Свердловск 45. История закрытого города.

Глава 24. Исток.

Опять нас осталось трое. Я, Ева и Серый. Во время пути Серый охотился, ненадолго убегая, возвращался в крови и кусками заячьего меха на морде. Инстинкт хищника и голод делали свое дело. Ева же сегодня была не разговорчива, что-то планировала, иногда рассуждала вслух и опять уходила в себя. А я остался один, наедине с собой и своими мыслями. Так в относительном покое мы подошли к Истоку. Он был очень красив. Поселок располагался на возвышенности, где были построены две ветряные мельницы. Очень правильный расчет. Ветра хватало на раскрутку мельниц с лихвой. Поселок состоял из двадцати домов и большой церкви в центре. Из поселения вниз по склону вели тропинки к реке. На противоположном берегу реки находился лес, сосновый бор.

Прекрасный край с богатой природой. Сколько раз, ездя за границу, не перестаёшь восхищаться своими краями. Ни пальмы, ни пляжи не могут заменить это чувство, чувство родного края, чувство красоты и чего-то именно своего. Не зря говорят – где родился, там и пригодился.

Подходя к поселку, я не поверил своим глазам. К лопастям одной из мельниц были привязаны люди. Лопасти крутили своих пленников на триста шестьдесят градусов. Слышался стон и плач. На обочине дороги к фонарному столбу был привязан человек с поднятыми вверх руками. Этот человек не подавал признаков жизни. Его голова, упавшая на грудь, немного перекрывала табличку на груди: «Жил во грехе». Как только я дотронулся до него, незнакомец с трудом поднял свою голову, посмотрел на меня пустым взором. Взором, который ничего не выражал, взором который смотрел сквозь меня.

- Я помогу вам. Что здесь происходит? Вы можете говорить? - спросил я, перерезая веревки.

У бедняги не работали ноги, он не мог стоять. Усадив его на землю и облокотив о столб, я снял с него табличку и выбросил её за обочину дороги. Никакой реакции. Незнакомец все также смотрел равнодушным взглядом. Его даже не испугал внезапный хлопок в ладоши. Полное отстранение от мира.

- У него больше нет личности. Оставь его. Посмотри на его зрачки. Они расширены до ненормальных размеров, - сказала Ева.

- Может, это испуг, стресс? - спросил я, посветив человеку в глаза фонарем. Реакции никакой не последовало.

- Оставь его, ему не поможешь. Я такое уже видела на своих опытах. В нем нет больше личности. Это овощ. Его не спасти. Он не знает, кто он, не знает что делать, у него отсутствуют даже основные рефлексы на голод. Пошли отсюда. Нет смысла тратить время на того, кто уже мертв, а смерть для него это как раз дело времени, - проговорила Ева с печалью.

Мы пошли дальше. Обернувшись, я посмотрел на человека, сидящего у столба. Всё также никакой реакции. По телу прошла волна уныния и горечи. Что или кто мог такое сотворить? Поселок нас встретил новой страшной картиной. Возле здания на коленях сидело порядка пятнадцати человек без рубах, избивавших себя плетями. Спины у всех были расписаны красными полосами, у некоторых людей шла кровь по спине. Все, как по команде, синхронно заносили плети и ударяли себя. На белой стене райкома находился перечеркнутый плакат «Религия – яд». У многих людей были черные глаза, значит, прием антидота был очень давно. Но попадались и с нормальными глазами, в основном мужчины.

Женщина красной краской писала одну и ту же фразу, повторяющуюся десятки раз: «Я верю в Бога, наш Бог един». По улицам маршем ходили люди, произносившие в голос:

- Милосердный Боже, помоги Ты нам, беспомощным созданиям Твоим, и внуши нам беспредельную преданность, безответную покорность Твоей воле. Как бы жестоки не были наши страдания, даруй нам, Господи, силу и способность утешаться надеждою на Твою защиту и помощь, уверенность в Твоей близости. Тебе все возможно, Господи! Нет такого горя, такой беды, от которой Ты не мог бы нас спасти. Нет такого зла, которого Ты не мог бы побороть в пользу душ наших. Научи же нас, Господи, покорно переносить все испытания, все бедствия, которыми Тебе угодно нас посетить. Сохрани души наши от отчаяния и уныния. Дай нам всегда помнить и не забывать, что Ты близок нам, что мы дороги Тебе, что Ты всегда готов помиловать и спасти нас. Аминь.

Во дворе одного из домов висел мужчина вниз головой, привязанный за ноги к дереву. Снизу его пытались ухватить два мутированных пса. Чтобы не попасть в зубы к собакам, несчастному приходилось все время подгибаться. Время от времени у него получалось подтянуться к веревке и ухватиться за нее. Так повисев какое-то время, он опять опускался. Насколько у него хватит сил? Самим же собакам эта игра явно нравилась. Пройдя вперед, я также рассмотрел мельницу. Действительно, к лопастям были привязаны люди. Зрелище еще то. Лопасти мельницы со скрипом и стонами несчастных проворачивались вновь и вновь.

- Ева? Мы в аду? Что это такое? Это уже не аномалии, это больной разум чей-то! – проговорил я про себя, достав пистолет.

Нужно помочь бедолаге, привязанному веревкой к дереву. На ходу проверив обойму и загнав ее назад в пистолет, я передернул затвор и расстрелял практически в упор собак. Мужчина смотрел на меня с неописуемым ужасом.

- Теперь нам конец! Беги! Беги, пока не поздно, пока тебя не увидели, они все знают, все видят, все чувствуют, - шептал мужчина, чтобы не поднимать шума.

- Я отвяжу тебя! Не дергайся! - сказал я спокойным тоном, разрезая веревку.