Кукла-пуговица

Глава 1

Темная ночь сгустилась над головой. Капли моросящего дождя безмолвно падали на землю. Под ногами от ветра слышался шорох опавших листьев, а в воздухе ощущался запах влажной земли. Холодный ветер пробирал до мурашек.

Парень стоял у края свежевскопанной ямы, сжимая в руках рукоять тяжелой лопаты. На лицо падали холодные капли дождя, смешиваясь с потом, который выступал у него на лбу. Перед ним лежала она, нечто, от чего мороз шел по коже. Страх вгрызался в его сознание, заполняя каждую мысль. Ему хотелось всё бросить и бежать, но ноги будто приросли к земле.

«Я всегда знал, что об этом интернате ходят страшные легенды, — думал он, тяжело дыша. — Шепоты в городе, ужасы, которые передавались от одного школьника к другому, как пугающая байка перед сном. Но никогда, даже в самом страшном сне, не мог представить, что окажусь в центре одной из этих историй».

Он вскинул лопату, готовясь к первому взмаху, но что-то внутри сопротивлялось. В голове всплывали события последних дней. Ведь всего совсем недавно он приехал сюда. В такой же дождливый, серый день его мать, с холодным, пустым взглядом, привезла его к воротам этого интерната. Её решение оставить сына здесь стало точкой невозврата, тем моментом, когда всё перевернулось.

«Теперь я часть этого проклятого места, — размышлял он, чувствуя, как дрожь пробегает по спине. — Место, где бесследно пропадают дети. И я знаю — если не сделаю этого сейчас, я могу стать следующим».

Машина тихо урчала, пробираясь по мокрой дороге. За окнами серела осень: тяжелые тучи висели над горизонтом, стыдливо прикрывая солнце, а мелкий дождь, словно пелена, размывал пейзаж за стеклом. Облетевшие листья липли к земле, и только голые ветки деревьев дрожали под порывами ветра.

— Мы почти приехали, Артём, — женщина за рулем обернулась через плечо, бросив быстрый взгляд на сына.

Парнишка сидел на заднем сиденье, упершись лбом в холодное стекло. Ему было лет пятнадцать, и лицо его казалось каменным – безразличие было лишь маской, за которой бурлили эмоции. Он тихо ответил ей, но с явным упрямством:

– Я не хочу в интернат...

Мать тяжело вздохнула, возвращаясь к дороге. Её голос дрогнул, но она пыталась звучать спокойно:

— Мы это уже с тобой обсуждали не один раз.

За окном мелькали здания родного города, всё дальше унося его от привычного мира. В машине вновь воцарилась напряжённая тишина, нарушаемая лишь приглушённым гулом мотора.

— Мам, — наконец опять нарушил молчание Артём, повернув голову к матери, которая сосредоточенно вела машину, не смотря на него. — Я слышал про этот интернат… О нем ходят нехорошие истории.

Мать продолжала смотреть вперёд, её лицо оставалось безучастным, но по её напряжённым пальцам, сжимающим руль, можно было понять, что разговор давался ей нелегко.

— Какие истории? — наконец спросила она, её голос был тихим, но уверенным.

Артём вздохнул и отвернулся к окну, чувствуя, как внутри поднимается тревога.

— Говорят, что там пропадают дети. Без следа. Никто не знает, куда они деваются. И… я не хочу стать одним из них, — его голос задрожал, несмотря на все попытки оставаться спокойным. Он не хотел казаться слабым, но страх был сильнее.

Мать глубоко вздохнула и, наконец, кинула беглый взор на него. Но в её взгляде было больше усталости, чем сочувствия.

— Артём, хватит воображать, — сказала она спокойно, но сдержанно, как будто уже давно готовилась к этому разговору. — Не выдумывай себе страшилок. Это слухи — просто пустые разговоры. Люди любят преувеличивать.

— Но, мама… — сын попытался возразить, но она резко перебила его.

— Хватит, Артём. Ты думаешь, мне самой легко тебя там оставлять? — её голос стал резче, и в нём зазвучали нотки отчаяния. Женщина вновь сжала руль так, что костяшки пальцев побелели. — Я понимаю, что тебе страшно, и ты не хочешь туда ехать. Но у нас нет выбора. Это временно, пойми.

Она на мгновение ослабила хватку и слегка расслабила плечи, но её взгляд был всё так же напряжён. Артём чувствовал её внутреннюю борьбу. Мать тоже не хотела этого, но вынуждена была принимать жёсткие решения.

— Я делаю это для твоего же блага, — продолжила она, её голос теперь звучал мягче, но всё ещё уверенно. — Ты должен понять, что иногда мы вынуждены делать то, что нам не хочется. Я тоже ненавижу это, но так надо. Временно.

Артём сжал кулаки, чувствуя, как растёт ком в горле. Ему казалось, что весь мир обернулся против него, даже родная мать, которая раньше всегда поддерживала. Он не знал, что сказать, и лишь молча отвернулся к окну, наблюдая, как машина подъезжает всё ближе к мрачному зданию интерната.

— Ты сильный, — вдруг сказала мать тихо, как будто хотела убедить в этом не только его, но и саму себя. — Ты справишься.

Артём лишь смотрел в мокрое стекло, за которым мелькали дома и улицы. Её слова звучали для него пусто, как привычные обещания, что с каждым разом казались всё более далёкими. Мысли путались в голове: предательство, разочарование и глухая обида заполнили его. Ему казалось, что она сдаёт его как ненужную вещь, от которой проще избавиться.

Мелкий дождь барабанил по крыше машины, словно подчеркивая его одиночество. Пейзаж за окном был таким же серым и холодным, как и его настроение.