в течение двух с половиной часов прибыть в распоряжение военного корпуса.
            – Военного? – переспросил Кузя. – Но я ведь подавал заявление на…
            – У меня нет времени на разъяснения, – брезгливо отмахнулась секретарь. – Все вопросы можешь адресовать на почту администрации, либо задай их непосредственно новому начальству.
            Женщина в костюме по-солдатски развернулась на месте и, не проронив более ни слова, удалилась, цокая каблуками о металл. Кузя стоял на том же месте ещё некоторое время, стараясь унять страх и смятение.

            ***

            Эльза Фрост – занятая особа. Её глазные протезы с дополненной реальностью, оснащённые собственными процессорами и выходом в глобальную сеть, лишают женщину покоя и днём, и ночью. То уведомление о свежей почте, то новый приказ от адмиралов – ни минуты тишины. Недавно ей пришлось установить мозговой имплантат, чтобы не свихнуться от обилия информации, что проходит через неё. Теперь реакция лучше, обработка данных быстрее, а главное, на сон нужно тратить не более двух часов. Имплантату хватает этого времени, чтобы перезагрузить и очистить от накопившегося мусора разум. Эльзе, конечно, пришлось пойти на лишения. Имплантат установлен на полосатом теле головного мозга, следовательно, ей, вопреки обстоятельствам, чуждо понятие «любовь». В апгрейде есть и хорошие стороны: Эльзе не страшна болезнь Паркинсона. Женщина пошла на операцию без капли сомнения, невзирая на предостережения врачей.
            Родители Эльзы должны быть счастливы, ведь подняться до личного секретаря адмиралов, при идентификационном статусе «Б», всё равно что выиграть в диштулианской лотерее. АССА выбрала для неё карьеру тренера по рукопашному бою, направив по пути отца. Там Эльзу и заметил Томас Ниммур. Шестнадцатилетняя девчушка была подтянутой и жизнерадостной, с яркими глазами и неповторимой улыбкой. Но никто не посмел оспаривать похотливые желания адмирала в тот день, когда он зажал невинного ребёнка в душе. Там Эльза плакала в последний раз. Закусив губу от боли и обиды, девочка поклялась стать сильнее.
            Судьба вознаградила Эльзу за стойкость… ребёнком. И чистая сердцем, живая, словно ручей, девочка-подросток застыла, обратившись в лёд. Событие сыграло Фрост на руку: контроль рождаемости во Флотилии очень строг, поэтому утаить случившееся оказалось невозможно. Адмиралтейство запретило Ниммуру избавляться от девчонки. Контакт с малолеткой – это одно, а убийство с целью сокрытия преступления – совсем другое. Благородному образу и примеру для подражания в лице адмирала не пристало решать подобные вопросы нецивилизованно. Томас, скованный вниманием общественности, был вынужден взять Эльзу под опеку, дав ей место в секретариате. Здесь, на службе, ставшая холодной стервой Эльза показала себя во всей красе, шагая по головам и продвигаясь по службе.
            За пятнадцать минут, что заняли у неё на дорогу до кабинета заседаний, Эльза успела ответить на двести сорок три письма, переслать четыреста уведомлений адресатам и отправить пять приказов на рассмотрение в адмиралтейство. Женщина прошла по коридору, застеленному дорогим старинным ковром. Это место – одно из немногих, где стук её почти вездесущих каблуков не был слышен. Прочие работники администрации, невзирая на высокий статус, сторонились Эльзы и не вступали с ней в спор – к хорошему это ещё никого не приводило. Не обращая внимания на рядовых сотрудников, она прошагала вглубь корпуса и остановилась у огромной двери, декорированной красным деревом и золотом. Группа личной охраны пропустила женщину, даже не проверив идентификатора. Здесь её знали все.
            Пятеро мужчин сидели за столом в форме полумесяца. Закрыв за собой дверь, секретарь подошла поближе, затем встала на невысокий постамент и небольшим усилием мыслей развернула огромный голографический экран.
            – Господа, – обратилась она. – Добрый день.
            ¬– Здравствуй, Эльзочка, – поприветствовал толстяк Томас, сидящий слева. – В чём причина такой спешки? Только не говори, что повседневный отчёт. Может, новости какие?
            – Именно. Но они неутешительные, господин Ниммур, – хладнокровно ответила Эльза. – С автоколонии по-прежнему нет сигнала. Вето на контакт со спецгруппой истекло сорок восемь часов назад. Во время учений смоделированные проблемы со связью решались инженерами в срок до двадцати шести часов. Как вы понимаете, лимит давно превышен.
            – Запрашивали отчёт с экзоброни? – задумчиво поправив пышные усы, поинтересовался сидящий в центре Василий Стрельников.
            – Разумеется, – кивнула Фрост. – Около часа назад я получила расшифровку.
            – И? ¬– требовательно вопросил Стрельников.
            – Мертвы, господин адмирал, – коротко резюмировала секретарь, переводя расшифрованный отчёт на большую голограмму, всплывшую по правую руку от Эльзы. – Предвосхищая ваши вопросы, отвечу ¬– это не местная фауна. Капитан первого ранга – Махсул Гокташ, сумел обойти защитную систему экзоброни и вписал в чёрный ящик интересную информацию.
            – Какую, Фрост, не тяните! – выходя из себя, выкрикнул председатель Стрельников.
            – Нападавшими оказались «Сыны Хельхейма», – улыбнувшись краешком губ, разъяснила Эльза. – Но как они узнали о RT5027G и чьи интересы представляют – пока неизвестно.
            – Что?! – сверкнув лысиной, ударил по столу престарелый Мурат Гюлен, сидящий вторым слева. – Да как они посмели? Я… мы этого не потерпим! Мы известили Галактическое сообщество о намерении колонизировать планету. Подписали грёбанные документы, уплатили треклятые налоги, дождались согласия от нерасторопного Конгресса, а что в итоге? Какого шайтана им ещё нужно?! Фрост, напомните о ваших обязанностях?
            – Решение ряда задач и предоставление отчётов с целью оптимизации работы адмиралтейства, – чётко, но немного лениво ответила Эльза.
            – А почему вы ещё здесь?! – брызжа слюной и дрожа от злости, выпалил адмирал Гюлен. – Идите и решайте эту проблему!
            – Успокойтесь, Мурат, – осадил старика Стрельников. – Давайте дослушаем и постараемся решить назревший конфликт цивилизованно – в соответствии с буквой закона. Секретарь Фрост, вы делали запрос в коалицию «Сынов»?
            – Естественно, – натянув дежурную улыбку, сквозь зубы процедила Эльза. – Но, думаю, вы догадываетесь, что ответили нам по шаблону: «Контракты боевых отрядов строго конфиденциальны и коалиция не несёт ответственности за их действия». Вышеизложенное было подкреплено статьёй галактического законодательства, говорящей о праве неразглашения внутриобщинной информации.
            – Превосходно! – залился истерическим смехом адмирал Гюлен и принялся загибать пальцы. – Мы, значит, вбухали тридцатилетний капитал Флотилии, а кто-то просто купил наёмников, вырезал с их помощью наш десант и, скорее всего, захватил автоколонию. И в заключение мы даже не можем наказать коалицию «Сынов», так как это не по закону. А грабить нас средь бела дня по закону?!
            – А я ведь предупреждал, – прищурив и без того маленькие, кротовьи глазки, протянул Йозеф Айзенштайн – адмирал, сидящий с правого края. – Я предупреждал, что это пустая трата ресурсов. Кто-нибудь тогда меня услышал?
            – Будто признав вашу правоту, уважаемый Айзенштейн, мы что-то изменим. Теперь это не имеет никакого значения, – вмешался Сэмуэль Кроули, сидящий вторым справа. В истории Флотилии он был самым молодым адмиралом, вступив в свои полномочия ещё до тридцати.
            Сэмуэль не был женат и оттого всегда находился в центре девичьего внимания. Молоденькие девчонки поговаривали, что в его подтянутой фигуре, голубых глазах и иссиня-чёрных волосах есть что-то колдовское. Хотя сам Кроули считал это обычной похотью и желанием пробиться в фаворитки.
            – Как ответственный за разведку, спрошу: дронов запускали? – Сэмуэль подпёр подбородок кулаком.
            – Разумеется, – коротко кивнула Эльза, запустив слайд-шоу на голографическом экране. – Удивляет то, что наёмники не наставили глушилок. Следов «Сынов Хельхейма» – нет. Кроме брошенных тел, конечно.
            – А почему колонию не проверили? – поинтересовался Кроули.
            – Попробовали, – продолжила доклад Эльза. – Но дроны были сбиты турелями. Предположу, что кто-то активировал протокол защиты.
            – Орбитальные снимки? Надеюсь, вы не исключили этот вариант? – поинтересовался Василий Стрельников.
            – Конечно, – секретарь кокетливо улыбнулась и вывела изображение на экран. – Похоже, наёмники оказались подготовлены и осведомлены обо всех наших возможностях. Территория над и вокруг автоколонии сокрыта от слежки. Скорее всего, они используют нашу вышку связи для искажения сигнала. Это… очень умно с их стороны.
            – А может, отправим пару истребителей и просто сравняем там всё? – предложил Томас Ниммур.
            – Исключено! Так же, как и орбитальный удар, ¬– возразил Стрельников. – Во-первых, вероятно, от нас этого и ждут. Во-вторых, мы подорвём свой авторитет, если случайно разнесём колонию. Там наши граждане – не забывайте. А в-третьих, мы потратили слишком много средств на этот проект. Мы не можем просто взять и всё пох… испортить.
            – Меня вот что волнует, – задумчиво проговорил Сэмуэль Кроули, прищурив глаза. ¬– Откуда у врага такая информированность? Подробности операции были известны узкому кругу людей. Меня это наталкивает на мысль о том, что кто-то нас продал.
            – И кого вы подозреваете? – приподняв бровь, полюбопытствовал адмирал Айзенштайн.
            – Никого, ¬– осклабился Кроули. – Пока что.
            – Я придумал! – подскочив, воскликнул Ниммур. – Давайте отправим десант, раз с воздуха ударить не можем.
            – Это несколько проблематично, – отметила Эльза. – Трудность в том, что свободных квалифицированных и оснащённых военных у нас не осталось. Лишить Флотилию защиты мы не можем – слишком опасно, учитывая сложившуюся ситуацию.
            – Стало быть, вы, секретарь Фрост, предлагаете просто оставить всё как есть? – с издёвкой в голосе произнёс Мурат Гюлен.
            – Не совсем, – хладнокровно парировала Эльза. – Я провела внеплановую перепись населения. В данный момент на корабле-столице, где мы с вами находимся, проживает более двадцати миллионов граждан. Из них я смогла составить списки и набрать потенциальное ополчение. Большая часть этих новобранцев состоит из людей, недовольных решением АССА или политикой адмиралтейства Флотилии. Потеря этих граждан не станет для нас проблемой.
            – То есть, если я вас правильно понял, – заговорил Йозеф Айзенштейн, потирая морщинистый лоб. – Вы предлагаете выкинуть из кораблей некоторое количество граждан. Без вооружения, подготовки и физических данных? А не гуманней ли провести эвтаназию? Вы понимаете бредовость вашего предложения, Фрост?
            – Возможно, вы были невнимательны, господин адмирал, – довольно ухмыльнулась Эльза. – Надеюсь, вы ознакомились с последним из отправленных сообщений? К письму приложена форма запроса о найме отряда «Сынов Хельхейма». Если их коалиция не желает передавать нам информацию о заказчике, то пусть ощутят несовершенство своего кодекса в полной силе. А мы просто понаблюдаем за тем, как они перебьют друг друга. Что касается сформированного ополчения: их запомнят как героев Новой Земли, и при этом мы избавимся от большей части несогласных.
            Адмиралы ознакомились с письмом. Они понимали, что затея рискованная, да вот только время играло против них. Кто-то из-за кулис вёл нечестную игру и умело использовал ресурсы. Скрытный враг практически занял RT5027G, ещё немного и согнать его оттуда будет невозможно. Ждать решения от бюрократической машины галактического Конгресса – бесполезно. Пока они примут резолюцию, отправят войска для принудительного выселения самозахватчиков – противник успеет выкачать все полезные ископаемые и смыться в неизвестном направлении.
            «Турция» – торговая Флотилия и поэтому слабо военизирована. Авантюра с колонизацией и оснащением армии и так встала в копеечку, теперь ещё и наём «Сынов»? Расходы перевалили все, даже самые страшные ожидания. Адмиралы были готовы отказаться, но желание сорвать куш и записать свои имена в анналы истории оказалось сильнее.
            – Сколько времени потребуется на подготовку этого вашего отряда… ммм… ополчения, так? – поинтересовался Василий Стрельников.
            – Двадцать четыре часа. Здесь, – Эльза вывела отчёт на голографический экран, – расписано подетально.
            – Повторюсь – я против! – возмутился Йозеф Айзенштейн. – Говорю вам: не нужна нам планета. Это кусок космической породы, безжизненный пустырь! Меня вполне устраивает положение здесь. Кем я буду, если наши горячо любимые граждане обретут новый дом? Мы потеряем власть, статус, влияние! Вы этого хотите?
            – А ресурсы? – перебил коллегу Томас Ниммур, закинув в рот виноградинку. – Как ответственный за аграрное хозяйство, напомню вам, что почва, которую мы используем на фермах, стала приносить урожая на шестьдесят пять процентов меньше. Никакие добавки и селекция культур не могут этого изменить. Мы уже перевели большую часть граждан с растительной пищи на синтетику – пусть жрут. Они, конечно, молчат, но до каких пор? Это мы с вами сыты, Йозеф. В один момент ситуация может измениться. Вам до сих пор не нужны ресурсы? Айзенштайн, ответьте.
            – Любой из нас тревожится о своём месте и положении. У каждого есть ряд мнений: кто-то «за», другие «против» и это нормально. В конце концов, мы играем сложную партию, господа, – тихо произнёс Стрельников, постукивая пальцами по столу. – Представьте себе шахматы: здесь для победы нужно пожертвовать несколькими фигурами, дождаться момента, когда противник решит, что выиграл, а потом – шах и мат, – он сделал паузу и посмотрел на коллег. – Голосуем, господа.
            Каждый из адмиралов нажал на кнопку и подтвердил решение цифровой подписью. Василий Стрельников проверил результаты и огласил:
            – Четыре «за» и один «против». Что ж, очевидно, это лучший вариант из доступных. Мы утвердили ваш план, секретарь Фрост. Выполняйте, – Стрельников закрыл личный терминал и добавил. – На этом всё, коллеги. Заседание окончено.
            Адмиралы спешно засобирались. У кого-то ужин стыл, другие на сеанс массажа опаздывали, а третьих ждали любовные утехи.
            Быстро ответив на скопившуюся почту, Эльза планировала уходить, но её окликнул Ниммур.
            – Фрост, задержитесь, – буркнул он, облизав фруктовый сок с пальцев. – Поговорить надо.
            – Конечно, – вздохнула Эльза, понимая, к чему клонит адмирал. – Как прикажете.
            Все адмиралы, кроме Томаса, покинули зал. Сэмуэль Кроули даже сострадательно похлопал секретаря по плечу, выходя из помещения. Фрост же была спокойна, как и всегда, лишь воспоминания бередили память и заставляли мозговой имплантат греться. Потерев лоб, она выпрямилась.
            Наступила тишина, лишь вентиляция жужжала на грани слышимости. Ниммур неспешно доел фрукты из корзинки, громко рыгнул, вытер ручищи об адмиральскую форму и, переваливаясь с ноги на ногу, неуклюже подошёл к Эльзе. Приобнял её сзади и провёл языком от шеи до виска, мерзко хрюкнув. Девушка стиснула зубы, тихонько сглотнув: «Столько лет прошло, а чувства всё те же».
            – Я говорил по поводу твоего повышения. Неохотно, но они согласились. Кто мог представить, что девчушка вроде тебя окажется таким отличным секретарём? Мне даже жаль, что мою крошку продвинут до уполномоченного администратора Флотилии, – Ниммур легонько укусил её за мочку уха. – Надеюсь, я заслужил немного благодарности?
            – Конечно, – Эльза фальшиво улыбнулась, скрывая искреннее отвращение к этому борову. – Любые заслуги должны вознаграждаться.
            Женщина нажала на кнопку-застёжку и одежда слетела на пол, оставив стройную Фрост обнажённой. Томас облизал губы и, жадно схватив Эльзу за талию, повалил её на адмиральский стол. Ниммур вылизывал каждый сантиметр её кожи. Он причмокивал, хрюкал, грязно ощупывал тело Эльзы пухлыми ладонями. А она, унимая дрожь и тошноту от его запаха, с поддельным удовольствием подыгрывала. Подъём по карьерной лестнице сложен, но окупает результаты, ведь цель всей жизни уже так близка.

