С первого взгляда

С первого взгляда

Олег смотрел на огромный комплекс медицинского центра «Медиа Арт» и не мог поверить, что должен сам отдаться на растерзание, обитавшим там, эскулапам. Вот, что за напасть, а? У него было два самых ужасных страха, сохранившихся прямиком из детства: это гусеницы и врачи.  
С гусеницами он бы еще, как-то справиться мог: раздавить ботинком сорок второго размера, поджечь зажигалкой, на крайний случай мог просто взять и убежать на своих двоих. Все же сознание — это странная вещь, а страхи и того хуже.  
Кажется, Танька не зря ходит к психотерапевту: ей он хоть и помогает бороться с совсем другими страхами, но все же помогает ведь. Она буквально на глазах менялась.  
Может и ему стоит пару сеансов себе организовать?  
Тем более, насколько он мог судить, никаких белых халатов и этих ужасных хлопковых костюмов отвратительного мятного или голубого цвета там быть не должно. Так что, может, и в самом деле сходить?  
Его, беднягу, аж передернуло от этих мыслей, мурашки по коже поползли, а на улице, между прочим, температура никак не меньше двадцати пяти градусов, и это в тени!  
Жарко, черт возьми!  
Вот стоял, и с*ка, «любовался» этим огроменным комплексом, полным врачей различных профилей.  
А все Дмитрий Сергеевич, етить его растудыть!  
«Олег, ты же понимаешь, мало сдать нормативы по стрельбе и физподготовке. Мне нужно точно быть уверенным, что ты здоров. Твои травмы все же не настолько простые, как ты хочешь мне показать. Давай, в нашем центре,- мы им спонсорскую поддержку оказываем,- пройдешь врачей. Быстро и без заморочек. И все, можешь выходить на работу!»  
Ага, «можешь выходить на работу», как будто это так легко,- взять и все пройти, - он даже представлять не хотел, как выглядит в глазах окружающих.  
Стоит, значит, такой здоровый лысый мужик, хорошо одет, на крутой машине приехал, и как какой-то, блин, малолетний пацаненок откровенно ссыт от страха, и никак не может сделать шаг к главному корпусу центра.  
Вообще-то он уже прилично опаздывал, но, все равно, никак.  
Блин, надо было Таньку с собой брать, всяко легче было бы.  
Она то, про его эти глупости знала, но молчала и никак не комментировала, считая, что каждый имеет право на свои слабости и страхи. И он ей обязательно сегодня или завтра пожалуется, если вспомнит,- завтра очень важный день, так что Тане может и будет не до него, или она вообще взбесится и убьет его нафиг, чтобы больше не устраивал ей таких подстав.  
Но свадьба, свадьбой, а идти в медцентр, все равно, придется.  
Ей-богу, он бы лучше снова гусениц своих пережил, чем вот это.  
Вообще история, конечно, с ним вышла очень занятная.  
Мамка его тогда еще жива была, да и бабка тоже. Жили они в деревне,- он вот это село, как сейчас помнил,- домов не много, все друг друга всю жизнь знают.  
У бабки его, дом стоял на окраине, а дальше только поле гречишное, от него еще мёдом так пахло, а он его с детства терпеть не мог. У Макаровны во дворе рос виноград, старый и давно разросшийся, лозы виноградные молодые, почти через весь двор по балкам специальным разрослись.  
И как-то раз, когда маленький Олег приехал к бабке на недельку другую, завелись на том винограде гусеницы, целое кубло или гнездо, хрен знает, как про этих тварей говорить правильно, завелись, короче.  
А Олег то об этом не знал! Листья большие и яркие такие, зеленые были, он ничего не заметил. Винограда хотелось до смерти просто, и вкуснющий такой был, виноградины аж лоснились, сочные, сладкие. Он помнил. И полез себе нарвать, пока бабка с утра в церковь пошла.  
Долез он тогда до своего винограда, не высоко было, метра полтора не больше. А на него сверху что-то посыпалось, черное и мягкое, шершавое, а потом начало шевелиться. И все сыпалось и сыпалось.  
Крик он поднял знатный, орал на всю деревню, бабка из церкви со всеми односельчанами прибежала, и батюшка с ними был.  
