Раз

Раз

Бизнесмен Сафронов был жестким и своевольным человеком, однако стоило его жене Лидочке провести маленькой нежной ладошкой по его чисто выбритой щеке, приятно пахнущей одеколоном, как глаза «жесткого и своевольного» человека мгновенно теплели и он послушно обмякал в объятиях любимой женщины, сам себе напоминая в этот момент кусок растаявшего на солнце масла.

Все в фирме это знали и, естественно, рано или поздно его маленькая слабость вышла бы ему боком. Так оно и произошло.

Секретарша Мария Владимировна, блондинистое и вечно скалящееся существо, не знающее, с какой стороны подступиться к принтеру, но, тем не менее имеющее красный диплом о высшем образовании, получило в один прекрасный день принудительную «просьбу» директора написать заявление об уходе по собственному желанию.

О том, что у блондинок низкий уровень IQ, Сафронов знал: имел счастье в этом неоднократно убедиться, - но о том, что они способны на коварство, даже не подозревал. Поэтому когда на кухне собственной квартиры он обнаружил воркующую жену, утирающую слезы одному небезызвестному объекту, первой его реакцией было расхохотаться, второй – вышвырнуть гостью за порог. Ни того, ни другого Сафронов не сделал, благо в этот момент Лидочка повернулась и узрела в дверях мужа. В следующее мгновение на лице ее появилось негодующее выражение, и Сафронов вдруг испугался: нечасто его кроткая жена на него серчала, а когда такое все же случалось, спастись можно было только бегством.

- Явился, - констатировала она.

В этот момент его заметила и бывшая секретарша, оповещая об этом новым взрывом слез и утробным воем.

- Что здесь происходит? – поинтересовался Сафронов, заискивающе поглядывая на жену.

- А то ты не догадываешься! – воскликнула она. – Как ты вообще мог уволить бедную несчастную девочку! Ты знаешь, что она содержит свою мать и двоих своих сестер, и теперь им не на что будет жить?! Как они будут платить за квартиру? На что отправить девочек в школу? Как оплатить долги?..

С каждым новым обвинением жена все больше и больше на него наседала, и Сафронов был вынужден пятиться назад. Однако скоро на его пути стал дорогущий японский холодильник Яматси, и отступать стало некуда.

Между тем жена бросила на него еще один сердитый взгляд, проворковала что-то секретарше и покинула кухню. Сафронов унял бешено колотящееся сердце, поправил галстук и присел на соседний с секретаршей стул. Мария же Владимировна с интересом наблюдала за сценой, весело поблескивая глазами в черных кругах размазавшейся подводки.

- Переигрываешь, - прошипел Сафронов. – Какие на хрен сестренки и мать?! Ты же дочь олигарха Горностаева, в жизни не поверю, что ты с голоду пухнешь!

- А вам и не надо верить, - пожала плечами секретарша. – Папа сказал, что если я проработаю где-нибудь год, он сделает меня наследницей своей корпорации, а вы меня уже через два месяца выгнали! Теперь все достанется Таньке, а эта коза спустит все папино состояние на благотворительность, ух, ненавижу!.. – Секретарша схватила бумажный носовой платок и принялась крошить его на части.

- Вот и нашла бы другую работу, - буркнул Сафронов. – На фига мне такая секретарша? Кофе варить не умеет, копии делать не умеет, договора составить не может, со всеми подряд клиентами заигрывает… Стыд просто! Устройся вон к Давыдову, развалишь изнутри его компанию, и мне конкурентом меньше!

- А если научусь? – оживилась вдруг Мария Владимировна. – Кофе варить буду, договора составлять научусь, монашеский прикид надену? А вы меня обратно?

Сафронов пожевал губами.

- Одно условие, - потребовал он. – Жене моей скажешь, что все придумала.

- Идет! – засияла секретарша. – Через десять месяцев!

И прежде чем Сафронов успел возмутиться, чмокнула его в щеку и умчалась.

Слово свое Мария Владимировна сдержала: научилась и напитки готовить, и расписание составлять, и звонки принимать и даже сопровождала шефа на различных деловых встречах: тут Сафронову жаловаться было не на что. Волновало другое: жена его хоть и простила, и вернулись они к старым отношениям, но клевета секретарши лежала на его душе тяжким грузом. Лидочка же делала вид, что все забыла.

Прошло десять месяцев. Секретарша Мария Владимировна получила в подарок пятьдесят процентов акций компании своего отца. В честь своего ухода и столь знаменательного события она пришла в гости к Сафронову с бутылкой шампанского и, наконец, рассказала Лидочке всю правду. Женщины всплакнули, обнялись и остались лучшими подругами.

Позже, ложась спать, Сафронов встревоженно спросил у жены:

- Лидочка, ты ведь больше не сердишься, правда? Ведь я ее за дело уволил, и не было у нее ни голодающей матери, ни сестер, и обеспечивать никого не надо было. Ты ведь не сердишься?

В ответ Лидочка посмотрела на него своими улыбающимися карими глазами:

- Милый, я хоть и домохозяйка, но за новостями слежу: не думаешь же ты, что я не узнала дочь миллионера Горностаева?.. А вот актриса их нее плохая: жалуется на нищету, а сама в туфлях от Гуччи… Мне было интересно посмотреть, чем все закончится… А теперь спи, милый, завтра тебе новую секретаршу искать…

И лежа под теплым одеялом в обнимку со спящей женой, Сафронов улыбался и думал о двух вещах: о том, что хочет ее убить, и том, что любит ее больше всех на свете.