            ***

            Челнок трясло. Крепежи, удерживающие новобранцев на местах, давали надежду на то, что до земли долетят живые люди, а не фарш грубого помола.
            Никто из присутствующих не привык к подобным перегрузкам. Парня, что был рядом с Кузей, совсем молодого, стошнило прямо на жилет. Бедняга ныл, как баба, бормотал что-то невнятное и, кажется, молился. Потом принялся причитать, что он повар и его место на кухне, но, похоже, кроме него это никого не волновало. Значит, не такой уж он незаменимый, раз госпожа Фрост вписала его в ряды ополчения.
            Теперь Кириллу стало на всё наплевать. Его глаза потеряли былой огонь, а воля, вместе с последней надеждой, исчезла. Юноше казалось, что он опустел, превратился в полую и безвольную куклу. Ни вид, ни запах рвотных масс не могли смутить Кузю – он встречал и похлеще. Ему стало всё равно – сдохнуть на передовой или в бесконечных лабиринтах вентиляционных шахт. Кирилла перестала удивлять череда событий, затянувшая его с головой. На фоне всего случившегося ни болтающийся великоватый шлем, ни допотопный жилет с биркой «Беккер», украшенный несколькими дырками от пуль, проблемой не казались. Судьба в лице хладнокровного секретаря поставила крест на его мечте, сослав прямиком в ад, без права на апелляцию.
            Обмундирование выглядело так, будто его на помойке нашли, а чего не хватило, собрали со складов списанного старья. На иных экземплярах даже виднелись застарелые пятна крови, почерневшие от времени, словно их содрали с мёртвых солдат. Никаких трат на имплантаты или дорогостоящее оружие – всё вразнобой. Как отметил прапорщик, выдававший снаряжение Кузе: «Тебе повезло, парень. Твоя винтовка устарела всего на два поколения. Она одна из лучших в вашем отряде. Постарайся хотя бы из уважения к ней умереть не в первые минуты высадки. Договорились?». Что мог ответить Кирилл? Что пообещать? Теперь уже ничего. Он просто принял оружие и кивнул.
            Челнок дребезжал всё сильнее. Казалось, будто обшивка начала отваливаться прямо сейчас – в полёте. Всюду ржавчина и висящие провода. Оставалось верить в то, что отживший свой век транспорт долетит до места назначения.
            От кого-то Кузя случайно услышал, что у автопилота задача проста: доставить новобранцев на поверхность. Об обратной дороге в программе ни слова. Вероятно, «Турция» не планирует возвращаться за своими гражданами. Ещё бы! Кому нужны несогласные?
            Кузя не слышал стенаний вокруг, не видел лиц невольных братьев по оружию, он просто уставился в пол и ни о чём не думал. Из пустоты его выдернул знакомый скрип. Собравшись, Кирилл огляделся. Звук такой, словно старая вентиляция обваливается. Взгляд пал на коренастого чернокожего мужчину с грустными глазами. В них поселился страх, рот приоткрылся, губы задрожали. Крепёж мужчины, едва держался на одной петле, скрипел, постукивал, слабел с каждым толчком.
            – Я не хочу такой смерти, – тихо произнёс он.
            Транспорт сильно тряхнуло. Последний штифт сорвался, ломая мужчине руки. Брызнула кровь. Крича, несчастный кубарем упал на пол. Раздался хруст. Снова толчок. Тело отскочило от настила, будто мяч. Пролетело в считаных сантиметрах от Кузи и вмазалось в ноющего, увешанного гирляндами рвотных масс повара. Кирилл зажмурился, съёжился от страха. По челноку прокатилась волна истошных воплей. Кузя понимал и боялся, что увернуться не сможет – крепежи держат слишком плотно.
            Сильный удар ознаменовал приземление. Кирилл тут же получил оплеуху сломанной рукой коренастого, словно плетью. Мужчину подбросило в последний раз, громко стукнув об пол. От удара с Кузи слетел шлем и так сидевший неплотно, а перед глазами поплыли красные круги, подкатил рвотный ком.
            Держатели отщёлкнулись. Поборов дурноту, Кузя открыл глаза. Он посмотрел на чернокожего, потом на соседа: у первого руки были практически вырваны, а вокруг головы, в луже тёмной крови, кусками лежало что-то серое. У второго лицо превратилось в месиво: глаза выпучены, нос вдавлен, зубы выбиты и россыпью лежат на полу. Судя по всему, мощный удар макушкой коренастого проломил лицевые кости юнца. По крайней мере, смерть была быстрой.
            Шлюз зашипел и медленно опустился. Тело тут же обдало жаром, а глаза ослепило ярким светом.
            – Давай, отребье, шевелись! – раздался голос снаружи. – Время умирать за родную Флотилию!