Господи, какого он тогда страху натерпелся, два дня говорить не мог, все эту гадость противную волосатую и, ползающую по телу ощущал, как только в штаны не наложил, фиг знает. Но факт, перестал любить виноград, и стал ненавидеть и бояться гусениц.  
Да, понимал, что они маленькие и не съедят его, но его аж колотить начинало, когда видел эту пакость.  
Бабка ему втолковать пыталась, что они не страшные и ими птицы разные питаются, а только, Олегу всё, как об стенку горохом. А потом и вовсе страхов добавилось, ему кошмары про них снились, и до сих пор, как видел, начинал визжать, словно девчонка,- Танька чуть от смеха не померла, когда такую картину увидала.  
Здоровый детина, по нему маленькая такая зелененькая гусеница ползет, даже не по нему, а по рукаву рубашки, а он стоит и визжит:  
- Таня, сними ее, сними ее! Сними, мать твою, эту тварь с меня, я сейчас расплачусь, блин!  
Таня, как хороший и верный защитник своего друга, гусеницу сняла, а потом согнулась и начала ржать как ненормальная, чуть не подавилась своим кофе, при этом.  
Мда, весело, что тут сказать еще.  
С врачами все несколько сложней и проще, при этом.  
Все дело было в этих дурацких кошмарах, у него вообще воображение очень живое было в детстве, как насмотрится или начитается чего-то, все,- сразу ночью ему все это дело снилось.  
И вот приснилось на его голову.  
Медведь, который за ним гнался по снежному полю,- а он маленький и в пижаме,- почти догонял его. А Олежа так улепетывал, что очнулся зимой на улице и в пижаме: ночь, холод, мороз и метель, только медведя не было. Был сосед, который вышел покурить и видел, как он из подъезда выбежал, на мороз ночью. Естественно, поднял соседей, мамку его, вызвали скорую.  
А у него перед глазами та медвежья морда с зубами огромными стояла, и лапы с когтями.  
А тут врачи чего-то в глаза фонариками светят, щупают, слушают, а руки холоднющие у всех. Ужас, одним словом.  
Не любит он врачей после этого.  
Все-таки надо было Таньку с собой брать или Кирилла, хотя он там Диме помогает, и Олегу тоже надо бы, только как этот осмотр пройдет, так и поедет помогать жениху, он же сам… этот, «дружка», типа. Не совсем традиционно, но как есть.  
Вообще он даже счастлив, ну практически, с ноткой белой зависти своей подруге, но не более.  
Взрослый мужик, давно знает, чего хочет от жизни получить, да все никак не получает по путному.  
Первый брак распался, не успев начаться даже.  
Катька, баба, что надо, хозяйственная, только ей больше деньги нужны, чем муж. Все какие-то тряпки, цацки, косметика, салоны, а он где ей миллионы на это взять должен был?  
Но, по дурости и молодости влез в дерьмо и чуть в тюрьму не сел, ему КПЗ хватило по горло, но ей-то какая разница, нет денег – нет жены.  
Ладно. Завел любовницу. Той тоже вечно что-то было надо, вечно он все делал не так, потом начала ревновать к Таньке, так и сказала:  
- Женись на своей Тане, раз на мне не хочешь!  
Он ее чуть не убил. Таня ему, как сестра, а эта дура, прости Господи, такие вещи говорит.  
Разбежались.  
А потом был бар и женщина.  
Невероятно красивая, и знающая себе цену, уверенная в себе, умная. И глаза… он в глазах этих утонул, но и вырез блузочки оценить успел.  
Ночь, когда он с ума сошел, даже не знал, что вот ему не эта дикая страсть нужна, почти на грани с болью, а нежность.  
Не от женщины, наоборот.  
Откуда в нем это взялось, не знал, может, за годы накопилось.  
Но он впервые понял, как это сходить с ума от того, что не можешь выплеснуть все свои чувства, просто времени им не хватило.  
Он был готов ей ноги целовать, на колени встать.  
Эта женщина сделала невозможное. Показала ему, что он, он сам может быть, как кот домашний,- ластиться и мурлыкать от удовольствия.  
У него все внутри трепетало.  
Заснул счастливым, безумным, но с верой, что у него в жизни начинается новый этап.  
А потом жестоко обломался. Катьке огромное за это спасибо!  
