Расскажи мне, что будет

Полтора Клыка, воительница из рода Медведя, знала, что время Оракула драгоценно. Она знала, что получать у него предсказания могут или очень важные шишки, или те, кто заработал такое право собственной доблестью и невероятными свершениями. Полтора Клыка прекрасно понимала, что у неё, обычной орчихи, служащей в городском патруле, этого права нет и не предвидится.
      Но она больше не могла просто сидеть и ждать. Уже три месяца как её муж, Каменнорукий, ушёл в вылазку. Два месяца назад отряд должен был вернуться, но от него до сих пор не было никаких вестей.
      Ничего необычного, конечно. Сколько их было до этого, пропавших и погибших мужчин и женщин, и сколько их ещё будет? Вряд ли кому-то ведомо, разве что Смотрящему Духу, что создал мир и развлекается, глядя на происходящее в нём. Впрочем, теперь, когда к ним вернулся Дух-Отец, оказалось, что и со Смотрящим Духом всё не так просто. Но чужое горе разве поможет пережить своё? То, что не одна Полтора Клыка потеряла мужа, его не вернёт.
      Единственной, чью поддержку Полтора Клыка могла бы принять, была Черноглазая, шаманка и вторая жена Каменнорукого. Но Черноглазая не пошла служить Чёрным Тронам, она сидела дома, присматривала за младшими. Полтора Клыка осталась совсем одна в этом странном каменном городе. Другие патрульные были неплохими товарищами по службе, но вряд ли могли помочь.
      Тогда Полтора Клыка решила сделать то, что могла — пойти к Оракулу и расспросить его, что же случилось и что ещё случится с её мужем. Она не отстанет, пока не получит все возможные объяснения. И если окажется, что Каменнорукому можно чем-то помочь…
      В маленькой комнатке на четвёртом этаже, раньше, наверное, жила прислуга, а сейчас она служила складом. Пробравшись мимо пыльных тюков, Полтора Клыка распахнула окно, выходившее на малый, «кухонный» двор замка.
Послеполуденное солнце ударило по чувствительным глазам. Полтора Клыка сощурилась. Погода была ясной, орчиха почти ничего не видела при таком ярком свете. Мир предстал перед ней в форме клякс — серый фон мощённого булыжниками двора, болезненно ярко-голубое небо, белое пятно цветущей под окнами яблони. Но лезть в окно Оракула, когда вокруг полно лишних глаз, было бы глупо.
    Полтора Клыка размотала верёвку, завязанную вокруг пояса. На одном из её концов она заранее закрепила крюк и теперь зацепила его за подоконник. Подёргала, проверяя прочность. Выросшая на равнинах тундры и до недавнего времени не видевшая здания выше одного этажа, орчиха не очень дружила с высотой.
      Взобравшись на подоконник, она даже порадовалась, что яркий свет мешает ей хорошо видеть. Судя по всему, земля осталась далеко внизу. Выдохнув, Полтора Клыка начала спускаться вниз, хватаясь за шершавую стену. Осторожно, не спеша, ведь падать было слишком высоко. Левой ногой она нащупала пустоту оконного проёма, правый сапог заскользил. Полтора Клыка выдохнула, панически прижимаясь к стене и сжимая верёвку до посеревших костяшек пальцев.
      Когда скольжение прекратилось, Полтора Клыка совершенно не грациозно шлёпнулась на подоконник комнаты Оракула. Окно было распахнуто, как и всегда. Полтора Клыка специально несколько дней потратила на то, чтобы выяснить — Оракул и его муж не закрывали окно в спальне.
      Полтора Клыка отвязала верёвку от пояса и заглянула в комнату. Орчиха почему-то ожидала увидеть множество золотых, серебряных и просто дорогих вещей, но, насколько она могла судить при дневном свете, жилище было обставлено весьма скромно. Около трети всего пространства занимала кровать, на которой, прижавшись друг к другу, спали двое духов. Оракул, бледный и тонкий, казался белым пятном на тёмных простынях, второй дух был несколько более крупным и смуглым.
