Сладкие булочки мадам попаданки

Глава 1.

Я распахиваю глаза и тут же зажмуриваюсь. Ничего не понимаю, но раздражение уже подступает. Разлепив один глаз, мысленно ругаю начальство: сколько же денег нужно спустить, чтобы устроить корпоратив в таком духе? Узкие окна под потолок, огромные люстры, мерцающие тысячью огней... А премию, между тем, зажали!

— Ну и маскарад! — бурчу под нос.

Лежу, значит, на полу, а вокруг — толпа разодетых куриц. Красавицы не в смысле «ух ты», а в смысле «куда я, блин, попала».

Ну хоть бы кто поднял! Возраст всё-таки уже не тот, чтобы валяться на мраморных плитах — мне почти пятьдесят, знаете ли.

Ноги путаются в тяжелой ткани, и я перевожу на них взгляд. Вместо костюма Золушки на мне какое-то уродливое платье цвета детской неожиданности, украшенное розовыми бархатными розами. Ну, как розами… Как будто первоклашки их шили на первом уроке труда. При первом же движении ткань противно скрипит и надрывается, а из-под подола показываются мои ступни. Почему я без колготок, зато в ужасающих туфлях?

– Это что такое, ёшкин ты кот?! Вы издеваетесь?! — выпаливаю я и тут же натыкаюсь на удивлённые глаза какой-то ожившей куклы , будто она только что вылезла из бабушкиного сундука.

Кукла — высокая, худая, как жердь, в платье цвета блеклой сирени. Её кружевной веер взмахивает с важностью орденоносного офицера.

— Леди Элис, прошу простить, что такое йожкин кот? Это какой-то редкий зверь? — спрашивает она с таким пафосом, что мне тут же хочется спрятаться обратно под скрипящее платье.

— Редчайший, — огрызаюсь в ответ. — И в редких местах обитает.

Девица нафталинового вида удивленно смотрит на меня, нервно обмахиваясь веером, и сводит к переносице тонкие светлые брови.

– Леди Элис, поймите, я и не думала вас обидеть. Я лишь делюсь ценнейшем опытом, – говорит она скрипучим высоким голосом.

– Каким опытом? – бестолково спрашиваю я, во все глаза уставившись на девицу.

Это что за платье такое хитровыдуманное, она туда каноэ что ли засунула? И не серьги на ней, а прямо люстры висячие. Целое состояние на костюм, наверное, спустила. Тьфу, такие траты на какой-то несчастный корпоратив, дурость какая.

Или это прокат?

Из какого она отдела? Я судорожно рассматриваю всех собравшихся вокруг меня людей. Почему я так и не могу никого узнать?

– Мадам Эванжелина имела ввиду, что ваше платье очень оригинально смотрится, Леди Элис. Это очень смело, не обращать внимание на такую важную вещь, как мода. Наверное, жена герцога может себе это позволить? Право, мы вами восхищаемся, – тонким голоском поет женщина в синем. И, надо же, у неё такая же лодка под тяжелой тканью юбки, как и у первой нафталиновой леди.

Только никакого восхищения в её голосе и в помине нет, гольный сарказм. И кто такая эта Леди Элис? Это они меня так называют?

– Дамы, будьте добры, пропустите, – слышится уверенный мужской голос, и собравшийся вокруг цветник тут же расступается.

Интересно, как им удается не цепляться друг о друга в таких юбках?

Передо мной возникает мужчина, такой же разодетый, как и курицы вокруг.

Ему вообще не идет, нарядился бы лучше стриптизером или ковбоем, такой разворот плеч грех прятать за всякими бархатными… пиджаками? Что это за одежда у него у него, вся золотом расшита, сверкает не хуже новогодней елки. Я невольно хмыкаю, чем, кажется, вызываю у него нервный тик.

– Позвольте помочь вам, дорогая, – буквально шипит он. Тон никак не вяжется с вежливыми словами, которые он произносит, примерно как его внешность не вяжется с этими странным одеждами.

Длинноволосый брюнет с пронзительным взглядом и породистым профилем просто не может носить такое. Хотя… ему лучше вообще ничего не носить! Демонстрировать кубики пресса, наверняка у него имеются.

– О! Вот спасибо, хоть кто-то решил мне помочь, – отвечаю я, отчаянно сдерживая себя, чтобы только не перекривить его.

Тоже мне джентльмен, так рванул меня за руку, что чуть не оторвал. Вот это силища! Я чуть ракетой мимо него не пролетела.

– Пойдемте, дорогая, я принесу вам воды, – рычит он на меня сквозь зубы, заставляя оглядеться вокруг. Это он точно мне?

Кто это вообще? Ведет себя так, как будто я перед ним лично в чем-то провинилась.

Он тащит меня за руку через весь зал, а я разглядываю людей вокруг, массивные хрустальные люстры под самым высоким потолком, в жизни таких не видела, тонны по две каждая.

Этот зал как-то очень отличается от всего, что я сегодня лицезрела до встречи с гадалкой. Неужели захудалый загородный клуб скрывает внутри такие сокровища?

Тем временем, мужчина почти бросает меня на какую-то скамью и быстро лавирует через толпу в другую сторону зала. Это, кажется, не скамейка: она довольно мягкая и обита золоченой тканью, только у неё нет спинки, а так могла бы и за диванчик сойти.

Я поворачиваю голову и вижу, как другая девушка тоже поворачивается и смотрит на меня. Смотрит прямо в глаза, не мигая.

Наглая какая, похуже тех куриц, что меня обступали пару минут назад.

Наверное выражение моего лица не оставляет её равнодушной, потому что она хмурится, как и я, и смотрит на меня с вызовом.

Я поднимаюсь, она поднимается, мы идем друг к другу, всё ускоряясь и тут вдруг я останавливаюсь.

На ней такое же уродское платье, как на мне, которое черт знает откуда взялось. И розы эти самодельные на нем выглядят так же кошмарно. И вид у неё сейчас такой же растерянный, как и у меня.

Я поднимаю руку в воздух и девушка делает тоже самое.

Черт возьми.

Протянув руку вперед, я утыкаюсь пальцами в преграду. Либо впереди стекло, а эта наглая особа просто потешается надо мной, но делает это чертовским искусно, как какой-то мим-профессионал. Либо впереди зеркало, а значит, я сошла с ума и эта девушка - я.

Вот эта юная фигуристая блондинка в уродском балахоне.

Испуганно вздрагиваю, когда меня из размышлений выдергивает низкий мужской голос.