Ники в его квартире не было, как и в городе,- уж он проверил. Была только записка, написанная розовой помадой на зеркале в ванной.  
Если по существу, то он козёл безрогий (почему безрогий так и не понял), и приличные женщины с женатыми мужчинами не спят (на этом моменте он просто озверел).  
Спит крепко, а ключи от квартиры он у Катьки давно забрал, но эта су… очень нехорошая женщина сделала дубликат, и приперлась к нему, по старой дружбе, взять денег взаймы.  
Так он потерял покой и приобрел дикое желание найти Нику, запереть где-то и любить-любить-любить.  
Влюбился же. Дохнуть без нее начал. Она ему во сне покоя не давала, но на яву еще хуже становилось, там то он хоть ее видел, а так?  
Идиот.  
В Москву переехал, думал, легче станет.  
Стало, но ненадолго. Ему город понравился, и ритм жизни такой, что нельзя расслабляться, и поддаваться отчаянью. Нашёл хорошую работу, опять охрана, но уровень совершенно другой… Свадьба — вот опять же, у подруги. А ему завидно. Тоже счастья хочется своего, личного. Чтобы жена в белом платье, а можно и не в белом, не суть как важно, кольцо своей Нике надеть на палец, чтобы каждый мужик видел, что эта женщина занята навсегда, и он никому не даст шанса это изменить. И деток.  
Тоска зеленая!  
Пока думал и вспоминал, таки дошел до дверей, зубы, правда, сцепил и дышал через раз, но к администратору подошел.  
- Доброе утро, чем могу Вам помочь? – молодая, улыбчивая девчонка, и глаза таки сверкают, смотрят и пожирают глазами. Капец. Он не такой!  
- Добрый день, мне медосмотр нужно пройти, назначено должно быть.  
- Ваша фамилия?  
- Зарубин Олег, - девица чего-то там быстренько пощелкала своими наманикюренными ноготочками(как ими хоть что-то делать можно?), и просияла довольной улыбкой.  
- Давайте, я Вас сейчас провожу в лабораторию, там возьмут кровь, вот Ваши бланки и назначения. Но, к сожалению, Ваш врач на больничном, Вас примет другой. Как только закончит обход в отделении.  
- Давайте сюда Ваши бланки, и скажите куда идти, я сам все найду, не стоит утруждаться.  
Девица неохотно отдала ему бумажки и указала направление, а также номера кабинетов врачей, которые ему нужно обязательно посетить до прихода лечащего, или как там его, врача, того, у которого обход.  
А дальше понеслось.  
Белые халаты, мужики и бабы с холодными руками, странными приборами, просьбами посмотреть туда, потом сюда, вверх, вниз и так далее. Зачем-то сделали кардиограмму, хотя его сердце никогда не беспокоило, проверили зрение, какие-то там рефлексы и стучали молотком по коленям. Вот от стоматолога его избавили, за что он был действительно благодарен.  
Чувствовал себя каким-то рабом, которого осматривают и ощупывают со всех сторон, оценивают, как бы продать его подороже.  
Врачи, одним словом.  
Настал час Х, когда он с кучей бумажек и заключений подошел к главному кабинету его сегодняшнего утра.  
А там табличка, которая заставила вздрогнуть, и надежда так в жилы плеснулась, что у него, кажется, покраснели уши.  
«Азарова Вероника Леонидовна. Врач-хирург первой категории».  
Первая категория — это хорошо или плохо?  
Постучал в дверь кабинета, и знакомый серьёзный женский голос произнес:  
- Входите!  
У него дрожь по телу пошла, а руки отчего-то неметь начали. Не оконфузиться бы.  
Открыл дверь, зашел и обомлел.  
Что он там говорил по поводу белых халатов и ужасных костюмов? Да он в жизни не видел одежды сексуальнее!  
- Проходите, раздеваться пока не надо! – она попыталась пошутить, но взгляд от читаемого документа не оторвала. А зря.  
- Ты знаешь, а я с радостью бы разделся, но раз ты против, ладно, потерплю!  
Она подняла на него ошалелый взгляд, полный паники, почему-то оглянулась вокруг, то ли проверяла, не услышал ли кто, как он с ней заговорил,- слишком в его тоне было интимного, Олег и сам это прекрасно понимал,- или может еще зачем-то. Не важно.  
