Невеста дракона. Проклятый поцелуй

Глава 1

Невеста дракона. Проклятый поцелуй

Глава 1

Среди ясного сизого неба плыли алые облака. И это первое, что я увидела, открыв глаза после прошедшей новогодней ночи. Удивилась. Немного. Если учесть, что последним запомнившимся мне событием из всего празднества было то, как мы всей нашей многочисленной семьёй вывалились во двор любоваться на салюты, то не так уж и странно. Едва оглушающие залпы стали сыпаться со всех дворов посёлка, по традиции соревнующихся между собой, у кого ярче, выше и громче, дед достал гранату, заявив:

— Тоже сейчас пошумим.

И да, было действительно шумно!

На то граната и шумовая.

Дальше… провал.

И это как раз закономерно!

Я ж алкоголь обычно не употребляю, но дедуля с бабулей таких безалкогольных праздников не понимают, а раз уж я в гостях, то и правила тут не мои, значит, пить всё-таки пришлось. И много. Чтобы никого не обидеть. А мутить меня начало ещё под бой курантов, когда бабуля позвала живущую по соседству гадалку, попросив у неё для меня жениха, да не кого попало, а сразу всем на зависть, не то «…так и помрёт старой девой». С таким мнением я тоже была не согласна, ведь мои двадцать один ещё не приговор, но и тут все возражения оказались бесполезны, так что пришлось смиренно загадывать и записывать нужное желание на клочке бумаги, потом поджигать в пламени чёрной свечи, кидать догорающее желание в бокал с шампанским, а затем пить всю эту гадость, задувать саму свечу и принимать от гадалки соответствующий дар, против судьбы стареющих одиноких дев действие имеющий. В чём именно заключалась суть этого дара, я так и не узнала. Деревянная шкатулка с тончайшей резьбой до сих пор покоилась в моих руках, вероятно, вместе с ней после всех своих подвигов я и вырубилась. Открыла. Внутри оказалось пусто. Закрыла. Опять на плывущие в сизом небе алые облака уставилась. Полежала так ещё немного.

Не помогло.

Облака так и остались алыми. А я начала замерзать. Лежать в сугробе было хоть и удобно, но холодно. Тем более что моя куртка была пригодна скорее для того, чтобы выбежать из подъезда и добраться до машины, где можно включить обогрев, чем для суровой русской зимы.

Вокруг помимо сугробов…

Лес!

И горы, виднеющиеся вдали.

Никакой машины, никаких дворов и посёлка, в котором когда-то жила моя мама, а теперь только бабуля с дедулей, к которым мы изредка приезжаем погостить. Родителей, кстати, как моих, так и маминых, тоже не наблюдалось. Да и вообще никого не наблюдалось.

Это ж как надо похмельем страдать!

— Больше не пью вообще никогда, — вздохнула, поднимаясь из сугроба.

Зажмурилась. Снова открыла глаза и огляделась. Окружающее не изменилось. Зато в отдалении показалось четыре лошадки. Они были не одни, а с наездниками, поэтому первым делом бросилась к ним. Я помнила, что на окраине посёлка находился конный двор, значит, не всё так плохо, можно узнать нужное направление и просто вернуться домой к дедуле с бабулей.

Если повезёт, то и подвезут…

Не повезло.

Наездники вообще странными оказались. Не только внешне, облачённые не по погоде в строгие чёрные костюмы, как у лучников в каком-нибудь фильме про эльфов, даром что уши не острые. Говорили тоже на странном и совершенно непонятном мне языке.

И откуда только взялись такие?

Туристы-ролевики, наверное.

— English? — спросила без надежды.

На английский ни одно услышанное мной слово совсем не походило. На французский — тоже. Других языков я не знала.

— Chinois? — спросила снова, на французском, и на том же английском повторила: — Chinese?

С чего я взяла, что они знают китайский?

Не знаю!

Нервничать я начала. А я когда нервничаю, очень… спонтанной становлюсь. Вот и не подумала сразу о том, что и сама китайский не знаю, даже если бы мне так неимоверно подфартило. Так, слышала лишь пару фраз. Да и на китайцев всадники совсем не были похожи. Как и на азиатов в принципе. Не по местному климату загорелые, пепельноволосые, все как на подбор словно богатыри — широкие и явно сильные. Окружили меня со всех сторон, хмуро рассматривая, едва осознали, что я их не понимаю. И лишь один из них спешился. Подошёл ближе. Сам у меня, судя по интонации, что-то спросил. А когда я не ответила, беспомощно пожав плечами, нахмурился ещё заметнее, затем и вовсе сократил оставшееся между нами расстояние и поддел сгибом указательного пальца мой подбородок, вынуждая запрокинуть голову, с подозрительным прищуром уставившись в моё лицо сверху вниз, словно нужный ему ответ у меня на лбу написан, при том мелким шрифтом и очень объёмно, оставалось лишь прочитать.

Отшатнулась.

И в сугроб обратно угодила.

Но вновь подняться не рискнула.

Мало того что мужик высоченный и широкий в плечах, как кусок здоровенной скалы, загородивший собой почти весь мир, так ещё и, пока он незримые надписи на моём лбу читал, глаза его алыми всполохами светиться начали, вот и не рискнула.

Нормально, оказывается, в этом сугробе мне прежде лежалось. И почти не холодно уже совсем. Наоборот. Куда более холодно и мрачно смотрел всадник, когда склонился надо мной и подал затянутую в чёрную перчатку ладонь, предлагая помочь подняться. Я отрицательно помотала головой и ещё чуточку подальше от него отодвинулась чисто из инстинкта самосохранения, зарываясь тем самым глубже в сугроб.