      Полтора Клыка осторожно свесила ноги в комнату и тут услышала тихое угрожающее рычание. Большое серое животное, лежавшее возле кровати, подняло голову, глядя на неё. Волколак? Волкодав? Вроде бы, зверь маловат, хотя для обычной собаки, наоборот, слишком большой…
      Оракул тут же вскинулся и положил руку животному на голову. Рычание смолкло. Полтора Клыка вздрогнула, когда Оракул посмотрел на неё, хотя вместо его лица она видела только расплывающееся пятно. Тяжёлый мёртвый холод кольнул сердце.
      Она попыталась заговорить, но не смогла. Показалось, что каждую её мысль в этот момент взяли холодными пальцами, вытащили, осмотрели со всех сторон и положили обратно.
      — Тише, — едва слышно прошептал Оракул, вставая с кровати и набрасывая на себя длинную чёрную хламиду без рукавов.
      Он поманил орчиху за собой, и она осторожно спрыгнула на пол. Второй дух завозился, что-то пробурчав, и накрылся простыней с головой. Зверь последовал за ними.
      Оракул пропустил её в соседнюю комнату и плотно закрыл двери.
      — Ардил очень устал, не стоит шуметь и будить его, — бросил он.
      В комнатке было только одно маленькое окно, закрытое ставнями, поэтому внутри оказалось достаточно темно, чтобы, проморгавшись, Полтора Клыка смогла нормально видеть.
      Они явно оказались в рабочем помещении. Оно было не слишком большим и казалось ещё меньше из-за заполнявшей его мебели — двух столов, кресел, стула, нескольких шкафов, прялки и высокого зеркала в бронзовой раме. Полтора Клыка поймала себя на том, что знает название и предназначение каждого из этих предметов, хотя всего год назад они были для орчихи не больше, чем странными конструкциями. Везде царил идеальный порядок.
      — Проходи. Садись, — голос Оракула был равнодушен, словно к нему регулярно через окно вламывались незнакомые особы.
      Полтора Клыка кивнула. Она не слишком представляла себе, что надо сказать, но не молчать же теперь?
      — Э… Уважаемый Оракул, извини за то, что я залезла через окно, и…
      — Ради Тьмы, не стоит. Меня зовут Хэйлэ. И раз уж тебе так понадобился мой дар, что ты пролезла сюда через окно, то называть меня по имени точно не будет грубостью.
      Он сел в одно из кресел, стоящих возле стола поменьше. Полтора Клыка в замешательстве посмотрела на Оракула. Больше всего он напоминал ей эльфа — светлокожий, с длинными серебристыми волосами, разметавшимися по спине. Остроухий, хотя у всех остальных духов, которых видела Полтора Клыка, уши имели странную закруглённую форму, прямо как у людей. Его внешность вызывала некоторое недоумение, Полтора Клыка казалось, что вблизи духи обязательно должны выглядеть как-то более нездешними.
      Оракул поднял на неё взгляд, и Полтора Клыка невольно сделала шаг назад. Словно и не было это существо никогда похожим на обычного эльфа. Холодными зелёными глазами смотрела неизбежность. При попытке отойти ещё на шаг, орчиха наткнулась на что-то большое и мохнатое.
Едва не вскрикнув, она развернулась, хватаясь за оружие. Перед ней стоял зверь и настороженно смотрел на руку с ножом. Полтора Клыка медленно разжала пальцы. Теперь она могла видеть, что зверь был всё же волколачкой, просто очень молодой, почти что щенком.
      — Зло, место!
      Волколачка перевела взгляд на Оракула.
      — Вот ведь вредная тварь, — пробурчал он, разом теряя большую часть своей пугающей ауры. — Зло, пожалуйста, ляг на свой коврик.
      Фыркнув, Зло неохотно выполнила просьбу.