            ***

            «Новая Земля» встретила ополченцев удушающим зноем. Чужая звезда нещадно жгла и щипала незащищённую кожу. Дышать на этих безжизненных пустошах было буквально нечем. Каждый вдох наполнял лёгкие сухим, обжигающим ноздри и горло разреженным  воздухом.
            По телам новобранцев заструился пот. Их губы высохли и потрескались в считанные минуты от горячего ветра, будто созданного исполинским феном, иссушающим последнюю влагу.
            Новоиспечённые солдаты прижались друг к другу. На этой чуждой, непохожей на их металлический мир планете пугало всё: небо без крыши, воздух без привкуса машинного масла и плесени, необъятные просторы без указателей и коридоров. Некоторые ополченцы подняли головы. Их пленило светило этого мира – звезда, чьи лучи теплы и наполнены жизнью, не то что холодное освещение кораблей.
            К испуганным новобранцам, ещё вчера не помышлявшим о воинской службе, подошли двенадцать хорошо экипированных солдат. По-видимому, они прибыли немного раньше. На бойцах красовалась экзоброня с едва заметными, встроенными в спину рюкзаками. На закрытых гермошлемах выступали дыхательные фильтры. За спиной у солдат висели современные винтовки с мерцающими алыми огоньками, притягивающими взгляд. Сомнений не оставалось – это легендарные «Сыны Хельхейма». Один из солдат оглядел собравшихся и сказал:
            – Значит, так, биологический мусор. Мой позывной ¬– Ульв. Вы можете обращаться ко мне – «сэр». Мы здесь заканчиваем работу, с которой не справились криворукие солдаты «Турции». Довесок в вашем лице мне и даром не нужен. Уясните: нянькаться с разношёрстными отбросами, которых выкинула собственная Флотилия, я не планирую. Оставьте надежду на то, что мы подружимся, ¬– боец сделал паузу. – Далее: кому жарко или, быть может, кто уже устал – остаётся здесь и ждёт скорой, но не самой приятной участи. Вопросы есть?
            – А воды можно? – промямлил кто-то из строя. – Я работал в холодильном отсеке и не привык к такой жаре. Простите… сэр.
            – Выйди из строя, страждущий, – приказал Ульв.
            Из толпы показался долговязый, лысеющий мужчина. Он был бледен, облизывал сухие губы, утирал рукавом пот и едва заметно дрожал. Наёмник посмотрел на него, вздохнул, покачал головой и, вскинув автомат, выстрелил. Худое тело бухнулось на безжизненную почву, подняв пыль.
            – Гражданин пал в бою за счастливое будущее «Турции». Почтим эту утрату молчанием, – Ульв затих на секунду. – А теперь у меня назрел вопрос: есть ещё те, кто хочет пить?
            Ополченцы промолчали и плотнее сбились в кучу.
            – Вот и чудненько, – кивнул наёмник. – А теперь поделились на группы по двенадцать рыл. Каждая кучка подчиняется одному из моих ребят. У вас пять минут на перетасовку. Время пошло!
            Новобранцы долго топтались на месте, наталкивались друг на друга, вздорили, пока, наконец-таки не пересчитались и разделились на группы. Марш-бросок начался.
            Бежать трусцой по холмистой местности, как оказалось, невыносимо тяжело – это вам не на транспорте между отсеками корабля передвигаться. Тех, кто оступался и падал, постигала участь долговязого. Командиры отделений двигались позади и, не церемонясь, решали судьбы новобранцев в одно нажатие курка. Кирилл шёл, вопреки отчаянью. Ненависть к секретарю и адмиралтейству Флотилии, «Сынам Хельхейма», да и ко всем остальным будто питала его, заставляя идти вперёд. Почему-то въелись в голову слова старого снабженца, чтобы он не умирал задаром. Для Кузи это стало новой целью.
            Звезда приближалась к зениту. Жар становился нестерпимым. Кирилл на ходу утёр выступивший пот и огляделся. Парень из его группы, что шёл чуть впереди, обмотал голову куском ткани, оставив открытыми только глаза. Инстинкт самосохранения подтолкнул Кузю к действиям – не сбавляя шага, он расстегнул жилет с биркой «Беккер» и за несколько рывков сорвал с себя кусок ветхой водолазки. В этот момент Кирилл почувствовал благодарность к кладовщику, попросившему сдать костюм службы по отчистке вентиляций. Будь он в нём – фокус бы не удался. Не теряя времени, Кузьмин застегнул броник и повязал ткань на голову. Двигаться в таком виде было неудобно и душно, но теперь чужая звезда уже не так сильно обжигала лицо, а пыль и мелкий песок не забивались в ноздри и рот.
            Дорога до автоколонии была дальней – ополчение не преодолело и половины пути, а уже совсем стемнело. Раздражённый медлительностью недосолдат Ульв отдал приказ о привале. Новобранцы едва держались на ногах. Их лихорадило, многие бредили, и дело было не только в резкой смене температур: ожоги лица и тела, тепловые удары, обезвоживание – марш-бросок под светом недружелюбной звезды изрядно подкосил. Казалось, «Сыны» намеренно доводят ополченцев до изнеможения.
            У Кузи перед глазами всё плыло, чёткие образы сменялись цветными пятнами, а дыхание было прерывистым и сбитым. Слова о выживании как пульс стучали в голове. Кирилл сел, облокотившись о большой камень. Тихо, словно хищник, к Крысёнышу подошёл парень – тот, кто первым обмотал голову. Сейчас на нём не было тряпок. Кирилл поднял усталые глаза и попытался сфокусироваться. Перед ним стоял молодой широкоплечий азиат с ярко выраженными скулами. Не проронив ни слова, протянул фляжку с водой. Кузя осторожно открыл, понюхал, сделал первый глоток и, почувствовав драгоценную, кажущуюся сладковатой, влагу, принялся жадно пить. Скуластый юноша остановил его, покачал пальцем и поднёс крышку, перекрывая горлышко. В этот момент дикарь, дремавший внутри Кирилла, проснулся и, не желая расставаться с фляжкой, прижал её к груди. Оскалившись и зарычав, вскочил на ноги, шагнул назад. Азиат тут же двинулся на него, а Кузя пустился бежать. Скуластый оказался шустрее: настигнув, он умело подсёк Крысу, навалился сверху и молча вмазал ему в челюсть. У Кирилла клацнули зубы, рот тут же наполнился кровью. Широкоплечий азиат бил так, словно вместо рук у него были металлические балки. И, несмотря на то что Кузя отчаянно сопротивлялся, каждый удар достигал цели. В глазах скуластого отражались боль и разочарование. Наверное, не ожидал он такого поступка в ответ на доброту. Кирилл обессилел и уже перестал сопротивляться, когда азиат занёс над головой камень. В эти мгновения время тянулось, буквально замирало и смаковало секунды, наполняя сердце Крысёныша страхом и отчаяньем. Кузя зажмурился и поднял руки, чтоб хоть как-то смягчить удар и тут глухой выстрел сбросил скуластого наземь и крысёныша забрызгало кровью. Покачнувшись, азиат выронил камень из рук и повалился на бок. Булыжник чудом не угодил в Кирилла, грохнувшись чуть выше головы.
            – К оружию! – проорал Ульв и ухмыльнулся. – Подымайте задницы, мешки мяса – время битвы! Или вы хотите жить вечно?
            Ничего не соображая, ополченцы вскочили, схватились за оружие, но что с ним делать, большинство из них до сих пор не знали. Пули невидимого врага косили бедолаг, орошая почву кровью и смазывая её вырванными кусками плоти и мозгов. Изгнанные собственной Флотилией люди оказались живыми мишенями, отвлекающими врага от реального противника. Похоже на то и был расчёт хладнокровного секретаря Фрост, умело воплощённый наёмником Ульвом. Его бойцы двигались точно, перемещались словно тени, сокращая расстояние до затаившегося неприятеля.
            Кузя перевернулся на живот, сплюнул кровь и на полусогнутых побежал прочь. Вернувшись к «своему» булыжнику, он принялся искать винтовку. Под руку попался автомат – чужой. Сзади запищал электромагнитный генератор и послышалось едва уловимое дыхание. Кирилл медленно обернулся и прислонился к валуну. Короткая очередь прошла мимо, оцарапав плечо. Кузя вздрогнул, зажмурился и, не открывая глаз, надавил на спусковой крючок. Отдача тряхнула непривыкшие к оружию руки, локоть больно ударился о камень. Должно быть, родная Флотилия сэкономила даже на патронах: винтовка отгремела пять раз и выпала из онемевших рук.
            К великой удаче одна из пуль пробила камеру и угодила прямо в лоб противника. Прохрипев, он упал на колени и оперся на автомат – у «Сынов» не принято падать ниц пред врагом.
            
