Прогулка с ней

Прогулка с ней

Я смотрел на неё и не мог понять, что в ней такого? Отчего мой взгляд все чаще останавливается на её лице, следит за её улыбкой? Она была привлекательна, симпатична или возможно даже красива, кто знает, не мне же судить об этом, уж точно. Лицо миловидно, по нему легко скользят солнечные пятна, пробирающиеся сквозь листву шумящего над нашей головой дерева, оно умиротворено, наполнено какой-то тихой благодатью, как и все лица спящих людей. Только во внешности ли дело? Сколько я встречал красивых женщин в своей жизни? Красивых и очень красивых, сексапильных и сексуальных, тех, кто выставлял свою красоту напоказ и стеснялся её, любил и ненавидел – это много женщин, наверняка больше, чем она думает. И что же? Были ли они также привлекательны для меня? Привлекательны, да, но совсем не так. Дело в уме и интеллекте? Беседа с ней доставляет мне удовольствие, я могу говорить откровенно, искренне, не теряя мысли, не стесняясь её реакции, и что удивительно даже самые странные идеи и мысли она воспринимает адекватно. Конечно, некоторые идеи сначала пугают её, она растерянно взирает на меня, переваривая их, потом начинает рассуждать и даже если сама мысль ей не понятна, она хотя бы признает её право на существование. Она умна, начитана и трезвомысляща, что для женщины приятный бонус, спокойно встречает критику и готова улыбнуться над собой. Несмотря на её порой игривое поведение и на то, что она совсем не походит на свой возраст, она имеет зрелые мысли и разум, это привлекает особенно. Иногда даже её мысли заставляют меня остановиться, удивлённо взирая на эти полтора метра человека, спросить себя: что? Она меня удивила? Заставила задуматься о чём-то другом? Даже если до этого мне казалось там все непоколебимым уже много лет.

И что же? В этом ли дело?

Конечно нет.

Я вздохнул и потёр переносицу, но мой взгляд снов вернулся к ней. Спит. А ещё каких-то минут десять назад она скакала по этой набережной, смеялась, шутила, теряла кеды цвета морской волны и о чём-то без передыха вещала. Сейчас вокруг нас тишина, набережна пустынна, оно и понятно: будний день, разве что несколько женщин с колясками и детьми крадутся мимо да старики совершают дневной променад. Она подложила руки под щеку и посапывает, а тёплый летний ветер шевелит её волосы.

Может быть её эмоции?.. она так непосредственна, чиста, она просто вулкан, извергающий эмоции сплошным потоком. Она не закрывается, её можно читать словно открытую книгу, но при этом она как-то умудряется оставаться непонятной и загадочной. Это так приятно наблюдать, как простые вещи вызывают на её лице целую гамму эмоций, как она, пускай и гипертрофированно порой, реагирует на мир. В любой момент она может вскочить и сказать что-то вроде: «А поехали прямо сейчас вот туда?» или «А давай сделаем вот это. Сейчас», и также легко она реагирует на мои подобные идеи. И от осознания этого внутри просыпается странное чувство ликования и восторга, потому что с ней всё это легко: смеяться, молчать, говорить.

Я растерян. Мои руки тянутся поправить её волосы, убрать досадную прядь, ложащуюся ей на глаза, отчего она немного морщится. Пряди мягкие и гладкие, нагретые солнцем. Её губы… вот они, мягкие, тёплые, живые, не на экране моего компьютера, совсем рядом. Стоит наклонится, коснуться их, смять своими губами, и она проснётся… Я вернулся к разглядыванию темных вод моря, бьющихся в камень перед нами.

- О чём думаешь? – я криво улыбнулся ей, она все также лежала на скамейке, тёмные волосы шелковистым потоком стекают с края, блестя на солнце, тёмные проницательные глаза внимательно смотрят в самую душу.

- О людях.

- О том, какие они плохие или какие хорошие? – спокойно уточняет она, все также глядя на меня, и мне снова хочется улыбаться, но я возвращаю взгляд морю. Из всех тех, с кем я общался, она единственная слушает так: замирает, взгляд становится расфокусированным, словно она растворяется в моих словах, не просто слушает для галочки, а внимает так, словно слышит это в первый раз и последний, потом на её губах появляется улыбка понимания, лицо расслабляется, она ждёт, когда я закончу, и наконец говорит сама.

- Ты же знаешь, я не люблю эти ярлыки, - касаюсь отросших волос на своей макушке, - есть только…

- Эффективно или неэффективно, я помню, - в её голосе мне слышится улыбка, она спускает ноги в кедах на тёплый камень набережной, садится, поправляя волосы и одежду. – Хорошо вздремнула… а раньше при тебе спать не могла.

- Это было давно.

- Не без этого, - выдаёт она свою любимую фразу, потом вдруг наклоняется и ловкими движениями снимает кеды, босиком ступая на набережную. Её глаза блестят хитринкой, в них читается вызов мне. Может быть за это она мне нравится? За все это вместе, приправленной просто ей? Просто потому что она – это она? Такая вот как есть. Если бы не эти глупые ограничения, которые я так не люблю, особенно если их создавал не я. Если бы…

- Ну что, идём?

Когда мы вместе босиком идём по набережной, я все же, решаюсь и беру её за руку, но она не отталкивает меня, делая вид, что в этом нет ничего такого. А со стороны в этом и нет ничего такого, только кольцо на её безымянном пальце мешает моей руке.