Случайный Попутчик

Заканчивалось лето. Я ехал от родителей в купейном вагоне к себе на службу. Мне повезло. Вагон был безлюдный, и я с самого начала в купе ехал один, а путь, надо сказать, не близкий, более двух суток, из уральского городка до центральной части Сибири, где я и нёс государственную службу, будучи чиновником среднего звена. Ко мне долгое время никого не подселяли. Ближе к ночи на одной из маленьких станций проводник привёл неопределённого возраста бородатого мужчину. Он молча зашёл в купе, поприветствовал кивком головы и ловко разместил свой багаж под нижнюю полку. Потом быстро заправил постель, и, не раздеваясь, вытянулся на полке. На удивление он скоро затих. И я даже не заметил, как уснул следом.
Утром, когда я проснулся, он уже сидел за столиком и пил чай с печеньем.
- Доброе утро! – произнёс незнакомец, окидывая меня внимательным взглядом. – Присоединяйтесь! Сейчас проводник принесёт ещё два стакана чая. Меня Сергей Николаевич зовут, - представился он, изобразив подобие улыбки.
- Владимир… можно, просто, Владимир, - неуверенно сказал я, подсаживаясь к столику. – Я сейчас быстренько схожу в туалет, почищу зубы и с удовольствием разделю с вами завтрак, - продолжил я, доставая зубную щетку и полотенце.
Попутчик оказался пенсионером, на редкость молчаливым. Но в целом, как мне показалось, был человеком не плохим. В прошлом работал энергетиком на крупной тепловой электростанции. Возвращался с похорон своей тёщи. Дочь тёщи, то есть его жена не ездила. Меня это удивило. Но я расспрашивать не стал. Подумал, что, наверное, в силу каких-нибудь обстоятельств не смогла.
В течение всего дня мы ехали молча, наблюдая мелькающие картинки за окном. Потом, ближе к вечеру Сергей Николаевич вдруг достал из сумки бутылочку коньяка и предложил выпить за знакомство и заодно помянуть тёщу. Я не отказался. В свою очередь достал палку копчённой колбасы, варёные яйца и что-то из зелени. Стол получился довольно завидный.
Стук колёс, мелькающие за окном картинки, легкий перезвон стаканов, то наполненных, то опустошённых, успокаивали и делали поездку приятным событием. Сергей Николаевич постепенно расслаблялся и входил в доверие. Он рассказывал о своей жизни, о своей работе, о своей семье. Ему очень нравилась трудовая деятельность на объектах большой энергетики, где он всю свою жизнь большую часть времени проводил оперативником по вахтам.
Появилась вторая бутылка. Только водки. Мы вошли в доверие так, что перешли на довольно близкие личные темы, такие, о чём говорить вслух не принято.
- Ты знаешь, Владимир, - вдруг осторожно сказал Сергей Николаевич, - вот похоронил тёщу, а на душе как-то не спокойно… пусто что ли…
- Да, это и понятно, - поддержал я, сочувствуя, - всё-таки близкий человек…
- Да… вот именно… близкий, - задумчиво повторил Сергей Николаевич, - мы же любили друг друга… по-настоящему, - осторожно он продолжил, глядя мне в глаза, - мы же были любовники… страстные, так любили друг друга искренне и нежно… прямо до безумия…
Честно сказать, до меня не сразу дошёл смысл его слов, поэтому он не почувствовал сожаления и подвоха, что проболтался в столь интимном вопросе… Когда я осознал, меня охватило дикое любопытство узнать подробности столь щепетильного обстоятельства. Но я молчал, ожидая добровольного признания от самого автора со всеми подробностями и откровенностями. И я в ожидании продолжал молчать, а он плесканул в стаканы водки, и мы молча выпили. И скоро Сергей Николаевич продолжил:
- Тут всё сложно… Сразу не понять… Я пришёл из армии и устроился на ТЭЦ обходчиком турбины в котлотурбинный цех. Она, моя будущая тёща, работала в топливном цехе… точнее, изначально, жена … Я как увидел её, так сразу влюбился… Мне было тогда 24 года, а ей – 32… Она, красивая разведённая женщина, проживала с 14-летней дочерью в однокомнатной квартире. Мужики смеялись надо мной и прикалывались, а я никого не слушал и сделал ей предложение… Скоро мы поженились. Я полюбил её дочку, как свою. И мы прожили три года душа в душу, а вот совместного ребёнка так и не нажили. А мне так хотелось своего ребёнка… Когда проверились у врачей, оказалось, она не способна больше иметь детей, и отношения на этой почве стали ухудшаться, назревал развод… Тогда она и сказала на семейном совете, мол, раз такое дело, женись на моей дочери, ты мужчина хороший, правильный, да я и вижу, что вы друг другу нравитесь, тем более ей скоро будет 18 лет… Вот так она и стала тёщей, а её дочь мне женой, и скоро она родила от меня девочку… Я стал заниматься грузоперевозками, чтобы заработать побольше денег, как-то увеличить бюджет семьи… Всё вроде ничего, но мне пришлось спать и с женой, и с тёщей, даже был своеобразный график, но не редко бывало, что приходилось спать сразу с двоими… Ты даже не представляешь, как это было тяжело, я бы сказал, сущая каторга… Купил я им четырёхкомнатную квартиру, обставил мебелью, одел всех с иголочки… Словом, выдержал так лет пять и сбежал… Это как в сказке о золотой рыбке… Всё им было мало… Давай им ещё, ещё и ещё… Потом уж я доучился, закончил, наконец, институт, стал энергетиком, всё больше ездил по командировкам, но им всегда помогал, дочь моя уже взрослая, закончила пединститут, но работает не по специальности где-то в торговле, даже успела замуж выйти за какого-то не русского, то ли за азербайджанца, то ли за таджика… Словом, жизнь пошла как-то на перекосяк… Да, было время, когда я был по-настоящему счастлив, живя с женой, то есть с тёщей, пока не связался с её подачи с дочкой… Вот тёщу похоронил, а дочь её так и живёт одна, спивается то с одним собутыльником, то с другим, и я в этом чувствую свою вину, но не любил я её никогда. Вот как сложилось всё, не проявил я настойчивости, уступил сложившимся обстоятельствам. Слаб в то время оказался…

Сергей Николаевич замолчал. Было видно, что, окунувшись в прошлые воспоминания, ему было тяжело, он душевно страдал и мучился, даже алкоголь не помогал, а, наоборот, обострил эти страдания. Я молчал и не знал, как реагировать. Человек высказался о самом сокровенном чужому временному попутчику в моём лице в надежде облегчить свою душу.
За окном наступила глубокая ночь. Колёса неумолимо стучали, ускоряя наше расставание. Я вышел рано утром, не попрощавшись, когда Сергей Николаевич ещё крепко спал.