Отважная (м)учительница против ревизора

Глава 1

Марьяна Бук

От родителей мне досталась небольшая сельская школа на самом севере Линарии, так далеко от столицы, что там, в Альхесте, вряд ли даже понятие имели, где находится наше захолустье.

И когда-то у нас всё было хорошо. Ну ладно, относительно хорошо. Отец преподавал в школе, мама была чем-то средним между домоправительницей и кухаркой – одним словом, вертелась как могла. Даже у сельских находилась копеечка, чтобы заплатить нам, чтобы мы не только присмотрели за детишками во время посевной или охоты, но и чему-то их научили.

Понятное дело, что намного проще и безопаснее организованно оставить детей кому-то, чем оставлять их одних.

Одним словом, мы жили и не тужили, до тех самых пор, пока не началась война. Уж не знаю, что там король не поделил с соседями и почему начал войну. Я тогда была подростком и плохо соображала в таких делах, а точнее, не соображала вовсе.

Вот только отец ушёл на войну, а мы остались с матерью вдвоём, наблюдая, как спокойный, известный нам мир буквально разваливается на куски.

Отца убили, а мать, не выдержав таких новостей, слегла. Школу пришлось закрыть, потому что, даже если бы я была достаточно взрослой для того, чтобы присматривать за детьми, мне нужно было смотреть за матерью, которая больше не вставала с постели.

Так прошло несколько лет, за которые мы с матерью окончательно спустили все те средства, которые когда-то были у семьи. И не потому, что много тратили. Нет, жили мы очень скромно, а то и вовсе впроголодь. Но за лекарства всё равно нужно было платить, а война и разруха не сделали их дешевле. Кроме того, школы оставались закрытыми, а значит, зарабатывать было невозможно.

Мама умерла на прошлой неделе, но у меня уже не было слёз её оплакивать. Она уходила долго и очень тяжело. Сейчас я очень надеялась на то, что Двуликий был добр к ней и к отцу, и соединил их души после смерти, чтобы они смогли быть счастливы вместе.

А вот передо мной встали новые вопросы, которые нужно было срочно решать, хотя сил на это у меня не было. Вот только кого это интересовало?

Нужно было открывать школу и набирать в неё детей, тем более что прошли слухи о том, что сам король Хельвор выделил субсидии северным графствам для того, чтобы как можно быстрее восстановить всё вокруг. Ну а какое восстановление без школы?

Тем более что сирот из-за войны стало так много, что присматривать за ними было некому. А ведь всем известно: если детьми не заниматься и за ними не смотреть, то вырастет, что вырастет, и совсем не обязательно это будет то, что нужно. Даже скорее всего наоборот — то, что совсем не нужно.

Именно поэтому я и открыла вновь школу, хотя и представления не имела, как буду со всем этим одна справляться. Мои родители работали тут почти день и ночь, а ведь их было двое. И даже когда отец ушёл на войну, мать постоянно просила меня о помощи, потому что одна не справлялась.

Вот только у меня не было никакого другого выхода. Куда я ещё пойду? Чем буду заниматься? Бросить родной дом и земли, где похоронены все родные, я не могла. Уж лучше сразу отдаться на волю Двуликому и рядом лечь.

Школа почти сразу наполнилась детьми. Большинство были сиротами, а значит, и платить за них было некому. Но я не могла захлопнуть перед бедными детишками дверь. Знала, что им больше некуда пойти. А значит, мне просто предстояло придумать, как со всем этим справляться.

И именно в этот момент случилось настоящее чудо. Прибыл гонец с небольшим деревянным ларцом, опечатанным магией. Я таких вещиц уже много лет как не видела, последний раз отец получал что-то подобное ещё перед войной. Неужели это те самые субсидии, о которых ходило столько сплетен?

Гонец подтвердил, что этот сундучок предназначен семье Бук, то есть мне, и поспешил откланяться.

Я его особенно и не держала, у меня и без него дел было по самое горло. Дети шалили и требовали то еды, то внимания, то развлечений. Поэтому вновь о ларце я вспомнила уже почти ночью и, превозмогая усталость, добралась до кабинета отца, где ранее оставила его, чтобы открыть.

Очень надеялась, что там будет хоть немного денег. Они бы мне сейчас очень и очень пригодились.

Вот только как его открыть?

Однозначного ответа на этот вопрос у меня не было, но я решила покрутить ларец в руках в надежде на то, что мне всё-таки удастся найти ответ.

Крышка неприятно оцарапала пальцы — не до крови, но весьма чувствительно, — а затем распахнулась, заставив меня буквально подпрыгнуть от радости.

Внутри оказалось письмо, украшенное помпезной сургучной печатью с королевским клеймом, а также кожаный мешочек.

Возможно, это было неуважением к нашему королю, но мои руки всё же в первую очередь потянулись к кожаному мешочку.

Как бы то ни было, власть приходит и уходит, а кушать хочется каждый день и желательно три раза. Поэтому меня в первую очередь интересовал вопрос: что в мешочке?

Моей радости не было предела, когда я обнаружила там деньги. Даже не так — я обнаружила там серебро! Много серебра!

От неожиданности и свалившегося на меня счастья я буквально разрыдалась. Ведь я даже толком не помнила, когда в последний раз видела серебряные монеты. Кажется, это было очень давно, в прошлой жизни, когда на этих землях царили покой и благодать, а не голод и разруха.

Последнее время у нас от силы наскребалось десять медных монет. Этого хватало на пять хлебных лепёшек, всем остальным приходилось обеспечивать себя самим. Понятно, что у нас был небольшой сад-огород, над которым мы усердно трудились всё время, пока короткое и холодное северное лето успевало радовать солнцем. Ещё была, хоть и немного, животина: пара куриц и одна корова. Ну и, конечно, те, кто могли помочь, помогали, хотя таких становилось всё меньше. Всем жилось совсем не сладко.

Сейчас я дрожащими от радости руками торопливо пересчитывала деньги, сбивалась, потому что из глаз текли слёзы счастья, и начинала сначала, не в силах поверить, что всё это мне не снится.