Ночные гуляния в маске уродца

Ночные гуляния в маске уродца

Слева раздался взрыв, словно на небо упала ракета. Но вместо криков боли и страха Фредерик услышал радостные голоса. Ура! С праздником! Улицы, украшенные разноцветными ленточками, стали тесными от разномастной толпы. Кого тут только не было: сказочные животные, египетские фараоны, азиатские цари, убийцы из зловещих триллеров, восставшие мертвецы.

Но Фредерик своей внешностью способен затмить каждого. Он полностью вжился в роль, отведенную ему праздником. Впечатлительные дамы, идущие ему навстречу, замирали от страха, завидев глаза: один выше и больше другого, нос, сдвинутый вниз и вправо, перекошенный рот. Огромный лоб неправильной формы, словно вылепленный из цельного куска глины.

Он шёл быстро, но со стороны казалось, что это неловко ползёт паук, которому злой ребёнок оборвал большую часть лапок. Но когда Фред улыбался, сразу становилось понятно: это совершенно нормальный человек, которому просто нравится Хэллоуин. И женщины, секунду назад готовые умереть от страха, начинали истошно хохотать в ответ.

На центральной площади устроили представление, прямо под открытым небом установили палатки с грогом, глинтвейном, закусками. Никаких машин – словно город перенёсся на столетие обратно. Улыбки. Крики. Петарды. Двое канатоходцев демонстрировали чудеса акробатики в пяти метрах над землёй. Актёры на ходулях, с тыквами вместо головы, плевали в небо огнём.

- Бесовское веселье! – надрывался юродивый на самом краю площади. – Опомнитесь, братья и сестры! Ибо покарает нас всемогущий разум за наше слепое поклонение западным традициям! За то, что забыли мы великое прошлое советское, славное прошлое наше…

Фредерик улыбался, глядя на этого сумасшедшего. Как можно запретить людям веселиться? Ведь им не важно – Ночь всех святых или День всех влюблённых. Им непринципиально – Ночь длинных ножей или День революции. Людям нужен лишь повод, чтобы развесить по улицам гирлянды, выставить палатки и начать пускать в небо огонь. Эх, юродивый, скажи честно: ты просто не умеешь веселиться.

Зайдя в кафе, Фредерик заплатил 20 евро и слился с толпой таких же, как он, разодетых в невероятные костюмы посетителей. Ешь, пока не лопнешь: утка под соусом, баранья печень, треска в сухарях, маринованные грибы, фаршированные оливки.

Здесь же – салат из креветок с каракатицами, коктейль из моллюсков, сосиски в вине, печёный картофель. На выбор – пиво всех сортов, грог и глинтвейн, соки, чай и кофе. Пей и ешь, сколько влезет, а потом ползи на выход. В другой раз Фредерик бы ни за что не пошёл сюда, но сегодня – его любимый праздник.

А на площади уже всё готовилось к запуску торжественного салюта. Центральную её часть освободили от людей, чтобы поставить мощное оборудование. От вида пушек у Фреда перехватило дух: только бы они случайно не выстрелили в толпу. Но пиротехники знают своё дело – если им сказали палить в небо, так они и поступят.

Получив микрофон из рук неутомимого ведущего, слово взял мэр. Этот дородный дядечка нравился детям и женщинам, они готовы были часами слушать его речи. Он хвалил и нахваливал глинтвейн, утверждая, что выпил уже четыре кружки – по традиционному рецепту.

Он желал жителям давать выход своему творчеству – и не только раз в год, а всегда. Он хвастался своим народом, который не желает сидеть дома в эту ночь, а всегда готов собраться, чтобы погулять как следует.

Небо озарили огненные фонтаны. Они сливались, накладывались друг на друга, формировали причудливые фигуры. Взрывы, сначала напугавшие людей, сделались сладкой музыкой. И каждый залп, каждый хлопок сопровождали оглушительные крики одобрения. Фредерик смотрел на толпу сказочных животных, оживших мертвецов, легендарных персонажей.

Вся эта масса ликовала, глядя в небеса. Сытый и довольный, народ ещё неделю (или даже две) будет вспоминать эту ночь, делясь своими впечатлениями. Фред тоже доволен: сегодня он может быть собой, никого не пугая.

Сегодня Фредерику необязательно носить свою маску и прятаться от людей.