            Ульв уже пробился в тылы неприятеля. Определив главаря, включил фотонный меч и бросился в ближний бой. Кодекс обязывал к подобным, на первый взгляд, безрассудным действиям: командующий должен пасть от клинка, иначе в схватке нет чести. Враг тут же отреагировал. Сверкнул фотонник. Короткий клинч молниеносно смазал выпад. Здоровый как медведь недруг контратаковал: захватив руку, он ударил ребром ладони в горло. Предводитель «Сынов» опешил, замешкался – техника противника казалась до боли знакомой. Ульв сделал обманный выпад: отключил меч и, схватил врага за голову. Он подпрыгнул и молниеносно врезал недругу коленом в висок.
            – Будь я проклят, – прохрипел вражеский командир. – Не припомню, чтоб учил драться тебя так.
            Ульв чудом успел отключить клинок – голова противника не слетела с плеч. Он выпрямился, шагнул вперёд.
            – Клянусь богами предков, – Ульв тяжело задышал и потёр шею. – Бьорн? Ты ли это, старина?
            – Будь уверен, – Бьорн закашлялся. – Когда это ты научился так хорошо драться, малыш? Разве я давал тебе такие уроки?
            – Так лет уже сколько прошло? – Ульв обратился к группе по радиоканалу. – Прекратить огонь!
            – Отбой, братцы! – Бьорн сделал то же самое. – Это наши, – и тут же переключился на Ульва. – Как ты здесь оказался? Я не запрашивал подкрепление!
            – Подожди, старик. Не торопись. ¬Надо закончить одно дельце, – Ульв переключился на связь и объявил. – Братья, закройте первый контракт.
            Он был слишком занят и не заметил крысу, что выжила назло всем.
            Сердце Кузи прерывисто билось. Противник не подавал признаков жизни, и страх медленно отступал. Кирилл огляделся: его винтовка лежала совсем близко. Он подхватил оружие и прижал к груди. В голове тут же отстучало: «Живи, не сдавайся, солдат». Инстинкты обострились и завопили об опасности. Отовсюду доносились одиночные хлопки выстрелов и мольбы о пощаде. Невольные братья по оружию не хотели умирать, но у «Сынов Хельхейма» приказ: «Этот сброд не должен вернуться».
            Упав на живот, Кузя пополз обратно к азиату – где-то там должна была оставаться вода. Без неё он точно не выживет. Крысёныш спешил, стараясь, чтобы его не заметили. Наконец фляжка оказалась в руках. Не вставая, Кирилл пополз прочь, подальше от места зачистки. Изображать из себя героя он не собирался. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих.

            ***

            Свидетели были убраны, и два отряда «Сынов Хельхейма» воссоединились. Воины сложили оружие, как завещали пращуры. Пусть их считают сумасшедшими маньяками, живущими лишь войной – это удобно. Такое положение помогает сохранить архаичные обычаи, которые так не ценят другие Флотилии, поглощённые нормами Галактического Сообщества. Плевать на чужое мнение, когда своя голова на плечах.
            По древнему обычаю в центре лагеря развели костёр. Дров на сотни миль вокруг не сыскать, поэтому «Сыны» использовали специальные прессованные поленья. Вокруг него, на земле, расстелили небольшие пледы из шерсти. Невзирая на древность, их удалось сохранить – всё благодаря специальной пропитке, состав которой держится в секрете. Каждый плед украшал орнамент – символика кланов Хельхейма, отражающая характер и кусочек истории. Старомодные воины пили крепкий, обжигающий горло и греющий тело напиток, разлитый по причудливым металлическим кружкам, украшенными узорами и рисунками, рассказывающими о прошлом. «Сыны Хельхейма» тихо пели песню на древнем, давно позабытом наречии Земли. Их грубоватые, но бархатистые голоса подходили для этой героической оды как нельзя лучше.
            – Ульв, – казалось, небесно-голубые глаза – это единственное, что не постарело на испещрённом шрамами и морщинами лице седого и бородатого Бьорна. – Сколько времени утекло?
            – Семь лет, кажется, – Ульв улыбнулся уголком губ. – Уж не думал, что встречу тебя снова, дед.
            – За кого ты меня держишь? – Бьорн заливисто захохотал. – Я же не с Торговой Флотилии, в конце концов. Да, лёгкое пришлось заменить на бионическое, так же как и руку – будь трижды прокляты эти глорги! Ловко они меня… Ладно, давай к делу: лучше расскажи мне, чьими желаниями тебя закинуло на этот булыжник?
            – Адмиралтейство «Турции» дало заказ на подавление военного сопротивления со стороны неизвестной группы, – ответил Ульв и отпил из стакана.
            – Любопытная вырисовывается картина, – старик Бьорн посмурнел. – То есть ты тут, чтобы меня остановить?
            – Отлично понимаешь, что я этого делать не стану, – по тону было понятно: предположение оскорбило Ульва. – А у вас какое задание? Кто заказчик?
            – Задача элементарна: «Перебить молокососов, обозвавших себя десантом и разрушить местную автоколонию». Заказчика не знаю – не видел его ни разу, – Бьорн сплюнул. – В Коалиции приняли заказ, по жребию он достался мне, и вот я здесь.
            – Меня вот мучает вопрос: как случилось, что мы встретились тут? – Ульв потёр подбородок. – Неужели у кого-то хватило ума стравливать нас? Эти идиоты подумали о последствиях?
            – Тот, кто спланировал такое – умён, – Бьорн погладил бороду. – Меня это не оскорбляет. Так уж мир устроен: побеждает не сильный, а хитрый.  Собираешься отказаться от задания из-за подобной херни?
            – Нет, конечно! Просто неуютно как-то, – стакан жалобно заскрипел в руке раздражённого воина, – словно я пешка в чужой игре.
            – Успокойся, малыш, – Бьорн похлопал внука по плечу. – Сейчас выясним, кто воду мутит. Я свяжусь с работодателем и сообщу, что задание выполнено. Посмотрим на его реакцию. У тебя коммуникатора не найдётся?
            Ульв кивнул, снял с пояса сферу и положил её на землю. Бьорн настроил оборудование с личного планшета. Вскоре связь была налажена, и голографическая сфера-проектор зажужжала. Спустя несколько минут перед «Сынами» появился первый заказчик: симпатичная, молодая, кареглазая женщина с распущенными огненно-рыжими волосами. Она прикрыла полотенцем наготу.
            – Чего-о? – лениво протянула женщина.
            Бьорн приподнял бровь и, оценивающе оглядев особу, сказал:
            – Не припомню, чтобы я когда-нибудь принимал заказ от голой бабы. Что-то новенькое.
            – Фу, как вульгарно! – женщина надула губки. – Ты обижаешь меня, потому что мужчина! Все вы такие! Типа, раз я сильный, значит, могу обидеть слабого. И вообще, вы, похоже, каналом ошиблись!
            – Слышь, кончай комедию ломать, – Бьорн сплюнул. – Где заказчик?
            – Кто там? – послышалось из-за пределов обзора устройства.
            – Мужланы какие-то, – ответила женщина, поправив волосы. – Грубят и спрашивают какого-то «заказчика».
            – Что?! – тембр неизвестного мужского голоса сменился. – Эльзочка, дорогая, иди-ка ты к себе. Это личный разговор.
            – Ну, ла-адно, как ска-ажешь, – словно обидевшись, протянула женщина и ушла.
            Ей на смену вышел мужчина в дорогом халате. По виду он был немолод, но статен. Седая грива казалась всклокоченной, а густые усы торчали дыбом. Выпрямившись и поправив волосы, он заговорил:
            – Какого дьявола вы творите? – вполголоса прорычал он. – Я же предупреждал, что выходить со мной на связь можно только в определённые часы и исключительно после выполнения задания! Что сложного было в моих условиях?
            – Задание выполнено, – ответил Бьорн. – Вот и отчитываемся. Всё по договору.
            – Рано радуетесь, – процедил седовласый заказчик. – По общему решению адмиралтейства, вам в супротив отправили другую группу наёмников.
            – И что же вы не воспрепятствовали этому? – поинтересовался Бьорн. – Или ранг не даёт вам таких полномочий?
            – Пока… нет, – прошипел мужчина. – Это, знаете ли, как в шахматах ¬– нужно показать слабость, начать проигрывать, чтобы потом… Да кому я объясняю? Просто выполните работу.
            – Вы правильно поступаете. Чем больше мы знаем, тем мы опасней. Но нас другое волнует: что с оплатой? – Бьорн не юлил и спросил прямо. – В договор разборки с наёмниками не входили.
            – Закончите миссию – я всё оплачу, ¬– седовласый глубоко вздохнул. – Утрою изначальную сумму. Устроит?
            – Вполне, – кивнул довольный Бьорн. – Тогда до связи, уважаемый…
            – Имена ни к чему, – адмирал предупредительно поднял ладонь. – Конец связи.
            Зарябив, голограмма растворилась. Бьорн оглянулся на внука.
            – Ублюдки, – наливаясь кровью, прорычал Ульв. – Мы им что, карманные хирдизы, чтоб стравливать нас меж собой? Клянусь богами древних ¬– я повырываю сердца этим напыщенным Адмиралам!
