Развод. Я не сломаюсь

Глава 3

- Нет! – вру.

Жалкая попытка, понимаю. Меньше всего я хотела, чтобы они узнали про беременность сейчас.

- Да! Маркуш, она беременна, я свою дочь знаю, по глазам вижу! – восторженно восклицает моя мать.

- Думаешь, сын будет? – оборачивается и интересуется у матери.

- Вполне вероятно! – довольно улыбается.

- Никого не будет! Ясно! И дочери у тебя нет, а у тебя внучки! – хриплю.

Злость, за нее надо держаться, иначе сломаюсь, совсем пропаду, не выдержу. Не должны они видеть моих слез. Моей боли.

- Дашуль, давай без громких и пустых заявлений, - весело изрекает муж. – Ты кто без нас?

- Никто, - мать разводит руками. – Мы семья, мы твоя поддержка. Маркуша – самый лучший муж.

- А Никуся – идеальная мать.

- Которая спит с зятем? – выплевываю с горечью.

- Давай сделаем вид, что ты ничего не видела, а? По крайней мере пока не успокоишься. А потом спокойно поговорим, - нежным голосочком пропевает мама и взмахивает огромными нарощенными ресницами. – Все немного иначе, чем твоя беременная, истеричная головушка себе надумала.

- Вы для меня не существуете. Нет вас больше. Все, - застегиваю сумку с детскими вещами.

- Никусь, у нас получилось, - муж смотрит на мою мать… мне глаз не видно, но голос, там столько нежности, трепета, чего-то непонятного, омерзительно слащавого.

- Дааа! – она кидается ему на шею. Они обнимаются. – Ребеночек! Маркуш, у тебя будет сыночек!

Они радуются моей беременности. Без оглядки на меня. Все произошедшее.

Как же хочется причинить им боль, чтобы она хоть немного сравнилась с моей. Но им плевать на мою агонию, им хорошо…

- Мы так долго ждали! – Марк берет лицо моей матери в капкан своих рук. Не целует. Вижу, как едва сдерживается. Очень хочет. Но я им мешаю.

Он часто так мое лицо гладил, водил пальцами, шептал, как хочет сына, а потом целовал, подхватывал на руки и нес в спальню.

Воспоминание бьет под дых. Выбивает весь кислород, заполняя легкие отравляющим газом, пропитанным дичайшим обманом.

Чему они радуются? Почему так хотят этого ребенка?

Я не понимаю. И не хочу понимать.

Укладываю доченьку в люльку. Сумку перекидываю через плечо.

- Пропустите, - шиплю.

Отвратительно ощущать свою беспомощность. А ничего не могу сделать, чтобы стереть гадкие улыбки с их лиц.

Хотя… кое-что могу!

Но для этого мне надо как можно быстрее сбежать из этой клоаки предательства и разврата.

- Куда ты собралась в таком состоянии, беременная и еще с Юлей на руках? – когда муж на меня смотрит, взгляд его меняется, так смотрят на занозу, которую никак вынуть не могут.

- Ей надо успокоится. Пусть идет, - снисходительно машет рукой мать. – Если ее в квартире запереть, начнет истерить, еще выкидыш случится. У нее же здоровье хиленькое, - от такой заботы хочется заехать ей по холеной роже.

- К врачу надо. Под наблюдение. Дашуль, ну перестань ты. Я ж по-хорошему хочу. Не заставляй действовать иначе, - в голосе мужа ощущается угроза.

Я знаю, как он отзывается о конкурентах, как с ними расправляется. Это дома он всегда был заботливым и внимательным. Я считала, что мне повезло.

- Пошел… - от всей души посылаю его.

- Чего? – нависает надо мной как коршун. – Ты выражения выбирай! Ты с мужем говоришь. Кем себя возомнила? Разбалованная соплячка! – сжимает руки в кулаки.

Понимаю, что только дочь у меня в руках сдерживает его.

- Чего тебе не хватало? Кто ты без меня? - продолжает обдавать меня огненным дыханием предательства. – Цени, мое отношение. Цени заботу. И не зарывайся. Не тебе со мной тягаться, девочка…

- Пошел… - по слогам повторяю куда ему следует отправиться, толкаю плечом и выхожу из комнаты.

- Ты еще пожалеешь о своей резкости, доча, - летит укоризненный голос матери мне в спину.

Отвечаю им хлопком двери.

Бегу к лифту. Выхожу на улицу. Вдыхаю свежий воздух. Не помогает. Не отпускает. В глазах все еще их довольные рожи, их сплетенные тела. И никак не избавиться от ужасающих картинок.

Иду к машине. Как я поведу в таком состоянии?

Но мне нужен автомобиль. Не могу остаться без средства к передвижению. Пристегиваю дочь. Проверяю, все ли с ней нормально, вглядываюсь в любимое личико. У Юленьки сон очень крепкий, она сладко посапывает.

- Как хорошо, что ты еще не понимаешь и не осознаешь всего кошмара, - шепчу, смахивая ядовитые слезы.

Сажусь за руль. Завожу машину. Пытаюсь сосредоточиться на дороге. Нельзя раскисать. Я не имею права. Ради детей. Но и одной мне не выплыть.

Папа! Он мне так нужен! Он должен все узнать!

Не хочу быть гонцом с такой новостью, но и молчать не выход.

- Папочка, я еду к тебе! Прости, за эту правду! – тихо стону в голос.

Мне стыдно, что я хочу разделить свою боль. Одна не могу нести, непомерно тяжело.

- Папочка, мы вдвоем справимся с предателями! – мысленно заручаюсь его поддержкой, и капельку легче становится.