Судьба ему все-таки улыбнулась. Он нашел свою Нику!  
- Ну, привет, радость моя!  
- Что… кхм, что ты здесь делаешь? – и такой строгий тон ей абсолютно не шел. Он его бесил. Она должна шептать, стонать и кричать от наслаждения, а не говорить так надменно и холодно, что у него мороз по спине прошел.  
- Детка, это судьба! – ухмылка сама вылезла на лицо, он не мог сдержаться, - Может, я все-таки, разденусь? Помнится, мы с тобой неплохо провели время вместе!  
От злости его девочка покраснела и сжала маленькие кулачки.  
Это ж надо так вляпаться: врач, да еще и хирург, ну ничего. Он и не на такое готов, лишь бы рядом с ним была.  
- Детка, ты от меня сбежала и даже не дала ничего объяснить, не хорошо!  
- Прекрати называть меня деткой, и, если других тем для разговора у тебя нет, выметайся, иначе вызову охрану, и тогда тебя, детка, отсюда выкинут мордой на асфальт! – рявкнула разъярённая тигрица.  
- Детка, ну зачем ты так, я вообще-то пришел на прием к врачу, а ты так со мной не ласкова, - он покачал головой и двинулся к ней ближе.  
Женщина вся подобралась, однако, не спешила хвататься за телефон и звать охрану. Уже что-то.  
- Давай сюда свою карту и бланки, я устала и хочу домой, а тут ты!  
Она и вправду выглядела очень усталой, синяки под глазами, кожа бледная и просвечивались голубые реки вен.  
Устала, так разве он против отдыха?! Совсем нет!  
Он молча протянул ей все свое добро и стал ждать. Присел на стул и внимательно наблюдал, как она склоняется к столу, что-то читает, аккуратно перелистывает страницы, смотрит результаты и пишет, неразборчивым почерком, в его же карту .Ставит печати. Удивительно много силы для такой хрупкой женщины. Она необыкновенная и поразительная,- навылет и в сердце.  
- Ну, что могу сказать. Ты здоров как бык, хоть сейчас в космос лети. Единственное, что не вижу здесь УЗИ брюшной полости, надо бы сделать на всякий случай. Тебе удаляли селезенку?  
- Да, - кивнул, а у самого нутро заледенело.  
КПЗ и те, кому он не угодил своим характером. Боль в боку и тьма резко накатывает, кровищи сколько было.  
- Есть какие-то жалобы или боли в левой подреберной области?  
- Чего? Я ж не ваш спец, детка, у меня за плечами только кадетка и армия, ну и еще учился на охрану.  
- Оно и видно, на интеллигентного мальчика ты точно не тянешь. Там, где резали, боли бывают?  
- Да, вроде нет, а должны быть?  
- Не должны, но, судя по твоей карте, они возможны. Снимай футболку и на кушетку ложись, и только попробуй отколоть очередную шуточку, я тебя к праотцам отправлю, понял?  
- Да, все-все, детка, что ты завелась? Если тебе нравится командовать, я готов подчиняться, моя госпожа!  
Поклонился, и начал стаскивать с себя футболку.  
Не удержался, поиграл мышцами.  
- Аполлон, ничего не скажешь! – язвительно протянула эта колючка, - Ложись уже.  
Лег на застеленную, одноразовой простыней, кушетку (или как оно там?), руки закинул за голову. А что? Он ее соблазнить должен же!  
- Руки опусти! – снова рявкнула, он заметил, как она восхищенно его тело взглядом окинула.  
Подтащила к нему стул, села близко и наклонилась.  
Он уловил запах антисептика, но и ее запах тоже был. Терпкий, вкусный. И ключицы совсем тонкие в вырезе форменной рубашки увидел, в глазах от желания попробовать их на вкус аж потемнело, и кровь вся в пах ухнула. И не заметить такого явного мужского желания Ника не могла, но лишь многозначительно хмыкнула, плеснула на руки еще антисептика и начала его лапать.  
Нет, по научному-то оно по-другому называется, но по сути-то лапала. Нажимала, давила, простукивала.  
- Тебя мясник, что ли, резал? Шрам то какой, ужас! Руки оторвала бы такому умельцу!  