            – Уймись, – хладнокровно осадил Бьорн. – Ты воин или баба? Какого чёрта ведёшь себя как истеричка?
            – Прости, – Ульв затих. Лишь раздувающиеся от ярости ноздри выдавали его истинное состояние.
            – Так-то лучше, – кивнул Бьорн. – Давай-ка теперь ты свяжись с заказчиком. Посмотрим, кто это, а потом решим, для кого победить выгоднее.
            Ульв спорить не стал. Настроил канал связи и стал дожидаться ответа. В этот раз изображение появилось быстрее, чем в первый. Второй связной заставил остолбенеть даже Бьорна – всё та же рыжая баба, только теперь уже одетая в строгий костюм.
            – Доброго вечера, господа, – невозмутимо сказала она.
            – Что за игры? – прошипел сквозь зубы Ульв, глядя на женщину исподлобья.
            – О чём вы, любезнейший? – она ухмыльнулась. – Разве мы встречались?
            ¬– Заканчивай воду лить, – перебил Ульв. – Объяснись.
            – Делового из себя корчишь? Ну, что ж, давай потолкуем, раз так, – она выпрямилась, во взгляде почувствовалась надменность. – Меня зовут Эльза Фрост. Я уполномоченный секретарь адмиралтейства. И вторую задачу вы получили по моему запросу. Всё идёт по плану.
            – То есть ты всё же надеялась, что мы тут друг друга перебьём, и платить станет некому. Я ничего не перепутал? – Ульв прищурил глаза. – А не боишься, что зубов не хватит такой кусок откусить?
            – Перебивать – невежливо, – строго отметила Эльза. – Как бы то ни было, отвечу на твой вопрос: нет, ваша гибель не была бы мне на руку, а вот объединение – напротив.
            – Придержи гипердрайв, девочка! – вмешался Бьорн. – А с чего ты решила, что мы согласимся играть по вашим правилам? Нам, конечно, насрать на то, что ты спишь со своим начальством, но это настораживает и заставляет задуматься о твоих истинных мотивах. Если ты готова кинуть их, откуда нам знать, что для нас уготована другая судьба?
            – Это не должно тебя волновать, наёмник, – огрызнулась секретарь. – Учитывая последние события, мне только что пришлось внести ряд изменений в изначальный план.
            – И что же это? Может, нам нужно насобирать для тебя букет с этого куска космической почвы? – съехидничал Ульв.
            – Остынь, альфа-самец, – пренебрежительно бросила Эльза, – и дай мне договорить. Итак, в связи со сложившимися обстоятельствами, ваша первостепенная задача меняется. А именно: поутру выходите со мной на контакт, как со вторым заказчиком и сообщаете, что задание выполнено – сопротивление подавлено, колонии ничего не угрожает и так далее. Я высылаю за вами транспорт и доставляю вас на «Турцию». Предлогом будет найденное письмо от первого заказчика – Адмиралам, всем кроме одного, будет интересно узнать кто позарился на их новый Эдем.  По месту прибытия я распределю охрану так, что рядом с вами её будет минимум. Далее, проходите в кабинет адмиралов, слушаете долгую благодарственную речь и когда я даю сигнал, – она выдержала паузу, – убиваете грязных ублюдков.
            – Вот так всё просто? – удивился Бьорн. – Я готов сделать это бесплатно.
            – Серьёзно? – Эльза опешила.
            – Конечно же нет, – засмеялся старый вояка. – С чего ты взяла, что нас пустят к Адмиралам с оружием? Они, конечно, зажрались, но я не думаю, что ваши шишки в край шизонулись.
            – Я обо всём позабочусь, – процедила сквозь зубы секретарь.
            – Что-то подставой попахивает, – покачал головой Ульв. – Нет у меня желания умирать за бабскую обидку. Если кто-то из мужиков тебе подарок на день рождения зажал  – это ваши разборки и лезть в них мы не собираемся. Тем более, когда речь идёт о целом адмиралтействе крупной Флотилии.
            – Это не «обидка», – холодящим, словно мороз голосом отозвалась Фрост. – Это революция. Высшая цель, во благо всей Флотилии и будущего…
            – Оставь эти душещипательные речи для рядового скота, – отмахнулся Ульв. – Дело серьёзное. Платить чем будешь?
            – Стрельников предложил вам тройную оплату? – уточнила Эльза, вновь став спокойной. – При таком раскладе я предлагаю удесятерить изначальный контракт. В случае успеха, конечно.
            – Всё равно не верю, – покачал головой Ульв. – Ты хоть представляешь предложенную тобой сумму? Видела когда-нибудь столько нулей?
            – Ты начинаешь меня раздражать, наёмник, ¬– громко вздохнула Эльза, массируя висок. – Хорошо, вот аванс, как гарант моих слов.
            Ульв почувствовал вибрацию терминала. Неторопливо достал прибор и посмотрел на экран. Глаза округлились. Молодой командир «Сынов» перевёл взгляд на деда. Старик Бьорн даже рот приоткрыл от увиденного.
            – Надеюсь, это было достаточно убедительно? – поинтересовалась Фрост. – Не беспокойтесь – я не дура. Это эскроу-счёт и пока я не отправлю подтверждение, вы не сможете получить деньги.
            Бьорн не помнил подобного куша, а мысли о полном контракте доводили до умопомрачения.
            – Мы принимаем заказ, – не подавая виду от шока, подтвердил Ульв. – Но кинешь нас и ощутишь гнев «Сынов Хельхейма». Не я, так мои братья по оружию разнесут вашу грёбанную Флотилию.
            – Оставь угрозы для других, – парировала Эльза. – Пуганая я – мне нечего боятс…
            Внезапно голограмма зарябила и растворилась. Сколько ни пытался восстановить её Ульв – без толку. Заказчица не отвечала.
            Наёмники никак не могли поверить в удачу, что выпала на их долю. Эта сумма покрывала двухмесячный заработок всей Коалиции «Сынов». Появился повод выпить. Стаканы вновь наполнились жгучим напитком, а многочисленные голоса затянули песнь.
            Половина ночи минула незаметно. Идиллию нарушил дозорный, объявив:
            – Неидентифицируемая цель на шесть часов!
            – Шугни разок, – отмахнулся изрядно подпивший Ульв. – Зверьё местное, наверно.
            Дозорный выстрелил. Нечто не отступило. Часовой вновь задал короткую очередь – тщетно.
            – Ульв, – обратился он к командующему. – Что-то странное. Я попал в цель уже дважды, а она всё приближается.
            – Уймись! – отмахнулся Ульв. – Ты перебрал! Прими детоксикант и отдохни. Хорн сменит тебя.
            – Есть, ¬– слегка поникнув, отозвался боец и тихо добавил. – Я не пьян. Мне не почудилось – знаю.
            –  Куда намылился? – нахмурился Бьорн, посмотрев на часового.
            –  Отлить, –  голос бойца не дрогнул ото лжи. – Сейчас вернусь.
            – А ствол зачем? – усмехнулся Ульв, отхлебнув из кубка. – Неужто боишься кого-то?
            – Мне так спокойней, – боец поиграл желваками и пошёл навстречу блуждающему миражу.
            Не прошло и десяти минут, как до слуха отдыхающих бойцов донеслась автоматная очередь, кто-то протяжно завопил. Похватав оружие, «Сыны» соскочили с мест и вмиг протрезвели.
            Крупная антропоморфная тварь не спеша двигалась в сторону лагеря. Костёр, словно лишившись кислорода, в мгновение затух. Увидев это, бойцы, не теряя времени, надели гермошлемы. Электроника сбоила: виртуальные экраны «плясали», а показатели менялись каждую секунду – все шло кувырком.
            Бьорн приказал атаковать. Более трёх десятков стволов одновременно открыли огонь на поражение. Нечто изменило стратегию.  Оно неожиданно стало двигаться быстрее любого известного «Сынам» зверя. Настигая жертву, тварь атаковала конечностями, разрывая бойцов в клочья. Наёмники меняли построение, не переставая двигаться по полю боя. Но всё впустую – неизвестный хищник настигал каждого. Отчаявшись, Бьорн взревел и, достав фотонное лезвие, ринулся в ближний бой. Отряд последовал за ним. Тварь вновь сменила тактику ¬и теперь уворачивалась – значит, не бессмертна. Спустя считаные минуты, перехватив инициативу, хищник выбил оружие у противника, замахнулся обеими лапами и обезглавил четверых бойцов в один взмах.
            – Твою мать! – Ульв выхватил гранату. – Сдохни!
            Тёмное небо озарилось ослепляющей вспышкой. Это был шанс для Ульва – он спасался бегством. И пусть это жалко. Впервые в жизни бывалого вояку охватил страх. Ему стало плевать на кодекс. На обычаи. Обида и ужас разрывали его изнутри. Не было ни малейшего желания гибнуть в бою с бессмертным демоном. Он далеко не Бог и не Асс, чтоб сражаться с такой тварью. В этом нет чести!
            Ульв бежит сломя голову. Не оглядывается. Камень выскальзывает из-под ног. Наёмник оступается и падает набок. Пытается встать. Грязно ругается. Зверь уже здесь. Руки осторожно тянутся за фотонным лезвием. Взгляд падает на противника. Глаза Ульва округляются. Губы дрожат и тихо, чуть слышно произносят:
            – Ты? Я же тебя…