      — Не бойся, она ничего тебе не сделает, пока ты хорошо себя ведёшь, — Оракул с сомнением покосился на волколачку. — Правда, я ей не хозяин, так что лучше не провоцируй.
      Полтора Клыка села в кресло напротив Оракула. Завозилась, пытаясь устроиться удобнее.
      — Итак, излагай. Постарайся доказать мне, что не стоит выставлять тебя за дверь и писать Владыкам жалобу. От твоей убедительности зависит, будешь ли ты до конца своей жизни драить сортиры.
      — А ты не прочитал мои мысли?
      Легенды говорили, что духи умеют это, но не всем рассказам о давних временах можно было верить. Слишком уж искажала память народа то, что когда-то было истиной.
      — Не мысли, а только намерения, и очень поверхностно, — покачал головой Оракул. — Так что я жду объяснений.
      Полтора Клыка вздохнула. Угроза наказания её не заботила… но вот как быть, если она так и не получит ответов?
      — Меня зовут Полтора Клыка. Я из патрульных. Мой муж пропал, и я хочу, чтобы ты нашёл его, — она полезла в пристёгнутую к поясу сумку и вытащила большой золотой перстень с янтарём. — Вот.
      Полтора Клыка положила перстень на стол, и Оракул уставился на него с насмешливо-удивлённой улыбкой. В глубинах янтаря, зажатого в золотых когтях, навеки застыл чёрный паук. Перстень достался Полтора Клыка в подарок от Каменнорукого, который взял его как трофей. Он был дорогим даже по меркам их родного племени, а в этом городе делал Полтора Клыка настоящей богачкой. Но сейчас, заметив отблеск золота в глазах Оракула, она порадовалась, что не продала перстень.
      — Это взятка? — весело поинтересовался Оракул.
      Полтора Клыка только недавно узнала, что такое взятка. Если она правильно понимала, то её подарок не подходил под определение.
      — Нет, просто подарок. Извинение за беспокойство.
      — Хм, извинение… — протянул он, неуловимым движением руки хватая перстень и поднося его к глазам. — Допустим, оно принято. Но учти, за помощь тебе придётся платить отдельно. Продолжай.
      Даже не поблагодарил. Иногда окружающие казались Полтора Клыка совершенными дикарями. Она и не заметила, куда Оракул убрал подарок. Волшебство, что ли?
      — Ну вот, мой муж пропал. Ушёл в вылазку и не вернулся. Я ждала-ждала, но больше не могу.
      Полтора Клыка замолчала. Она не могла рассказать, какой камень лежал у неё на сердце, да и не была уверена, нужно ли. Раньше казалось — глупости всё это. Да, им было хорошо жить вместе, Полтора Клыка искренне полагала, что ей повезло с семьёй и с мужем особенно. Она любила его, любила своего маленького сына, которого они родили. Но никогда не думала, что когда она узнает о пропаже отряда, ей захочется лезть на стену, сдирая пальцы в кровь и ломая ногти.
      — Ну ты ведь должен понимать! — не выдержала Полтора Клыка. — У тебя ведь тоже есть муж!
      Она невольно поморщилась, произнеся это. Звучало дико. Наверное, привыкнуть к тому, какие нравы царят среди некоторых подданных Чёрных Тронов, не получится никогда. Оракул невесело хмыкнул, заметив её заминку.
      — Ардил мне не муж. Ничего настолько официального. Там, откуда мы пришли, к нашей связи отнеслись бы не лучше, чем в твоих родных племенах… — он сделал паузу, словно вспоминая что-то. — Ты ведь об этом подумала? О том, что вы забиваете таких как я камнями, или что там ещё?
      — Связываем и оставляем в снегу по шею. Ну или в воде, если летом, — буркнула она, отводя взгляд. — Убитый таким образом считается отданным для суда Духу-Отцу и имеет шанс на прощение и очищение от скверны.