- Добровольно под нож не лягу, даже не проси! – и весь мурашками покрылся, и всякое желание вмиг улетучилось. Ника эти перемены заметила, вопросительно бровь приподняла.  
- Ты врачей, что ли, боишься?! А вроде мальчик большой!  
- Ну, то, что я большой ты и так прекрасно знаешь, - бедрами дернулся вверх, имитируя движение, - А врачей, да, боюсь, и гусениц тоже.  
- И как одно с другим вяжется?  
- Не знаю, но боюсь! Но если ты будешь со мной рядом, врачей бояться может и перестану.  
- А жена то твоя, против не будет? – она отдернула от него свои руки, и рвано вздохнула, вставая, - Одевайся!  
- Что, все? А я только начал получать удовольствие, может еще меня полапаешь?  
- Я тебя не лапала, не выдумывай. Ты полностью здоров, в приемной попросишь девочек, чтобы сгоняли и проставили печать последнюю, они знают.  
Он только кивнул, но так и не сдвинулся с места, и одеваться не стал. Ника старалась не смотреть на его торс, но нет-нет, а взгляды бросала, они ее отвлекали, и у него появлялось больше шансов.  
- Что-то еще? – недовольно посмотрела, - Олег, я очень устала, у меня было сложное дежурство, поэтому давай закончим и разбежимся.  
- А если я не хочу разбегаться? Я тебя искал все это время, весь город вверх дном перевернул, и сюда переезд оттягивал до последнего, все думал, найду беглянку. А ты, оказывается, тут. Как ты у нас очутилась?  
- У меня учеба у вас была, последний день отгуляли с коллегами в баре, а там ты. И… давай забудем, ладно. Было и было. Ты женат, а для меня такая связь неприемлема. Это какая-то насмешка, честно.  
- И в чем насмешка? – он от ее слов начинал злиться. Забыть? Да щас, прям!  
- Прихожу я как-то раньше со смены, у меня, тогда как раз тридцать шесть часов стояло, но я простыла, ушла раньше. А дома муж и его любовница, в моей спальне, на моей кровати. И представь себе мое удивление, когда в твою квартиру явилась твоя жена,- такого унижения я в жизни не испытывала.  
- Она моя бывшая жена, быв-ша-я, - специально протянул по слогам, и взгляд ее янтарный не отпускал, - Мы развелись, и давно, она дубликат с ключей сняла, оказывается, пришлось замки менять, пришла, денег в долг взять. А ты ушла. Взяла и ушла. Почему безрогий, кстати?  
- Что?  
- Ты на зеркале мне послание оставила, помнишь? – она кивнула неуверенно и улыбаться начала, - Так почему «безрогий» то?  
- Мне нравится, как звучит!  
- Господи, а я-то голову всю сломал, а это просто нравится, как звучит! Ты невозможная женщина, знаешь, невозможная. И я с ума сходил, потому что думал, что не найду тебя никогда. Ты…я же… а ты взяла и сбежала. Не могла скандал закатить? Сложно, что ли, было в меня посудой пошвырять? Мне же не жалко!  
- Что ты несешь?! О чем вообще говоришь? Уйди, пожалуйста! Мне все это не нужно!  
- А если мне нужно?  
- Что тебе от меня надо? – прямо спросила.  
- Ты! Мне нужна ты! Рядом и навсегда! Кольца с собой нет, да и не мастак я все эти слова красивые говорить. Но хочу на тебе жениться, вот!  
- Жениться? – у нее глаза на лоб полезли, - С какой стати?  
- А с какой стати люди женятся?  
- Деньги, связи, положение! – без запинки проговорила она, а у него снова мороз по спине побежал, если ее первый брак был такой, то ему точно придется у Таньки номер телефона ее психиатра просить.  
- А как насчет любви?  
- Ты, оказывается, наивный романтик? Вот уж не ожидала!  
- Я тебя люблю и на тебе женюсь, хоть завтра, хотя завтра лучше не надо, но организовать не вопрос, Дима поможет, а Танька от радости описается и передумает меня убивать.  
- Кто такая Таня? – глаза ревниво заблестели, и он не смог сдержать победной улыбки.  
