Путешествие за своей судьбой

Темница

- Ой, ёжки-поварёжки!.. - в очередной раз взвыл Исик, уколов палец булавкой при энной попытке взломать замок камеры, в которой нам не посчастливилось оказаться.

- Не ругайся при детях! - шикнула я на друга. - И вообще нервы в коробочку!

Исик глянул на меня ну очень выразительным взглядом, мысленно, должно быть, советуя пойти "туда-не-знаю-куда" и самостоятельно закопаться "там-не-знаю-где", желательно поглубже, чтобы он своих рук не марал. И я бы не против, под земелькой всяко побезопаснее будет, чем наедине со злым алхимиком (наша маленькая, лет семи, и уж слишком молчаливая воришка-сокамерница не в счёт), они же народ чёкнутый (химики, не девочки), ещё, не дайте боги, превратит во что-нибудь гадкое и пресмыкающееся или, ещё хуже, зельем приворотным напоит, бегай потом за каким-то бедолагой, не знающим что с таким смертельным счастьем, как я делать. Но, всегда есть одно "но", жирное такое. Проблемка заключалась в том, что от спасительной мягкой земельки меня отделяло зарешеченное окно и каменная стенка, а в камере копать - гиблое дело, пол уж слишком твёрдый.

Исик снова начал колдовать над замком, ловко орудуя булавкой, пожертвованной ему нашей сокамерницей во имя  общего дела. Колдовать - это фигурально сказано, ведь на камере антимагичесский блок стоит, из-за которого я даже свою дрыхнущюю вторую ипостась плохо чувствую (ну да, натворила дел - и в кусты, а ты, Яська, разгребай!), так что, похоже выбраться нам не светит. Я тяжко вздохнула.

- А как вы здесь оказались? - спросила девочка.

Я отвлеклась от своих мрачных мыслей с легким суицидальным наклоном и решила рассказать ребёнку сказку.

- Дело было так: жили были себе прекрасная княжна неземной красоты и её бравый друг рыцарь-алхимик. Однажды...

- А что, существуют рыцари-алхимки? - наивно спросил ребёнок.

- У меня существуют, - серьёзно ответила я малышке, с особым усердием игнорируя ржач, алхимика, чтоб его. - Так вот, однажды на них напали злые бандиты, требуя отдать честно заработанные вышеуказанными особами денежки. Ну, княжна взбесилась  ненашутку из-за наглости грабителей, ведь сами заработать они не могут, а живут за счёт других. В итоге княжна превратилась в огромного дракона, желая наказать преступников. Она немного пошалила, и разгромила улицу. Сбежалась стража, и бедную драконицу, которая всего-то желала справедливого наказания для грабителей, усыпили сонными заклинаниями и она превратилась обратно в прекрасную  деву, - а что, польстить себе всегда приятно, а иногда и полезно, - отважный рыцарь-дурачок, бросился спасать свою княжну, попавшую в опасность, не беря в расчёт своими куцими мозгами тот факт, что он был один против множества солдат, - на последних словах я скосила взгляд на "бравого рыцаря", который возмущённо смотрел на меня, бросив напрасные попытки вытащить нас отсюда и отдав булавку назад своей владелице.

- Это ты кого тут дурачком назвала?!

- Тебя, конечно-же! Это ж надо было додуматься бросать в гвардейцев свои зелья! А вдруг бы в меня попал?! И где только их столько напрятал?

- А как ещё я мог тебе помочь? Ты была в глубокой отключке, а я запаниковал! Знаешь, как страшно было?! Я же думал ты вообще уже того... - Исик провёл большим пальцем поперёк шеи.

- Я тебе дам "того"! Чтобы меня убить, надо ещё постараться! Какой-то десяток сонных заклинаний меня не возьмёт, - я гордо выпятила грудь и задрала подбородок, чем насмешила девочку. Ну и хорошо, что улыбается, а то сидела никакая, грустная и подавленная, а сейчас вон и зелёные глазки заблестели, и милые ямочки на щеках появились. Эх, её бы причесать,умыть да приодеть - красавица бы вышла писанная.

- Ну да, такую заразу ещё попробуй убить, скорее она тебя заживо сожрёт и не подавится, - ехидно согласился Исик.

Девочка не выдержала и засмеялась в полный голос с нашей маленькой дурашливой перепалки. М-м-м, а смех-то у неё какой звонкий, словно колокольчики звенят.

- Слушай, а зовут то тебя как, девочка? - спросил Исик.

- Таюна, - сквозь смех проговорила она.

- Приятно познакомиться. Я Исхан, для друзей Исик, а вон то чудовище - Яська, Ясфира то-есть, - приветливо скалясь представил нас этот... этот... Гад Гадский.

- Сам ты чудовище!

- А вот и нет, я симпатичный, - навёло бесспорный аргумент это белобрысое чудовище.

- То-есть, я по-твоему, уродина?! - я просто кипела от возмущения.

- Ну, не знаю... - задумался Исик. - Раньше, вроде, симпатичная была, а сейчас вон не волосы, а пакля, лицо всё грязное... А сейчас ещё и злое. Слушай, не смотри на меня так! И не подходи! Мне страшно! Караул! Убивают!

Лицедей хренов! На самом-то деле ему отнюдь не страшно. Я знаю. Он знает. А Таюна только ржёт, за живот ухватившись. Смешно ей... Пф... А мне, между прочим, обидно! А вы знаете насколько женская обида страшна? Нет? Счастливчик, значит. А вот этот индивид, который скалится так, что очень хочется поубавить количество передних и угловых зубов, о глубокой женской обиде узнает уже весьма скоро, уж я об этом позабочусь.

Просветительской деятельности в моём исполнении помешал угрюмый стражник, который смотрел на нас, как на врагов народа. Ну да, он тут на службе скучает, а мы в темнице веселимся. "Где справедливость?!" - должно быть вопрошает он у высших сил, молчаливых, как и всегда. Мне даже стало жаль бедолагу. До того момента, как он открыл рот.

- Быстро на выход! - рявкнул уставший стражник.

- А где же ваши манеры, дяденька? - просто не смогла удержать язык за зубами, каюсь.

Тот слегка подвис, неверяще глядя на меня, словно немая рабыня вдруг заговорила о восстании. Не знаю, почему, но именно эта ассоциация пришла мне в голову, как только я увидела прифигевшее выражение лица уже немолодого стражника. А когда до него дошла суть вопроса, он чуток того... разозлился. Сначала наорав на меня, а потом на всех нас, упомянув, какие мы все надоедливый сброд и грязь под ногтями великого императора, он выволок принципиально упирающуюся и отчаянно орущую меня из темницы, остальные вышли добровольно, прожигая старикашку, возомнившего себя невесть-кем, ненавидящими взглядами и шипя проклятья в его адрес.