      Полтора Клыка чувствовала себя глупо. Мало того, что она влезла посреди бела дня в чужое жилье, так теперь ещё и наговорила хозяину гадостей. На месте Оракула она точно выставила бы такую сомнительную гостью прочь.
      Но он беззвучно рассмеялся, спрятав лицо в тонких ладонях.
      — Духу-Отцу! О, я не могу! И что Владыка на это сказал, когда узнал?
      Полтора Клыка вздохнула. Она была на том собрании, где Вождь Вождей заключил договор с Владыками, и могла точно ответить на этот вопрос.
      — Что он любит холодные ванны и для того, чтобы казнить его, нам надо найти способ получше.
      Оракул едва слышно взвыл, вытирая выступившие на глазах слёзы. Полтора Клыка почувствовала себя зверьком, выступающим на потеху публике и постаралась вжаться в кресло.
      — Ладно, всё, хватит, — отсмеявшись, выдохнул он. — Давай, говори по делу.
      — Оракул, то есть, Хэйлэ, послушай, скажи хотя бы, мой муж жив? Что с ним?
      Он молча смотрел на неё несколько секунд, потом усмехнулся и откинулся на спинку кресла.
      — Как его зва... зовут? Мне легче работать с именем.
      — Каменнорукий из рода Медведя, — Полтора Клыка подалась вперёд.
    — Учти, ты останешься должна мне услугу, и я пока что не могу сказать какую. Даром ничего делать не стану.
      Она нетерпеливо кивнула.
      — Я клянусь перед духами предков, что выполню свой долг.
      Он ничего не ответил. Тело Оракула как-то незаметно обмякло в кресле, дыхание замедлилось. Он казался бы спящим, если бы не открытые глаза, жившие отдельно от расслабленного лица. В глубине их потемневшей зелени скользили тени, размытые образы, словно со дна моря поднимались чуждые привычному миру существа. Оракул видел нечто, совершенно не доступное Полтора Клыка.
      Она молча смотрела, не в силах отвести взгляд, мимодумно сжимая рукоятку ножа, ведь как известно, оружие, которым посвящали в защитницы рода — лучший оберег от случайных злых чар. Время всё тянулось и тянулось, но Полтора Клыка была совершенно не способна смотреть куда-то кроме глаз Оракула. Они заворожили её, как хищник порою завораживает жертву.
      Полтора Клыка не могла бы сказать, как долго Оракул смотрел. Она не удивилась бы, если прошло несколько часов, и точно так же могла бы предположить, что колдовство длилось мгновения.
      Когда он закрыл глаза, Полтора Клыка продолжила пялиться на его ресницы, белые и длинные, прежде чем поняла, что магия взгляда уже не действует.
     — Для начала — он жив, — ровным голосом объявил Оракул.
      Она вздрогнула. Всё же жив! И не так уж и важно всё остальное, главное, что не случилось непоправимого.
      — Что касается того, что с ним произойдёт… — Оракул замолчал, нахмурившись. — Нет, я лучше покажу. Идём.
      Полтора Клыка попыталась встать, но, к своему удивлению, поняла, что у неё кружится голова. Сжав зубы так, что сломанный клык оцарапал верхнюю губу, вцепилась в подлокотники кресла.
Оракул тут же оказался рядом.
      — Тебе плохо? Такое бывает, не страшно, просто посиди, отдохни.
      Полтора Клыка снова попыталась подняться на ноги. Позор какой, подумать только. Чуть не грохнуться в обморок от волнения, насмотревшись на работу какого-то колдунишки.
      Оракул взял её за руку, помогая стоять. Пришлось принять помощь и позволить проводить себя к высокому зеркалу в углу комнаты. Оракул оказался на удивление сильным для такого хрупкого на вид существа.
      — Не подходи к зеркалу ближе, чем на три шага, — предупредил он.
      Потора Клыка кивнула. После того, что она видела в глазах Оракула, не очень-то хотелось лезть в чародейство духов. Так что она встала на расстоянии, казавшимся безопасным, и уставилась на своё отражение — такое большое и безупречное зеркало само по себе было для орчихи диковинкой.
