Синг-Ма

Синг-Ма

Синг-Ма широко расставила задние ноги для устойчивости и поднатужилась: сегодня ей предстояло отложить еще два яйца. Одно из них уже горячим распирающим комком шло по яйцекладу. Момент раскрытия — и оно бесшумно шлепнулось в стерильную лужу слизи на полу, к десятку таких же зеленовато-лиловых гладких эллипсов. Синг-Ма глубоко вдохнула всем телом. Еще одно.

Скоро принесут вечернюю еду — скорее всего, овощи и грибы. В худшие дни — ростки папоротника. Матки второго класса, как она, рожали рабочих и слуг, поэтому мясо им не полагалось.

В коридоре послышался шорох шагов. Но голова, просунувшаяся в отверстие входа, не принадлежала слуге. Две пары фиолетовых усиков — одни побольше, чем другие, — выдавали младшего смотрителя или инспектора. Синг-Ма сфокусировала зрение. Она узнала этого самца. Ксинг-Хи, молодой инспектор, из пред-нового поколения. Во время еженедельных обходов он всегда заглядывал к ней лично и задерживался дольше дежурных двадцати секунд. Вежливо интересовался здоровьем, заводил легкую беседу — видимо, понимал, как скучно бывает маткам, целыми днями запертым в ячейках.

Постепенно между ними завязалось что-то вроде дружбы. Синг-Ма он нравился хотя бы тем, что не был груб, как другие инспекторы, которые считали маток тупыми машинами для производства яиц.

— Добрый вечер, драгоценная, — сказал Ксонг-Хи, слегка согнув усики в знак уважения. — Несчастная новость. Весь третий уровень поражен зеленым грибком. В целях купирования эпидемии мы производим зачистку.

Синг-Ма почувствовала, как ее сердечный узел сжался в спазме. Зачистка означала уничтожение всех жителей уровня. Маток умертвят, яйца растворят в кислоте. Затем все помещения дважды обработают антисептиком и только потом заселят новое поколение.

— Но я не больна! — просигналила она, бессознательно перебирая ногами и отодвигаясь к задней стене.

— Таков указ, драгоценная. Вы знаете правила, — ответил Ксонг-Хи.

Она заметила, что его верхние усики грустно провисли вниз, и увидела в этом призрачный, но шанс на спасение. За спиной Ксонг-Хи переступали рабочие. Им нетерпелось оттащить ее труп в кладовую и продолжить задание.

— Как давно началась эпидемия? — спросила Синг-Ма, стараясь сохранять спокойный вид.

— Четыре дня назад, драгоценная.

— Вы же знаете, как быстро развивается грибок. Если бы он успел дойти сюда, я бы уже покрылась пятнами. Но я чувствую себя здоровой. И стены в ячейке чистые.

Ксонг-Хи заколебался. Он не хотел убивать Синг-Ма. Он знал ее по имени и с ней было приятно вести беседу. Но и не подчиниться приказу он тоже не мог. Развернувшись к рабочим, инспектор отдал короткое и четкое указание: «Вернитесь в ячейку № 6. Проверьте, не остались ли там яйца». Приказ был глупым и заведомо бесполезным, — залп кислоты уничтожал любую кладку без остатка — но рабочие, в силу устройства своего мозга, не могли усомниться в важности распоряжения или задуматься о его цели. Тяжело ступая, они двинулись назад по коридору.

Ксонг-Хи быстро вступил в камеру. Он очень волновался. Его усики беспокойно шевелились, выдавая хаотичные сигналы.

— Я могу сделать для вас только одно, драгоценная, — просигналил он, поднимая переднюю ногу с острым серпом когтя.

— Да. Скорее, — ответила Синг-Ма.

Сделав быстрый выпал вперед, Ксонг-Хи одним движением отсек ее яйцеклад. Она судорожно дернулась от боли. Но все уже было кончено.

Набрав воздуха, Синг-Ма осторожно повернула голову и посмотрела на задний конец своего тела. Там, где только что было роскошное толстое брюшко с лиловыми полосками, теперь торчала жалкая культя. На пол ячейки падали капли черной лимфы.

Ксонг-Хи застыл в той же позе, подняв лапу. Синг-Ма чуть прижала усики в знак благодарности и быстро скользнула мимо него на выход.

Теперь она — рабочий самец второго класса. Через пару дней рана затянется, а примерно через месяц брюшко достигнет приемлемого размера. Тогда будет совсем просто смешаться с толпой самцов на одном из производственных уровней — возможно, ее собственных потомков.