            ***

            – Так вот что ты задумала, маленькая шлюха! ¬– брызжа девушке слюной в лицо, вопил Ниммур. Ладони толстяка, как удавка, сжимали тонкую девичью шею. – Решила, я никогда не узнаю, что стелишься под кого-то ещё? Ты моя, поняла?! Моя! – глаза Томаса опустели от безумия. Адмирал рыдал в голос, но продолжал душить Эльзу, казалось, ещё мгновение, и  нежная шейка переломится.
            – Я… всегда… тебя… презирала и… никогда не была… твоей… жирная тварь, – из последних сил прошептала Фрост и закатила глаза.
            Ниммур взревел, сорвавшись на визг. Скрипя зубами от ярости, он отвесил Эльзе тяжёлую оплеуху и бросил девушку на пол. Грязно ругаясь, он пинал, оплёвывал и проклинал девушку в сердцах. Томас замер, осознав, что пусть и в порыве ревности, но несколько секунд назад он убил человека.
            Страх электрическим разрядом пробежал по позвоночнику. Он совершил то, что собирался сделать ещё десять лет назад – придушил маленькую сучку, из-за которой карьера могла пойти под откос. Тогда адмиралы отговорили его, предупредили о последствиях и пришлось поступить иначе. Но сегодня всё закончилось, и вроде бы можно вздохнуть с облегчением, но что-то шло не так. За прошедшее десятилетие многое изменилось: девочка выросла, стала большой шишкой и узнаваемой персоной, но это не главное – важно то, что за минувшие годы банальная похоть и вожделение переродились в чувство собственности. Секретарь была для него вещью, купленной на марваровой рыночной станции.
            Ниммур схватился за голову и тихо заскулил. Его Эльзочка лежала на холодном полу, закатив глаза. Стройная и столь желанная. Томас склонился над ней и нежно, едва коснувшись губами лба, поцеловал. Адмирала затрясло, слёзы брызнули из глаз, а боль лишила рассудка и он, шепча что-то ей на ушко, принялся стягивать с себя штаны. Задрать бездыханной девушке юбку и совершить задуманное – труда не составило.
            Теперь, когда наваждение прошло, Ниммур посмотрел на мёртвую девушку. От осознания совершённого адмирала стошнило. Томас был на краю обрыва – мало убийства, так ещё и надругался над несчастной. Он мог лишиться всего: положения, богатства.
            – Что делать? Что делать?! – повторял как в бреду Ниммур. – От неё надо избавиться. Точно! Не будет тела, и проблема исчезнет. – Томас замер и поднял голову: с потолка на него, не стыдясь, смотрел «глаз» камеры наблюдения. – Дряньство! – коротко ругнулся адмирал и, достав терминал, принялся что-то менять. – Здорово, что Кроули дал коды доступа к камерам. Благодаря этому никто не узнал о наших играх и о досадном происшествии не догадаются, правда, Эльзочка? – он нервно захихикал. – Пойдём, я провожу тебя до рециркулятора. Расщеплю вместе с мусором и всё – свободен, как раньше. Здорово, правда?
            Ниммур завернул тело Фрост в постельное бельё и как ни в чём не бывало отправился к мусоросжигателю. Коридоры были пусты – адмирал перенаправил дежурившую здесь охрану в другую часть корпуса, а камеры наблюдения предусмотрительно отключил. Сейчас, невзирая на всё случившееся, у Томаса было приподнятое настроение, он спокойно шёл к рециркулятору и тихо напевал простую мелодию.
            В отсеке с мусоросжигателем царила тишина. Ниммур бросил завёрнутую в постельное Эльзу на пол и, бормоча невнятицу, открыл пасть металлического монстра, разлагающего всё что угодно на атомы.
            Переведя дух, адмирал пошарил по карманам. В одном из них лежал старинный серебряный портсигар с дорогущей, натуральной сигарой. Там же хранилась и бензиновая зажигалка – бесценный артефакт со старой Земли. Насладившись ароматом скрученных листьев табака, Томас пощёлкал кремнём, высекая пламя. Пахнув парами бензина, вспыхнул огонёк. Адмирал закрыл глаза и наполнил лёгкие сладковатым дымом.
            – Вот дьявол! – сплюнул Ниммур. – Я совсем забыл о маленькой проблеме. Как ты там её назвала, Эльзочка? Элеонорой? – он громко рассмеялся. – Ничего. Ты, главное, не беспокойся, как только закончу с тобой – позабочусь и о ней. Она, конечно, молода, но, думаю, уж как-нибудь справится вместо тебя. Ты же понимаешь, что я не могу ждать, пока она выр… ¬– толстяк вздрогнул, выронив сигару изо рта.
            Опоясывающая боль сковала спину, появилось ощущение, что в почку воткнули раскалённую иглу. Томас обернулся. Позади стояла Эльза, с перекошенным от ярости лицом.
            – Не прикасайся к ней, – Фрост вытащила из спины Ниммура короткий фотонный нож и с новой силой вонзила вновь. Адмирал хотел закричать, но осёкся: перед глазами поплыли тёмные пятна, а разум помутился. – Я выпотрошу тебя, как свиную тушу, жирный боров!
            – Эльзочка, – скрывая страх, пробормотал Томас и сплюнул кровь. ¬– Как я рад! Ты жива, моя богиня, – он закашлялся и упал на четвереньки. – Я боялся, что потерял тебя.
            – Насколько же ты падший человек, Ниммур? – сквозь зубы прорычала Фрост. ¬– Мало того, что решил меня убить, так ещё и к ней руки тянешь? Не позволю! ¬– Эльза воткнула нож и дёрнула в сторону, разрывая жировые массы адмирала. – Считаешь, раз придушил до потери сознания, так и поиметь можно? Разве не хватило того, что я отдавалась тебе на протяжении всех этих лет, ублюдок? Стелилась под твою вонючую и безобразную тушу только для того, чтобы мой ребёнок был в безопасности! – Фрост потёрла лоб – он горел, похоже, имплантат снова перегрелся. Это чувство сводило с ума и путало мысли. Внезапно руки задрожали, а перед глазами стало темно.
            Несмотря на грузность, Томас был крепким мужчиной и, заметив, что Эльза стоит на месте как вкопанная, постарался достать личный терминал и вызвать охрану. Ниммур был весь в крови и аппарат постоянно выскальзывал из рук, драгоценные секунды утекали, как кровь из ран. Изловчившись, он всё же обхватил его пухлыми ладонями и обратился к коммуникатору. Оставалось найти в списке охрану и нажать «вызов», но в этот самый момент планшет вырвался из рук и со всей силы впечатался в лицо адмирала. Передние зубы не выдержали удара и вместе с разбитым устройством посыпались на пол. Томас сглотнул. Эльза вновь была перед ним, но теперь создавалось впечатление, что она под мощным наркотиком: зрачки расширены, кожа побледнела, проступили вены.
            – Прости меня, – пятясь, прошептал Ниммур. – Ты ведь не злишься, правда? Знаешь – я говорил несерьёзно. Просто те голограммы, где ты и Стрельников… я не знаю, что на меня нашло. Мы ведь можем всё решить, как цивилизованные люди. Скажи чего хочешь – я сделаю. Слышишь меня? Ну? Не молчи.
            Фрост с размаху ударила Томаса ногой, сломав ему челюсть: при хрупком телосложении секретарь неимоверно сильна. Она подняла с пола нож и подошла к испуганному адмиралу. Взглянув ему в глаза в последний раз, Эльза воткнула короткий фотонник в шею и хладнокровно принялась срезать Ниммуру голову. Вскоре жирное тело даже вздрагивать перестало. Фрост разделала Томаса с хирургической точностью. Кусок за куском исчезали в металлическом чреве рециркулятора и вот, когда осталась одна голова, Эльза подняла её за волосы, хмыкнула и, подарив прощальный, циничный поцелуй, бросила голову в пасть мусоросжигателя.
            Эльза задрожала. Прислонившись к стене, девушка медленно сползла на пол, обхватив себя за плечи. Всё, что происходило до этого, было как в бреду, словно не с ней. Мозг будто заклинило и имплантат взял управление на себя. Что же это за безумная машина такая, раз способна на подобное? В сложившейся ситуации думать нужно было о другом и Фрост, взяв себя в руки, через дополненную реальность, проверила статус документа о повышении – он был подписан четыре часа назад. Сейчас Фрост впервые за долгое время открыто улыбнулась. Цель всей её жизни была близка, как никогда.
            Она подняла с пола терминал Ниммура, экран разбился, но аппарат всё ещё работал. С лёгкостью взломав его, девушка проверила последние запросы. Охрана переведена в другой корпус, камеры отключены – всё, как надо. С этого же планшета Эльза вызвала автоматизированных уборщиков, подчистила за собой следы убийства, обновила костюм одним нажатием кнопки, стёрла кровь с лица и рук полотенцем, и, выбросив его в рециркулятор, поспешила удалиться.
            За всем происходящим наблюдал Кроули. Он, конечно, молод, но не дурак: дав Томасу ключи доступа к камерам, Сэмуэль оставил за собой право подключаться к любой из них. Он видел всё – от начала и до конца. Понимал, что Ниммур, конечно же, заслужил смерть, но и на секретаря у него было достаточно компромата. Кроули знал о планах Фрост всё – но решил ещё немного потянуть время. Ему было интересно, что Эльза сделает теперь.