      Оракул положил ладонь на стекло.
      — Для начала, я должен сказать, что с недавних пор будущее стало довольно изменчивым. Раньше, понимаешь ли, живущие всего лишь выбирали из многих, но заранее определённых вариантов. А потом мой несчастный и уставший от несвободы учитель убил себя. Он ведал все судьбы и знал, что ему не предназначено закончить свой путь так. Но он сделал это, нарушил все правила, и с тех пор… Собственно, я это рассказываю, чтобы ты понимала — всё может измениться. Особенно если вмешается кто-то, кто будет обладать знаниями о возможном будущем.
      Такое начало явно не могло предвещать хорошие новости. Полтора Клыка тревожно нахмурилась.
      Под ладонью Оракула, похожей на большого белого паука, отражение смазалось, закрутилось в воронку и постепенно лишилось цветов, превратившись в клубящуюся серую мглу. Она расползалась до тех пор, пока не заняла собой всё зеркало.
      — Я не умею показывать настоящее и близкое к нему будущее, поэтому начнём с сегодняшнего заката.
      В зеркале проступили очертания высоких толстых деревьев. Постепенно изображение обретало цвета и детали. Вот Полтора Клыка уже могла видеть воинов, собирающих лагерь. Их было около шестидесяти, наверное, всё, что осталось от двух сотен. Кто-то сворачивал плащи, кто-то перематывал портянки. Один из воинов засыпал землёй кострище. Присмотревшись к нему, Полтора Клыка подалась вперёд, едва преодолев желание коснуться стекла рукой. Каменнорукий!
      Он выглядел вполне здоровым, просто немножко потрёпанным. В коротких волосах запутались какие-то листики, рубашка лишилась одного рукава, открывая исцарапанную серую кожу, но в остальном с Каменноруким всё было в порядке.
      — Когда они возвращались, им пришлось переплывать озеро Тир Наэд. Помнишь ураган, случившийся около месяца назад?
      — Говорили, это был Дух Проклятых Ветров.
      — А? О Тьма, ну и кличку вы придумали… — словно сам себе улыбнулся Оракул. — Да, это был он. Так вот. Тир Наэд большое, почти как море. Их унесло бурей. Те, кто всё же добрался до берега, потерялись. Сейчас они во вражеских землях и следуют на северо-восток.
      Полтора Клыка нетерпеливо кивнула. Странное дело, чем больше она вглядывалась в живое изображение, тем менее детальным оно казалось.
      — Вот так они пойдут.
      Незаметно картинка сменилась, теперь зеркало отображало местность с высоты птичьего полёта. Оракул провёл пальцем от места стоянки до лесистых преддверий гор, которые, кажется, называли Рубежными.
      — Будут идти девять ночей, потом на рассвете на них нападут. Смотри внимательно.
      Изображение снова поменялось. Воины остановились на отдых возле небольшой речушки, текущей с востока на запад. Лес вокруг был хвойным, сосны выглядели совсем старыми. Такие огромные деревья до сих пор навевали трепет на Полтора Клыка. Ракурс изменился, теперь она видела две скалы, похожие на мышь и лису, речка текла между ними, спускаясь с гор.
      Между тем, один из часовых закричал, указывая вглубь чащи. Звука Полтора Клыка не слышала, но увидела, как исказилось лицо орка. Всё произошло довольно быстро, на стороне врагов было неплохое численное преимущество, да и время нападения они выбрали верно.
      Часовые оказались чуть ли не единственными, кто успел выхватить оружие, и они тут же упали, пронзённые стрелами. Каменнорукий схватил топор, но высокий рыжий эльф повалил его на землю ударом щита, и тут же сам упал сверху, заливая все вокруг кровью. Отрубленная голова эльфа покатилась по земле, оставляя алый след на опавшей хвое.
      Всего нападающие взяли тридцать шесть пленников. Каменнорукий был среди них.
