Портал в Итернитас. Изгнание. Том 1

Пролог

Под беломраморными сводами дворца раздавались сдавленные стоны и женский крик. Этой предгрозовой ночью никто не спал в маноре Аварра. Почти все обитатели дворца замерли в ожидании Благословения. Лишь пожилая Нэнн, эльфийка-повитуха внимательным взглядом следила за рождением наследников верховного Аран[1], да направляла роженицу советами. Сам же будущий отец Тар[2] Даэруил Аварра беспокойно мерил шагами соседний с опочивальней коридор, предаваясь тревожным мыслям и воспоминаниям.

Беременность супруги протекала тяжело, даже несмотря на то, что она уже доказала свою способность к рождению детей, произведя на свет первенца, которого Даэруил принял как воспитанника. Их семьи заключили договор помолвки, наблюдая за пышущей жизнью Дочерью Леса, носящей под сердцем первое дитя. Когда же Аэлдуллин появился на свет и прожил свой первый год, Леди Руасил приняли в Дом Аварра в надежде, что она и дальше сможет продлевать Род.

Годы складывались в десятилетия, но души долгожданных наследников не спешили выбрать своими родителями правящую чету Вечного Леса. Тучи войны сгущались над планетой. Дети Леса пропадали без вести. Население неумолимо чахло и сокращалось. По совету Старейшин, Леди Руасил вновь спустилась в день летнего солнцестояния в Священную Рощу, где эльфы и люди встречались раз несколько лет для свершения древнего обычая. Юноши и девушки оставляли родных и уходили к озеру, где плели венки, кружились в танцах, прыгали через костры, пели песни. А после догоняли избранников сердца и уводили их в укромные уголки под сень священных деревьев. Считалось, что дети, зачатые в этот день, благословлены демиургом. Эльфийская кровь чаще всего перебивала людскую. Детей, рождённых в Вечном Лесу, растили как и всех Детей Леса, и их родными становилась родня принявшего их Дома. Рождённых же в людских поселениях отыскивали и забирали в Вечный Лес, нередко уводя с собой их матерей, оставляя родным щедрое приданное и напитывая магией обереги и сельские артефакты. Для Домов Леса неважно, откуда именно появилось Дитя. Разницы во взрослении между воспитанниками и наследниками появлялась позднее, когда Дети Леса вступали в полную магическую силу и могли претендовать на титул наследника Главы Рода. Воспитанниками становились принятые в семью добрачные дети, либо дети младших Тар[2]. Таким образом, Аэлдуллин мог претендовать на титул только в случае, если у Тар Руасил и Тар Даэруил не будет наследников, рождённых в официальном браке.

Демиург оказалась благосклонна к матери и её избраннику в тот праздник. Леди Руасил понесла двойню. Старейшины предрекли, что родятся два мальчика. Чета Аварра были счастливы всю первую половину беременности Леди. Но вскоре ей стало становиться хуже. Вопреки поддержке Старейшин, Жрецов и лучших лекарей Вечного Леса, Леди Руасил чахла на глазах. И без того стройная и изящная эльфийка бледнела, тощала и слабела. Подозревали отравление, порчу, проклятые артефакты, происки враждебных Домов... Но никакие проверки не давали результата, и Старейшины пришли к единственному возможному выводу – до столь сильного истощения Леди доводят ещё нерождённые малыши, и выживание Тар Руасил во время родов стояло под большим сомнением. Поэтому за родами следили Старший Жрец Света со своим Преемником, готовые вмешаться в любой момент, если роженица не сможет справиться самостоятельно, чтобы магией поддержать в ней жизнь.

Пожилой Нэнн было не до предания размышлениям. Она злилась. Она чертовски злилась на Жрецов, Старейшин и всех приближённых к кругу целителей. На её памяти много веков роженицам помогали не только травами и поддерживающей магией, но и более кардинальными средствами. Даже позволительно было вскрыть чрево острым освящённым клинком, и достать задержавшееся дитя, чтобы затем спасти обоих. Но от этой кровавой практики отказались с уходом из жизни последней Жрицы, наделённой даром Смерти. В народе – некромантией. А после, наделённые этим Даром и вовсе попали в опалу с лёгкой подачи новой людской религии, которая стремительно разрасталась за пределами Вечного Леса.

Вот, мать разрешилась первым ребёнком. Сердце пожилой эльфийки сжалось от скорби. Младенец не дышал. Его кожа казалась серой. Проступала паутина синих вен. Хлопо́к не помог. Она быстро передала мертворождённого Жрецу, впрочем, особо не надеясь на чудо. Тот сразу приступил к массажу сердца и сформировал поддерживающее жизнь плетение. Что было без толку, поскольку у Дитя явно давно уже не бился пульс.

Когда же родился второй ребёнок, Нэнн не удержалась и издала изумлённый испуганный вскрик. Занятые реанимацией Жрецы не сразу повернулись к ней и не успели заметить её остекленевший взгляд. Спустя несколько мгновений послышался возмущённый писк второго ребёнка. Мать затихла, потеряв сознание. Преемник сразу кинулся к ней, оставив безнадёжного мертворождённого на наставника.

В руках слегка рассеянной и удивлённо хлопающей глазами повитухи возился свёрток с остроухим золотоволосым младенцем с глазами цвета молодой листвы.

Тар Даэруил, испуганный тем, что супруга затихла, ворвался в комнату, презрев все обычаи и правила приличий, и первым делом бросился к кровати Леди Руасил. Та всё ещё пребывала в беспамятстве. На лоб, покрытый испариной, налипли рыжевато-золотистые волосы. Кровать и подол рубахи щедро пропитала кровь. Леди часто дышала, иногда поворачивая голову на звук. На её теле горели зелёным светом грифы исцеляющего плетения. Преемник шумно выдохнул, успокаиваясь, и присел на табурет возле кровати. Жизни женщины больше ничто не угрожало, хоть и её восстановление потребует присутствия лекарей и поддерживающих заклятий.

Нэнн поднесла свёрток с живым ребёнком к Тар Даэруилу, не в силах сдержать жгучие слёзы по его брату. Отец поклонился повитухе и Жрецам, возблагодарив за спасённые жизни. Взял на руки закимарившего младенца и осторожно поцеловал в лоб, стараясь сохранить лицо и унять дрожь в руках. Радость оказалась окрашена алым рубцом потери. Горло невыносимо жгло. Он передал младенца обратно пожилой Нэнн, и та унесла его для омовения и последующей передаче к груди матери, когда та очнётся.