- Ревнуешь? – сделал шаг к ней, потом еще один и оказался совсем рядом, своей кожей ощущал ее разгоряченное дыхание, дышала поверхностно и очень часто, губы вон пересохли, - Не стоит, она мне, как сестра младшая, замуж вот ее завтра выдаю, я вас познакомлю.  
- Не надо меня ни с кем знакомить, я не хочу!  
- У тебя сегодня еще пациенты есть? – она от резкой смены темы застыла на секунду, а Олегу этого хватило, чтобы обнять и прижать к себе, заключить в кольце рук.  
- Нет, пусти меня, пожалуйста, – нервный шепот.  
- Не пущу, ты моя, и я никогда тебя не отпущу!  
И он, наконец, смог ее поцеловать, ворваться в податливый рот языком и ощутить долгожданную сладость и чуть терпкий привкус ее губ. Услышал стон, и чуть было не опозорился, потому что в штанах было очень тесно и очень больно.  
Он ее нашел, свою Веронику, а остальное ерунда.  
Через сорок минут, а может чуть больше, он кряхтел, как старый дед ,-заниматься любовью на твердой кушетке было не особо удобно, но жутко приятно. Потом закинул свою ношу на плечо, и плевать ему было на удивленные взгляды ее коллег и пациентов, он нес свою женщину в свою машину, чтобы отвезти в свой дом и оставить там навсегда.  
Ника ругалась, причем матом, говорила, что его убьет и не выйдет за него замуж, заработала шлепок по аппетитной заднице и поцелуй в бедро, и затихла.  
Правда, им пришлось заехать к ней домой, там они немного отвлеклись, пока собирали ее вещи, и все-таки, к ночи, добрались к нему.  
Наутро проснулся весь в поту и с ужасной паникой,- боялся открыть глаза и увидеть пустую половину кровати.  
- Олежа, ты чего? Тебе плохо? – она начала его тормошить, - Ты чего застыл, а?  
- Ты здесь, не ушла? – прохрипел.  
- А нужно было? Ты вообще-то жениться обещал! – саркастично напомнила.  
- Раз обещал, значит, женюсь, и убегать больше не смей, все равно, найду!  
- Не буду!  
Сонная, взлохмаченная, немного мордашка смотрела на него так… так смотрела, что он чуть было снова не опоздал, но только уже за Таней.  
Отвез свою колючку и сдал на руки Диме, тот без лишних вопросов нагрузил Нику просьбами, и Олег со спокойной душой смог уехать за невестой.  
Пришла смс-ка:  
«Как ты мог притащить меня на свадьбу своих друзей и не предупредить? Я здесь никого не знаю! Убью тебя!»  
«Милая, это моя семья, и ты скоро станешь ее частью. Привыкай. Они все люди с юмором и не дадут тебе заскучать. Дай им шанс, и мне, пожалуйста, дай шанс!»  
«Ты невыносимый обманщик! Ты… у меня слов нет!»  
«Не надо лишних слов, детка, я твоя судьба, смирись!»  
«Приедешь, убью! Где мой топор?!»  
«Я тебя люблю, и не порти Димке свадьбу, я ж все-таки дружка невесты, а без меня свадьбы не будет. Зачем тебе топор, детка, у тебя есть я!»  
Длительное молчание, и он уже начал думать, что своими дурацкими шутками ее обидел, но никак не мог прекратить. Он балдел от ее улыбки и смеха, нес всякий бред, лишь бы она улыбалась.  
«Я влюбилась. В тебя! Ещё тогда! И ты сделал мне невероятно больно, хоть и не виноват. Но не жди, что жизнь со мной будет легкой, я тебе всю плешь проем и крови попью вдоволь, понял?! И всем своим бывшим лучше сразу скажи, что ты МОЙ, и только! Иначе…лучше тебе не знать, что будет иначе!»  
«И да,- у тебя замечательная семья, они мне нравятся!)))»  
О большем он и мечтать не смел, и лыбился, как дебил, потому что она в него влюбилась. Его маленькая хрупкая колючка, невероятная женщина!  
«Спасибо! Я тебя люблю и все-таки женюсь в самое ближайшее время!»  
Но это уже совсем другой случай. Сейчас Танька и ее тайная свадьба, и теперь он был уверен на все сто, что все пройдет без сучка и задоринки!