      — Пленников поведут вот так, — перед Полтора Клыка снова разворачивалась своеобразная карта местности, — и приведут в лагерь к одному… духу.
      На последнем слове Оракул скривился, словно от отвращения.
      — Живым оттуда не уйдёт никто.
      Полтора Клыка сглотнула.
      — Покажи мне, как он умрёт, если так будет. Пожалуйста. Мне просто надо знать.
      Оракул не ответил, но в зеркале снова появилось новая картина — тело её мужа, почти полностью лишённое кожи, ещё дёргалось, когда три рыжих охотничьих пса приступали к трапезе.
      Полтора Клыка отвела взгляд.
      — Твоё намерение изменить будущее влияет на него. Ну, посмотри же.
      Она послушалась. Изображение начало расплываться пятнами — красными, серыми, рыжими. Этого не будет. Надо было это увидеть только для того, чтобы сказать — так всё не закончится.
      — Это наиболее вероятное будущее на данный момент. Около сорока процентов достоверности.
      — Около сорока чего? — переспросила Полтора Клыка.
      — А, не важно. Очень вероятное событие, вот что я хочу сказать. Теперь смотри, где будет первая развилка.
      Оракул провёл рукой по стеклу, стирая с него цветные пятна. Вскоре Полтора Клыка снова видела перед собой карту уже знакомой местности. Теперь часть леса пылала, ветер уносил чёрный дым на север. Новый маршрут отряда сильно забирал на восток.
      — Если через четыре ночи начнётся этот пожар, то они попробуют пойти в обход. Если первый перевал на их пути будет свободен, то они попытаются воспользоваться им. Ветер переменится и тогда…
      Горящий лес заполнил собою всё зеркало. Жадное пламя разрасталось, воздух почернел от дыма. Отряд бежал сквозь него, закрывая лица тряпками, с трудом поднимаясь по склонам. Не всем удалось держаться наравне с основной группой. Некоторые задохнулись в дыму. Совсем молодой ещё паренёк споткнулся и упал в овраг, сломав шею. Сразу пятерых убила упавшая ель.
      Вряд ли хоть кто-то уцелел бы в этом ужасе, но заметно поредевший отряд вышел к реке, и это спасло их. Мелкий и быстрый, поток всё же был достаточно широким, чтобы пламя не перекинулось на ту сторону. Переправились измученные воины без потерь.
      С замиранием сердца Полтора Клыка смотрела, как Каменнорукий падает на берег и кашляет, кашляет, кашляет, цепляясь пальцами за влажную землю.
     — Ты видишь такие вещи постоянно? — спросила она, просто чтобы что-то сказать.
      — А? Да. Если я долго не буду смотреть, то оно само начнёт смотреть через меня. Во снах, как правило. Впрочем, неважно. Что будет дальше, я просто так рассмотреть не могу. Это бывает когда будущее отдалено, а вариантов много.
      Он снова смахнул изображение прочь, чтобы из серой мглы начала появляться новая картинка.
      — Теперь смотри, что будет, если ветер переменится немного раньше. Тогда они пойдут дальше, к Совиному перевалу. Вот.
      Оракул показал ей небольшую крепость на перевале. Если смотреть под определённым углом, в стене зияла большая брешь, но стоило отвести взгляд, как она исчезала. Над крепостью развевался лазурный стяг. А нет, чёрный. Или…
      — Выйдут они к этой крепости. И вот там вообще всё сложно. Они не знают, что крепость у нас отбили и что сейчас туда отправлены наши войска.
      Оракул прикусил тонкую бескровную губу и на несколько мгновений в его глазах ожили тени будущего. Полтора Клыка ждала, теребя в пальцах кисточку пояса. Он закрыл глаза и тихонько пробурчал что-то на незнакомом ей языке, судя по интонации, выругался.
