Бастарды его величества

Глава десятая

Для поминально-праздничного ужина, не до конца траурного, но и уж точно не счастливого, выбрали всё тот же зал заседаний. Вот только теперь голые окна закрывали тяжёлые тёмно-синие бархатные шторы, оказавшиеся оттенка не совсем траурного, словно по велению королевы, всё было тщательно вытерто и вымыто, а стол, за которым в основном решались государственные дела, устлан дорогой скатертью. Теперь он ломился от сказочных яств, о которых даже Диана, герцогская дочь, в былое время не могла и мечтать. Особая магия дворца помогала и поварам, удивительным образом наделяя их талантом, а рецепты блюд, которые поступали на стол к королю, не знал никто, кроме его личных кулинаров.

Диана тоже не надела чёрное траурное платье, которое ей принесла Малика – и, как и те, кто украшал зал перед ужином, остановилась на тёмно-синем цвете, на грани дозволенного. Тяжёлая парчовая ткань, расшитая великолепными узорами, делала её на год или два старше, но зато придавала королевской величественности и уверенности. А свадебное платье, превращённое Эдмундом в траур, она была готова распорядиться сжечь. Или же, если найдёт в себе силы, хотела превратить в горстку пепла собственными руками, своей магией.

За столом было восемь мест – для королевы и сыновей её покойного мужа. Место во лаве стола – для Дианы, напротив, в самом конце – для седьмого сына, а по бокам – по три стула для каждого из детей Эдмунда. Наверное, и принцев-бастардов предупредили о том, как они должны рассесться, потому что ни у одного из них не возникло лишних вопросов.

Хордон казался очень бледным, но это не удивляло. Усталость так и отпечаталась на его лице, болезненная гримаса то и дело искажала черты, одержанные от отца. Диана старалась не смотреть на него, одного взгляда на первого сына ей хватало, чтобы содрогнуться от отвращения. Потому, дабы оставаться предельно спокойной, она избегала навязчивого внимания Хордона. Тот, кажется, не сводил с королевы глаз, улыбался, вопреки тому, что был единственным пострадавшим из-за взрыва вазы.

Смотреть вперёд казалось идеальным вариантом – но только казалось. Напротив сидел Кэрант, как младший сын, одержавший место дальше всего от королевы и потенциальной невесты. Диана, признаться, не знала, чего ждать от него.

Конечно, крепостной принял ванную, его привели в порядок, отмыли, оттёрли от грязи – или, может быть, он управился с этим сам? Теперь Кэрант был без преувеличения красив. Но то, с какой неряшливостью он надел рубашку, застегнув её не на те пуговицы, как набросил камзол, который торчал на нём, словно шутовской. И волосы, в пику уложенным у каждого из братьев, торчали в разные стороны.

Единственным из бастардов, кто не смотрел на Кэранта с лёгким отвращением и презрением, а может, даже со страхом, был Вилфрайд. Казалось, он вообще не замечал присутствия чего-то неудобного рядом с собой, и, поддерживая весёлую беседу с сидевшим по левую руку от него Тобиасом. Иногда поворачивался и к Кэранту, они перебрасывались парой ничего не значащих фраз, а потом актёр вновь возвращался к разговору с четвёртым сыном.

Диана охотно верила в то, что Вилфрайд мог поладить со всеми. Он был отличным актёром, легко мог разыграть любые чувства, да и симпатию к себе вызывать тоже, пожалуй, научился. На него большинство бастардов смотрели не как на соперника, а как на вспомогательную роль… Может быть, всерьёз полагали, что Диана точно не обратит своё внимание на человека со столь лицемерной профессией, думали, что у него, унаследовавшего самые бесполезные таланты Эдмунда, да ещё и одного из самых младших сыновей, точно нет шансов.

Совсем другим было отношение к Кэранту. Даркен, как пятый сын, тоже сидел довольно близко к нему, но старательно отворачивался, раздражённо поджимал губы и иногда, когда отвернуться вовремя от младшего брата не получалось, смотрел ему глаза в глаза. Диана, ловившая только след этого взгляда, и то могла истолковать его. Это явственное требование поскорее уйти, не вмешиваться во взрослые игры, словно Кэрант был нашкодившим мальчишкой, да ещё и совершенно ни на что не способный.

Наконец-то слуги, подчиняясь беззвучному велению Дианы, принялись подавать блюда гостям. Неловкую тишину сначала наполнил тихий звон посуды и шелест тёмных нарядов, а после, когда лакеи удалились, а над столом пронёсся тихий шёпот пожелания друг другу приятного аппетита, Диана решилась прервать надоевшее ей молчание. Всё же, это должен быть ужин-знакомство.

- Как вы себя чувствуете, Хордон? Надеюсь, раны не слишком серьёзны?

- Нет, Ваше Величество, - он смотрел на неё злыми глазами Эдмунда, говорил его голосом, но Диана напомнила себе, что это не должно её смущать. – Врач сказал, что через неделю я и думать забуду о случившемся.

- Это просто прекрасно, - улыбнулась ему королева. – Я надеюсь, больше никаких эксцессов не будет. Сыновья короля Эдмунда, вне зависимости от того, кто из них станет наследником престола, не должны пострадать.

- Вы сами виноваты, - вдруг вмешался Марк.

Диана впервые слышала его голос. Все остальные до подачи пищи хотя бы перебросились несколькими фразами, а вот палач сидел, плотно сжав губы, и полным ненависти взглядом испепелял каждого, кто смел произнести хотя бы звук. Теперь его злость была направлена на Диану, и она физически чувствовала на себе его взор.

- Его можно было казнить, - протянул второй сын, переведя взгляд на Кэранта. – За то, что он подставил под вопрос безопасность королевского рода. К тому же, он отсутствовал в списках Его Величества, а значит, не имеет права находиться здесь.

Кэрант молчал.

- Очень сомневаюсь, - вмешался Вилфрайд, - что этот документ определяет всех бастардов Его Величества. Пророчество ведь говорит о семерых…

- К тому же, пророчество даже не указывает, сыновья это или дочери, - заметил вдруг Адриан. – Мы ничего не можем гарантировать. Если рассчитать элементарную вероятность, то можно с уверенностью заявить, что бастарды короля – не обязательно мужчины. Ведь не мог он зачинать только…



Отредактировано: 06.03.2019