Малыши под ёлку. Тайный Санта

Глава 1.1

― Мамочка, а зачем мы с тобой поедем за город? Мы разве не можем встречать Новый год дома? Вдруг папа захочет к нам приехать?

Я открыла для дочери дверь поликлиники, и мы вместе вошли в теплое помещение, коридор которого был наполнен малышами. Придерживая Алису за руку, мы направляемся к физкабинету, где уже неделю моя дочка проходит процедуру для глаз.

― Малышка, за город мы едем не только на Новый год. У нас в квартире ремонт, и я не хочу, чтобы ты дышала пылью. А папа… он может приехать к тебе и на дачу.

Алиса остановилась и подняв голову посмотрела мне в глаза грустным взглядом.

― Мам, он не приедет, да?

Я прикусила щеку с внутренней стороны и постаралась улыбнуться.

― Я поговорю с ним. Раздевайся, скоро наше время.

Алиса кивнула и стянула шапку с головы, отдавая ее мне.

Отец моей дочери не сильно жаждет общения с ребенком и всегда отделывается подарками в виде денег и стандартными фразами. А вот дочке очень не хватает его внимания, отчего она постоянно грустит стоит ей подумать о папе. И меня это черт возьми вывод из себя. Мой ребенок должен радоваться жизни, а не плакать!

― А ты мне купишь киндер, мамуль? А камин разожжешь?

― Куплю целую упаковку, только при одном условии, ― стянула шарфик и куртку.

― Что за условие?

― Будешь брать только один в день. Это что‐то вроде сладкого адвент‐календаря!

― Ура, мамулечка, я согласна. Это как в том году был, который мне папа подарил, да?

Я едва не скривилась от этого воспоминания. Понимала, что для дочери этот подарок был очень важен и дорог, но для меня нет. Это единственное, что Игнат купит дочери и подарил лично. Я как вспомню ее глаза, сердце кровью обливается.

― Да, дочь, что‐то вроде того.

Дверь кабинета открыла и оттуда вышла какая‐то новенькая физиотерапевт и бросив на меня косой взгляд посадила ребенка примерно возраста моей дочери на кушетку, а рядом оставила его куртку.

― Вот здесь подожди, мама скоро за тобой придет.

― Хорошо. До свидания, ― очень дружелюбно произнес мальчик, подтягивая куртку, чтобы та не упала.

А вот медработник даже не попрощалась с ребенком, чего нельзя было сказать про Наталью Ивановну. Интересно, где она? И почему вместо нее эта неприятная мадам?

― Вы записаны?

― Записаны, ― в тон ей, ― каждый день ходим на одно и то же время.

― Подождите пару минут.

И она закрылась в кабинете, вызывая на моем лице недоумение и изогнутую бровь.

― Привет. Меня Алиса зовут. Я прихожу греть глазки. А тебя как зовут?

― Привет. Я Тимофей.

Парень вмиг стал серьезным, спинка подтянулась, подбородок приподнял. Ну настоящий мужчина.

― А ты для чего сюда приходишь?

― А я дышать прихожу.

― Дышать? А зачем?

Тимофей пожал плечами.

― Папа говорит надо для моих бронхов.

Я не лезла в их разговор. Мне нравилось, когда моя дочка с кем‐то знакомится, общается, заводит друзей. Она девочка общительная и никогда не стесняется. Этим она пошла точно в меня.

Через пять минут дама выплыла из кабинета и одарив меня недовольным взглядом, кивнула.

― Заходи, ― это она кивнула Алисе.

В частной клинике мне не требовалось заходить с ней вместе, чтобы расстелить простынку. Здесь за ту сумму что я плачу это делали сами.

― Глаза, правильно я понимаю?

― Да.

― Ладно, Тимофей, рада была знакомству. Выздоравливай.

― Ты тоже, ― он помахал ей рукой и Алиса, улыбнувшись мне зашла в кабинет.

Я присела на кушетку рядом с Тимофеем, который в этот момент немного смутился и опустил взгляд.

― А где твоя мама, опаздывает?

Малыш пожал плечами и немного нервно сжал пальцами помпон от шапки.

― Наверное, опаздывает. Папа ей сказал, чтобы забрала меня, а сам уехал на работу.

― Понятно.

Или не совсем. Мать не могла поторопиться, чтобы ребенок не сидел сам в ожидании? Так же можно и травму получить. Что если он испугается? Мама должна была ждать его под кабинетом до того, как он выйдет. Как так можно бросать ребенка одного? У меня в голове не укладывалась подобная мысль.

И нет, в недоумении я была позже, когда мать Тимофея не появилась даже спустя пятнадцать минут. Уже и моя дочь вышла из кабинета, а ее все не было. Мне это уже не нравилось, даже сердце не на месте было. Я не могла бросить ребенка одного. И думать про мать плохо тоже не хотелось. Произойти могло что угодно, ситуации бывают разные и осуждать раньше времени я бы не стала.

― Мамочка, мы идем за киндером?

― Подожди, Алис. За Тимофеем еще мама не пришла, давай побудем с ним.

Дочка кивнула, а я перевела взгляд на ребенка. Он уже заметно нервничал, и я решила пойти к физиотерапевту и попросить позвонить его маме. У врача точно должен быть номер родителя.

― Извините, ― постучалась и открыла дверь, снова получив в ответ недовольный взгляд.

― Что?

― У вас есть номер мамы Тимофея, мальчика, который был перед Алисой. Позвоните ей. Она до сих пор не пришла.

― Это что, моя забота? Отец сказал, что заберет мать. В чем проблема?

― Проблема в том, ― повысив тон, произнесла я, ― что в коридоре под вашим кабинетом сидит несовершеннолетний ребенок в течении двадцати минут без взрослых. Вы у меня еще будете спрашивать в чем проблема? Зад подняла и позвонила его матери. Иначе тебя завтра здесь не будет.

Ничего я ей, конечно, не сделаю, у меня нет таких связей, зато вон как действенно. Сразу же схватила журнал и отыскала номер родителей. Дрожащими пальцами ввела цифры и приложила телефон к уху. Я стояла рядом и ждала пока кто‐то возьмет трубку. Но абонент был вне зоны.

Твою мать.

― Второй номер? На вот такой случай.

― Здесь нет других номер. Только отца.

Я громко выдохнула и выругавшись, покинула кабинет. Все равно от этой дуры толку нет. Я на нее даже не рискну оставлять ребенка.

― Малыш, Тимофей, ― я присела на корточки рядом с ним и взяла руки в свои ладони, заглядывая в его глаза.