Путь в город Грез

Путь, прянным привкусом пролитой крови, окрасил ночное светило в багровые тона. Лес, истонченный сиянием царицы ночи, стал сценой для привычного фарса. Ее опять попытаются убить.
- Как думаешь, здесь?
Если бы у бестелесного духа были плечи он бы ими пожал. Легкая дымка в половину человеческой фигуры витала над землей, за правым плечом жрицы.
- Моя госпожа знает лучше...
- Не паясничай!...- негромко рыкнула Ли и вытянула из петель скимитары.
Лес, лишенный мелкой растительности по меж толстых стволов, освещенный заходящей луной, затих в ожидании зрелища.
Темный плащ. Лицо не помогала рассмотреть даже багровая луна.
Впереди ожила тень. Несколько. С права и слева. Такие же темные, призрачные фигуры, не привлекающие взгляд бликами лунного света на одежде.
- Твой десяток вон те, шустрые, - бросила на ходу она, раскручивая клинки в руках.
Ли метнулась в гущу врагов, как всегда безрассудно. За мельканием слабо различимых силуэтов невозможно было понять где она, а где тени. Ей то было предельно ясно - убивать все что движется. В эту ночь у нее не будет союзников и будущего, если дрогнет и опустит руки.
Сехель хмыкнул, оставаясь на месте. Дух смерти из-за любопытства пошел с ней. В данном формате существования он не имел прав вмешиваться. Но его глаза "не человека" прекрасно видели развернувшуюся драму.
Пока она достигла центра просвета между вековыми соснами, мало напоминавшего поляну, трое отвалили в сторону, захлебываясь собственной кровю
"Не смертельно"- с сарказмом констатировал Сехель. Но она и не думала останавливаться. Смерчем сметая с пути, глупо подставляющихся, еще не понимающих, с кем связались, противников она пела для них песнь клинков, пока не осталось в живых половина. Их сабли безуспешно пробовали крепость текучего серебра. Адамантин выдерживал и не такое, да и Ли не позволяла атакам становится опасными. Вскользь, на излете, отбивая удары, она не допускала возможности ответить.
Тактика нападающих изменилась. Они стали окружать ее одновременно со всех сторон и атаковать кучно. Пусть и грозило это им немалым уроном, но павших от смертоносных клинков стало меньше. В безмолвии кружились в безумном танце тени смерти.
А она выдыхалась. Не в силах выдержать навязанный бой, ощущала струйки горячих потёков на лице и груди - самых незащищенных местах. Пусть и слабые, незначительные уколы, но они высасывали из нее жизнь с каждой каплей.
Дух смерти ничем не мог помочь, оставаясь внешне безучастным мороком и, кажется, догадывался почему кое кто сделал его свидетелем этой схватки.
Давно слетел капюшон, плащ был искромсан во многих местах. Белокурая головка, мелькая длинным хвостом посеребренных прядей, по прежнему не сбавляя в силе и ловкости уворачивалась от большинства ударов, но не от всех. На ее лице жила улыбка, холодного мрачного удовольствия, иногда пропадая, сбитая гримасой боли, но вспыхивая вновь, когда удавалось разгадать следующий шаг нападавших. Она не привыкла отступать и сдаваться. Это то, что неизменно повергало врага в трепет. Упрямство. Воля. Риск.
Тот удар она видела и просчитала до конца. Последней капли усилий не хватило, чтобы уйти или закрыться. Оба клинка были зажаты в хитрых клещах "иных". Ли еще цедила остатки сил в последних стремительных уворотах и атаках, но всему приходит конец. Кто бы ни был ее молчаливый палач и он это понял. Его оружие не дрогнуло точным ударом пронзая адамантин.
...Свою клятву он нарушил. И запрет. Так просто, как вдох, забрать, и как выдох, вернуть. Забрать у пятерки выживших и вернуть в тело госпожи. Кто, как не он, управляющий потоками смерти, мог совершить вопиющий, скандальный шаг. Дух смерти подарил жизнь. И позорно сбежал, словно его тут и не было.
Шесть силуэтов рухнули как подкошенные в одночасье. К утру пришла в себя только одна, бывшая тень.