            ***

            Уже светало, когда измученный бессонной ночью и жаждой Кузя увидел автоколонию. Она возвышалась в отдалении, ещё на горизонте, расплывалась, словно мираж в лучах рассветной звезды. Отсюда не было видно, но Кирилл чувствовал – там бурлит жизнь.
            Вода из фляжки закончилась в первый час побега, а еды парень не видел двое суток. Родная Флотилия решила не тратиться, сэкономив на оснащении, вооружении и пропитании смертников. Прижав к груди ни разу не стрелявшую винтовку, Кузя поплёлся вперёд.
            Миссия, больше походившая на самоубийство почти завершена – Кирилл выжил всем назло. Теперь его ничего не пугало, страх остался там – на месте привала, где «Сыны Хельхейма» устроили кровавую баню. Беспокоило Кузю только одно: откуда на этой планете атмосфера и воздух? Знаний, полученных из книг по естественным наукам, было достаточно, чтобы понимать: кислород там, где есть вода и растительность, а здесь, только сухая, потрескавшаяся почва. Нет и намёка на деревья или кустарники, а траве даже говорить нечего. Парень понимал, что землю основательно подпалили напалмом, но должно же было что-то остаться: огарки, обугленные пеньки, да хоть пепел.
            За всё время, что Кирилл гостил на этом проклятом космическом булыжнике ему ни разу не встретилось ни одного живого существа, словно RT5027G была безжизненна. Но если планета мертва, то для кого здесь атмосфера?
            Звезда, выплывающая из-за горизонта, грела с новой силой. Яркий свет после тёмной ночи резал глаза, а лучи обжигали так, что казалось, будто кожа вот-вот зашкварчит. Кусок футболки, которым обматывался Кузя во время марш-броска, остался где-то там, у большого камня. Теперь спрятать лицо было некуда. Высохшие губы потрескались и кровоточили. Проглотив часть горько-солёной влаги, крысёныш вытер остатки запястьем. Медлить было нельзя. Если в ближайший час-полтора он не доберётся до автоколонии, ему придёт конец. Собрав волю в кулак, Кузьмин прибавил шагу.
            Уложившись по времени, Кирилл добрался до заветной точки. Юноша не поверил глазам – колония выглядела очень оживлённой: здесь было много людей, они улыбались и казались вполне счастливыми. Увидев юношу, они замахали руками и даже выбежали его встречать.
            О том, что было дальше, Кузя помнил с трудом. Вроде его подхватили и донесли до лазарета. Там положили под капельницу, врач, лицо которого Кирилл не запомнил, неоднократно спрашивал о самочувствии. Потом сознание утонуло в густом, похожем на манную кашу, белом тумане.
            Кузьмин подскочил, как будто от удушья. Спина и лицо были в липком поту. Юноше снился кошмар, но о чём он был, вспомнить не удалось. Отдышавшись, он вытер выступившую испарину рукавом больничной пижамы. Сейчас лазарет был пуст. Только здоровенный аппарат с множеством датчиков, диаграмм и непонятных терминов монотонно попискивал. Глубоко вздохнув, Кирилл почуял аппетитный запах: на столике, чуть в отдалении от кровати, стояла тарелка с чем-то горячим и очень ароматным. Сорвав с себя подключённые датчики, парень вскочил, подбежал к тарелке и начал уплетать незнакомое блюдо прямо руками. Как же было вкусно! Кузя ни разу в жизни не ел ничего подобного: пряное, сладковатое, но с жёсткой и волокнистой текстурой. Юноша не успел опомниться, как тарелка опустела. Переведя дух, он осмотрелся: одежды и винтовки нигде не было – их хотелось вернуть. Не теряя времени, Кирилл пошёл к выходу.
            На улице было темно: возможно раннее утро или поздний вечер. Это трудно понять тому, кто на планете вторые сутки. Кузя отметил, что на автоколонии прохладней, чем на самой пустоши. Здесь даже воздух свежее, а ветер не несёт с собой частички песка и пыли. Встрепенувшись от бодрящей прохлады, юноша подошёл к первому же переселенцу. Крепкий мужчина рассказал, что прошлой ночью неподалёку от колонии отряды наёмников были разбиты вооружёнными силами «Турции». Оказалось, что это тщательно спланированная секретная операция.
            Кирилл узнал, что вскоре за ним прибудет транспорт. Юношу доставят на головной крейсер, где наградят в присутствии адмиралов за честь и отвагу. А пока у него ещё было время, ему добродушно дозволили осмотреть автоколонию. Одежду и винтовку вернули по первой же просьбе, как-никак подотчётное снаряжение, и каждый солдат отвечает за него головой. Забрав вещи, Кузя отправился на самостоятельную  экскурсию.
            Колония оказалась интересным местом. В голове юноши никак не укладывалось: разве может кусок металла превратиться во что-то подобное? Столько любопытных объектов: дома, пара заводов, теплицы и даже парки с деревьями и цветами. Чем не райский уголок на пустующей планете? «Турция» сделала всё возможное, лишь бы колонисты ощущали себя  жителями Эдема.
            Кирилл подошёл к зданию с огромной, похожей на иглу антенной, тянущейся ввысь. Тысячи огоньков этого устройства, словно драгоценные камни в куске руды, перемигивались красным и синим цветами. По всей вероятности – это центр связи. Кузя вошёл. Всё было в идеальном, будто нетронутом, виде. Разве что главный коммуникатор был отключён. Отпугивая несуразные мысли, Кирилл настроил себя на то, что оборудование на ремонте, а бригада, отвечающая за его работоспособность, ещё не заступила на смену.
            Стараясь не привлекать внимания, Кузя вышел из здания и двинулся дальше. Автоколония укомплектована очень плотно – нужно было многое уместить. Не было нужды наматывать бесчисленные километры, чтобы добраться из одного места в другое. Теперь Кирилл оказался в центре. Здесь была реакторная – сердце колонии. Внутри всё чисто: ни пыли, ни мусора... ни людей.
            «Странно, – подумал Кузьмин. – На кораблях Флотилии жизнь кипит круглосуточно, пусть граждане и работают по сменам. Здесь что, всё по-другому? Неужели переселенцы ночью спят?».
            Кирилл перебрался в правый край базы – к тепличным фермам. Они раскинулись на объёмной территории, ещё и в несколько ярусов. Растения, купленные на разных планетах, выглядели здоровыми и, похоже, отлично прижились.
            – Я, конечно, не силён в практической агрономии, но толку растить их в автоматизированных теплицах, где всё настроено и адаптировано. Не лучше ли пересадить их в местную почву? – привычка говорить с самим собой была обычным делом для крыс. – Скучно как-то. Поставил горшок куда следует, а ферма сама поддержит выбранную температуру, вскопает, польёт – что сложного? И на фига столько людей ежегодно на фермы распределяется? С такими условиями и пары человек на всю Флотилию хватило бы, – с обидой рассуждал юноша. – Халявщики!
            Кузя не задержался на фермах и поднялся чуть выше – до жилых домов. Комнаты здесь были маленькие, но уютнее, чем каюты на кораблях Флотилии. Сюда юноша лезть не стал – всё-таки частная территория. Мало ли, что люди подумают. Поднявшись ещё выше, к правому верхнему краю, Кирилл оказался у гаражей. В таких обычно хранятся, ремонтируются и заряжаются Добытчики – Кузя читал о них совсем недавно. Эти роботы были очень популярны на Земле незадолго до её разрушения. Кузьмин замер. Все Добытчики, как один были сломаны и обращены в мелкое крошево.
            – Кто это сделал, а? Зачем? – взволнованно прошептал Кирилл. – Людям нужны ресурсы. Как мы получим их без роботов?
            Количество сломанных машин было не определить: мало того, что всё в одной куче, так ещё и поломки такие, будто их через дробилку пропустили.
            – Вам не стоит здесь находиться, – донеслось из-за спины.
            Кузя вздрогнул и резко обернулся. Перед ним стояла женщина, одетая в комбинезон ремонтной бригады.
            – Что, простите? – переспросил Кирилл.
            – Я говорю, что вам нужно покинуть это место. Добытчики повреждены, их топливные элементы могут сдетонировать при контакте с внешними раздражителями, – спокойно и не выказывая недовольства, разъяснила механик.
            – Хорошо, – робко кивнул Кирилл. – Прошу прощения за беспокойство. Думаю, мне стоит вернуться на площадь, к воротам, – юноша попятился и негромко добавил. – Я правда не хотел.
            – Подождите, – спокойным шагом женщина догнала юношу. –  Я провожу вас до ворот.
            – Я найду дорогу, – постарался выкрутиться из неловкой ситуации Кузя. – Неудобно как-то от работы вас отвлекать.
            – Работа подождёт, – коротко ответила механик. – Идёмте.
            Кирилл не стал спорить и молча поплёлся вслед за женщиной. Всю дорогу до ворот юношу нестерпимо мучала совесть, словно он – нашкодивший ребёнок. Внезапно Кузю затрясло: он вспомнил лицо доктора и кошмар, что снился недавно. Во сне он вновь пережил момент высадки на RT5027G и смерть чернокожего мужчины. Всё бы ничего, но в глазах врача он узнал тот грустный взгляд. На лбу выступил пот, а в голове сквозь белый шум повторялось: «Я не хочу такой смерти». Кирилл остановился и закрыл ладонями глаза, стиснул зубы покрепче и постарался унять накативший ужас.
            Открыв глаза, Кузьмин увидел, что женщины уже нет рядом, а он сам стоит у ворот. Поселенцы снова собрались перед входом и, рукоплеская, кого-то встречали. Любопытство взяло своё и Кирилл начал пробираться вперёд. То, что он увидел, его не обрадовало: к автоколонии ровным строем шли «Сыны Хельхейма».
            – Что происходит? – опешивший Кирилл посмотрел на людей вокруг. – Чему вы радуетесь? Они же всех наших перебили! Закройте ворота!
            – Я поражён, что вы не были осведомлены об их истинных намерениях, – удивился круглолицый азиат с ярко выраженными скулами. – На самом деле это переодетый спецназ «Турции». Маскарад был нужен для того, чтобы обмануть и выманить из засады настоящих наёмников.
            – А, вот оно что, – будто бы с пониманием протянул Кузя. – Ну, тогда честь им и хвала.
            Договорив, Кирилл передёрнул затвор на винтовке, вскинул её и, сохраняя спокойствие, выстрелил наглому лжецу прямо между глаз. Брызги полупрозрачной белесой жижи разлетелись в разные стороны. Колонисты будто и не заметили ничего.
            Много времени не потребовалось, чтобы разбрызганная масса начала стекаться к обезглавленному.
            – Я помню, – прорычал Кузя, – наш бой за фляжку с водой. Ты умер там и не можешь быть здесь! Слышишь? Кто или что ты? Отвечай!
            – Имеет ли это значение для тебя? – ответил азиат, отращивая из слизи новую голову.
            Дойдя до исступления, Кирилл распихал толпу и пустился бежать через ворота, но оступился и кубарем полетел вниз по стальной лестнице, чувствуя, как хрустят и ломаются многочисленные кости. Изувеченное тело с грохотом упало на землю. Двигаться не было сил, а сознание предательски отдалялось, превращаясь в едва уловимый шёпот.

            ***

            Эльза открыла глаза. Её имплантаты быстро подстроились к яркому освещению в комнате. Из мебели здесь был стол и два кресла, расположенные друг напротив друга. На одном из них сидела секретарь.
            Руки секретаря плотно сковывали наручники. Фрост попробовала шевельнуть ногами ¬и тут же почувствовала неприятное покалывание – признак защиты от побега. Сомнений не было – это комната допроса. Загадкой оставалось лишь то, как Эльза оказалась тут.
            За спиной зашипел шлюз. Мимо Фрост неторопливо прошёл адмирал Кроули. Он потёр усталые глаза и сел напротив. Эльза заметила, что сегодня Сэмуэль смотрел на неё иначе: не сочувствующим взглядом, а будто с укоризной.
            – Доброе утро, секретарь Фрост, – монотонно произнёс он, глядя девушке прямо в глаза.
            – Во-первых: учитывая, что документ подписан, ко мне положено обращаться Администратор, – с надменностью заявила Эльза. – А во-вторых – утро не может быть «добрым» когда сидишь прикованной в комнате для допросов.
            – Я бы на вашем месте поубавил спесь, – Кроули достал личный терминал. – И на всякий случай предупрежу: ваши полномочия временно заморожены. Не пытайтесь выкинуть что-нибудь такое, что помешает расследованию. Теперь касательно возражений: документ, о котором вы упомянули, признан фиктивным по причине смерти и подозрении в коррупции двух адмиралов, а ваше нахождение здесь напрямую с этим связано.
            – Я вас не понимаю, адмирал, – Фрост постаралась скрыть волнение.
            Сэмуэль открыл терминал и проверил отчёты датчиков, встроенных в кресло.
            – Сенсоры показывают, что у вас участилось сердцебиение, а дыхание стало прерывистым, – Кроули хмыкнул. – Вы лжёте, секретарь. Итак, чтобы избежать лишней болтовни, сообщу: о ваших отношениях с господином Ниммуром и председателем Стрельниковым мне известно.
            Эльза едва заметно вздрогнула.
            – Если хотите, я могу показать записи разговоров и прочих действий, не совсем связанных с вашей работой.
            – Это шантаж? – Фрост взглянула на адмирала исподлобья.
            – Нет, – коротко ответил Сэмуэль. – К несчастью для вас. Сейчас ведётся расследование по факту убийства. На записи я, конечно, всё видел, но хотелось бы услышать вашу версию, Эльза.
            – Что вы хотите за своё молчание? – Фрост закрыла глаза. – Деньги? Услуги? Секс?
            – Первым я и сам располагаю. Второе скорее я могу вам предложить, чем наоборот. А претенденток на третье у меня и так предостаточно, хоть в очередь выстраивай. Вы можете не поверить, – Кроули навис над столом, ¬– но я патриот и Флотилию не продам. А вас этому учить, видимо, уже поздно: переговоры с группой наёмников об этом прекрасно свидетельствуют.
            – И что теперь? – Эльза всё поняла. Ни одно из её действий не ускользнуло от пристального внимания адмирала. – Тюрьма? Публичная казнь?
            – Это мы решим, – Сэмуэль полистал документ на терминале. – Вы мне лучше расскажите, за что так с председателем? Ладно Ниммур. Он, если без протокола, получил по заслугам. А вот со Стрельниковым пока неясно. Не поверю, что причина убийства крылась в его истинных планах насчёт колонии. Думаю, вам Фрост, было плевать где править: здесь или на Новой Земле.
            У Эльзы округлились глаза, даже без сенсоров было видно, что сказанное потрясло её.
            – Я этого не делала, – шёпотом произнесла девушка. – Клянусь вам.
            – Вот как, – Кроули вздохнул. – А что скажете на это?
            Открыв программу на терминале, адмирал перевёл изображение на большую голограмму у стены. То, что увидела Фрост, довело её до рвотных позывов – она не узнавала себя. Девушка на видео с хладнокровностью и жестокостью убила председателя во время полового акта.
            – Я… я не помню этого, – Эльза потрясла головой, её имплантат снова начал греться и будто бы шептать что-то. – Как? Когда это произошло? Ложь! Я не верю! Вы меня подставили!
            – Вы уверены, что комедия с потерей памяти – хорошая идея? – недоверчиво съязвил Сэмуэль. – Простите, но это не станет смягчающим обстоятельством.
            Диалог прервал открывшийся шлюз и голос за спиной:
            – Адмирал, сэр, – обратился кто-то громко, по-солдатски. – У нас проблемы: отец, мать и дочь секретаря покинули Флотилию восемь часов назад на рейсовом звездолёте. Данные о направлении были кем-то удалены. Пытаемся восстановить.
            – Ясно, – по голосу Кроули было видно, что он в ярости. – Свободен. Держи меня в курсе об изменении ситуации.
            – Есть! – коротко прозвучало за спиной. Подручный адмирала вышел из комнаты, закрыв за собой шлюз.
            – Послушайте, Эльза, – уже в другом, менее дружелюбном тоне, заговорил Сэмуэль. – Вижу, вы довольно умны и в первую очередь позаботились о родных. Но мои полномочия дают право выуживать из вас информацию любым, законным или не совсем, способом. Давайте избежим ненужной боли и пыток. Где ваши родные? Куда вы их отправили?
            Фрост молчала. Сейчас всё вставало на места. Врачи не зря её отговаривали и предупреждали о возможных последствиях установки ксено-имплантата. И что в итоге? Подавление личности мозговым усилителем или её подмена? А важно ли теперь? Эльза наудачу проверила виртуальный интерфейс: её идентификатор действительно был заблокирован, но клонированная ID Василия Стрельникова оказалась активна. Страх перед тем, что махинации Фрост аукнется на родителях и дочери, подтолкнула к отчаянному и страшному решению. Эльза вошла в управление главным крейсером Флотилии и сменила курс, перенаправив прямо на RT5027G.
            – Фрост, я устал ждать! – выйдя из себя, заорал Кроули. – Не играйте в молчанку! Вы должны понимать, что, невзирая на обстоятельства, вы убили высокопоставленных людей Флотилии. Молчите? Всё – хватит! – трясущимися от ярости руками Сэмуэль ввёл решение о казни секретаря. – Граждане «Турции» должны увидеть, что мы не бездействуем. Иначе никто не будет чувствовать себя в безопасности!
            В этот момент Эльза улыбнулась. Решение пришло само, оставалось нажать кнопку «Подтвердить» и верить, что судьба Элеоноры будет лучше, чем её.