      — Они не должны туда попасть. Не должны. Я честно тебе скажу — твой муж останется жив при этом варианте развития событий, но этого не должно случиться. Я знаю, что ты собираешься идти за Каменноруким, даже не пытайся отпираться. Вот ты им и помешаешь.
      Полтора Клыка нахмурилась.
      — Почему это?
      — Потому что они подойдут к крепости, выяснят, что её заняли враги и уйдут, какой-то кретин случайно оставит кусок рукава с вышивкой валяться в кустах. Разведчики найдут следы, поймут, что тут были воины Чёрных Тронов. Лордик, что сидит сейчас на Совином перевале, и так дёрганный, а так он прикажет усилить патрули. Патрули перехватят одного посланца от… Ну, это уже не твоё дело.
      Полтора Клыка не нравилось то, что говорил Оракул. Но он хотя бы был честен.
      — И? Ты хочешь, чтобы я этому помешала и как бы расплатилась этим за твою помощь?
      — Нет, расплатишься ты потом. Но если пообещаешь сделать так, чтобы отряд и близко не подошёл к тем местам, то я достану тебе ездовое животное. Змеептицу, конечно, не обещаю, но хорошего волколака получишь.
      Это было щедрое предложение, а услуга казалась пустяковой. На первый взгляд.
      — Ты поможешь мне дезертировать? Уверен?
      — Нет. Не дезертировать. Я обладаю полномочиями кого угодно объявить своим посланником и отправить нести мои откровения на благо Чёрных Тронов. Вот я и отправлю тебя.
      — Меня?! Но…
      — Никаких но. Ты решительная и смелая. Ты лично заинтересована в своей миссии. Что касается твоего мастерства, — он подошёл ближе и бесцеремонно вытянул из-за ворота её рубашки костяную пластину с вырезанными на ней медведями, — то оно тоже на уровне. Четыре медведя это ведь почётный знак для воительницы, я прав?
      Полтора Клыка кивнула. Что же, может быть, так будет даже лучше.
      — Ты пошлёшь ещё кого-то…
      Оракул махнул рукой, обрывая её.
      — Нет, только ты и волколак. Может быть, ещё проводник, знающий местность. Это разумно, а Владыки не погладят меня по головке, если я стану разбрасываться их войсками. У тебя и так неплохие шансы, должен заметить.
      Полтора Клыка вздохнула. Кажется, всё уже закрутилось и теперь оставалось только благодарить судьбу за такие подарки. Ещё этим утром она даже не знала жив ли Каменнорукий. Теперь Полтора Клыка получила шанс помочь ему и даже не нарушить при этом закон. Что же, она сделает всё, что может.
      — Я должна знать что-то ещё?
      Оракул склонил голову на бок, рассматривая её. Потом отвернулся и полез в комод. Зеркало снова отразило окружающий мир. Оракул достал тряпочку и, тщательно протирая стекло, сказал:
      — Вроде бы нет. Разве что — возьми мазь от ожогов и побольше оружия. Раздобудь запасное, если можешь. Что-то мне подсказывает, что это будет полезно.
      — Ты не можешь, ну, посмотреть, что со мной случится?
      Он недовольно нахмурился.
      — А ты как думаешь? Ты только сейчас приняла решение, причём исходя из того, что узнала от меня же. Видеть сквозь время в таких условиях очень тяжело. У меня нет возможности тратить на это силы, Владыки и так ставят передо мной множество куда более важных для нас всех задач.
       — Извини. Я совсем ничего не понимаю в этом.
      — Ничего страшного. Иди к себе и отдыхай. На закате я буду ждать тебя здесь.
      Оракул замолчал. Волколачка встала со своего места и подошла к нему, ткнулась мордой в бок. Он бездумно потрепал её по загривку.
      — Ну, тогда я через дверь?
— А? — Оракул улыбнулся. — Конечно же через дверь. Удачи тебе, Полтора Клыка!
      Она поклонилась, выходя из комнаты.
     — Благодарю тебя, Хэйлэ. От всего сердца благодарю.