Коварен океан...

Коварен океан...

Коварен океан…
Это был самый ужасный шторм, который только видел юный смотритель. Океан бурлил, свист ветра закладывал уши, гигантские волны без особого труда накрывали собой маяк, грозя уничтожить строение с минуты на минуту, но оно всё не поддавалось, и океан ярился всё сильнее. Тяжёлые и мрачные тучи опускались всё ниже, словно желая слиться с океаном воедино, и в конце концов уже невозможно было разобрать, где заканчивается водная стихия и начинается небесная.
Всю ночь продолжалась эта дикая вакханалия… а наутро всё стихло, словно и не было ничего. Лишь дикая усталость, да затаившийся где-то в дальних уголках сознания страх перед мощью океана давали о себе знать.
Но долг есть долг и прежде, чем дать себе маленькую поблажку в виде сна, смотритель сменил наполовину разряженные кристаллы в маяке, вполголоса ругнувшись на то, как быстро они разряжаются в последнее время (а всё халтурщики-маги, чтоб им пусто было!) и торопливо обошел вверенную ему территорию.
Сам маяк, построенный ещё во времена его прадеда, первого смотрителя, да каких-то несколько десятков квадратных метров скалистой суши. Яркое солнце на безоблачном и невероятно ярком небе, которое бывает лишь после штормов, освещало всё: и выброшенные на скалы комья водорослей, растущих на больших глубинах, и насквозь просоленные океаном обломки досок когда-то потонувших кораблей, и даже несколько крупных рыбин.
Одна из них, невероятно большая и при этом наполовину заваленная водорослями, что никак не рассмотреть, и привлекла внимание смотрителя.
Но… что это? И водоросли ли? Или…
- Помо… ги…
Шелест ветра или всё-таки шепот? А может, галлюцинации после бессонной ночи?
Но вот куча шевельнулась и скатилась вниз, а взору юного смотрителя предстало прекраснейшее из видимых им когда-либо созданий.
Русалка!
Но как же она была изранена! Вся спина девушки была одним большим синяком, юное личико избороздили жуткие царапины. Пальцы с ободранными ногтями обессиленно сжимали камни, а в глазах… Ни в одних девичьих глазах смотритель ещё не видел столько муки и безмолвной мольбы.
Наверное, если бы у юной русалки ещё оставались силы, она бы вернулась в океан, но сил у малышки не было – все ушли на борьбу с ночным штормом.
А летнее беспощадное солнце припекало всё сильнее, буквально на глазах высушивая нежную кожу русалки и принося ей невыносимые страдания.
- Помоги…
И он шагнул к ней. Не мешкая, не задумываясь. Его долг – спасение жизней всех, кто проплывал и когда-либо проплывёт мимо его маяка. И эту прекрасную русалку – жемчужину океанских вод, он тоже спасёт.
Она была очень лёгкой. И так доверчиво прильнула к его груди, обняв за шею, что смотритель чуть не споткнулся, но быстро справился с волнением и взял себя в руки. Он сможет. Он справится. Он герой! Ещё пара шагов и она будет спасена. Лишь бешено бьющееся сердце выдавало его истинные чувства, да лёгкое сожаление зарождалось где-то в глубине души. Ещё пара шагов и всё. Уплывёт. Разве что «спасибо» скажет. Но это не точно. И ведь не поверит же никто. Уж больше ста лет никто русалок не видел.
А сердце всё билось…
И билось ещё несколько секунд… в её руке.
Пока русалка утоляла голод, набираясь сил, залечивая раны и вновь с упоением вгрызаясь в ещё тёплую плоть сухопутного глупца.
Коварен океан…

КОНЕЦ