            ***

            Кирилл очнулся в окружении псевдолюдей: здесь были колонисты, «Сыны Хельхейма» и даже ополченцы-новобранцы. Кузя узнавал не многих, но те, кто были здесь, считались погибшими. Ближе всего к крысёнышу был широкоплечий азиат, он сидел перед юношей на корточках и беззаботно улыбался.
            Кирилл не чувствовал ног и, приподнявшись, посмотрел на них. Зрачки тут же расширились, губы задрожали и невольно сорвался истошный крик. Картина была и вправду ужасающа: вокруг много крови, колени вывернулись в обратную сторону, а из-под штанов, острыми концами наружу, торчали кости. Пытаясь унять страх, Кузя подтянул к себе винтовку и нацелился на глумливого азиата.
            – Ты и вправду считаешь, что это тебе поможет? – он рассмеялся.
            – Кто ты, чёрт тебя дери?! – прошипел Кирилл.
            – Ну вот опять вы за своё, – скучающе вздохнул незнакомец. – Из вашей истории мы узнали, что есть более точные определения, характеризующие нас, но вот вы решили, будто «дьявол» – наиболее подходящее. Мне всё равно. Как только меня не называли: Аал’таа, Хетсакх, Дартамунгарду, Помнаби и сотни других. Что ж, пусть для людей будет «дьявол», мы не против.
            – Ты не ответил на вопрос, – Кузьмин снял предохранитель. – Кто ты и что тебе от нас нужно?
            – Для тебя я – дьявол, – ответил улыбчивый азиат. – А всё что мне нужно от вас – это информация.
            – Тогда ты точно не по адресу, – Кирилл нервно захихикал. – Я обычная Крыса, которая чистит вентиляции от плесени и масла – мне нечего тебе рассказать. Если нужны данные, то надо на крейсеры, к терминалам и адмиралтейству, там всё знают.
            – Это мне и так известно, – отмахнулся дьявол. – Вот только одна из ваших особей изувечила приёмник связи и теперь я не могу вызвать транспорт, чтобы выбраться отсюда. А «Сыны Хельхейма», – он брезгливо сплюнул, – слишком уж осторожные: умер, значит, вся личная информация и инвентарь самоуничтожаются. Ску-учно.
            – Не понимаю, – руки Кузи задрожали. – Разве мы насолили тебе чем-то?
            – Нет, – он поморщился и пожал плечами. – Но ведь вам и гордиться нечем, как нам стало известно. Истощили ресурсы и разрушили родную планету войнами. Превратились в космических скитальцев, можно сказать, падальщиков. Но и это вас не объединило. Наоборот – вы разделились на маленькие группы, сообщив: «Каждый сам за себя», – он чуть слышно засмеялся. – Вас ежесекундно всё меньше. Люди вымирают и деградируют. Вот взять хотя бы тебя: что хорошего сделал ты в последнее время? Попытался украсть воду у того, кто предложил её из благих побуждений и жалости? Похвально!
            – Ты не понимаешь, – от досады и стыда у Кирилла навернулись слёзы. – Я не знал, что делал. Это не моя вина!
            – Это не моя вина, ¬– кривляясь и перевирая плаксивый тон крысёныша, повторил дьявол. – У вас это любимое оправдание, как мы поглядим. И зачем вас жалеть? М-м? Нечего ответить, да?
            – И что, теперь ты меня сожрёшь? – Кузя сглотнул ком, подкативший к горлу.
            – Абсорбирую, – пояснил дьявол. – Не бойся – это не больно. Мёртвые, по крайней мере, не жаловались.
            Кирилл ощутил упоение. Он посмотрел на ноги и увидел, что до колена их уже нет, вместо этого там была странная, полупрозрачная жижа, похожая на синтетический молочный кисель.
            – Постой! – выкрикнул Кузя, бросив винтовку. – Не… не убивай меня. Я… я могу быть полезен. Постараюсь починить средство связи. Да что угодно сделаю!
            – Ты мне безразличен, – откровенно заявил дьявол. – Я надеялся на одного из «Сынов Хельхейма» – Ульва. Он был молод, ловок, силён и неглуп, но, как оказалось, ещё и слишком горделив и неподкупен – предпочёл пулю в голову, нежели союз. А жаль. А что ты можешь предложить мне с таким тщедушным тельцем?
            – Это будет только на руку, – Кирилл цеплялся за последнюю ниточку надежды. – Никто не подумает на меня, в отличие от элитного наёмника.
            – Зачем тебе это? – широкоплечий азиат прищурился, его глаза совсем стали похожи на щёлочки. – Не легче ли быть частью нас и постигать всё то, что знаем мы?
            – Я просто хочу жить, – с горечью и ненавистью к тем, кто превратил его жизнь в кошмар, прорычал Кузьмин. – И хочу отомстить каждой твари, что виновна в моей нелёгкой жизни! Они должны страдать стократ сильнее меня! Я хочу этого!
            Дьявол с лицом безымянного азиата ухмыльнулся.
            – От вас мы знаем, что человек может продать душу дьяволу за исполнение заветного желания, – он сделал паузу, – а ещё нам знакомо чувство ненависти, которое ты испытываешь. Мы ведаем, как оно сильно внутри тебя, – дьявол сменился в лице, стал серьёзней. – Есть один способ – полураспад. Ты сохранишь разум, но обретёшь нашу силу. Уверен, что жаждешь этого?
            – Да, – откинув страхи и сомнения, кивнул Кирилл. – Больше всего на свете.
            – Да будет так, – дьявол лукаво улыбнулся и взглянул на сумеречное небо. – Скоро наступит последний рассвет, наслаждайся им, человек, – он протянул Кузе руку и тот с радостью ухватился за неё.
            Юноша поднял голову. Но вместо света небосклон застлала вуаль мрака. Из космоса, разрывая тонкую атмосферу и затмевая звёзды, с немыслимой скоростью, к поверхности мчался адмиральский крейсер «Турции».
            Дьявол среагировал молниеносно, объединив многочисленные личности в белёсый кисель. Он растянулся, словно тесто, рванул навстречу кораблю, стараясь затормозить его. Но крейсер уже был слишком близко. Считаные секунды спустя, Новая Земля сотряслась от удара, а огненный шторм поглотил четверть планеты. В таком аду вряд ли кто-то смог выжить.

            ***

            Пять земных лет спустя. На борту объединённой военной флотилии «Тартар».
            
            – Генерал Рихтер, сэр, – обратился солдат, наблюдающий за локатором. – Вы не поверите, но на RT5027G зафиксирован сигнал – его посылает… человек. Это просьба о помощи, сэр.
            – Это та планета, где адмиральский крейсер Торговой Флотилии рухнул? – лениво спросил генерал.
            – Так точно, сэр, – кивнул солдат.
            Рихтер тут же оживился.
            «В обломках крейсера должны были сохраниться чёрные ящики с данными. А там, скорее всего, есть коды счетов „Турции“, – генерал «Тартара» пораскинул мозгами. – Я разбогатею и, наконец-то займу место старого пердуна – Тейна Мёрфи. Спасённый с моей подачи человек станет хорошим подспорьем в скорых выборах. Да это просто подарок судьбы!».
            – Внимание! Начать спасательную миссию, – он встал и поправил мундир. – Этот бедняга прошёл через ад и выжил. Наш долг – помочь ему! Подготовить корабль, я лично возглавлю операцию.