По осколкам

"По осколкам"

Лето в этом году было особенно сухим. Пыль летала в воздухе и отказывалась оседать, ведь город был в движении и развеивал частицы грязи, не давая им улечься.

В одном из жилых домов молодая женщина боролась с этим постоянным песком, протирала стены гостиной влажной тряпой, смывая серые частички, что накопилась всего за день.

Её звали Василиса. Говоря о ней, замечу, Читатель, что эта женщина лет тридцати двух была вовсе не гламурной светской львицей, а настоящей русской женщиной, как, возможно, Ваша тётя или мама.

У неё были чёрные ласковые глазки с опущенным веком, круглое загорелое лицо, усеянное родинками, и длинный нос с милой горбинкой над тонкими фиолетовыми губами. Тело её было широковатым, лишённым напыщенной изящности. Из широких плеч росли крепкие женские руки, знающие тяжкий труд, а ниже была полная материнская грудь. Талия её была совсем незаметной, плавно соединяла широкие бедра с не менее широкими ребрами, а стопы её были большие и устойчивые. Но, я замечу, что её фигура была наполнена такой теплотой, словно воск опаленной свечи, собирающийся в прелестные мягкие капельки, за которыми так интересно наблюдать, когда они скатываются вниз к подсвечнику.

Нежно-жёлтые стены приобретали приятный блеск, когда влажная тряпка оставляла тонкий слой воды на поверхности. Смочив тряпку в очередной раз, женщина отвлеклась от стен принялась чистить полки высокого старого шкафа от еле-заметного слоя сора, но в её голове это была гадость, что мазолила глаза.

В этот день Василиса, сама не знающая почему, решила зайти в своей уборке немного дальше и протереть пылищу с самой верхней полки шкафа. Она давно не забиралась сюда из-за своего низковатого роста, доверяя эту территорию мужу, но сегодня ей по какой-то причине захотелось убраться и здесь. Встав на стул, женщина лицом к лицу столкнулась с кучей разных вещей, которые её муж сложил неряшливо, но компактно. Для уборки ей пришлось пробивать себе путь. Василиса сдвинула рукой вещи немного в сторону; упала рамка с фотографией. Ей стоило сначала разобрать здесь всё, подумала она, коря себя.

"Ас-с-с, чёрт!" выругалась женщина, спускаясь со стула аккуратно, чтобы не наступить на осколки стекла. Подняв фоторамку, она перевернула её в любопытстве, и тут же пожалела.

На фотографии Василисе десять лет, это был день, когда она получила Грамоту за Второе место на районной Олимпиаде по Шахматам. Девочка, одетая в длинное зелёное вязаное платье несуразного кроя, как длинный свитер, с красными туфельками на маленьких ножках и неряшливо заплетенными в косичку волосами стояла рядом с серьёзным мужчиной. Это был её отец. Родной и единственный отец, что выглядел так, будто он вынужден фотографироваться с бездомной попрошайкой, сам одетый в рубашку из Викуньи и кашемировых брюках.

Василису чуть не стошнило. Она так давно старалась забыть этого человека, но она снова видит его, а воспоминания всплывают одно за другим, и ей так плохо, ей так жалко маленькую девочку, маленького изгоя, что Василисе хочется попасть туда, в этот момент на фотографии, отогнать так называемого отца и обнять эту малышку, подарить столько любви, сколько она даёт своим мальчикам и даже больше, но она не может, и ей так обидно, это разбивает ей сердце от несправедливости.

С тяжёлым сердцем она положила рамку на пол и принялась убирать осколки.