От конца до начала

От конца до начала

***

На подоконнике небольшой мастерской, в солнечном свете переливались два изящных кольца. Выполненные из идеально отполированного ценного дерева они были инкрустированы чистейшими огранёнными кристаллами. 

От двух произведений ювелирного искусства по комнате рассыпался веер радужных искр. Рядом, ловя на потемневшей усталой стали отблески радуг, лежало старое зубило. По деревянной ручке грубого инструмента солнечные зайчики, казалось, скользили особенно нежно, стараясь согреть потемневшее дерево. 

***

Тонкий хрустальный звон рассыпался брызгами по пустому дому. Сонная кошка в испуге соскочила с пригретого хозяйского кресла и шипя изогнула спину. На паркете у окна, переливаясь радугой, безмолвно лежали прозрачные капли хрусталя. С края подоконника на эту печальную и прекрасную картину взирал стальной наконечник зубила. 

— Я думало его уберечь, отодвинув подальше от себя...

Кошке послышался тихий печальный вздох с нотками стали и дерева. 

***

— Ты не показываешь истину, ты преломляешь свет. Искажаешь его, раскрашиваешь по-своему. 

— Да, и это прекрасно, не так ли? Посмотри, как прекрасен обычный солнечный луч, если разобрать его на составляющие. Он прекрасен в фиолетовой тьме, огне алого спектра, прохладе и покое зелёного. И ослепительно радостен в желто-оранжевом.

— Но это ложь. Вот в моих стальных гранях солнце отражается честно. Я пускаю его луч дальше неизменным и он достигает дальней стены комнаты таким же белым и чистым. Без меня свет не поднялся бы дальше угла за диваном.

Два тихих голоса доносящихся с подоконника, хрустальный и стальной с примесью дерева, горячились, стараясь каждый доказать свою правду.

***

— Ты такое надежное, сильное. Несгибаемое в своей стальной сути и тёплое там, где сталь переходит в дерево, — чистый голос маленького хрустального лотоса нежно ластился к зубилу, лежащему рядом. 

— Это видишь только ты. Все видят во мне только грубый черный металл, способный наносить глубокие отметины. А то и сломать. Только ты замечаешь тепло в моём основании. Там, где когда-то меня касались теплые руки мастера...

Прислушиваясь к чуть слышному разговору, кошка лениво вылизывалась в хозяйском кресле, греясь и мурлыкая от удовольствия в солнечной радуге, отбрасываемой лепестками лотоса.

***

— Ты...ты... Ты слишком близко ко мне, я боюсь случайно задеть и разбить тебя, — голос зубила старался быть теплее, чуть больше добавив дерева в интонации. Самое теплое, что в нем было.

— Ну что ты. Нас бы не оставили здесь так близко друг к другу, если бы кто-то из нас мог навредить другому — хрусталь лотоса звучал нежно и беззаботно. — Ведь и я могу случайно сжечь твою деревянную ручку, если на ней слишком долго задержится преломленный луч солнца. А мне бы не хотелось повредить лучшую твою часть, — солнечный зайчик нежно скользнул по деревянной ручке соседа.

***

— Ммм, как игриво ты сверкаешь в этих лучах. Так и манишь прикоснуться, — грубая сталь звучала игриво и звонко.

— Так прикоснись, — хрусталь подхватил игру и стал переливаться светом на гранях еще ярче.

— Но понимаешь ли ты, на что нарываешься? — сталь стала звучать чуть более опасно и оттого притягательнее. 

— А ты? —хрусталь с готовностью подхватил опасную игру. Ведь и у него были острые грани и сила концентрированного солнца в лепестках.

***

Большое стальное зубило давно обосновалось на подоконнике в небольшой мастерской. Оно лежало отражая солнце, греясь в его лучах и иногда отпускало лучи дальше, в глубь комнаты. Однажды, рядом с зубилом появился небольшой хрустальный лотос. И стены мастерской стали озарятся брызгами радуги и легкомысленными солнечными зайчиками. Хозяйская кошка заметила слишком маленькое расстояние между этими двумя. Посокрушалась  по поводу несовместимого соседства и решила наблюдать, ожидая логичного, как ей казалось, финала.