Рейс 189

Рейс 189

Рейс 189

Ник Трейси

            Паровоз марки Микадо-2325 свистел, как одурелый, унося длинный пассажирский состав рейса 189 по прямым рельсам прямо в красный закат. Вероник Маргулис - 35 летний коммивояжер с двойной жизнью тайного правительственного агента -  сидел на боковом сиденье и пил глазами сумеречные  прерии. В плацкартном вагоне было шумно. Дети смеялись и плакали, старики бранили таможню, старухи вспоминали о том, как выдернули свой последний зуб. Молодые мамаши изредка улыбались Веронику, обращая внимание на его красивые карие глаза, ноги футболиста и ноутбук, который он время от времени раскрывал, чтобы проследить цены на копру и бананы.

            По роду своей профессии Вероник часто пользовался услугами железной дороги. Транспортные расходы оплачивала фирма, выпускающие новые пылесосы, поэтому Вероник старался брать билеты в купе. За последние пять лет он ездил на плацкарте лишь пару раз и только лишь по той причине, что билеты на купе были распроданы. Вероник не любил плацкартные вагоны. Там всегда было полно народу, кто-нибудь мог случайно облить тебя кипятком, а ночью сверху на вас мог безмятежно помочиться пятилетний малыш.

         Путь Вероника растягивался в двое суток и это был тот редкий случай, когда ему не досталось билетов в вагоны бизнес класса. Он мог бы дождаться следующего паровоза, но на вокзале Каракаса возле касс к нему подошёл правительственный агент в застегнутом плаще и в шляпе, скрывающей верхнюю половину лица. Агент завел Вероника в вокзальную закусочную, кишащую мясными мухами, и за чашкой кисловатого кофе рассказал, чем важен именно рейс 189. В локомотиве переправляли контрабанду гибридного вируса, изготовленного венесуэльскими партизанами для борьбы с политическим режимом тоталитарного вождя Энрике Маракайя. Веронику поручили перехватить груз, обезвредить его и сдать не позже станции Коро. Веронику ничего не оставалось, как допить кофе, молча выматериться и с улыбкой согласиться.  У него не было другого выбора. Его завербовали 10 лет назад прямо в тюрьме, где он только-только начинал отбывать срок за тройное убийство членов колумбийского наркокартеля. Вероника бы убили в течении двух месяцев, но правительство оказало ему услугу. Спецслужбы полностью изменили его внешность, поставили новый голос и придумали чужую биографию. Веронику дали новую жизнь в обмен на верную службу правительству республики Венесуэлы.

                 Опасный груз переправляли в живом контейнере, нелегально изготовленном на подпольной фабрике где-то в южной Африке. Связной сообщил лишь номер рейса и время его отправления. Контейнер оставался неизвестным и это осложняло ситуацию. По республике у тайных служб было задействовано тысячи тайных агентов и перехват подобных грузов считался обычной операцией. Правда иногда случались просечки и тогда в стране взрывались бомбы или люди внезапно начинали харкать кровью.

               У Вероника было 14 часов, чтобы определить контейнер. В Коро он сойдет вместе с сотней других пассажиров и затеряется в толпе крестьян.

                В действительности ему было наплевать на то, что гибридный вирус попадет в питьевое водоснабжение крупного города. Он абсолютно равнодушно относился к человеческой смерти потому, что очень давно уже вкусил запах крови. Человек умирает, как любое другое животное. Сердце перестает биться и тело начинает гнить. За свою карьеру тайного агента Вероник спас миллионы жизней, он перехватил сотни подобных опасных грузов. Когда операция завершалась Вероник просто уходил. Без аплодисментов, без оваций, без геройских чувств выполненного долга. Он был героем поневоле. 

              Сейчас, сидя в плацкартном вагоне рейса 189 Вероник чувствовал себя на грани нервного срыва. В вагоне шумели, орали, ныли, а ему нужно было следить за каждым. Жара проникала в открытые окна и изнуряла всех, кто находился внутри этой консервной банки. В купе у него был бы кондиционер. Правда, в любом случае контейнер находился в дешевом вагоне. Вероник знал это. Партизаны не будут сажать контейнер к снобам и бизнесменам широкой руки. Там он сразу будет заметен. Контейнер где-то среди этой вони и бесконечно гама.

              В Каракасе Вероник сел рядом с некрасивой пожилой женщиной с пятилетним внуком, который ползал по верхним полкам, не зная, куда девать себя от жары. Мальчика звали Диего Мингела. Бабушка не переставала одергивать малыша, чтобы тот не приставал к дяденьке. Вероник жевал бутерброд и молча улыбался  венесуэльской крестьянке. Он улыбался всем людям потому, что так его научили в спецслужбах. Очень важно расположить людей к себе. Так они охотней раскроют свои секреты.

         Где-то в начале вагона ехала молодая мамаша с трехлетним ребенком. Вместе с  ребенком она возила горшок. Когда малыш ходил по большому, вагон, накаленный экваториальным солнцем, превращался в движущуюся зловонную парашу. Многие не замечали этого запаха и продолжали с аппетитом обедать вяленым мясом, домашними яйцами, желтой кукурузой. Вероник пытался найти такое место, где бы ему не мешали думать. Он хотел убежать от шума, от зноя, от атмосферы бессмысленности происходящего. Воспоминания о полученных директивах помогали ему держать себя в руках.